Ксюшка-путешественница

       Свидание в родительском доме. Руки, в объятья которых я упала. И просто стакан воды, который он мне подал. Если бы он знал, как воспоминание о том мне драгоценно! Я не жалею о том времени, но боюсь, что придётся мне то забыть. Я больше не тот человек, которого он обнимал, не Ксения-Арлекино, а нимфа Белла Хартли. Но найдётся ли ещё тот парень, который снова наполнит мою жизнь смыслом? А сейчас я боюсь. Когда я "научила" Нейта правильно играть, то осознала, что подарила ему маленькую сущность себя. Но обычно подобные переживания имеют только тогда, когда остаются наедине с любимыми. А в этот (второй) раз я имела такое при "обучении" музыканта. Не странно ли это? Что за природа данного феномена? Где найти ответ?..        Мысли настолько давили мне на мозги, что мне очень захотелось ополоснуть их в морской воде а после продуть морским бризом. Я не могла больше петь, и выбежала из кафе. Подставив дуновению ветра своё лицо, я закрыла глаза. Представив себя большой морской птицей, я подняла свои руки, как будто это были крылья. Мне казалось, ещё напор воздуха, и ветер подхватит меня под крылья, как танцор подхватывает партнёршу за талию, и я полечу. Но я не заметила, как взошла полная луна, и тогда мои чувства необычайно обострились. Теперь я слышала, что говорили в кафе, слышала, что Клео говорила Рикки о напавшей на неё воде, слышала песню самой воды... в последнем звучали тревожные ноты. Моё же сознание, чётко слыша звуки, восстанавливало происходящее, делая видимым то, что было заложенно в звуке. Если одна моя часть, почуяв силу, дёрнулась было восстановиться (снова стать рептилоидом), то другая моя часть (нимфическая) услышала зов острова. Так же я услышала двух девушек, вышедших на пирс, и я их узнала. Это была хозяйка — Рикки, и её подружка — Клео.        Открыв глаза, я обернулась. Неожиданно произошло следующее: вода рядом с пирсом поднялась, вытянулась в щупальце, и поглотив Рикки, удалилась.        Переглянувшись друг с другом, мы нырнули.        Может и смотрели мы на одно и тоже происшествие по-разному, сходились мы в одном: Рикки нужно помочь.        Так мы и думали. Щупальце уволокло Рикки в лунный пруд. Когда мы догнали его, наша общая знакомая всё ещё боролась с ним. Воздействовав на его силами, мы разрушили узы, и все трое всплыли над водой. В это же время вода прекратила бурлить, а Клео спросила:        — Ты как?        — Что это было? — ответила Рикки вопросом на вопрос.        Мне же стало ясно, что Рикки больше всего элементарно испугалась щупальце, чем было опасно на самом деле.        — Оно исчезло! — ответила Клео.        — Куда?        В ответ Клео просто пожала плечами, но обратив (наконец-то) внимание на мою красоту, сказала:        — Красивый хвост!        — У вас тоже!        В пещере прозвучал чей-то стон.        Повернувшись на стон, все увидели самца (так видела его я), Клео увидела (возможно) парня, Рикки же сказала:        — Уплываем!        — Он же может быть ранен! — сказала Клео.        — Он увидит нас! — сказала Рикки.        — Нельзя его бросать! — сказала я. Но как по мне, лучше бы бросили его они. Так, и дело бы было сделано, и он бы ничего не узнал.        Но об этом мечтала не я, Белла, а Ксения, которая должна уже была "спать" вечным сном, да сон к ней не шёл, потому, что Ксения считала, что свою "Весну" пропустила между ног (как дикую мышь, выскользнувшую изо рта). И где теперь эта мышь? И теперь вот здесь на берегу лунного бассейна лежала уже другая мышь. И почему бы Ксении её не "съесть", что в обычиях её народа? Но ей мешала я, Белла, желавашая во всём поступать по-человечески. Тем не менее, в одном мы были единодушны: этот парень — наш, и только наш. И не кому мы его не отдадим! Вот!        И так, как в этой пещере я чувствовала избыток энергии, я не могла ею не воспользоваться в свою пользу: наслав морок на то место, я подошла к парню. Мой череп чуть вытянулся, зрачки приняли вертикальное положение, язык раздвоился, а по моим клыкам начал стекать яд. Но на этом моя мутация и закончилась...        Невероятно, как он аппетитно пахнул! Я хотела его поцеловать. Нет, не сейчас. Целоваться с овощем, это не по мне. Необходимо добиться его согласия, а потом и провести нужный обряд. Что же я сделаю сейчас? Поставлю метку для других особей женского пола. Пусть знают, что этот парень мой!..        Вот она вена... плоть... кровь, такая сладкая... но я не вампир, чтобы её пить... но пока раны залижешь, всё равно испробуешь на вкус...        Ну вот и всё. Человеческий глаз не увидит, но запах на какое-то время останется. А там глядишь, рыбка и клюнет.        Приняв исходное положение лица, я сняла с места заклятье, одновременно настучав по щекам парня:        — Подъём, соня! — и сразу же отскочила к девчонкам, потому, что он открыл глаза. — Больно?        — Да, пройдёт!        — Что ты тут делаешь? — спросила Рикки.        — Я заплыл сюда, но здесь все было по-другому. Стена превратилась в большой водопад. Из него вылетали молнии, или что-то в этом роде, прямо отсюда. Это правда! — мы переглянулись. — Ко мне что-то приблизилось, из бассейна...        — У тебя просто галлюцинации! — сказала Рикки, пытаясь сбить его с толку.        — Нет, мне не привидилось! Всё это было какое-то живое, волшебное!        — Тебе надо к врачу сходить! — поддержала я девчонок. Обряд обрядом, а остров надо охранять.        Было видно, что он не поверил нам. Он уже отправился к своим вещам, как остановился:        — А вы что здесь делаете?        — И полежи дома несколько часов! — не оставляла попыток Клео.        Но меня поразило одно: он собирался проплыть через туннель!        — А ты можешь сам вернуться?        — Я Уилл! — неожиданно сказал он. И это меня поразило. Он познакомился со мной первый. Ура!        — Белла! — ответила я. Парень же ничего не мог больше ответить. Может, между нами действительно от укуса установилась какая-то связь?        Тем не менее, парень развернулся, и вместе с вещами нырнул в бассейн.        На следующий день        Я не знала, что и говорить девчонкам. Не скажешь же им... но меня выручила Лиз...        — Я индиго, рано потеряла мать, а отца не знала. Я жила у многих родителей. Последними были Доктор Джозеф и мисс Келлар.        — Это та женщина?.. — спросила я.        — Та, у которой ты выпросила для меня недельный отпуск.        — Так тебе...        — Мы, индиго в пять лет можем дать фору любому профессору, но в другом нам и в шестьдесят лет нужна нянька.        — Значит та женщина в самолёте... — догадалась я, девчонки переглянулись.        — ...Моя няня. Да вода ей будет пухом!        — Я знаю, о чём ты! — сказал Льюис.        — Ну и?        — За день до того, как вы объявились в городе, недалеко от Мако упал Боинг с 250 пассажирами на борту! Взрыва не было, ни в воздухе, ни в воде, но кроме подъёма труппов, там что-то искали. Я в это время нырял у Мако!        — Говори, Льюис!        — Когда самолёт погрузился в воду, у острова что-то блеснуло, и потянулось к самолёту...        — Похожее на щупальце? — спросила Клео.        — Да. А что?        — Ничего, Льюис, продолжай! — сказала Клео. Я этого намёка не поняла, но вероятно понял Льюис. А я решила не копаться в чужих мозгах (это как копаться в помойке). Но Лиз нужно было помочь.        — ...До купания на Мако я была уродиной: у меня была кожа, как у всех нас хвосты! — решила признаться я, утаив о скрытых способностях.        — Ты стала русалкой в девять? — спросил Льюис.        — Да, мы тогда жили в Ирландии. Однажды я нашла скрытую пещеру там. В ней был бассейн, и я искупалась...        Честно говоря, я не знала, какой фокус им показать. Но контакт был с русалками настолько сильным, что я сразу же распознала их способности, и решила показать то, что у них нет. Зачем же мне повторяться? Я знала, что выбрав для себя дар, я выберу его навсегда. Направив силу на стакан с минеральной водой, я сделала из воды желе. И мне это понравилось, и девчонки были удивлены, и Льюис. И я была рада, что про "уродину" пролетело мимо их ушей.        Спасибо, Мако!        — Так у тебя был хвост, когда я ещё каталась на детском велосипеде?        Не ответив им прямо, я спросила:        — А вы когда изменились?        Они переглянулись.        — Давно. Мы тоже давно такие.        Я так им и "поверила". Но это и следовало бы ожидать.        В это же время Льюис, вывалив из стакана желе, начал его мять. Конечно, на долго его не хватило. Наконец, под воздействием физической силы оно снова стало водой, и пролилось на пол. Тогда Льюис сказал:        — Ещё раз так сделай!        — Остынь, Льюис, у нас же важный разговор!        — Так что там произошло?        — Теперь уже точно, ясно, что мы ничего не знаем про Мако, ничего! — сказала Клео.        — Почему? Что изменилось?        — В полнолуние вода напала на нас!        — Странно!        — Не то слово. И надо всё выяснить, пока он не влез! — сказала Рикки, показав на того парня, подходящего к кафе.        — Уилл? — спросила я, запомнив его имя.        — Он был там, и что-то видел. А это может быть угрозой для всех нас!        — Для всех нас? — спросила я.        — Теперь мы одна команда! — сказала Клео.        — Мы это ещё не обсуждали! — сказала Рикки. Но поймав на себе пристальный взгляд Клео, согласилась, — но мы согласны, если ты не против!        Я была на небесах от счастья. Всё-таки нашла новых друзей.        — Я с вами!        — А я? — спросила Лиз, потому, что всё это время оставалась не в удел.        — И ты! — сказала Клео. — Клео!        — Элизабет, или просто Лиз!        — Рикки!        — Льюис! Ты к нам насколько?        — Льюис, она к Белле!        — А что я такого сказал!