Чистая линия

Потом Илики пытался вспомнить всю эту безумную авантюру, называемую ритуалом от начала до конца, но так и не смог. Всё вспоминалось урывками, кусочками, наиболее яркими моментами. То, как каждый из них занял своё место на луче нарисованной звезды… Как начала танцевать Жрица… Как стекала в древнюю глиняную чашу кровь… Его кровь, а потом и кровь всех остальных. Как Жрица продолжила танец, держа чашу в руках… Именно в этот момент Илья почувствовал, что весь окружающий мир исчезает для него, что остаются только те пятеро, кто стоял сейчас на лучах звезды, танцующая Жрица и её Младшая… Жрица выпевала заклятье на незнакомом, немыслимо древнем языке, из которого Илья сначала не понимал ни единого слова, но чем дальше она пела, тем понятнее становились слова. Жрица пела о великой потере и отчаянии, о заблудших душах, ввергнутых во тьму чужой злой волей, о покинутом мире, который больше не мог обходиться без своей Богини и Её Божественного Супруга, и в голосе её была печаль и страстный призыв. И танец Благородной змеи, Младшей сестры и спутницы Жрицы, становился всё замысловатее. Он завораживал, а голос Жрицы устремлялся всё выше, побуждал, подталкивал к действию… Новый кусочек… Продолжая петь заклятье, Жрица опустила чашу с кровью пятерых и влитыми в неё зельями на середину нарисованной звезды и омочила в ней Диск Тильпе-Те. И Диск тут же засиял тёплым желтоватым светом, а в воздухе разлился тонкий хрустальный звон. Жрица вновь вернула Диск на прежнее место, но сияние его не погасло, просто чуть изменилось, став золотисто-оранжевым. Не прекращая читать заклятья, Жрица вновь начала танцевать… … Сколько потом прошло времени – Илики не знал. Но следующей картинкой было омывание в чаше жезла Руи. Тот тоже начал светиться, но свет его был изумрудным - цветом надежды. Жрица обошла всех пятерых, касаясь лба каждого жезлом Руи, и Илики увидел, как от них потянулись друг к друг светящиеся зеленоватые нити, возможно, невидимые для всех прочих. Нити повторяли рисунок звезды, создавая как бы её отражение, висящее в воздухе. Наконец Жрица вновь подошла к Илики и пропела уже для него. И Илики понял, что пора открывать Путь, по которому вернётся Богиня. Жрица встала прямо перед ним и подняла над головой жезл Руи, а пальцы Илики отработанными движениями, как бы сами собой начали плести замысловатую рунную вязь. Он прекрасно помнил, что нужно делать. Алат сар-Вир заставлял его заучивать последовательность действий до полнейшего автоматизма, прерывая только в последний момент, когда портал был уже готов открыться. Но на этот раз Илики никто не прервёт, и он всё должен проделать самостоятельно и до конца. Руна за руной выписывалось сложнейшее заклятие открытия пути между мирами, настроенное на конкретный мир. Ещё немного… Ещё… И вдруг оттуда, из другого мира, Илики почувствовал слабый, но отклик. Его ждали. В нём нуждались. Руны начали выписываться ещё быстрее, и Илики не боялся сделать ошибку. Он интуитивно чувствовал, что всё делает правильно и вполне безупречно, а ставший возникать в центре пентаграммы серебристый туман, из которого начали медленно формироваться две фигуры – мужская и женская, только подтвердил это. Но тут тело Илики пронзила чудовищная боль. Его бывший мир не хотел отпускать своих пленников. Но, похоже, Иуана знала, что делать. Она запела громче, и сила четверых, связанных с Илики невидимыми узами, стала вливаться в него, помогая справиться с чудовищной болью. Илики удалось довершить рунический рисунок… и тут же боль отступила. А серебристый туман в центре площадки начал рассеиваться, давая возможность собравшимся увидеть вернувшуюся Богиню и Её Супруга. Но Илики, потерявший слишком много сил, этого уже не видел. Как и остальные четверо. *** Валран, продолжавший поддерживать Алата, увидел, как серебристый туман в центре нарисованной звезды растаял, и Богиня с Супругом окончательно возвратились в этот мир. Но он заметил ещё, как резко побледневший Илики начинает оседать наземь, а за ним и остальные четверо. Кто-то из охранников подхватил еле державшегося на ногах Алата, и Валран бегом бросился вниз, во внутренний двор, к своим любимым. Конечно, им не дали упасть, поддержали, это были подростки, побросавшие копья и разом закричавшие что-то радостное и приветственное, а к ним присоединились и все остальные. Иуана, единственная, кто сумела устоять на ногах, медленно опустилась на колени и протянула руки к Богине. Охранники со стен, слуги и служанки, кайне, поившая каким-то зельем начавшего приходить в себя Карана, всхлипывающий Ёффа, Амала с ребёнком на руках, маги Островов, вбежавшие в ворота, которые догадался открыть кто-то из охранников… все они были здесь. И все они были живы. И все они кричали что-то радостное, ещё не веря, что всё у них получилось, и в истории Империи Магна и всего мира закончился тёмный период. Богиня же – молодая и прекрасная, в ярких одеждах, очень похожих на одежды своей Жрицы, с цветами в волосах и звенящими браслетами на запястьях и лодыжках, с нежным и любящим взглядом безмолвно приветствовала их всех. Её Супруг – высокий, крепкий, широкоплечий и коротко стриженый, походил скорее на воина, чем на Великого мага, но и в нём чувствовалось внутреннее тепло и широта души. И беспредельная любовь к своей Богине. А потом Богиня свела руки над головой, и в её ладонях образовался маленький переливчатый шарик, из которого ударили разноцветные лучи, ласково коснувшиеся всех. Илики, Шанди, Император, Госсе и Шого тут же пришли в себя, и подбежавший к ним Валран с радостью заключил в объятия своих любимых. Шого же прижал к себе капитан Габо, и Валран со смутным удивлением вспомнил, что Габо всю битву со смертью тоже был на стене – заряжал пушки, прицельно наводил и стрелял, пока не стало ясно, что ядрами Синюю смерть не возьмёшь. Император и Госсе тоже обнялись, а разноцветные лучи тем временем озарили всех. Удивлённый Алат сар-Вир почувствовал, что Дар его не пострадал, а напротив, стал ещё сильнее. Затянулись страшные раны Карана, а из глаз его и Ёффы исчезла жутковатая чернота. Теперь это были самые обычные глаза – нахальные синие у Карана и серые у Ёффы. Амала в один миг засветилась здоровьем и силой, которую могла восстанавливать ещё долгие месяцы… А потом Илики и Шанди дружно ахнули, а одна из служанок торопливо поднесла Валрану маленькое зеркальце. Валран поразился. Его седина, горькие складки у губ и морщинки на лбу совершенно исчезли, кожа стала юной и гладкой, да и внутри поселилось ощущение юной силы. Из зеркала на Валрана ехидно смотрел совсем молодой мужчина, которому не так давно могло исполниться двадцать лет. И такие преображения происходили со всеми. Радостный вздох пронёсся по двору, и тут Богиня заговорила: - Я благодарю вас, верные мои, и я рада, что смогла вернуться. Мои дары получили все, и тот, кто ещё не понял этого – скоро почувствует. Но я вижу, что вы сделали то, что сделали, не ради моих даров, не ради милостей и благодарностей, а ради восстановления равновесия и справедливости в этом мире. Магия – величайший Дар, который я послала детям своим, и отказ от него чуть было не привёл к гибели. Простите меня за то, что я оставила вас, но, поверьте, в тот момент я не могла поступить иначе. А сейчас я вернулась, вернулся и мой Божественный Супруг, Великий Маг Серкхейм, и отныне этому миру не грозит потеря равновесия и гибель. Так пусть же учение о Чистой Линии забудется, как страшный сон, ибо всякий из родившихся достоин жизни, и не дело смертных отбирать её по своему произволу! Последняя фраза Богини потонула в радостных приветственных криках, но она подняла руку, и все вновь смолкли. - А сейчас я скажу своё слово некоторым из вас… Встань, моя Жрица… Иуана, продолжавшая стоять на коленях, медленно поднялась, а Богиня продолжила: - Труден был твой путь к служению, но та, последняя, что осталась мне верной, смогла обратить сердце твоё к добру… Ты выполнила всё, что от тебя требовалось. Будь же Первой Жрицей моего возрождённого Храма, а я направлю тебя… И благословлю… Иуана медленно склонила голову, прижала руку к сердцу и отступила на шаг. Богиня же обратилась к Императору: - Лигалиран Максимус Третий! Ты первый из Императоров, кто смог выступить против уничтожавших собственный народ. Ты начал борьбу с теми, кто был могущественнее тебя, и преуспел… Ты будешь хорошим правителем, и жизнь твоя будет долгой… и наследники твои будут править так же мудро и справедливо, как ты… И да, я благословляю тебя и твой будущий брак. Император склонил голову и только крепче обнял покрасневшего Госсе. А Богиня обратилась уже к кайнару: - Твои душевные качества столь высоки, что не нуждаются ни в каких моих дарах. Я благословляю твой будущий брак, ты будешь достойным супругом… и Соправителем… и многих сумеешь исцелить. Живи так же, как жил, юный кайнар, а я благословляю тебя… Император с Госсе сделали шаг назад, а Богиня уже остановилась перед Шого, который опустил голову. Казалось, только поддержка Габо не даёт ему упасть на колени. Но Богиня неожиданно улыбнулась: - Скверным был человеком Ляма и совершил непростительное… Будь он сейчас передо мною – я отправила бы его душу в Ледяные равнины грешников… Но ты, Шого, искупил всё, что совершил Ляма. Ты страдал и очистился, и теперь мне не за что наказывать тебя. Не сворачивай же с прямого пути, не забывай своего старого дедушку, Шого, и всё у тебя будет хорошо… Я дарую тебе благословение, не подведи же меня… Шого поднял на Богиню глаза… в них светилось что-то такое, чему нет названия… а потом он поспешно поклонился и отступил на шаг. А Богиня подошла к стоящим вместе Валрану, Шанди и Илики. - Прости меня, Илья, - тихо сказала она. – Я виновата перед тобой больше, чем перед кем-либо. По моей вине ты оказался вырванным из своего мира… И тебе пришлось пережить многое. Я могу вернуть тебя, Илья, если ты только скажешь, что хочешь этого. Тебе решать. Ты можешь вернуться и прожить свою жизнь, как Илья Колганов. А можешь остаться здесь, окончательно став Илики Риссани. Я выполню любую твою просьбу, ибо за мной – долг. - А Шанди? – спросил Илья. – Валран? - Они в любом случае останутся здесь, ибо они часть этого мира, - вздохнула Богиня. – Прости… - Прощаю… - вздохнул Илья. – Я хочу остаться здесь. С теми, кого люблю. Но и свой мир… свой бывший мир… я тоже хочу видеть… иногда… - Конечно, - улыбнулась Богиня. – Конечно. Ты можешь открывать порталы – так что все миры теперь – твои… Я благословляю тебя, Илики… И тебя, Шанди… И тебя, Валран… Ибо теперь ваши узы крепки, а союз - Истинный. Счастье и любовь да пребудут с вами… - У меня ещё только один вопрос, - тихо сказал Илики. – Я смогу поговорить с вашим супругом? Причём ехидный взгляд Илики, устремлённый на Великого Мага Серкхейма, не сулил последнему ничего хорошего. Богиня улыбнулась лукаво и сказала: - Конечно, сможешь. Он и сам хотел бы поговорить с тобою, но сейчас пока не время. Мы должны решить ещё кое-что. Обождёшь, ладно? Илики кивнул и все трое так же отступили на шаг. А Богиня остановилась у группы магов с Островов, которые принесли с собой большой чёрный мешок – явно шевелящийся и живой. - Пришло время, - сказала Богиня, - наказать тех, кто нёс в этот мир зло. Освободите его. Маги Островов размотали чёрные плащи, которые издали казались мешком, и к ногам Богини на колени упал Великий Приор. Прекрасные глаза Богини сощурились: - Как ты мог? Как мог ты отнимать по произволу своему один из священных даров - Дар Жизни? Как мог ты убивать невинных, не могущих защититься? Как мог ты связаться с тем, кто исказил и опозорил свой Дар, и выпустить в мир чудовище, несущее смерть? - Поща… - попытался молить бывший Великий Приор, но Богиня щёлкнула пальцами, и голос его превратился в невнятное бульканье. - Супруг мой! – обратилась Богиня к Серкхейму. – Забери эту мерзкую душонку, да и ту, другую, вместе с нею! Отнеси их на ледяные равнины грешников, где нет ни смерти, ни посмертия, ни покоя, ни перерождения! Там скитаются те, кто вершил зло… и не могут найти выхода… Только очистив себя страданием, они могут рассчитывать на смерть… и на новое возрождение… на тысячу возрождений в телах растений и насекомых, рыб и гадов морских… и прочих неразумных тварей. И лишь когда пройдут они тысячу тысяч перерождений… только тогда возродятся они в телах разумных, но нижайших из низких… и так будет долго… очень долго… Они будут перерождаться без конца, ибо даже право на покой… и на посмертие тоже надо заслужить. - Да будет так, моя Божественная супруга! – кивнул Серкхейм, брезгливо поморщившись, подхватил двумя пальцами воющего от ужаса бывшего Великого Приора и растаял в воздухе. А Богиня задумчиво сказала: - Не бойтесь. Каждый получает по заслугам. И тот, кого называли Отступником, тоже получит своё вместе с этим негодяем. Что ж, кажется, всё… - Нет, - неожиданно сказал Алат сар-Вир. – Вы ещё кое о ком забыли, Божественная госпожа…