(Мама)

— Я хочу кое в чём признаться, — вдруг сказал Фрэнк, покусывая губы, и опустил взгляд на аляповатый ковёр, чтобы не смотреть на своего психотерапевта. — Да? — встрепенулась та удивлённо, на что, впрочем, у неё была причина. Фрэнк редко сам поднимал какие-то конкретные темы во время их встреч. Ему не нравилось приходить сюда, не нравилось обсуждать свои проблемы с женщиной. — Я кое с кем встречаюсь, — тихо продолжил Фрэнк. Он рассказывал об отношениях с Джерардом только Джамии, но теперь ему нужны были новые советы, отличные от тех, что давала она. Джамия до сих пор не знала о том, что с ним сделала мама, и Фрэнка такое положение дел вполне устраивало, поэтому его психотерапевт, которая знала всё о его матери и понимала, как она повлияла на него, была, пожалуй, единственным человеком, который мог ему помочь. Если ему вообще можно было помочь. — Встречаетесь… В романтическом смысле? — уточнила женщина с одобрением в голосе. Она упорно и настойчиво твердила, что ему нужно завести больше друзей. — Да, — ответил Фрэнк. — Где вы познакомились? — поинтересовалась она, стараясь разузнать побольше информации, чтобы потом перейти в наступление и закидать его более личными вопросами. — Ну… В этом всё и дело, — тихо ответил он, боясь, что если расскажет ей обо всём, то она передаст это Донне. Пусть она по закону и не имела права ничего ей говорить, Фрэнк боялся, что на каком-нибудь из их «рефлексивных» сеансов женщина скажет что-то такое, из-за чего Донна сразу всё поймёт. Она и так с подозрением относилась к его сближению с Джерардом, и Фрэнк уже не выдерживал. — Вы виделись лично? — Да. Мы… часто видимся, — Фрэнк снова пожевал губу и взглянул на женщину. — В школе? — Нет. — Она сейчас учится в школе? — Это не она, — от стыда он опустил голову. — О, мальчик? — Да, — едва слышно прошелестел Фрэнк. Теперь и она знает, что он содомит, как говорила мама… — Как вы познакомились? С огромным стыдом Фрэнк признался, что речь идёт о Джерарде. — И как вы тогда… сошлись? — Не знаю. — Он вам нравится? — Да… Я люблю его. — Как долго вы встречаетесь? — Со Дня благодарения. — И что случилось на День благодарения? — все эти вопросы она задавала абсолютно без эмоций — без интереса или удивления, как будто ей было плевать. — А вы не расскажете Донне? — Нет. Вы же знаете, что я не могу этого сделать. — Не можете. — Не расскажу. Давайте обсудим это, Фрэнк. Что случилось на День благодарения? — Джерард… напился, — признался Фрэнк. — Продолжайте. — Он… поцеловал меня. И сказал, что я ему нравлюсь. — А как вы к нему относитесь? — Я… Мне нравился Джерард ещё с того времени, как я жил с Мамочкой. Я плохо тогда знал его, и я в курсе, что тогда совсем ему не нравился, но… — Он казался вам привлекательным? — Да. — Если Джерард давно нравится вам, а вы — ему, почему вы так безрадостно об этом говорите? — Если Донна о нас узнает, она заставит Джерарда съехать. — Почему вам так кажется? Фрэнк рассказал ей о подозрениях Донны, из-за чего им пришлось держать отношения в секрете. Женщина уточнила, несчастлив ли Фрэнк именно из-за того, что ему приходится обманывать Донну, на что тот лишь пожал плечами. — Вы хотите и дальше быть с Джерардом? — спросила она. Фрэнк быстро кивнул. — Да. Я очень люблю его, но не понимаю… почему он со мной. — Мне кажется, неуверенность в себе — это нормально для новых отношений. Особенно если это ваш первый парень… Фрэнк кивнул в ответ на скрытый вопрос. — Если он с вами встречается, значит, в вас есть что-то, что ему нравится. — Мы делаем кое-что вместе, — тихо ответил Фрэнк, уцепившись за единственную причину, которая бы объяснила, почему Джерард хотел быть с ним. — Что именно? Фрэнк дёрнул плечами и пробормотал: — Секс. — Значит, у вас чисто физические отношения? — Да. — Когда всё это началось? — На День благодарения. — Можете немного рассказать мне о том дне? И о том, как вы с Джерардом… сблизились? Фрэнк робко рассказал ей всё от начала до конца, опустив голову и неотрывно глядя на свои руки, которые вдруг начали дрожать. — Фрэнк, мне кажется, что Джерард… уговорил вас на то, чего вы, возможно, сами не хотели. — Нет, — возразил он, резко качнув головой. — Я хотел этого, просто… Я стесняюсь. — Я не говорю, что он вас заставил. Он мог убедить вас зайти дальше того, к чему вы были готовы. На секунду воцарилось молчание, а потом Фрэнк кивнул и сказал: — Но люди в отношениях так и делают… — Вы тоже так хотите? — Мне не нравится грешить. — Грешить? — Делать… всё, что связано с сексом, — пробормотал Фрэнк. — Вы говорили Джерарду, что не хотите больше заниматься сексом? — Дело не в этом… Не знаю, — беспомощно и как-то стыдливо застонал он. — Фрэнк, что вам не нравится? — Мне не нравится грешить? — Вам не нравится заниматься сексом? — Мне не нравится грешить, — повторил Фрэнк. — Вам нравится иметь интимные отношения с Джерардом? — Это… хорошо, — ответил он, покраснев. — Мне нравится, как близки мы становимся, понимаете? И он всегда такой хороший… С ним я в безопасности, и я знаю, что он делает это, потому что я ему нравлюсь. — Получается… что вам нравится быть с ним в интимных отношениях, но после этого вы чувствуете, возможно, стыд за то, что случилось? Это так? Фрэнк кивнул. — Я не люблю грешить. — Почему вам кажется, что это грех? — Потому что Джерард парень. — Вы думаете, что это грех, потому что вы оба мужчины? — уточнила женщина. Фрэнк замялся, а потом кивнул. Секс был греховным сам по себе, но всё становилось только хуже, потому что они были одного пола. Женщина рассказала ему о разных типах отношений, в которые вступают люди, и о том, что в наши дни гомосексуальность уже не является табу, как раньше. Если в отношениях человек счастлив и спокоен, то ничто больше не имеет значения. Она повторяла, что отношения не обязаны иметь физическую сторону, если он к этому не готов или вообще этого не хочет. Он не должен чувствовать себя так, будто на него давят, и если его так расстраивает мысль о том, что секс — это грех, то он ещё слишком юн для этого или попросту не готов к таким отношениям. — Но меня волнует не секс, — пробормотал Фрэнк. — А что тогда? Фрэнк тихо сказал, что у него есть шрамы на теле, которые его уродуют, — она знала, где, — и рассказал ей, как Джерард заставил их показать. — Если он говорит, что шрамы его не волнуют, тогда почему это беспокоит вас? — Потому что я знаю, что он бы хотел быть с тем, кто нормально выглядит. — Если бы у Джерарда тоже были шрамы, вы бы хотели из-за этого быть с другим человеком? — Нет… — Тогда почему он должен хотеть быть с кем-то другим из-за ваших шрамов? — Потому что я люблю его больше, чем он меня, — тихо ответил Фрэнк. — Почему вы так считаете? — Потому что я… Я всегда проявляю инициативу сам. Он не приходит ко мне, как это было на День благодарения. — Вы не думали о том, что он не делает первый шаг, потому что он старше? Возможно, он боится давить на вас. — Может быть… Не знаю. Он постоянно говорит, что мы пойдём на свидание, но мы до сих пор никуда не ходили. — Да? — В первый раз из-за того, что я был наказан, а теперь ему нужно работать. — Не похоже, чтобы он нарочно откладывал свидание. — Знаю. Мне плохо из-за этого, но я не хочу лезть к нему. Я бы сказал ему, что не хочу никуда идти, но он разозлится. — Почему он должен разозлиться из-за того, что вы не хотите идти на свидание? — Потому что он подумает, что я обиделся. Но я просто не хочу его напрягать. — Вы думаете, что пойти на свидание — значит напрячь его? Фрэнк кивнул. — Он ненавидит куда-либо выходить, не любит людей вокруг. В толпе он начинает нервничать, — особенно в толпе тех, кто в последнюю минуту перед Рождеством закупается подарками. — Итак… Вы с Джерардом встречаетесь уже некоторое время. Почему вы говорите мне о нём только сейчас? — Не знаю… Из-за… Из-за секса. Джамии не нужно знать детали. — А что с сексом? — Ну… Мы не… Мы… Мы не заходили далеко, понимаете? То есть он даже не пытался, ничего такого. Он говорит, что я не готов. — Хорошо. Фрэнк глубоко вздохнул и, забравшись с ногами на диван, подтянул колени к груди. — Но он делает… больше. В смысле, когда мы друг с другом. Иногда мне не нравится то, что он делает, но я не знаю, что сказать. — Не нравится? — Ну… Иногда мне больно, и он слушает, когда я ему об этом говорю, но продолжает. — Вы просили его остановиться? — Нет. — Когда вы говорите ему, что вам больно, хотите ли вы, чтобы он остановился? Фрэнк пожал плечами и снова перевёл взгляд на ковёр. — Что происходит после того, как вы говорите, что вам больно? — Он… Целует меня и извиняется. Он делает так не специально. — Почему вы не просите его остановиться? — Не знаю. Потому что я знаю, что он сделает что-то и мне будет лучше. — Но вам всё равно плохо. — Иногда мне некомфортно. — Вы говорите ему об этом? — Нет. — Почему? — Не хочу злить его. Не хочу перестать ему нравиться. Когда я говорю ему, что мне больно, он исправляется, он ведь не делает мне больно специально. — Фрэнк, мне кажется, многое, что вам не нравится, происходит из-за того, что у вас мало опыта в отношениях. Даже в семейных, потому что вы росли с одним родителем и не видели, как должны работать отношения. Люди в паре обсуждают проблемы. Если кто-то один молчит, в этом нет никакого смысла. Возможно, вам кажется, что вы раните Джерарда, если скажете, что вам некомфортно, но будет хуже, если вы не скажете ничего. — Если я скажу, что мне некомфортно, он вообще перестанет что-либо делать и не будет больше любить меня, — ответил Фрэнк. — Что такого сделал Джерард, что заставило вас так думать? — Ну… Когда он хотел, чтобы я показал ему шрамы, он н-не хотел выключать свет, и когда я сказал, что не хочу, чтобы он их видел, он… перестал трогать меня. Мне было очень плохо. — Вы сказали ему об этом? — Нет, но… Он всё понял. Я отвернулся, и он выключил свет. — Фрэнк, мне кажется, то, как он поступил, до сих пор обижает вас. — Да… — Если вы поговорите с ним, возможно, он поймёт и больше не будет так делать. — А что, если нет? Если он… Если он разозлится или не обратит на это внимания? — Есть только один способ узнать наверняка, Фрэнк. Сидение сложа руки не принесёт результата. Чем дольше вы будете это скрывать, тем хуже будете себя ощущать. Такие чувства имеют обыкновение… подкрадываться и настигать нас в те моменты, когда мы меньше всего этого ждём, например, когда мы нервничаем или боимся чего-то. — Я просто хочу, чтобы они исчезли… — Они никуда не исчезнут, если вы не поговорите с Джерардом. Когда вы в чём-то не соглашаетесь, необходимо прийти к выводу. Очень важно подвести итог, даже если этим итогом будет то, что каждый остаётся при своём мнении. — Но что мне… сказать ему? — Я понимаю, разговор не будет приятным, и знаю, что множество мужчин смущается и даже начинает защищаться, если партнёр сомневается в их действиях в спальне, но здесь можно упомянуть ваш прошлый раз и сказать, что произошло кое-что, что вам не понравилось. Не стоит обвинять его, но важно, чтобы он понимал, что вам было некомфортно. Понурив голову, Фрэнк слушал, как женщина скармливает ему всё новые и новые советы о том, как спокойно повести разговор, ни в чём не обвиняя Джерарда. *~*~*~*~* Джерард недобро ухмыльнулся, наблюдая за тем, как полицейские силой усаживают сопротивляющегося мужчину на заднее сидение машины. Он пытался стащить несколько дисков и даже имел смелость засунуть под пальто стереосистему в коробке. Когда он собрался сбежать, Джерард догнал его и повалил на землю (очень неудачно разбив при этом колонки), пока Рэй звонил в полицию. — Гордишься собой? — спросил Рэй и хлопнул Джерарда по плечу, выводя его из задумчивости. Машина отъехала от магазина. — Да. Вообще-то да, — ответил парень, стряхнул ладонь Рэя и направился обратно в магазин, где их ждал новый кассир по имени Стивен, который пришёл на замену Шанталь. — Я уже давно хотел у тебя спросить: как дела у Фрэнка? — поинтересовался Рэй. — Как дела у Фрэнка или у его руки? — съязвил Джерард. — И то, и другое, пожалуй, — ответил Рэй, робко глядя на Джерарда. Было ясно, что его гложет случившееся. Если бы он так искренне не был расстроен тем, что Фрэнк пострадал тогда, Джерард точно оставил бы его без работы. Он ведь сказал Фрэнку убрать те тяжёлые коробки с верхних полок, но Рэй велел ему не обращать на них внимания. Рэй был виноват в том, что Фрэнк сломал руку, и Джерард никогда не простит ему этого, но он не чувствовал, что должен крушить жизнь Рэя и увольнять с работы. Фрэнк бы не хотел этого. К тому же из того, что Джерард увидел — помимо того, что он закрывал глаза на постоянные кражи Фрэнка, — Рэй был отличным менеджером. Он хорошо относился к работникам, но был строг, когда это было необходимо, несмотря на свой мягкий характер. Именно такие работники были нужны сети Spend ‘N’ Save, возможно, однажды его даже повысят до менеджера по округу. — Рука заживает и уже не так сильно болит, он перестал пить обезболивающие. — Хорошо. Никаких… Осложнений или чего-нибудь ещё? — Да вроде нет. Через пару недель после Рождества снимут гипс. — Мне вправду… Мне очень жаль, что так случилось. Я не думал, что полки сломаются… — Знаю, — ответил Джерард, не желая дальше обсуждать это. Воспоминания о том, как Фрэнк завопил, когда его рука сломалась, заставляли его нервничать. Ему захотелось снова написать Фрэнку, но тот был на терапии, и сложно было предугадать, какую реакцию у него вызовет тонна сообщений от Джерарда. — Не волнуйся. Фрэнк привык к боли, сломанная рука его вообще не волнует. — Его мать ведь была недавно опять в суде? — Ага, там как-то всё странно. Её приговорили к двум годам в клинике, но если ей не станет лучше, то её отправят в тюрьму ещё на четыре года. — Они действительно думают, что ей может стать лучше? Эта женщина… просто кошмар. — Да сука просто! Она пыталась убить Фрэнка ещё в младенчестве, и она это признала. Как по мне, её надо держать за решёткой до конца жизни. — Она хотя бы сказала, почему? Я просто не понимаю, Фрэнк же такой хороший парень… — Она ненавидит мужчин. Ненавидела его отца, ненавидит его самого… Она ненавидит всех и отыгрывается на нём. — Что ж, будем надеяться, что пока её лечат, Фрэнк хоть немного успокоится. — Да, у него и так достаточно проблем, — пробормотал Джерард. — Собака помогает бороться с его тревожностью? — О да, он полюбил Зои. Только расстроен, что мама не даёт ему гулять с ней. — На улице сейчас так холодно… — А ещё скользко, и некоторые люди не убирают снег. Последнее, что нам нужно — чтобы Фрэнк поскользнулся и упал в сугроб, где его потом никто не найдёт, — продолжил Джерард, закатив глаза на иррациональные страхи матери. Толпы людей выгуливают собак зимой. Толпы. Джерарду уже надоело слушать скулёж Зои из-за того, что ей скучно, и скулёж Фрэнка из-за того, что Зои скучно. — По крайней мере, она не выгнала её на улицу. — Я бы не дал ей забрать Зои, Фрэнк любит эту собаку больше всего на свете. Ему полезно иметь кого-то, кто зависит от него, понимаешь? Он может пнуть её в морду, и она всё равно будет его любить. И он может не волноваться насчёт того, что она на него разозлится. — Да, помню, он всё боялся, что я буду злиться на него из-за любой мелочи, когда мы выгружали товар. Своими страхами он заставлял меня нервничать, — ответил Рэй, тихо усмехнувшись. — Я бы хотел, чтобы он перестал так тревожиться, но я же не могу ему просто это сказать. Это не поможет. — Дай ему немного времени, и всё устаканится. Ему ведь семнадцать, да? — Да. — Готов поспорить, через несколько месяцев он покажет свой настоящий характер. «Покажет свой настоящий характер?» — задумался Джерард. Характер… У Фрэнка не было повода бунтовать или злиться, он был тихим, предпочитал не путаться под ногами. Он почти никогда ничего не просил, а если ему отказывали, он так пугался, что тут же убегал и прятался, вместо того чтобы спорить и требовать. Фрэнк был милым хорошим пареньком. Тихим и мягким в отношениях. Он не был задирой или мудаком, не был нахальным панковатым подростком, который хотел что-то кому-то доказать. Джерард не хотел, чтобы Фрэнк менялся. *~*~*~*~* Когда Джерард пришёл домой, Фрэнк лежал на кровати вместе с Зои, которая устроилась у его ног, и делал домашку, пока не увидел парня на лестнице. — Привет, — сказал он. — Привет. Как школа? — Нормально, — пробормотал Фрэнк. — А терапия? — спросил Джерард, что было более насущным вопросом. Иногда Фрэнк почти ничего не говорил на встречах с психотерапевтом, а иногда приходил домой подавленным; в такие дни Джерарду приходилось часами лежать с ним рядом и обнимать его, чтобы он смог заснуть. — Нормально, — ответил Фрэнк, тут же отводя взгляд. — О нет. Что случилось? — Джерард подошёл к кровати Фрэнка и сел рядом с ним. Зои тут же спрыгнула на пол и унеслась наверх. Фрэнк закрыл тетрадь и перевернулся на бок. — Мне нужно с тобой поговорить, — эти слова отозвались болью внутри Джерарда, и его тут же начал грызть страх. — Ладно, — сказал парень, пытаясь скрыть, насколько сильно нервничает. Фрэнк явно говорил о нём с психотерапевтом, что было не очень хорошо. Ни в какой вселенной эта женщина не стала бы поощрять интимные отношения Фрэнка с человеком старше его на пять лет. — Что… О чём нам нужно поговорить? — Фрэнк не сводил с него глаз, кусая нижнюю губу. Джерарду хотелось протянуть руку и погладить его по волосам, но теперь он уже не был уверен, что Фрэнк этого хочет. Чёрт. Его сейчас бросят, да? Он не сумел сохранить отношения дольше пары месяцев даже с психически нестабильным подростком — насколько это жалко? — Я не хочу тебя злить, — замялся Фрэнк. — Чёрт, Фрэнки… Я не буду на тебя злиться. Ты меня пугаешь. Можешь просто сказать, что происходит? — Это… Это насчёт… Насчёт секса. — Хорошо, — ответил Джерард, с каждой секундой чувствуя себя всё хуже. Он поднялся — вдруг Фрэнку неприятно от того, что он так близко, — и принялся ходить туда-сюда в проходе между кроватями. — С тобой всё нормально? — заволновался Фрэнк. — Будет лучше, когда ты скажешь, что происходит. Я… Чёрт, я сделал что-то, что тебя напугало? Мы давно не занимались этим… Я сделал что-то не то в прошлый раз? — Я… Я… Нет, это не так, — запинаясь, стал уверять его Фрэнк, но страх на его лице сказал Джерарду, что всё было именно так. — Фрэнк, просто скажи. Если я что-то сделал, скажи мне об этом. — Ну… — Фрэнк отвернулся и начал здоровой рукой нервно колупать гипс. — Это… Про шрамы, и всё такое. — Так… — Когда ты заставил меня оставить свет включённым… — Тебе было некомфортно. Я знаю. И мне жаль. Я больше так не сделаю. Я просто хотел показать тебе, что шрамы меня не волнуют. — Ты заставляешь меня делать то, чего я не хочу… Слова острым клинком вонзились в грудь Джерарда. Он почувствовал себя ужасно — ему стало противно и мерзко. Последнее, чего он хотел — чтобы его парень, несовершеннолетний, пострадавший от насилия парень, чувствовал, что ему некомфортно с ним в постели. Джерарду не хотелось снова ощущать себя насильником, но что ещё ему оставалось, когда Фрэнк говорил такое? — Ч-что-то… Что-то ещё, кроме включённого света? — спросил Джерард и присел на свою постель, потому что у него затряслись руки и ноги. Если Фрэнку было настолько некомфортно, почему он просто не попросил его остановиться? Он бы тут же всё прекратил, если бы Фрэнк просто попросил об этом. Но опять же Фрэнк постоянно говорил, что не хотел делать то, на чём Джерард настаивал. Он говорил, что не хочет, а это ведь было то же самое, как если бы Фрэнк сказал: «Нет», но Джерард не слушал… — Чёрт, — прошептал Джерард, когда Фрэнк ничего не ответил. — Всё… не так плохо, Джерард, — тихо произнёс Фрэнк. — Не так плохо? Я тебя изнасиловал — вот что ты говоришь! — Нет! Это... Это не то, что я имел в виду. Пожалуйста, не думай так, нет. Я не это имел в виду, — всхлипнул Фрэнк, спрыгивая с кровати и подбегая к Джерарду. Он кинулся обниматься, цепляясь за Джерарда, так что парень просто не мог разобрать этот странный клубок его слов и действий. Он не знал, прижаться ли к нему и не отпускать или оттолкнуть. Фрэнк хотел, чтобы он его обнял? Он хотел расстаться? Что, чёрт возьми, сказала ему терапевт? — Я… Я просто хотел об этом тебе сказать, чтобы мы… Чтобы мы оба над этим работали. — Я даже не понимаю, что ты пытаешься мне сказать, — вздохнул Джерард, встал и отошёл от Фрэнка, который вдруг стал подавленным. — Я… Я не знаю, — проскулил Фрэнк и тут же закрылся, решив, что Джерард разозлился. — Фрэнк, что ты хотел сказать? Ты говоришь, я сделал тебе больно. Говоришь, что я заставил тебя делать то, чего ты не хотел. Что теперь? Ты хочешь со мной расстаться? — Нет! — вскричал Фрэнк. — Нет! Я не поэтому хотел с тобой поговорить. Прости! Я больше ничего не скажу. Делай… Делай всё, что захочешь, только… Пожалуйста, не уходи, Джерард, прости меня. Я не буду жаловаться, только не уходи. Теперь Фрэнк тоже запаниковал, его голос становился всё громче и громче, по мере того как нарастал страх. — Эй, давай-ка потише, — предупредил Джерард, зная, что иначе Донна услышит и придёт к ним. И как тогда он объяснит, почему Фрэнк сидит на его кровати, рыдает и умоляет его не уходить? Если Донна, которая уже и без того настороженно на них косится, это увидит, то сразу поймёт, что именно происходит. — Прости… Я буду молчать, только прости меня. Я не хотел тебя злить, — слёзы уже подступали к его глазам, а голос срывался на плач. — Я не злюсь на тебя, я просто хочу, чтобы ты говорил мне, если я перегибаю палку. Фрэнк, я не хочу делать тебе больно, я люблю тебя. Ты мне веришь? — Да, — всхлипнул Фрэнк, вертясь на кровати Джерарда, будто пытаясь изо всех сил усидеть на месте. — Так… что я сделал, — кроме того, что включил свет, — что было тебе неприятно? Мне нужно знать, чтобы я… Больше так не делал. Я не хочу тебя обижать. Фрэнк не отвечал, он лишь ёрзал на месте, пока Джерард наконец не сдался и не сел снова рядом. Фрэнк раскинул руки в стороны, предлагая обняться, и парень нерешительно дотронулся до него, затем крепко прижал к себе и погладил по спине. Фрэнк водил носом по его шее и целовал её, не отпуская Джерарда, даже когда тот попытался отстраниться. — Ты ведь знаешь, если я настаиваю на том, что тебе не нравится, ты можешь сказать: «Нет». Ты ведь знаешь, Фрэнки? — спросил Джерард, притягивая Фрэнка ближе, пока тот не оказался у него на коленях. — Я не хочу… — Злить меня. Я знаю. Но я люблю тебя. Если ты скажешь, что тебе что-то не нравится или ты не хочешь этого делать, я не буду злиться. Я хочу, чтобы ты чувствовал себя со мной в безопасности. — Но я не… — Я не буду злиться. Клянусь. Просто скажи, что тебе не нравится, и я больше не буду это делать. Если тебе не нравится, то это не весело и не хорошо. Фрэнк уткнулся носом в шею Джерарда, немного расслабив руки и не прижимаясь так близко. — Так что тебе не нравится? — повторил Джерард, гладя его по голове и целуя в макушку. — Ты всё можешь мне рассказать. — Всё нормально, — тихо ответил Фрэнк. —Какая разница... — Есть разница. Давай, если не хочешь говорить вслух, может, напишешь? Я знаю, тебе не нравится разговаривать об этом, — предложил парень, обнял его крепче, а потом отпустил, но Фрэнк снова прижался к нему. Что ж, теперь Джерард хотя бы знает, что Фрэнк не хочет его бросить… — Я не хочу, чтобы свет был включён, — пробубнил Фрэнк. — Да, эту часть я понял, — Джерард снова поцеловал его в макушку. — Не хочу… Трогать себя, когда ты смотришь. — Хорошо. Можно спросить, почему? Тебе это не нравится, и это нормально, я не буду заставлять тебя это делать. Просто хочу знать. — Потому что это грешно. Этого стоило ожидать. Вдруг Джерард понял, что, когда Фрэнк трогал себя, это наверняка провоцировало плохие воспоминания. — Что-то ещё не нравится? — спросил он. — Ты не даёшь мне сделать это тебе, — совсем неразборчиво произнёс Фрэнк. — Ты действительно так сильно хочешь сделать мне минет? — тихо рассмеялся Джерард. — Это единственное, что я умею делать… — И могу поклясться, что ты умеешь делать это хорошо, — промурчал Джерард, поцеловал Фрэнка в щёку, а потом слегка отстранил, оборвав долгие объятия. — Я… надеюсь, — тихо ответил Фрэнк, лёг на кровать и посмотрел на Джерарда. Не зная, что ещё делать, парень улёгся рядом и закинул руку на грудь Фрэнка. — Ты злишься? — Нет, не злюсь. Хотя ты напугал меня. Я думал, ты хочешь меня бросить. — Я бы тебя не бросил, — сказал Фрэнк и повернул голову, чтобы посмотреть Джерарду в глаза. — Уверен? Я тот ещё извращенец, да и постоянно тебя обижаю. — Не обижаешь. Я просто… Я… Слишком серьёзно всё воспринимаю. Прости. — Боже… Хватит извиняться, — возразил парень, коснулся его подбородка и втянул Фрэнка в поцелуй. — Ты такой чувствительный… Знаешь, ты можешь не соглашаться с другими людьми. — Мне нельзя не соглашаться с Мамочкой, — последовал тихий ответ. — Ты сейчас не со своей мамой. Ты со мной. И я хочу, чтобы ты говорил мне, если хочешь остановиться. Я не хочу, чтобы тебе было больно. — Ты любишь меня? — спросил Фрэнк. Джерард снова поцеловал его, языком проводя по его нижней губе. Фрэнк улыбнулся, приоткрыл рот, впуская язык внутрь, и тихо простонал. — Я люблю тебя, детка, — прошептал Джерард, притягивая его ближе. — Не злишься? — Нет. Но если ты ещё раз спросишь, то начну. Фрэнк снова застонал, свернулся у Джерарда под боком и прикрыл глаза так, будто ждал, когда ему разрешат пойти спать.