Иду на таран.
***
— Хватит реветь, — рявкнул Ратманов, уже порядком устав от постоянных причитаний Олеси и бессвязного бормотания. — Жив Тарасов, врачи говорят, что шансы есть. — Коля-я-я… — продолжала стажерка, размазывая по хорошенькому личику слезы. Поток слез вовремя прекратила Зимина, заглянувшая в кабинет начальника СКМ. — Так, прекращаем лить слезы, и слушаем меня. Ты Николая любишь? — Ирина Сергеевна строго глянула на Олесю, продолжающую по инерции хлюпать носом. — Люблю. — И ты можешь помочь наказать тех, кто устроил эту аварию. Это будет твое первое важное задание. Леся, ты же хочешь работать по профессии? — Конечно. И найти тех, кто подстрелил Колю, тоже. Он хороший… Думаете, это его враги? Или кто-то из «посаженных»? — Николай – следователь ГСУ, да еще и в таком звании. Явно у него есть враги, — терпеливо произнесла Зимина, понимая, что натиском и начальственным тоном она сейчас мало чего добьется. Но определенную твердость проявить было необходимо, чтобы стажерка взяла себя в руки и перестала рыдать. — Сан Саныч, мы продолжим разговор у меня в кабинете, — Ирина выразительно посмотрела на своего зама, тот с явным облечением «открестился» от Олеси, намереваясь заняться работой. — Пойдем, горе луковое. Сейчас расскажу, что и как нужно сделать. Ирина увела Олесю к себе, попутно подбирая слова, чтобы не испугать девчонку, но при этом донести до нее всю нужную информацию – ей было необходимо внедрить своего человека в окружение Локтева.***
— Мам, это ты попросила, да? — возмущенный голос Сашки заставил Ирину отвлечься от стопки неподписанной документации. — Саш, о чем ты? И вообще, ты же со мной не разговариваешь. — Мне Аньку в саду не отдали, охранник панику поднял, мы ушли… Ты попросила, чтобы никому не отдавали? — Так это ты? Саш, ну кто так делает? Мне воспитательница позвонила, что Аню кто-то чужой забрать хотел… — Чужой? Прикольно, ага. Сестру младшую уже не доверяют. Совсем в маразме воспиталка, — Зимин недовольно хмыкнул. — Она молодая, — зачем-то возразила Ирина, машинально крутя в пальцах ручку. Прямо сейчас Анечка активно общалась с дежурным Олегом, интересовалась его работой и потихоньку смотрела мультфильмы по телевизору, словом, давала своей маме возможность спокойно доработать и доделать дела. — Все равно не догоняет, меня же видели в саду, мам! — на мгновение Сашка стал похож на себя пятилетнего, когда его обижали старшие ребята во дворе, не давали качаться на качелях. — Так, ладно, Саш. Выяснили и забыли. У тебя все нормально? — Ага. — Это не ответ, — Ира поневоле улыбнулась. Этот диалог между ними звучал с завидной регулярностью. — Домой едешь? — Ага. Завтра к первой паре, — вздохнул парень, явно не радостный от таких перспектив. — Поеду к ба, до нее ближе к учебе. — Сашка, ну, детский сад. Ладно, давай, потом созвонимся. Бабушке привет. — Ага, — радостно выдал Сашка и отключился. — Чудище… — с улыбкой покачав головой, Зимина отложила телефон и занялась бумагами. Но не успела она поставить и пару подписей, в кабинет, без стука, вошла Измайлова, она с хитрой улыбкой вела за руку Аню, накормленную, затисканную и с зайцем подмышкой. — Ирина Сергеевна, мы к вам. — Проходите. Ань, ты не устала? — Нет. А можно мне порисовать? — девочка уселась за приставной стол и положила потрепанную игрушку рядом. Выдав дочери фломастеры – лежащие теперь в ящике стола на всякий случай – и бумагу, Ирина вновь занялась документами. — Лен, ты хотела что-то? — Да не особо… Знаешь, я все по поводу твоего перевода думаю… Отдел будет уже не тем. — Незаменимых нет, ты сама это знаешь. Тем более, мой уход никак не повлияет на нашу дружбу. А может, со временем, перетащу тебя к себе, — Ирина лукаво усмехнулась, глядя на ошарашенную Измайлову. — Что? Идея хорошая… — Грустно как-то смотреть, что отдел разваливается. Прежнего Пятницкого не стало. — Я раньше думала, что с уходом Стаса все рухнет. Не рухнуло. Все будет в порядке, Лен. Тем более, сама понимаешь, с моими погонами сидеть в районном ОМВД… Мне нужно куда-то двигаться. — Амбиций тебе, Зям, не занимать. — Целеустремленность – наше все, — кивнула Ирина, собирая документы в стопку. — Ладно, пора по домам, всю работу не переделаешь. — Ты ли это говоришь? — хмыкнула Лена, рассматривая рисунок Ани. Она весьма похоже изобразила солнце, большое дерево и розового зайца, с морковкой, зажатой в лапах. — Я, — Зимина стала собираться. Они и так задержались, а ребенку все-таки требовался режим. — Знаешь, ценности меняются. Точнее, расстановка этих самых ценностей. — Мама, смотри! — Анечка сунула матери под нос свой рисунок с неподдельной гордостью. — Очень красиво, солнышко. Собирай фломастеры, и пойдем одеваться. — Ага, — пока девочка, высунув от усердия язык, запихивала фломастеры в прозрачную упаковку, Измайлова посмотрела на подругу так, словно увидела впервые. — Ты чего? — У тебя же день рождения в субботу… — Спасибо, Лен, я помню. Мы же договорились, что соберемся у нас, по-семейному посидим. Сашка свою девочку приведет… А что? У тебя планы поменялись? Учти, обижусь и вычеркну из списка ныне живущих, — Ира уже откровенно смеялась. — Да я платье не выбрала до сих пор, — вздохнула Лена, держа Анькин рисунок как самую большую ценность. — И вообще, как я твой день рождения пропустить могу? — Ну, не знаю, как-нибудь, — Зимина поправила на дочери кофту и, поудобнее перехватив сумку, достала ключи от кабинета. — Скажешь тоже, — Измайлова, судя по выражению лица, серьезно заморочилась выбором наряда. — И Ромкин костюм из химчистки не забрала… — Лена, ау! Какой костюм? Приходите хоть в майках и джинсах. Важнее общение, ну, и вообще, — Ира отмахнулась. — Ладно, я побежала, меня Ромка ждет. Пока, Анют, — Лена махнула рукой и быстрым шагом направилась к своему кабинету. — Пока! — Ань, взрослым людям нужно говорить «до свидания». — Да? Но это же наша тетя Лена, почему ей «до свидания»? И я дяде Вадиму так не говорю и Лене… И Саше… И Дарье Алексеевне, — девочка пыталась вспомнить еще, кому она не говорит «до свидания» и замолчала. Они дошли до дежурки, Ирина сдала ключи, Аня, с рисунком и зайцем в руках, просто улыбнулась «дяде Олегу», который ее сегодня поил вкусным какао и угощал настоящим полицейским бутербродом. — До завтра. — До свидания, Ирина Сергеевна и Анна Станиславовна, — Казаков улыбнулся, поблескивая стеклами очков. — Пока! — выдал непосредственный ребенок, прежде чем они успели выйти из отдела. — А папа уже дома? — Нет, Ань, у папы много работы. — Как у тебя? — Еще больше. — А давай ему позвоним из дома? — Давай, — машинально согласившись, Ирина переключила свое внимание на дорогу. Аня болтала ногами в своем авто-кресле, что-то в полголоса рассказывала зайцу и была счастлива, как бывает счастлив ребенок дошкольного возраста в один из своих обычных дней.***
Суматошный день остался за стенами офиса, Стас с удовольствием откинулся на спинку своего кресла и протянул руку к чашке с горячим кофе. Он вполне заработал право на этот кофе, решив мало-мальски важные вопросы, в том числе и с адвокатом: дело Ексанова висело пока балластом, но особенно не беспокоило. Карпов знал, что невиновен, да и то, что заказчик, в купе с исполнителем, вот-вот ответят за содеянное. — Станислав Михайлович, к вам женщина, говорит, что очень срочно, просит ее принять, — Ника заглянула в кабинет к шефу и прикрыла за собой дверь. — Оплатить ваши услуги хочет прямо сейчас, в общем… Похоже, у нее что-то реально случилось. — Что-то по делу сказала? — Карпов, нехотя, отвлекся от своего кофе и купленной шаурмы в кафетерии за углом. Голод так некстати напомнил о себе, пришлось утолять потребности бренного организма, попутно прикидывая список дел. — Ее хотят убить. В полицию идти боится, якобы не помогут, а только подставят. — Тина, ты можешь идти домой, а вот дамочку мне пригласи. Побеседуем. — Ключи оставлю, — девушка понятливо кивнула. — Забирай с собой, я переночую тут, — Стас выкинул салфетку в мусорное ведро, убрал чашку в шкаф с затемненным стеклом и уселся обратно. — До завтра, шеф, — Тина ушла, спустя мгновение дверь распахнулась, и на пороге кабинета появилась неожиданная клиентка. В этот момент Карпов искренне порадовался, что сидит и вообще, обладает крепкой нервной системой. С женщиной он оказался знаком, хотя и успел позабыть о существовании Анны Бортко, едва она скрылась с его горизонта.