Насилие – это не развесные карамельки, ровно не отсыпешь.
— Лежи тихо и не отсвечивай. Сколько там человек? — Пятеро. Охранники, — прошептал мальчишка и окончательно притих. «Пятеро… Нормально, не с таким справлялись. Главное, выбраться из этой ямы, дальше будет легче» — Стас пошевелил связанными, распухшими кистями и внутренне собрался. Предчувствия не обманули. Шаги остановились совсем близко, и хлипкая дощатая дверь раскрылась. — Очухался. Ну пошли, базарить будем, — качок с легкостью поставил Карпова на ноги и втащил вверх, в комнату. — А кто ты такой, чтобы я с тобой базарил? — Ты че, тварь, бессмертный? — первый удар пришелся Стасу в челюсть. Рот тут же наполнился кровью: противный металлический, соленый привкус неожиданно отрезвил. — А ты че, из легавки? — амбал швырнул заложника на табуретку, стоявшую посреди комнаты. Она была пустой и явно нежилой: продавленный диван у окна, газеты на полу и радио на стене. — Нет, я не мент. Частное лицо, — Карпов сплюнул кровь и усмехнулся. — Еще вопросы? — Зато жена твоя в ментовке. Генерал. А че, на повышение не взяли? Че, не дала кому надо? Качок с единственной извилиной, той, что держит уши, никак не ожидал, что его пнут между ног, да еще с такой силой. Стас естественно не стал терпеть откровенного хамства и наказал за лишние слова, как смог – мощным ударом ноги. Нижние конечности были как деревянные, но все равно слушались. Отчего-то их не стали связывать, спеленав скотчем только кисти. С хриплым вскриком парень рухнул на пол, прижимая руки к паху и корчась от боли. Второй удар пришелся по почкам и в живот. На шум, как ни странно, никто не приходил. Видимо, парень был в домишке один. На подоконнике совершенно спокойно лежала «Беретта» с «глушителем», а рядом, вообще, как в насмешку, коробочка с патронами. — На кого работаешь, тварь? Кто твой босс? Старый, сморщенный педик, которого на молоденьких потянуло? Ну, кто он?! — Да пошел ты… — прохрипел качок, продолжая корчиться от боли. Вместо ответа на такую «любезность» Стас несильно приложил его коленом по голове. Убить не убил, но оглушил точно. Во всяком случае, совершать активные действия точно не сможет. Разобравшись с охранником, Карпов решил быстро осмотреть соседние две комнаты: двери в них были нараспашку. Первой оказалась кухня. Скромная электрическая плитка на две конфорки, чайник, стопка «бич-пакетов», сигареты, упаковка минералки, еще не распечатанная. Холодильник отсутствовал. Вместо мусорного ведра обычная картонная коробка, забитая окурками и бутылками из-под пива. Окно было, по деревенским меркам, большим и запыленным. Из него открывался отличный обзор на дорогу, это Стасу было на руку. Но больше прочего порадовал складной ножик, заботливо оставленный на столе. Распутав руки, Стас вернулся в комнату. Обыскал амбала, взял мобильник – допотопную «Нокиа», обклеенную изолентой – и зажигалку, затем связал для надежности его же ремнем, повесил на плечо автомат. Тишина вокруг стояла мертвая. Ни мимо проезжающих машин, ни голосов, даже собаки не выли. Похоже было, что остальные охранники куда-то свалили по распоряжению начальства. А недалекого парня, решившего на свою голову «поговорить», оставили за главного. Вернувшись за Артемом, Карпов быстро и ловко его развязал, велел обуться в ботинки охранника – по размеру они как раз подходили, а после, стараясь ступать бесшумно, вышел на улицу. Ни машины, ни любой другой техники, во дворе не нашлось. Справа виднелась безлюдная трасса, слева начиналась лесополоса. — А вдруг они вернутся? — произнес Артем, потирая запястья и морщась. — Им же хуже будет. Черт, сеть в этом Зажопинске не ловит, — Стас покрутил в руках «мертвую» трубку. — Охранники выходили на дорогу звонить, я слышал…Там ловит, — пояснил подросток. — Давайте по-быстрому позвоним… — Так. Сиди тут и не отсвечивай, — Стас устроил подростка на бывшем месте пикника, на одном из целых бревен. Ни из дома, ни с дороги вытоптанная площадка не просматривалась, и он пошел к дороге, держа в одной руке пистолет, а во второй допотопный телефон. Солнце, вышедшее было из-за облаков, снова скрылось, и окрестности показались совсем мрачными, почувствовался довольно скорый приход зимы. Артему, в большой, не по размеру, куртке, было довольно тепло, но он все равно дрожал от пережитого и старался громко не стучать зубами – боялся, что его могут услышать вернувшиеся преступники.***
— Имя, фамилию, быстро! Или хочешь пулю в лоб, ну? — Зимина была настроена решительно. Сидящий перед ней мужик беспомощно что-то промямлил, стараясь не смотреть на Ирину и мужчин позади нее. А уж тем более не чувствовать холодный металл у виска, прижатый изящной рукой. — Ты че, сука, не понял? Говори, кто заказал пацана? — Паша еще раз ударил мужика битой по спине. Тот закатил глаза, но сознания не потерял. — Резон мне говорить? Все равно грохнете. — Грохнем. Но сначала ты сдашь человека, который растлевает детей. — Алексей Локтев. У него еще машина такая, приметная… Оранжевая «Субару», номера не скажу, они левые. И разные каждый раз. — Молодец. А теперь расскажи-ка мне, за что ты грохнул Ексанова? — Ирина перехватила пистолет поудобнее. — Я? Его Карпов убил. — Не, ну вы это видели? Гонит тут по-страшному. Ты бессмертный, парень! — Савицкий присвистнул. — Считаю до трех. Раз… Два… — Ладно, ладно! Я его просто исполнил. Заказали и все. — Телефон. — Потерял, — мужик оскалился разбитым ртом, улыбаясь. — Память дырявая. — Как ты говорил? Деньги решают все? — Зимина чуть улыбнулась и, убрав пистолет от головы мужика, подняла с пола небольшую спортивную сумку и поставила ее на колченогий столик. — Вот они, твои деньги. Выжить они тебе не помогут. — Не надо, не надо! Ирина Сергеевна брезгливо взялась за пачки денег и стала их раскидывать по помещению. — Гореть будет лучше, — она оглядела творение своих рук и почти довольно резюмировала. — Пошли. Ткачев нехотя опустил руку с битой, а Рома, безо всякого сожаления, убрал пистолет обратно в кобуру. Роман вместе с начальницей первым ушел к машине. А Паша, забрав канистру с бензином, щедро полил обе комнаты и дорогу к подвалу вонючей жидкостью. Преступник, прикованный к батарее в подвале, задергался и заорал. Ткачев поспешил на выход, успев надышаться бензином и, уже на пороге, с легкой усмешкой чиркнул спичкой. В двух других комнатах лежали подельники задержанного с огнестрелами. — А говорят, что деньги не пахнут, — скривилась Зимина, едва они отъехали от горящего дома. — Так, сейчас едем в отдел... — Какой отдел, Ирина Сергеевна? А пожрать? — возмущение Паши было настолько искренним, что Ира не выдержала его жалобного взгляда. Савицкий радостно поддержал друга. — Ладно, поехали, пообедаете. Ром, тебя Лена не кормит, что ли? — Вы как ее подруга спрашиваете или как женщина? — Ром! — Ну, кормит, кормит. Только мало и не всегда вкусно, — признался Савицкий. — Только этого я вам не говорил. "Ладно... Придется Ленке подарить поваренную книгу, а еще лучше, абонемент на кулинарные курсы. Хотелось ей семейной жизни и всех сопутствующих прелестей – пожалуйста. Интересно, кстати, а Карпов мою еду ест потому, что ему вкусно, или боится, что опять на пельменную диету вернется? Надо будет узнать" — Зимина, задумавшись, выпала из реальности. Паша и Рома о чем-то переговаривались, она сидела на заднем сидении и прикидывала, чем еще может помочь Стасу, и главное, где он сейчас находится.