Slave rhythm 3 ( 3 желания)

       — Мне отказали в лучшем экстрасексе, Мне отказали в лучшем экстрасексе, Я мог бы быть кем-то вместо, Того чтобы иметь успех на свою задницу. Настроение хорошее, погода замечательная, проснулась я с мыслью: сделать блины или оладьи, пока я еще не решила. Я стояла около открытого окна на кухне с венчиком в одной руке и кастрюлей в другой, на полу мои следы от муки, весь стол заляпан тестом и... И я пела песню про педиков! И пела я громко. — Я, я мог бы быть звездой, Меня тревожит, когда я говорю, как моя мама, Я мог бы отжигать в центре внимания вместо того, чтобы быть еще одним педиком. Я остановилась на мгновение, провела рукой по волосам и посмотрела на жижу в кастрюле. Слишком жидкое и похоже на дерьмо. Я пришла к выводу, что надо добавить побольше муки, а раз муки будет больше, значит, сахара тоже надо больше. И только тогда, когда венчик начал с трудом двигаться в этой массе, я вспомнила, что это должны быть оладьи с яблоками, и яблоки в данный момент лежали на кухонном гарнитуре. — Блядство! Конечно же, настроение начало портиться, я смотрела на открытое окно, на кастрюлю, на окно и снова на кастрюлю. Не, я не могу. Выбросив все, я начала заново, и через десять минут получились первые плоды моих трудов. — Я играл эту песню, Намекая засранцам в стороне, что я надеюсь заняться сексом. Теперь все знают Я попаду в ад, и я никак не смогу загладить это. — Я люблю блинчики! — От неожиданности я подпрыгнула и налила тесто мимо сковороды. Передо мной стояла растрепанная Лучана, с перекосившимися хвостиками, а за ее спиной валялся медведь, которого ей подарил Том в прошлом году. — Ты напугала меня. — Я вытерла руки о полотенце и присела. — И это не блинчики, это оладьи с яблоками и корицей. С яблоками... Яблоки... Билл! Черт! — А я недавно слышал, как ты говоришь:"Не выражайся при моем ребенке". А сама-то. — Я подняла голову в сторону двери и увидела стоящего Андрея. — У Билла аллергия на яблоки. — Андрей посмотрел за мою спину и перевел взгляд на меня, выгнув бровь. — Я помогу тебе с завтраком, а ты поможешь мне. Согласна? — Что тебе от меня нужно? — Я устало вздохнула и усадила Лу за стол. — Мне нужен совет, музыкальный критик, если быть точным. — Критик? В моем лице? — Ага, — парень залез по пояс в морозильную камеру и вытащил оттуда два пакета с замороженными ягодами. — На, разморозь, м-м-м, на, это порежь, а тесто сделаю я. — Я была удивлена, неужели мое мнение так важно для него? Пока мы возились с тестом, ягодами и оладьями, Лу рисовала пальцем на полу в муке и смеялась. Примерно через час пирог и оладьи были готовы, мы сидели в комнате брата, и он мне включил запись концерта с премии в Берлине. — Видишь, ты не обращаешь внимания на толпу? На этот безумный крик? Ты не волнуешься абсолютно. Как? Как ты это делаешь? — Почему ты это спрашиваешь? — Я нахмурилась, переводя взгляд с брата на экран. — О, нет, не говори, что ты лезешь в шоубиз. — Я не лезу... Пока. — Андрей откинулся на спинку стула и улыбнулся. — Но в планах есть. — Семейка, блин! — Я потерла лицо, тяжело вздыхая. — Ладно, допустим, что от меня-то нужно? — Парень, воодушевленный моим вопросом, тут же затараторил. — Мне нужен совет, с точки зрения профи. — Ты поешь, играешь, танцуешь? — Я выгнула бровь и пересела на кровать. — Не унижай меня. Я... Я пою. — Он замялся и отвернулся от меня. — Послушай, если ты меня стесняешься, то как будешь стоять на сцене? Там будет большая толпа и шанса облажаться не будет. Если ты не сможешь петь, будешь заикаться, то ты подведешь свою группу, свою команду, которая работает с вами, и путь на сцену для тебя будет закрыт. — Мы просидели в тишине ровно минуту, я не могла расшевелить парня, и вот, когда я собиралась уже встать и уйти, так как терпение начало кончаться, Андрей начал петь. Пел он неплохо, во всяком случае, лучше Саймона, но педагог ему нужен. — Не очень, да? Я знаю, знаю, я дерьмо. — Он закрыл глаза руками, словно прячась от меня, и безнадежно взвыл. — Все не совсем плохо. — Медленно начала я, отнимая его руки от лица. — Голос есть, это уже хорошо. Но педагог тебе нужен. — Я встала, собираясь идти будить ребят. — И совет на будущее. Если стесняешься толпы, смотри по верх голов, — я махнула незначительно рукой. — В даль и пой. — Тебе легко говорить, ты на сцене сколько? Десять лет? — Девять, — я поправила его и улыбнулась. — Ты думаешь, мне было не страшно, когда я вышла в зал, а там меня ждала такая толпа? — Я покачала головой и, ободряюще улыбнувшись, ушла будить парней.