Рыцарь из Вал Руайо

Леони Карон отправилась из Денерима сразу в Амарантайн вместе с отрядом орлесианских Стражей, на первое время посланных в Ферелден для помощи Стражу-капитану, которым был назначен ее брат, Октав. Сам новоиспеченный капитан принял решение поехать в эрлинг через перевал в Морозных горах с остановкой в Круге на озере Каленхад, не посещая Денерим; это сомнительное удовольствие досталось Леони. Бедный предсказуемый братик, думала Леони, постукивая пальцем по губам. Ее Стражи — все, как на подбор, наследственные шевалье, превосходные мечники и наездники — уже устраивались на новых квартирах, а Октав, насколько она знала — письма здесь, на юге, шли медленно, — только-только прибыл в Круг, все питая надежду найти там рекрутов. До Леони доходили упорные слухи, что новый рыцарь-командор каленхадского Круга, некий сер Каллен, крайне неодобрительно относился даже к рядовым отлучкам магов из Башни к королевскому двору. На командора приходили постоянные жалобы, поступавшие прямиком к Первой чародейке Винн, но Винн ничего не могла поделать со сложившейся ситуацией и предпочитала оставаться при дворе, до бесконечности оттягивая свое возвращение в Башню. В итоге единственным, кто мог бы повлиять на рыцарей святой Церкви, был молодой король Алистер Тейрин, но у короля хватало других забот и, как догадывалась Леони, он хорошо помнил свою службу храмовником и не торопился вмешиваться в происходящее, молчаливо принимая сторону сэра Каллена. Впрочем, даже Рыцарь-Командор не мог противится Праву Призыва и помешать объявить его на магов подвластного ему Круга. С другой стороны, Леони подозревала, что если на озере Каленхад и были стоящие маги, они приняли сторону некоего Ульдреда, заключившего сделку с демоном и устроившего в Башне кровавое побоище; следовательно, они были либо мертвы, либо Усмирены. — У вас есть какие-нибудь пожелания для приготовлений к прибытию сэра Октава? — спросил сенешаль Башни Бдения, поднявшийся на крепостную стену чтобы поговорить с Леони по поводу встречи Стража-капитана. Сама Леони поднялась на стену Башни Бдения немного по другой причине — она хотела еще раз взглянуть на раскинувшиеся вокруг нового форпоста ферелденских Стражей унылые равнины и угрюмые лесистые холмы. Созерцание помогало ей свыкнуться с мыслью, что она надолго застрянет в этой глуши. Шевалье, когда Октав найдет своих рекрутов, вернутся в Вал Руайо с ближайшим кораблем, но в интересах Леони было задержаться в Амарантайне, хотя сердце ее и рвалось в блистательный Орлей. Жить бедному Октаву оставалось недолго — наивный братик думал, что никто не знает о его маленьком секрете, о теле, пораженном скверной изнутри, — а после его смерти эрлинг, как и звание амарантайнского Стража-Капитана, переходили к леди Карон. Ей нужно было время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. — Ничего особенного, — Леони пожала плечами и пленительно улыбнулась, верная привычке заводить полезные знакомства при помощи обаяния и внешней покладистости. Сенешаль Вэрел пользовался определенным авторитетом среди баннов, а это значило, что, когда местные аристократы придут присягать на верность Стражам, ей потребуется его совет. Конечно, Орден был пожалован эрлингом по велению короля, но только очень глупый правитель попытается основать свою власть на одной только необходимости подчиняться приказам. Разумный правитель попытается убедить вассалов в том, что они лично заинтересованы в их исполнении. — Мы, орлесианцы, вовсе не так прихотливы, как может показаться на первый взгляд. — Хорошо, — коротко кивнул Вэрел. Леони подумала, что, должно быть, он когда-то оказал Стражам и вправду неоценимую услугу, если его посвятили во все тонкости Посвящения. Ее занимала личность этого человека: он был похож на солдата и на повстанца одновременно. В бытность Рендона Хоу эрлом, Вэрел успешно игнорировал большинство его приказов — сенешалю нужна большая смелость для того, чтобы восстать против своего господина. Удивительно, как только Хоу его не вздернул! Но, учитывая то, что, все-таки, не вздернул, это многое говорило о личных качествах Вэрела. — Вы имейте в виду, леди: Башня Бдения была построена на совесть, но должного ухода за ней не было много веков. Вам предстоит большое строительство... — Наймите каменщиков, не самых лучших — этого мы себе позволить не можем, — но, по крайней мере, хорошо знающих свое дело; желательно гномов, — ответила Леони, хмурясь. Здешняя погода не располагала к хорошему настроению, несмотря на летнюю пору, было прохладно и пасмурно, а море, когда они только прибыли в столицу эрлинга, волновалось, как в сезон зимних штормов — корабль едва пришвартовался. — И... — Уже нанял, миледи, — перебил ее Вэрел. — Однако они жалуются на недостаток рабочих рук и строительных материалов. Под замком проходит сеть подземных ходов, многие из которых уже начали обрушиваться. В один прекрасный день, если не укрепить фундамент, Башня может просто уйти под землю. — Мы не будем экономить на строительстве и сделаем все, что в наших силах — после того, как прибудет казначей из Вейсхаупта, — улыбнулась Леони. Она понимала беспокойство Вэрела, но не собиралась принимать решение о совершении таких серьезных трат до прибытия казначея. Оплата расходов из орденской казны — дело тонкое, схожее с политикой; стоит чуть перегнуть палку, и тебя обвинят в растрате, а на послужном списке такое оставляет темные пятна. — Казначей из Вейсхаупта? — Вэрел приподнял брови, однако лицо его оставалось внешне спокойным. Его выдавала только резкость, с которой был задан вопрос. — Разве в этом есть необходимость? Счетовода можно найти и в Амарантайне. — Можно было бы, — поправила его Леони. — Но мы оплачиваем расходы не из казны эрлинга, которая, как вы знаете, пуста — мы платим золотом Стражей и короля, а это значит, что о каждой медной монетке придется предоставить самый строгий отчет и лучше, если этот отчет составит человек, никак не связанный ни с эрлингом, ни с Денеримом, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов. Давайте защитим наши имена от досужих сплетен и возможных домыслов, — Леони накрыла рукой в тонкой кожаной перчатке руку сенешаля Вэрела, которую он положил на зубец крепостной стены. Вэрел наклонил голову: — Как пожелаете, леди. — Конечно, пожелаю, — Леони коснулась запястья Вэрела и заглянула ему в лицо. В молодости он, должно быть, был довольно красив, но ей не было дела до его молодости: Леони привлекали мужчины, перешагнувшие рубеж зрелости и уже вступавшие в осеннюю пору своей жизни, если не ощутившие дыхание ее зимы. Общение с ними всегда подразумевало много приятных... сюрпризов. — И давно вы в Амарантайне, Вэрел? Вэрел посмотрел вдаль, туда, где у далеких холмов клубился стылый туман: — Я здесь родился, леди, это мой дом. — Надеюсь, вы поможете мне освоиться в эрлинге, — продолжила Леони, невесомо мазнув кончиками пальцев по внутренней стороне его руки. — Между Ферелденом и Орлеем установились весьма напряженные дипломатические отношения, но мы — я и мой брат — пусть и орлесианцы по рождению, остаемся, в первую очередь, Стражами. Мы печемся исключительно о благе Ордена и защите земель от угрозы нового Мора. Надеюсь, между нами не возникнет никаких недоразумений в управлении делами эрлинга Амарантайн. — Я тоже надеюсь, что не возникнет, — кивнул Вэрел, посмотрев ей в глаза. Прямой взгляд серо-голубых глаз был немного насмешливым, но чертовщинка в них быстро пропала, и он перешел на свой обычный деловой тон. — Вы слышали о разбойнике, которого поймали в Башне ночью? Это сын покойного эрла Хоу, Натаниэль. Возможно, вам следует с ним поговорить. — Сын Рэндона Хоу? — Леони оживилась. Она рассчитывала на вечер в компании сенешаля Вэрела, но беседа с сыном бывшего эрла обещала быть значительно более интересной. — Конечно, я хочу видеть его прямо сейчас. — Отлично. Тогда вечером, если вы не против, я принесу в ваши комнаты предварительную смету трат на восстановление замка, — сказал Вэрел, когда Леони направилась к башенной двери. Леони помедлила, взявшись за дверную ручку: — И, что, полагаю, лично? — спросила со смыслом. — Конечно, леди.