My everything

- Итак, что вы можете сказать?.. Журналистка тыкала микрофон практически в лицо Деппу. Тот ошалело таращился на нее и пытался хоть как-то собраться с мыслями. - Э… Я не знаю, что сказать, - выдал он наконец, и Эмбер вознесла хвалу небу, что не прибавил свое коронное обращение «цыпа». – Посмотрите фильм, сами все увидите. Каждому свое… Пол и Юэн пытались оттеснить коллегу в сторонку, пока тот не осрамился окончательно, но акулы пера и диктофона рвались именно к Джонни. Удивительно, как при таком интересе к его персоне фильмы с его участием проваливались один за другим. Наконец пытка закончилась. Все прошли в зал, а Эмбер, снова взяв своего спутника на буксир, повела его к служебному выходу. Там уже ждал неприметный темный автомобиль, который доставит их в гостиницу. Забравшись на заднее сиденье, Джонни устало откинулся назад. - Хей, детка, что это было? - Премьера. Где ты чуть не обосрался. - Чего? - Ничего. Расслабься, дело сделано. - А… Нам потом нужно будет еще куда-нибудь? - Конечно. В Японию. - У… Далеко… Эмбер выругалась сквозь зубы и стала смотреть в окно. Страшно представить, какие статьи завтра появятся в интернете. Писаки не упустят возможности поглумиться… Ну да ладно. Все пиар, как утверждал ее первый агент, что не некролог. Незаметно для себя она снова перенеслась мыслями в тот пасмурный (редкость для Лос-Анджелеса!) день, когда они с Джонни бродили по городу. - Я не очень привык изливать душу, - говорил Депп, смоля одну за другой. – Идти к мозгоправу?.. Разве какая-нибудь кабинетная крыса сможет меня понять? Я в дерьме, детка. Представь, что ты строишь свою жизнь. Идешь наверх и радуешься, как все круто – семья, новые фильмы, успех, номинация, блядь, на «Оскар»… А потом оказывается, что ты зашел в такую дыру… Главное – непонятно, что произошло. Просто все берет и рушится к черту. С Ванессой мы давно разбежались. Но ведь и другие все меня бросили. Хантер ушел. Тим ушел… Занимается сейчас каким-то байопиком. А мы ведь были как одно целое, он начинает фразу – я заканчиваю, думаю о нем – он звонит. Куда все уходит, детка? Эмбер мучительно пыталась подобрать какие-то утешающие выражения, но у нее язык не поворачивался сказать «Это жизнь» или «Все будет хорошо». - А работа? – продолжал между тем Джонни, и его лицо потемнело еще сильнее. – Я думал, что «Пираты» - это успех. Что теперь-то мне все двери открыты, а в итоге? Да, я снимаюсь, где хочу. Делаю проекты, куда душу вкладываю, а выходит пшик. И сборов нет, и сам вижу – получается фуфло какое-то. Потому что продал я душу-то, детка, всему этому сраному Голливуду… - Продал? Прости, я не поняла… - Да я сам сначала не понял. Вот только недавно начал догадываться. И ты поймешь. Но не сейчас. Знаешь что, детка? Давай махнем отсюда на край света. У меня ведь свой остров есть… Эмбер ответила «Давай!» И спустя несколько часов уже сидела рядом с Джонни в частном самолете. На ней было то же летнее платье, в котором она ушла из дома, в руках – сумочка с паспортом и косметичкой. - Больше ничего не бери, - сказал Джонни. – Там все есть. Происходящее походило на фантасмагорический сон. Взлетно-посадочная полоса чуть ли не посреди леса, золотистый песок, виднеющийся в просветах между пальмами, крик чаек и запах моря… Эмбер казалось, что вот-вот – и она увидит огромный, кишащий людьми отель, а на пляж выбегут отдыхающие. Но этого не происходило. Остров безраздельно принадлежал им двоим. Вдали от города Джонни заметно переменился, успокоился, в глазах появился прежний лукавый блеск. - Вот эту лагуну я назвал Мелоди, - рассказывал он взахлеб. – В честь дочери. Она очень любила играть тут в детстве. В там – пляж Брандо. - А в честь меня ты что-нибудь назовешь? – не удержалась Эмбер. Джонни прищурился. - Здесь неподалеку есть безымянная бухта. Отныне это Залив Эмбер Херд! Устроит? - Более чем! Новый топоним обмывали ромом. Выяснилось, что у самой кромки моря, под звездным небом он гораздо вкуснее, чем в душном кафе, а орать песни под шорох волн куда веселей, чем в караоке. Именно там, на острове, между ними все и случилось в первый раз…