The Diary Of Broken

Привет. Я Луи Томлинсон, и мне 14. Я из Донкастера. Я решил завести этот дневник, чтобы мне не было так скучно. Мне надо с кем-то делиться своими мыслями, и поэтому я сейчас пишу в эту тетрадь. Мне так одиноко. В школе у меня нет друзей, а родители... Они погибли. Еще давно. Кажется, мне было шесть. Я проснулся от громкого хлопка. Я так испугался. Я быстро встал с кровати и побежал вниз в гостиную. У нас тогда был дом. И, лучше бы я не спускался. Я замер на месте, увидев мою маму в луже собственной крови на полу. Рядом с ней стоял отец, а в его руках был пистолет. Тогда то я понял, что произошло. Он убил ее. Он убил мою мать. Помню, как упал на лестницу, как зарыдал, как плохо мне было. Помню, как ко мне подошел отец с криками "Ты чего встал?! Кто тебя просил, маленький ублюдок?!". Помню, как он избил меня до полусмерти. Это просто ужасно. Я не могу это вспоминать. Я практически ничего не вижу из-за слез в моих глазах, и скорее всего мой почерк будет очень сложно разобрать, но мне плевать. Просто эти воспоминания заставляют меня плакать, и я не могу это контролировать. Все равно этот дневник никто, кроме меня не увидит. Даже Лотти. Лотти - моя младшая сестра. В отличии от меня, она совсем не помнит маму. Когда она умерла, ей был всего лишь год. Я только помню, как она плакала, когда громкий выстрел разбудил ее. Я так люблю ее, и она меня тоже. Она единственная, с кем я хорошо общаюсь, и она все еще остается единственной, кому я доверяю абсолютно все. После смерти мамы скончался и отец, застрелив себя после того, как он избил меня. Помню, как он вызвал мне скорую и, бросив телефон на пол, поднес пистолет к своему подбородку. Я закрыл глаза, шепча "Нет, нет, папа, не надо". Я не хотел видеть это. Я так надеялся, что он передумает, или же у него не хватит смелости. Но нет. Последнее, что он сказал мне было "Прости. Прости меня, сынок. Я испортил твою жизнь. Я не могу так жить". Он говорил сквозь всхлипы, заикаясь, но я понял его. Через секунду я услышал еще один выстрел. Он застрелил себя. Помню, как я лежал на полу, плача возле тела отца. Все тело болело из-за ударов, оставленными им, но я все же медленно подполз к нему и крепко обнял, зарыдав ему в грудь. Так за одну ночь я потерял сразу двух самых важных людей в моей жизни. Именно из-за этого со мной никто не общается. А кто пытается, у них просто не получается. Я всегда закрываюсь от них, не знаю, почему. Меня даже водили к школьному психологу, еще в четвертом классе, но и она не смогла помочь мне. Она обсуждала меня с классным руководителем после очередного сеанса, думая, что я сплю, но я не спал. Я внимательно слушал их. Психолог предложила ей отправить меня в специальную школу для детей с психическими расстройствами. Я слушал их еще немного. Я слышал, как ломалась учительница, не желая мне такой судьбы. Я не мог слушать это больше. Мне было так обидно. Неужели они действительно думают, что у меня есть психические заболевания? Да у меня же родители умерли, как они не понимают! Я резко вскочил с кушетки и заорал на весь кабинет "Да как вы смеете?! Неужели вы действительно думаете, что я психически больной? Да у меня родители умерли у меня на глазах! Вы никогда не сможете представить, какого это!". Они смотрели на меня так испуганно. Я не хотел их напугать. Я просто сорвался. Мне было всего лишь 10, но мне уже было так больно. Думаю, они это понимали. Потом я просто не выдержал и упал на колени, зарыдав. Моя классная руководительница подошла ко мне и прижала к себе, поглаживая меня по спине. Я рыдал ей в грудь, но мне нужно было это. Нужно было выплакаться, нужно было все высказать. И она понимала это. Она шептала мне на ухо успокаивающие слова, и они действительно помогали. Я быстро успокоился. Позже я просто встал и ушел, сказав ей спасибо и даже не взглянув на психолога. Позже она усыновила меня и удочерила Лотти. Она действительно прекрасная женщина. Сама она детей иметь не может, и нас любит, как своих собственных. Она давала нам ту любовь, которую нам не давали еще с рождения. И если Лотти еще можно помочь, то мне уже ничего не поможет. Я полностью сломался еще тогда, когда увидел труп мамы на полу, а затем и смерть отца. Это слишком для ребенка шести лет. Мне уже нельзя помочь, я знаю. Меня уже никто не спасет. Ну вот, теперь ты знаешь все обо мне. Я еще напишу сюда, обязательно. А пока я пойду спать, ведь уже два часа ночи, а завтра в школу. Не хочу туда, там меня все ненавидят. Но я хочу выучиться на отличника. Поэтому придется терпеть. Я уже на вряд ли усну, я все еще плачу от воспоминаний, но надо поспать хоть немного. Спокойной ночи, дневник.