Я с огорчением смотрел, как Джеймс-подлюка и Виктория садятся в мою ласточку. Он давно у меня выпрашивал ключи, чтобы прокатиться на ней. Я всегда отказывал. Не любил, когда чужие садились на мое водительское место. И они все об этом знали и постоянно стебались надо мной по этому поводу. Но сегодня «благодаря Эммету» он добился своего.
Мотор моей красавицы заурчал, и машина плавно тронулась с места.
— Чувак, не грузись, — Эммет толкнул меня в плечо, — побудь для мальчика доброй феей.
— Что ты несешь? — фыркнул я, затягиваясь сигаретой.
— Ну считай, ты выполнил его последнее холостяцкое желание, — заржал он и щелкнул меня по спине.
— Блядь, Эммет, охренел, что ли? — я размял плечи и толкнул его в обратную. Завязалась шутливая потасовка.
— Зажимай его, Каллен, зажимай, — Джаспер влез в нашу «борьбу».
— Я с вами, — присоединился к нам Джейкоб.
— Угомонитесь вы, — произнесла Белла и, смеясь, повернулась к девочкам.
То, что произошло потом, будет долго стоять в моей голове. Раздался такой оглушительный взрыв, что все соседние машины завизжали своими сигнализациями. Девчонки заорали во весь голос.
— Что за на х? — услышал я рядом чей-то голос.
— Мать твою за ногу! — мы бросились к моей машине. Едва мы сделали несколько шагов, как услышали еще один взрыв.
— Ёб, — прошептал Эммет и, вжав в себя плечи, повернулся в сторону второго взрыва. Джип друга взлетел на воздух, подпрыгивая как кузнечик.
Кругом были шум и гам, плачь и визг девчат, а вдалеке послышались сирены.
Я с ужасом двинулся в направлении своей машины. Спасти. Спасти. Спасти. В моей голове стучало только одно слово. Подбегая к своей машине, я заорал диким криком. Джеймс и Виктория остались сидеть на своих местах. Их было не видно в пламени огня, но я знал, что они там.
Я кинулся к двери в попытке открыть ее. Знал, что не получится, но я пытался.
— Эдвард, Эдвард, — слышал я сквозь вой сирен, — Эдвард, мать твою.
Меня схватили и оттащили от останков моей машины.
— Руки, блядь, уберите! — вырывался я. — Им надо помочь, — рвался я на помощь друзьям, — вытащите их оттуда.
— Эдвард, им уже не поможешь. Эд! — я был в припадке. Я снова и снова подбегал к пылающей машине, — Эдвард, — снова услышал я. Расчет пожарной техники, который прибыл на место происшествия приступил к работе. — Иди к Белле.
Девочка моя. Во всей суматохе, я оставил ее. Я кинулся к ней, разгребая толпу руками. Она была в окружении подруг и медиков. Вся в слезах она сидела в карете скорой помощи.
— Детка! — кинулся я к ней.
— Эдвард, — рыдания захлестнули ее, и она бросилась ко мне на шею, — на их месте должны быть мы.
— Ну что ты такое говоришь, маленькая, — я не знал, как ее успокоить. Ее истерика набирала обороты. — Тихо, тихо, тебе нельзя волноваться.
— Журналюги налетели, — сказал Джаспер, указывая на машины с надписями телеканалов, которые парковались рядом с его клубом.
— Не подпускай их сюда, — попросил я. — Где Роуз? — Розали нигде не было видно.
— Она с Эмметом в соседней машине, — ответил Джейкоб. — У нее тоже истерика, — тут же рядом стоящая машина двинулась с места и с включенными мигалками скрылась за поворотом. Эммет, проводив машину взглядом, пошел к прибывшим полицейским и криминалистам.
— Эдвард, что происходит? — рыдала Белла. — Что с Роуз? — испугалась жена.
— Все нормально, — успокаивал я ее.
— Мэм, вам лучше проехать с нами, — врач скорой помощи обратился к Белле, снимая с ее руки аппарат измерения давления.
— Нет, я не поеду, — мотала она головой.
— Я настаиваю, мэм, — врач был непреклонен.
— Что с ней? — запаниковал я.
— Стресс и шоковое состояние, сэр. В ее положении это опасно. Я настаиваю на госпитализации, — ответил он.
— Нет, Эдвард, пожалуйста, я не хочу, — просила жена.
— Маленькая, поезжай в больницу. Элис, — позвал я сестру. — Я тебя прошу, — она отрицательно качала головой, — нужно проверить все ли в порядке с малышом, Белла.
— Эдвард, прошу не отправляй меня в больницу, — сестра подошла ко мне с опухшими глазами.
Рукав ее легкого платья был закатан, а к вене приложен кусочек ваты. Я хмуро посмотрел на нее.
— Успокоительное, — прошептала она, заикаясь от слез.
— Поезжай с Беллой. Тебе тоже нужно уехать отсюда.
Та молчком кивнула и залезла к Белле в машину.
— А где Ренесме? — услышал я Элис.
— Она с Роуз, — ответил ей Джейк.
— Нам нужно ехать, — проговорил медбрат.
— Конечно, — сказал я и повернулся к жене, — я улажу дела с полицией и приеду.
— Будь осторожен, — согласилась она, зная, что меня не переспорить.
Я поцеловал ее в макушку, и медики закрыли дверцу.
Я поднял голову вверх и посмотрел на звездное небо. Что, мать твою, только что произошло? Это же неправда, да? Я сейчас закрою глаза и, открыв их, пойму, что это все глюки. Джеймс и Виктория готовятся к свадьбе, на которую мы все приглашены. Мы как близкие друзья будем сидеть в первом ряду и стебаться над другом, обсуждая его фрак и бабочку. А еще с ребятами мы нашли целую кучу жестяных банок, чтобы прицепить их к лансеру Джеймса. А на острове, куда они должны были отправиться в свадебное путешествие их ждал сюрприз. Стеб Эммета — надутые презервативы в номере и от нас, от всех полуночный фейерверк. Черт!
Сознание вернулось ко мне ужасной волной зла и ненависти. За что?
— Че думаешь? — ко мне подошел Эммет.
— А ты? — вопросом на вопрос ответил я.
— Я в первоначальном мнении, — бросил он, — только теперь я хочу завалить его своими руками.
— Бред, Эммет, — выдохнул я, растирая лицо ладонями.
— Бред! — закричал друг.
— Не ори, — спокойно сказал я.
— Мать твою, Каллен, — он ткнул в меня указательным пальцем. — Что такое бред, Эдвард? То, что в этой машине должны были сидеть ты и Белла, или то, что мы в одно и то же время вышли из клуба и в моей машине мы должны были ехать с Роуз? Или то, что наших друзей встречают сейчас архангелы? Я, блядь, завтра должен гулять на их свадьбе и пить высококачественный виски.
— Что ты от меня хочешь? — заорал я в ответ и также ткнул в него пальцем. — Скажи мне. Что мне нужно сделать?
— Парни хорош, — Джейкоб встал между нами. — Хорош, сказал, — буркнул он, когда я попытался вырваться, — сами не цапайтесь.
— Прости, — выдохнул я и, найдя, сигареты прикурил.
— И ты меня, — проговорил он и, поддавшись порыву, обнял меня. Я в свою очередь тоже прижал его к себе. Очень крепко. Подумать только — этот день мог стать последним для нас.
— Мистер Каллен, — позвал меня кто-то со стороны. Я, оторвавшись от Эммета, повернулся. Офицер полиции стоял около нас с блокнотом в руке.
— Да, — произнес я.
— Вы можете что-нибудь сказать по этому поводу? — спросил он.
— Нет, — уверенно ответил я.
— А вы, мистер МакКарти? — обратился он к Эммету.
— Нет, — также произнес он.
— Почему в вашей машине оказались Джеймс Сарби и Виктория Эштон?
— Мы праздновали канун их свадьбы, — сказал я ему. Парень начал делать записи в своем блокноте, — когда вышли на улицу Джеймс попросил прокатиться на моей машине.
— Почему на вашей? — прозвучал очередной вопрос.
— В смысле почему? — удивился я, пристально вглядываясь в мужчину.
— Почему мистер Сарби не попросил ключи у Мистера МакКарти или мистера Уитлока?
— Это что так важно? — разозлился я.
— Важно, если я задаю вам этот вопрос, мистер Каллен, — язвительно произнес он.
— Он давно просил ключи от моей машины, чтобы прокатиться, — сказал я, успокаиваясь. — Все знают, что я не разрешаю садиться за руль своей машины кому-то другому и ребята сегодня сыграли на этом.
— Он был пьян? — задал он еще один вопрос. Я опять начал злиться.
— Нет. Мы выпили совсем немного, — не стал утаивать я.
— Что произошло? — спросил подошедший Джаспер у офицера.
— По предварительным данным в вашу машину было заложено взрывное устройство, — ответил он, — и в вашу тоже, мистер МакКарти. У вас были враги?
— Нет, — сказали мы в один голос.
Через кардон полицейской охраны, сдерживающий зевак и журналистов, пробрался Эрик Хоткинс и подошел к нам.
— Офицер, — обратился он к парню, — вы свободны. Департамент берет это дело под свой контроль.
— При чем здесь отдел по борьбе с организованной преступностью? — с ухмылкой поинтересовался он.
— Без вопросов, — бросил Эрик ему и проводил его подальше от нас.
Убедившись, что парень отошел от нас на приличное расстояние, он обратился к нам:
— Какие мысли?
— Алек, — в один голос сказали мы.
— Сегодня была поставка. Что там было? — он сразу же связал это в одно.
— Мы с Эмметом пошутили над ним сегодня, — ответил я и замолчал, так как мимо нас проходили два сотрудника.
— Что произошло? — задал он следующий вопрос.
— А можно это не здесь обсуждать? — спросил с печалью Эммет. — У нас друзья погибли. Да и не место здесь, — друг кивнул на приближающихся офицеров.
— Офицер Хоткинс, — позвал один из них Эрика, — вас просят подойти к криминалистам.
— Я беру это дело, — обратился он к нам, — так что не затягивайте ко мне с визитом. А мы пока выясним все, что возможно. И примите мои соболезнования. Я знаю, что они были вашими друзьями.
Хоткинс ушел, а мы пошли к останкам моей машины. Ребят уже вытащили из нее и упаковали в пластиковые черные мешки. Слезы навернулись на моих глазах.
— Эдвард, — голос отца послышался совсем рядом и, повернувшись, я оказался в его объятьях, — ты как?
— Цел, — выдохнул я. — Ты один?
— Нет с Чарли, он сейчас с отцом Виктории, — ответил он. — Он тоже приехал.
— Как он? — хотя, это был один из глупых вопросов.
— А ты как думаешь? — печально произнес он. — Он дочь потерял. Как Белла? Где девочки?
— Они в больнице. Роуз первую увезли, с ней Ренесме. А Белла с Элис в другой машине. Они не ранены. По крайней мере, физически.
— Черт! Это уже зашло слишком далеко, — рыкнул Карлайл.
— Мистер Каллен, прокомментируйте случившееся, — мы все повернулись на голос. В двух шагах от нас стоял парнишка в серой кепке и микрофоном в руках. Сзади него с камерой стоял оператор.
— Пошел на хуй, — выпалил я, прежде чем смог осадить свой язык.
— Это оскорбление. Народ хочет знать, что на самом деле происходит, — не унимался он, — сначала взрыв машины вашего отца, потом похищение вашей жены, которое вы так старались скрыть, теперь взрыв вашей машины и смерть двух молодых и известных в обществе людей.
Эммет, недолго думая, выхватил камеру у оператора и разбил ее об асфальт, который был мокрым от пены и воды.
— Я тебе щас микрофон в глотку затолкаю, — брезгливо выдохнул он. Журналист и оператор начали возмущаться поведению друга, но грозный рык МакКарти остановил их.
Один из офицеров, заметивший потасовку, выпроводил акул пера за огораживающую ленту.
Вместе с Чарли к нам подошел убитый горем отец Виктории. Она была у него одна, и он очень любил ее. Приняв наши соболезнования, он с вселенским горем в глазах посмотрел на нас:
— Вы же знаете, кто это? Скажите.
— Мистер Эштон, вы ошибаетесь, — тихо произнес я.
— Эдвард, не надо, я не дурак, — остановил меня он, — взорвана твоя машина и Эммета. Это неспроста. Я хочу знать кто это.
— Следствие разбирается, мистер Эштон, — встрял Джаспер. — Мы будем вас держать в курсе событий.
Убитый горем отец Виктории, пробираясь через наглючих журналистов подошел к машине, в которую погрузили его дочь и зятя. Переговорив о чем-то с криминалистами, он сел рядом с ними и залился слезами.
Смотреть на это было страшно, и я, отвернувшись, зажмурил глаза.
— Воистину последнее желание холостяка, — прошептал Джаспер, прикуривая сигарету.
— Если бы я знал… — выдохнул я.
— Если бы ты знал, — угрюмо произнес Джейкоб, — сейчас в пластиковых пакетах лежали вы с Беллой. И как бы это кощунственно ни звучало по отношению к Вики и Джеймсу, я рад что там не вы.
— Их увезли, — сообщил Эммет. — Мы тоже можем отправляться.
— Да, поехали, — кивнул я и осмотрелся. — На чьей рискнем? — обратился я к Джейку и Джасперу.
— На обоих, — ответил Джас, — наши машины проверили, и они чистые.
Я пошел к машине Джаспера, Эммет к Джейку. Толпа немного поредела, пожарные сворачивали рукава и убирали оборудование. Прибывшие эвакуаторы грузили наши машины, а журналисты снимали свои репортажи.
Карлайл и Чарли беседовали с Хоткинсом, узнавая подробности. Джас завел машину и тронул ее с места.
— Что происходит? — хрипло спросил я его, доставая пачку сигарет.
— Алек почувствовал себя королем здесь, — ответил он, — заигрался пацан. Его ответка на вашу сегодняшнюю шутку перешла границы.
— Он давно перешел эти границы, — сказал я, прикуривая. — Пора заканчивать с этим, — я был переполнен адреналином и, если бы сейчас эта мразь попался мне на глаза, я живьем с него шкуру снимал бы.
— Эдвард, остынь, оставь это Хоткинсу, — попросил он, — ты же в курсе что колесо уже вертится, осталось чуть-чуть.
— Их нет, Джас! — крикнул я, затягиваясь. Задохнувшись дымом, я выбросил сигарету и откашлялся. Черт, за последний час я выкурил почти пачку. — И, если бы не они, сейчас не было бы нас с Беллой и МакКарти.
— Знаю! — также заорал он, — Но не лезь на рожон. Это опасно. О себе не думаешь, подумай о жене и дочери, которую ты так хочешь, — он кулаком ударил меня в плечо.
В подтверждении его слов мой мобильник зазвонил. Белла.
— Да, маленькая, — устало произнес я, — ты как?
— Меня оставляют на ночь в больнице, — плача проговорила она, — ты где?
— Я еду к тебе, Белла. Не плачь, котенок, — слышать в ее голосе слезы, это выше моих сил, — что говорят врачи?
— Матка в тонусе, — заревела она, — есть угроза выкидыша.
— Я еду, не плачь, — повторил я.
Ни фига себе новости! Угроза выкидыша.
«Молись, мразь, чтобы этого не произошло, — подумал я про себя, адресуя слова Алеку, — иначе — убью».
— Все будет хорошо.
— Спроси о девочках, — попросил Джас.
— Джаспер спрашивает об Элис, — сказал я, стараясь убрать горечь в голосе и немного отвлечь ее от опасной темы.
— Элис рядом, — всхлипнула она, — а Розали тоже под капельницей. С ней Ренесме.
— Я скоро буду. Не волнуйся. Я рядом, маленькая.
«Мы через все пройдем вместе», — пронеслось у меня в голове, когда я отключил мобильник.
Убрав телефон в карман, я устало облокотил голову на подголовник. Больше мы не разговаривали, пока не добрались до Центральной Больницы. Машина Джейка поравнялась с нами, и мы вместе вышли. Также молчком мы дошли до приемного покоя.
— В какой палате миссис МакКарти и миссис Каллен? — спросил Эммет, подойдя к стойке регистратуры.
— Миссис МакКарти в двести первой палате на втором этаже, — сказала медсестра, оглядев нас, — миссис Каллен в двести пятой. Вам помощь требуется? — поинтересовалась она. Наверное, наш ужасный вид навел ее на подобные мысли.
— Нет, — сказали мы в один голос и направились к лестнице.
В комнате ожидания мы увидели Элис и Ренесме. Те, сразу же бросились на шею своим мужчинам.
— Как вы? — спросила Ренесме.
— В норме, — бросил ей Эммет. — К девочкам можно?
— Да, но они спят, — ответила Элис. — Эсме только что увезла Рене домой, а мы вас ждали. — Здесь чистые вещи, — указала она на сумку, обращаясь ко мне, — мама собрала.
— Что-нибудь известно? — Ренесме собрала стаканчики из-под кофе со стола и бросила их в мусорное ведро.
— Нет, — произнес Джас, — поехали домой.
Он потянул к себе Элис и, поддерживая ее, повел к дверям. Джейк с Ренесме тоже распрощались с нами и покинули больницу. Мы с Эмметом разошлись по палатам.
Войдя к жене, я увидел ее на больничной койке, такую маленькую, спящую и до одури любимую. Мое сердце зашло в приступе паники, когда я увидел капельницу, протянутую к ее руке. Игла была вдета в вену и лекарство стекало по прозрачной трубке. Маленькая моя. Столько пережила сегодня. Я подошел к ней и остановился. Моя рука потянулась к ее гладкой щеке, но тут же остановилась, боясь потревожить ее спокойный сон. Рассматривая черты ее лица, я все больше и больше зарождался гневом к этому выродку. Пока я спорил с самим собой — броситься искать Алека или все-таки послушать Джаспера и оставить это дело полиции в палату вошел врач. Мужчина кивнул мне и подошел к Белле. Проверил капельницу и показатели на пикающем мониторе, что-то записал в карту и посмотрел на меня.
— Мистер Каллен, — тихо произнес он, — я доктор Валери. То, что сегодня произошло, это большой стресс, — а то я, блядь, сам не знаю, — была угроза выкидыша, но нам удалось предотвратить его. Этот триместр самый опасный. Вашей жене нужен покой и никаких отрицательных эмоций.
— Сейчас им что-нибудь угрожает? — решил уточнить я.
— Нет, но постоянные стрессы и переживания плохо сказываются на состоянии беременной женщины, — ответил он, — вашу жену ведет доктор Фенди, и я с ним уже созвонился. Он возьмет на особый контроль сложившуюся ситуацию.
— Что это значит? — испугался я.
— Не волнуйтесь, — успокоил он, — просто вашей жене придется посещать его почаще. Если миссис Каллен согласится, я бы ее оставил здесь еще на пару дней. Просто для наблюдения, — сразу сказал он, заметив мой открывающийся рот.
— Конечно, доктор Валери, — согласно кивнул я, и он, развернувшись, пошел на выход.
Я еще с минуту постоял около жены, а потом, взяв вещи привезенные матерью, направился в смежную с палатой комнату. Быстро смыв с себя грязь и копоть, я вернулся к Белле. Она все еще спала, и я, разместившись на диване, уставился в потолок.
Господи, боже мой. Джеймс. Виктория.
В голове начали возникать обрывки встреч с друзьями. Первая встреча с ними. Джеймс тогда приехал из Чикаго, а Вики дружила с девчонками. Веселая, красивая, дружелюбная, она сразу же втрескалась в парня, который сидел одиноко у стойки в клубе. Весь вечер она не сводила с него глаз, а потом Элис развела ее на слабо. Так они и познакомились. Джеймс быстро влился в нашу компанию и с тех пор они не расставались.
Я вспомнил помолвку друзей. Мы с Беллой впервые вышли в свет вместе, объявляя о наших отношениях. И неважно что мы еще не поняли тогда всю глубину наших чувств, зато мы были вместе.
Или тот момент, когда они вернулись из Парижа, а Белла сказала что ни разу не была там, и я пообещал ей свозить ее туда.
Под воспоминаниями я не заметил, как провалился в глубокий сон. Последнее, что мне пришло на ум, прежде чем уснуть — это слова той сумасшедшей старухи.
«Дай, что попросят».
***
Боже, как раскалывается моя голова. Простонав, я повернулась на другой бок и разлепила свои глаза. Первое, что бросилось в них — это Эдвард, который спал скрюченный в три погибели на неудобном диване. Одежда помята. Подбородок чернел от щетины, волосы в беспорядке, а между бровями пролегла тревожная складка. Даже во сне он не мог расслабиться.
С замиранием сердца я прикрыла глаза, осознавая причины, по которым мы находились в больнице. Едва лишь паника начала накрывать меня, я попыталась взять себя в руки. Вчера доктор сказал, что мне нельзя волноваться и расстраиваться, но я никак не могла совладать со своими эмоциями и слезы тихо покатились из глаз.
— Эдвард, — тихо позвала я мужа. Он, видимо, крепко спал, потому что не отозвался на мой зов, — Эдвард.
Дверь в палату открылась и вошла медсестра. Тихой поступью она подошла ко мне и печально улыбнулась. Наверное, новости прошли уже по всем федеральным и местным каналам.
— Доброе утро, миссис Каллен, — произнесла она шепотом, косясь на моего мужа, — давайте поставим вам капельницу.
— Мне сегодня можно будет уйти домой? — поинтересовалась я, протягивая ей руку.
— Через час обход и врач вам все скажет, — уклончиво ответила она.
Пока она возилась со мной Эдвард проснулся. Увидев около меня медсестру, он соскочил, и перепуганный, подлетел к нам.
— Что-нибудь случилось? Тебе плохо? — обеспокоенно спросил он.
— Не волнуйтесь, мистер Каллен, все в порядке. Мы просто поставим вашей жене витамины, — она быстро вставила мне иглу в вену, поправила трубки и вышла из палаты.
Мы молча смотрели друг на друга. Спустя какие-то доли секунды Эдвард наклонился ко мне и прильнул к моим губам. Поцелуй не был страстным, он был спокойным и нежным.
— Прости, — прошептал он, отрываясь от меня.
— За что ты просишь прощения? — он приложился своим лбом к моему.
— Не знаю, — пожал плечами Эдвард, — просто прости. Как представлю, что на их месте должны быть мы, сердце заходится.
— Не надо, — мой голос задрожал. — Не знаю, как вести себя. Мне кажется, что это мы виноваты в их смерти.
— Родная, это не так, — Эдвард, протянул руку и погладил меня по щеке, — это все печально и невыносимо больно, но не вини себя в этом.
— Как родители Виктории? — спросила я, греясь в его ладони.
— Мистер Эштон вчера был на месте взрыва. Естественно, он в шоке.
— А Алек? О нем что-нибудь известно? — я боялась произносить его имя вслух. И не зря! Эдвард сразу же вскипел и отошел от меня.
— Эта мразь ответит за все, — холодно и расчетливо ответил он.
Я испугалась. В его взгляде было столько ненависти и безразличия, что это навело меня на определенные мысли.
— На надо, Эдвард, — попросила я дрожащим голосом, — оставь это полиции.
— Не бери в голову, — тут же бросил он мне.
— Прошу тебя.
— Как ты себя чувствуешь? — перевел он тему.
— Я хочу домой, — ответила я ему, оставляя тревожную тему.
— Маленькая, тебе придется задержаться здесь, — он снова подошел ко мне и сел рядом.
— Нет, нет, — слезы снова навернулись на глазах.
— Белла, не плачь, — попросил он. — Ты перенесла очень большой стресс. Подумай о ребенке.
— Я думаю, — всхлипнула я и Эдвард меня обнял.
— Ну, вот и умничка моя, — прошептал он, — не думаю, что и Розали разрешат уйти домой.
— Как она? — спохватилась я. — Как девочки?
— Честно. Я не знаю, — выдохнул я. — Вчера, когда мы приехали в больницу, Эммет сразу ушел к Роуз, а ребята забрали девочек.
— Что говорит полиция?
— Это дело берет в свои руки Хоткинс. Он не хочет, чтобы в расследование влезли другие. Я так понял, что у его коллег в Мексике, все уже готово и ждут только приказа Вольтури начать бартер. — Ответил я. — А как я понял последняя поставка оружия будет нескоро. Так что остается только ждать и не факт, что этот мудак, я имею в виду Алека, доживет до остановки этой карусели.
— Эдвард, не…
Нас прервали. В палату вошел доктор и поздоровался с нами.
— Доброе утро, — сказал он, — как прошла ночь, миссис Каллен?
— Нормально, — тихо ответила я.
— Ваш муж говорил вам, что я планирую оставить вас здесь на пару дней?
— Говорил, — выдохнула я. — Скажите с малышом все в порядке? — я положила руку на едва заметный живот.
— Да миссис Каллен, все хорошо, — улыбнулся мужчина, — но лучше подстраховаться. Вы же хотите, чтобы ваш малыш родился здоровым.
— Конечно.
— Вы сможете покинуть нас в воскресенье вечером после обхода. Если все будет в порядке, — доктор записал показатели с мониторов и вышел, следом вошла медсестра и убрала капельницу.
Еще с полчаса мы с Эдвардом разговаривали о случившемся. Я просила не трогать Алека, он переводил темы. Я плакала, он утешал. Едва, двери больницы открылись для приема посетителей, ко мне в палату вошли мои родители и родители Эдварда.
— Ты как? — они по очереди поцеловали меня.
— На душе тошно, — хмуро буркнула я.
— Что нового слышно? — спросил Эдвард.
— Новости твердят об этом с самого утра, — сказал Чарли. Эсме начала открывать небольшую дорожную сумку, — выдвигают самые бредовые версии. Даже говорить неохота.
— Вот держи, — свекровь протянула мне тарелку с бульоном, а мама приподняла изголовье кровати.
— Я не хочу — кусок в горло не лезет, — закапризничала я.
— Белла, — строго произнес муж.
— Давай-давай. Не хочешь сама — покорми ребенка, — выдала Рене.
— Вот и умница, — улыбнулась Эсме. — Я пойду, отнесу то же самое Роуз. Она взяла термос, из которого наливала мне бульон и вышла.
Все деликатно молчали о случившемся. И ни в коем случае не поднимали тему о том, что мы могли быть на месте Виктории и Джеймса. Единственное, что спросил Эдвард, это об Эштонах.
— Ричард организует похороны, — сказал Карлайл.
— Когда они состоятся? — тихо произнесла я, доедая бульон.
— В понедельник, — больше эту тему никто не поднимал.
***
Этот день был самый тяжелый из всех. В понедельник утром мы с Беллой собирались проводить в последний путь наших друзей. Маленькая рыдала с того момента, как я разбудил ее. Я не мог никак успокоить ее, а от успокоительных она категорически отказывалась. Марта с большим трудом уговорила выпить ее чай на травах.
— У тебя все готово? — спросил я у нее.
— Готово, сынок, готово, — кивнула она головой.
Одев черный костюм, я поправил галстук и повернулся к жене. Белла, стоя у зеркала, собирала волосы в прическу. Глаза опухшие, руки трясутся. Черное платье доходило ей до середины икр, и она то и дело поправляла его.
— Если ты сейчас не возьмешь себя в руки, я не позволю тебе ехать на похороны, — строго сказал я.
— Я все, — быстро произнесла жена. — Я в порядке, — она знала, что я могу это сделать, поэтому быстро собралась.
Подъезжая к черным кованым воротам городского кладбища, я повернулся к Белле. Я не сказал ей самую главную новость.
— Белла, — позвал я ее, она отвлеклась от созерцания вереницы черных автомобилей и, сняв свои темные очки, которыми прикрыла опухшие глаза, посмотрела на меня.
— Что? — хрипло спросила она.
— Я не сказал тебе этого вчера, не хотел расстраивать, — я выдохнул, — я не знаю, как мистеру Эштону удалось это сделать, но вчера днем брак Виктории и Джеймса был зарегистрирован. Она теперь Виктория Джеймс Сарби. — Глаза жены опять наполнились слезами, и она уткнулась мне в грудь. Я успокаивал ее как мог. Когда Майкл, который сегодня был за рулем нашел место где можно припарковаться, мы вышли из машины.
Охрана Ричарда Эштона сдерживала журналистов, не подпуская к месту, где стояли закрытые гробы наших друзей. Мы прошли по дорожке через несколько могил и, увидев в толпе Элис и Джаспера, подошли к ним. Девушки обнялись и разрыдалась. Я протянул руку Джасу.
— Где остальные? — поинтересовался я, не видя поблизости Блэков и МакКарти.
— Розали стало плохо, и они вышли из толпы, — ответил друг, незаметно кивая в сторону Беллы.
— Пиздец, — тихо прошептал я, качая головой.
— У меня тоже, — выдохнул он, — пришлось накачать ее таблетками.
Я оторвал жену от сестры и обнял ее, призывая успокоиться. Отовсюду раздавались всхлипывания и рыдания. Убитые горем родители Виктории сидели около ее гроба. Со стороны Джеймса был только его дядя, который помог ему, когда тот переехал в Калифорнию.
Подошли наши друзья и родители. Спустя минут двадцать началась траурная церемония. Священник произнес речь под тихую и печальную мелодию, которая раздавалась из небольших колонок.
По очереди выходили те, кому было что сказать об усопших. Я решил тоже сказать последние слова друзьям. После того как кто-то из говоривших покинул пьедестал я, оставив Беллу в руках Чарли и Карлайла, занял место. Несколько секунд я собирался с духом после чего открыл рот. Я не думал, что буду произносить речь поэтому не подготовил ее, но слова потекли с меня рекой.
— Я буду говорить не только от имени своей семьи, — начал я, — но и от имени моих друзей. Мы знали Вики с самого детства и всегда относились к ней с особым чувством тепла и доброты. Она была жизнерадостным и отзывчивым человеком, всегда поддерживала и никогда не осуждала за тот или иной поступок. Виктория была отличным и преданным другом и всегда останется такой в наших сердцах, — я понимал, что собравшиеся пришли не мою речь слушать, но мне так много хотелось сказать. Никто же по сути не знал, что за люди были наши друзья и нужно было донести до всех, что это были самые замечательные люди на земле. — Джеймс, — продолжил я, — с ним мы познакомились чуть позже. Виктория сразу же влюбилась в него. Это была любовь с первого взгляда. Уже после первой их встречи мы никогда не видели их поодиночке. Они всегда были вместе. Джеймс любил ее без памяти. Он боготворил ее. Нам очень жаль, что вы так рано оставили нас, но мы будем помнить вас, друзья, — это я уже говорил им. Виктории и Джеймсу. — Вы всегда будете в нашем сердце. Спасибо вам, что вы были у нас, и простите за то, что не смогли уберечь вас.
Я с дрожащим сердцем спустился и пошел к своим. Белла рыдая, кинулась мне на шею, и я, не удержавшись тоже пустил слезу. После меня еще двое выходили с речью, после чего гробы медленно начали опускаться в землю. Рыдания усилились.
Мы еще около получаса провели на кладбище, пока своими глазами не увидели надгробия. Виктория и Джеймс Сарби. Дата смерти 28.10.2015 г.
— Марта приготовила обед, — сообщил я, пока мы потихоньку продвигались к выходу.
— Мы приедем, — отозвались родители и друзья.
Мы с Беллой дошли до машины и уселись в нее.
— Ты как? — спросил я у жены. Ее бледный вид вводил меня в панику.
— В порядке, — ответила она, прижимаясь ко мне.
— Сейчас приедем и ты немного отдохнешь, пока все соберутся. Без возражений, — сразу же произнес я, видя, что она хочет отказаться от отдыха.
Белла кивнула, и мы отправились домой.
***
— Ты что вытворяешь? — кричал Аро.
Когда новости дошли до Италии, мужчина взбесился и первым делом начал дозваниваться до своего помощника. Алек сначала не брал трубку, но потом, поняв, что все-таки придется поговорить с шефом ответил на звонок.
— Был неправ, признаю, — вяло произнес парень.
— Был неправ? Неправ? — верещал итальянец. — Если ты мне сорвешь это дело, я лично тебя прикончу.
— А ты в курсе что они, каким-то образом вышли на Стефана и Владимира? — язвительно бросил Аро Алек.
— Откуда информация? — тут же сменил тон шеф.
— От верблюда, — огрызнулся Алек. — Я пытаюсь узнать где их прячут, но пока безуспешно. Пересмотри сроки по этой сделке, надо все уже провернуть и сваливать с этой страны.
— Подумаю. А ты пока не попадайся им на глаза, они не дураки и знают откуда растут ноги. Пусть всем занимается Фред. Дебил! — бросил он парню и отключился.
Последняя информация была новостью для него, и надо было что-то срочно предпринимать, но сначала нужно было уладить выходку Алека.
Придурок! Там работы еще месяцев на пять, еще несколько поставок и все, а этот псих устроил такое. Надо еще связаться с Калленами или Своном и попытаться уладить инцидент.
— В конце концов, их отпрыски живы и здоровы, — усмехнулся он и, насвистывая какую-то мелодию, скрылся в восточном крыле своего особняка.
