Глава 17.
31 июля 2015 г. в 16:45
POV Китнисс.
-Я бы на вашем месте поел, мисс Эвердин, - Сноу сидит напротив меня и насыпает сахар в кофе. -В вашем положении голодать вредно.
-Что с моей семьей? - это единственное, что беспокоит меня сейчас.
-Если вы про миссис Эвердин и сестру, то они вряд ли выжили. Насколько я помню, в Деревне победителей были только вы? Ну вот, Деревня победителей - все, что осталось от вашего Дистрикта.
На мгновение мелькает мысль о Хеймитче, но я молчу. Мне нечего сказать.
-Кстати, что вы, убитая горем вдова, делали в доме покойного мужа?
-Это был наш общий дом. Воспоминания, - добавляю я, отвечая на его вопрос.
-Ладно, я вас не за этим привез, - президент вытирает губы салфеткой и продолжает. -Знаете ли, началось восстание.
Я замираю. Люди настолько поднялись?!
-Не смотря на все усилия, Дистрикты перестали подчиняться.
-И при чем здесь я?
-Ваша выходка с ягодами.
-Мы уже говорили об этом.
-Верно, мисс Эвердин. Но результата - ноль. За вами люди пошли - вам их и успокаивать.
Я хочу возразить, но он не дает мне этого сделать.
-У вас больше нет семьи. Все, что осталось - ребенок. Поэтому будьте паинькой и не заставляйте меня еще и его отнять. Поверьте мне на слово - я могу.
Миротворцы ведут меня по длинным коридорам дворца. Почему он не сказал, что мне предстоит делать? Наверное, позже скажет. Я знаю одно - я буду делать все, что нужно. Змей прав, скорей всего кроме ребенка у меня не осталось никого. Мне страшно за дочку и ее будущее, но выбора нет. Об аборте речи нет, я бы никогда так не поступила. Я обещала Питу жить счастливо. Буду смотреть на малышку и вспоминать былое. Правда, в президентском дворце это будет сложно.
Первый шок проходит и наступает стадия осознания потери. В глазах - туман, голова кружится и я теряю сознание.
***
-Китнисс, береги себя, нельзя так рисковать.
Вижу перед собой своего капитолийского врача.
-Если бы не миротворцы, ты бы упала посреди коридора и неизвестно, как бы это отразилось на ребенке. На милость президента не рассчитывай, - врач снижает голос до шепота. -Он надеется удержать власть в Дистриктах. С помощью тебя. Для чего ему ребенок - неизвестно. Возможно, добавить себе очки за счет заботы о тебе, хотя это может дать противоположный эффект.
-Про Дистрикт 12 это...правда? Никого не осталось?
-Одному Богу известно. Я знаю одно - он сравнял его с землей. Очень много жертв.
По щеке катится одинокая слеза.
-Давай поступим так. Я буду вводить тебе препарат, который вводили после смерти Пита. В нужных дозировках. Ты не в состоянии справиться самостоятельно с этим. Хотя бы неделю нужно поддержать тебя. Я буду приходить к тебе каждый день. Пойдем в твое новое жилье.
Новое жилье? Он имеет в виду тюремную камеру?
Врач держит меня под руку и не спеша ведет в комнату. Никакой охраны, обычная комната и санузел. Сноу уверен, что я не сбегу? По сути - а куда мне бежать-то...
-Вот пока максимально допустимая доза. Сейчас ты уснешь и проснешься завтра. Это необходимо.
Он делает мне укол и я засыпаю.
***
Меня будит безгласая. На столике передо мной стоит еда и горячий чай. Уже вечер. Сил хватает, я спала без снов и ни разу не проснулась. Однако поесть - весьма тяжелая задача. Я стараюсь отбрасывать мысли об уничтожении Дистрикта, но не могу. Слезы просятся наружу и в горле стоит ком. Прислуга вышла, должно быть, вернется позже. Ложка за ложкой, ложка за ложкой... Похоже, ближайшее время я не смогу без лекарства. Когда не стало Пита, я могла хотя бы позвонить маме, поплакать в трубку, в соседней комнате был Хеймитч...А сейчас я даже не знаю - жив ли он? Ментор редко выходил в Дистрикт, но вдруг вышел и погиб? А может напился и проспал всю бомбежку. Хотя...толку? Даже если и выжил - он мне ничем не поможет.
Замечаю, что я все еще в рубашке Пита. Расстегиваю нагрудный карман и достаю фотографию. Какие мы были счастливые. Еще и полгода не прошло с того дня, а возле меня уже никого. Провожу кончиками пальцев по лицу мужа, запоминая каждую черточку. Хотя в этом нет острой необходимости. Без препарата он мне снился каждую ночь. Такое ощущение, что Пит вышел только что и вернется через пару минут.
Как только я доедаю, приходят миротворцы и провожают меня в кабинет президента. Он сидит за столом и подписывает какие-то бумаги.
-Я смотрю, вы идете на поправку, - не отрываясь от дела произносит Сноу. -Через неделю вы приступите к своим обязанностям.
Я не решаюсь спросить, к каким.
-Завтра я пришлю к вам команду подготовки. Они растолкуют суть дела.
Меня возвращают в комнату. Посуду после обеда уже убрали. Он пришлет команду подготовки? Цинна? Неужели его не убили?
Утром в ответ на мой вопрос приходит Цинна собственной персоной.
-Ты жив!
Я бросаюсь к нему и мы обнимаемся. Но я замечаю, что с ним что-то не так.
-Отложим разговоры на потом. У нас 6 дней до твоего первого интервью. Цель - сделать тебя самой красивой.
-С таким стилистом как ты, я всегда была самой красивой.
-Этот случай - особенный. Ты ведь уже знаешь о восстании? Нужно показать тебя хрупкой, раненой. Я не хочу настраивать повстацев против тебя. Но и делать из тебя символ и воина - тоже. У меня есть несколько вариантов образа, ты увидишь их завтра. Сегодня с тобой работают Вения, Флавий и Октавия.
Мы прощаемся до завтра и через мгновение заходят ребята.
-Китнисс, сколько лет, сколько зим!
После приветствий начинается традиционное:
-Боже, что ты с собой сделала?! Что с твоими волосами?! Что с твоими ногтями?!
А что они хотели? Чем хуже мне было морально - тем равнодушнее я была к своей внешности. Особенно последнее время. На День Рождения я сама привела себя в порядок, но это все равно не сравнится с работой професионалов. Мой уход за собой можно описать так: Тур победителей - стилисты, дома и на свадьбе сама, перед Играми - стилисты, после Игр - равнодушие. И оно продолжается по сей день.
Как всегда первым делом ванная. Долго приходится выслушивать причитания: одновременно живот слишком выпирает, а в целом на почве стресса я потеряла вес. Плечи стали острыми, проявились скулы. Как на зло, вода очень горячая, в носу стоит запах чертовых роз, мне очень душно и жарко. Уговариваю ребят сбавить температуру. Несколько раз вскакиваю, когда мне кажется, что они слишком сильно давят на живот.
К вечеру муки заканчиваются и команда уходит.
-Завтра у тебя по плану полное обследование. Я посмотрю, как у нас в целом идут дела. А пока отдыхай, - врач перед сном вкалывает мне очередную дозу умиротворения.
Утром безгласая приносит мой завтрак после которого сразу приходит Цинна.
-Доброе утро, Китнисс.
У него в руках огромный альбом. Неожиданно я понимаю, что не так со стилистом. У него дрожат руки. И это не волнение. Все, что он берет в руки, в любой момент может выпасть. Я выхватываю альбом и кладу на кровать.
-Что он с тобой сделал?
-Сначала хотел просто убить, потом сделать безгласым...А в итоге мне вкололи что-то и теперь я вряд ли когда-то смогу работать.
-Но...
-Этот альбом был создан до того, как это случилось. Поэтому здесь много эскизов. Раньше я на каждое твое выступление готовил новый образ, а теперь...Если я возьму в руки ножницы - скорее испорчу ткань, чем создам шедевр. Я не смогу больше творить.
Я от его слов раскисаю все больше и он меняет тему.
-Не вешай нос, здесь хватит нарядов. Да и самый главный наряд я успел создать. Давай выбирать.
-А может, просто начнем сначала?
Я открываю самый первый рисунок и мне уже нравится. Цинна уходит и возвращается с платьем, которое я примеряю. Как всегда, он угадал с каждой деталью.
-Думаю, мне стоит пойти в этом?
-Тебе стоит идти в любом из моих нарядов.
-Тогда правильнее сказать: я хочу пойти в этом?
Он кивает.
К обеду приходят миротворцы и сопровождают меня до больницы. Не пойму, зачем? В чем смысл? Моя комната никогда не заперта. Я могу идти куда захочу. Только идти все равно некуда.
По очереди сдаю все анализы и заново прохожу все процедуры. Когда мы заканчиваем, врач вздыхает.
-Китнисс, так нельзя. Ты плохо ешь, теряешь вес, а должна набирать. Я понимаю, не хочется, а тут еще эти интервью...Но ты должна, понимаешь? Тебе и дочери нужны силы. Тем более ты можешь и будешь рожать сама. Будь любезна, займись собой. Пит не для того отдал жизнь, чтоб ты такое вытворяла. Я дам распоряжение о назначении тебе особой диеты. И привыкай к тому, что ты должна съедать все, что тебе принесут. Думай о себе и о дочери.
Ужин отличается от предыдущих. Я так понимаю, изменения в рационе уже вступили в силу. Тарелка пополнилась большим количеством овощей и курицу заменил стейк из говядины. Помнится, врач говорил, что у меня слегка не хватает гемоглобина. Черт, людям нечего есть, а я тут буду ужинать говядиной. Хороший символ революции, правда? Помню слова о Пите и том, что надо съесть все. Это удается, но далеко не сразу.
Завтра первое интервью. Чем ближе, тем больше растет напряжение внутри меня. Позавчера мне дали мои слова. Я чувствую себя предателем. Люди пошли за мной, сделали меня символом неповиновения Капитолию, а теперь я как комнатная собачка Сноу буду уговаривать людей сбавить обороты. Теперь мне точно не будет куда идти. Сноу отрезал все дороги. После такого даже если я сбегу меня пристрелят в первом попавшимся Дистрикте. Волосы подготовлены к завтрашней укладке, ногти привели в порядок...Мне кажется, я насквозь пропитана запахом роз и дворца Сноу.
-Надеюсь, вы приготовились к завтрашнему интервью, мисс Эвердин? - я давно оставила все попытки изменить свой статус на миссис Мелларк.
-Моя команда подготовки сделала все на высшем уровне.
-Я о вашей личной подготовке.
-Я сделаю все, что в моих силах.
-Этого недостаточно. Вы должны сами себе удивиться.
На этом он меня отпускает. Сама себе удивиться? Да я и так уже удивляюсь, какого черта я живу во дворце президента, ем за счет государства и вообще все удобства к моим ногам? Еще и завтра буду убеждать граждан остановиться.
После очередного укола перед сном думаю, что мне уже от себя самой противно.