Холодная корона

– О боги, – прошептала леди Фрайкс, стоящая прямо за спиной Кайлы. Девушка встревоженно обернулась к советнице: – Что случилось? Что это значит? Но ей ответила не Рерика, а советник Габрел: – Это старый обычай. Когда один вождь объявлял войну другому, он вспарывал брюхо рыбе в знак вражды. – Вы… то есть, герцог и Илиэль не договаривались об этом? – Нет. – Отозвался Кейрос. И без того тонкие губы герцога сжались в ниточку. – Сейчас слишком рано. Церемония должна была пройти спокойно. Кайла всмотрелась в лицо Лиссии. Что теперь сделает королева? Казнит Илиэль? Или их всех? – Пойдём. Мы возвращаемся. – Резко сказал Бирген, и Рерика тут же потащила Кайлу за руку прочь. Последним, что разглядела герцогиня, было бледное лицо королевы с кроваво-красной полосой посередине. Лицо это не выражало ни злости, ни беспокойства, словно Лиссия была статуей, вроде тех, что ставят на могилах. Рерика тащила Кайлу сквозь толпу, и та доверилась советнице. Где-то впереди виднелась спина Габрела. Вначале герцог и его свита просто шли прочь, а затем, отдалившись от храма, едва не пустились бежать. Кайла путалась ногами в ткани собственного платья, в отличие от проворной и быстрой леди Фрайкс, она почти не разбирала дороги и по пути сбила несколько свечей, стоявших на земле вдоль дорожек. Добравшись до шатров Фридгарда, Кайла поняла, что не только герцог и его приближённые здесь. Многие фридгардцы, почуяв запах жареного, тоже решили как можно скорее вернуться на свои земли, под защиту герцога. Один из гвардейцев, пожилой, но высокий и крепкий, подвёл к Кайле серую лошадь и протянул руку, чтобы помочь взобраться. – Но как же... – начала Кайла, разыскивая мужа глазами в толпе. – Езжайте, ваша светлость, – раздался голос Рерики, – я найду вас позже. Леди Фрайкс убедила Кайлу, и девушка подала руку гвардейцу. Взбираться на лошадь в платье было невероятно тяжело, тем более что Кайла даже не могла вспомнить, когда в последний раз ездила верхом. С горем пополам, задрав юбку повыше, Кайла всё же перекинула ногу через широкую спину лошади и обеими руками вцепилась в поводья. Лошади это не понравилось: она угрожающе захрипела и принялась пятиться, вставая на дыбы. – Постойте, не тяните так! Гвардеец попытался утихомирить лошадь, что ещё больше испугало и разозлило её. Кайла в ужасе схватилась за шею лошади, чтобы не упасть. – Кайла! Леди Бирген не могла развернуться, чтобы посмотреть, кто кричит, но этот голос был ей и так знаком. На помощь ей пришёл супруг. На своём вороном коне он подъехал вплотную и, протянув жене руку, помог перебраться к себе. Он усадил Кайлу в седло впереди себя. – Спасибо. – Выдавила из себя Кайла, стараясь отдышаться. – Ничего не видно из-за твоих волос, – проговорил герцог, а затем мягко убрал волосы Кайлы и закинул их ей за плечо. По телу пробежали мурашки. – Вряд ли за нами будут гнаться сейчас, но лучше отъехать подальше. Потом ты сможешь пересесть в карету. – Сообщил Кейрос, а затем добавил: – Испугалась? – Пожалуй, – выдохнула Кайла, хотя не знала, о чём спросил герцог: о поступке Илиэль или о разозлившейся лошади. – Что теперь будет? – Война, – без раздумий ответил Кейрос, отправляя лошадь вперёд. – Она была бы в любом случае, мы готовы к ней. Но срывать коронацию – это в наши планы не входило. – Тогда почему Илиэль поступила так? – Хотел бы я знать.

***

– Что там происходит? Ферду не доставало роста, чтобы видеть всё, что происходило на церемонии. И теперь, когда толпа резко стихла, любопытство раздирало его изнутри. – Не вижу, – мрачно произнесла Ликинель. – Но точно ничего хорошего, раз данхиэльская герцогиня так говорила с королевой. Нам лучше уйти. – Вернуться к шатрам Пиропа? – Нет, уехать с Празднества совсем. – Но…– начал было Ферд, вспомнив о девушке с изумрудом, которую он так и не отыскал. – Я возвращаюсь, а ты можешь оставаться, если не хочешь больше быть моим оруженосцем. – Нет, что вы. – Он вздохнул и принялся пропихиваться сквозь толпу, следуя за Ликинель. Рыжие волосы лучницы, постриженные коротко, как у парня, позволяли Ферду не терять её в толпе. Чем дальше от храма, тем легче становилось дышать. Людей было всё меньше, и скоро Ликинель и Ферд добрались до пустующих уже торговых рядов. – Я заберу коня и вещи, встретимся здесь же, ясно? – обернулась к оруженосцу Ликинель. Мальчик кивнул. Скоро худенькая фигура девушки скрылась вдалеке, а Ферд, не теряя времени, бросился назад, к храму. Он должен найти ту девушку, во что бы то ни стало. Подбегая ближе, он заметил, что людей у храма стало в разы меньше: все спешили вернуться в безопасное место, не зная, чего можно ждать от ситуации. Он уже без труда протиснулся к ограде и заглянул в храм. Ни герцогини Илиэль, ни других данхиэльцев возле королевы уже не было. Крови, вопреки ожиданиям, Ферд тоже не заметил. Сама Лиссия стояла у трона и о чём-то перешёптывалась с Элбером Фелкаром. Вдруг кто-то дотронулся до плеча Ферда, и тот чуть не пустился по привычке бежать. – Эй, мальчик. Обернувшись, Ферд увидел высокого светловолосого парня. Он узнал его: то был вольный всадник Мотар с турнира. – Я видел тебя с девушкой... с леди Тальсак. Ты знаешь её? – Я её оруженосец, – осторожно проговорил Ферд, пятясь назад. – Оруженосец у лучницы? – Мотар недоуменно поднял бровь. – Неважно. Знаешь, где она сейчас? – Может, и знаю. А что? – Ферд не привык доверять незнакомцам. – Что за загадки? Если знаешь – отведи. – Зачем? – У меня для неё есть подарок. Я серьёзно. И я ничего вам не сделаю. Ферд недоверчиво осмотрел Мотара. На нём теперь были новенький камзол, чистые бриджи и сапоги из хорошо выдубленной кожи. Не иначе, купил обновки на деньги, выигранные в бою. – Ладно, – согласился Ферд. Девушки с медными кудрями у храма всё равно не было. – Только надо поспешить. И Ферд, не дожидаясь согласия, стрелой понёсся прочь, Мотар едва успевал не выпускать его из виду. Остановившись у начал торговых рядов, Ферд тут же увидел Ликинель, показавшуюся из-за угла. Та вела высокую гнедую лошадь; на девушке была теперь кольчужная рубашка и новые сапоги. – Леди Тальсак! – Мотар просиял, увидев знакомую. – Снова вы, – она усмехнулась. – Я вас искал. – Он сунул руку в карман и извлёк маленький шёлковый мешочек. – Вот. Это вам. Ликинель с интересом взяла подарок и заглянула в мешочек. Ферд так и не узнал, что внутри, но лицо Ликинель и так дало понять, что подарок девушке по душе. – Спасибо! – она подняла взгляд на Мотара. – Вот только теперь я чувствую себя обязанной. – Ничего. Позвольте мне проводить вас до Пиропа – и мы в расчёте. Ликинель кивнула. – Вдвоём безопаснее ехать через Пустые земли. Боец и лучница взобрались на лошадей, а Ферд, вздохнув, приготовился к долгому пешему пути. – А зачем вам оруженосец? – поинтересовался Мотар. – Он ведь даже ничего не несёт – вон, идёт с пустыми руками. Ферд бросил на Мотара полный ненависти взгляд. – Мне нужен был кто-то для сопровождения. Чтобы ночью можно было спать по очереди, а днём было с кем поговорить. – Раз вас сопровождаю я, может, отпустите бедного мальчишку? – Как раз теперь он мне особенно нужен, – хмыкнула Ликинель. – Мало ли, что у вас на уме. Мотар не нашёлся, что на это ответить. Ферд подумал, что это и правда выглядит странно: знатная юная леди путешествует вместе с безымянным бойцом. Вряд ли о ней будут хорошо говорить после такого. – Тогда чего ему обувь стаптывать? Полезай в моё седло, мальчик. – Отозвался Мотар. Ферд уставился на Мотара удивлёнными глазами. – К вам… в седло? – Да. Ты тощий, поместишься. Как звать тебя? – Ферд! Упрашивать воришку долго не пришлось: он ловко вскарабкался в седло и умостился спереди от всадника. Мотар легонько пришпорил лошадь, и она медленно двинулась вперёд. И вдруг Ферд заметил, как мимо торговых рядов несётся верхом та самая леди с медными локонами. Спустя мгновение она исчезла из виду, и только облачко пыли, поднятое копытами её коня, напоминало об огромном изумруде, который Ферду так и не достался.

***

– Почему? Почему уже нужно ехать? – Мия склонила голову. Грассел в спешке бросал свои вещи в карету. – Мне нужно вернуться в замок раньше, чем Лиссия. А она решила отправиться уже сегодня вечером… из-за происшествия на коронации. – А что это всё значит? Теперь Илиэль нападёт на нас? – Илиэль, – он слабо усмехнулся, а затем облизнул тонкие губы. – Это мы на неё нападём. Герцогине захотелось поиграть в королеву. Она оставила для королевы послание со своими требованиями: освободи Данхиэлу, иначе – война. Только я знаю больше, чем Илиэль хочется думать. И не без твоей помощи. – А Лиссия захочет начинать войну? – Данхиэлу она уж точно не отдаст: оттуда привозят почти всё, что ты и я едим каждый день. В Сентире начнётся голод, если мы потеряем Данхиэлу. Грассел привык говорить с Мией как с ребёнком, каким она, в общем-то, всё ещё являлась. – Но ведь можно обойтись и без войны, да? – Мия взобралась в карету и села напротив Грассела. – Как тогда, когда герцоги подняли бунт десять лет назад. – Сколько тебе тогда было? Пять лет? То и была война. Сейчас говорят, что король быстро придушил восстание, но на самом деле это была кровопролитная бойня, в которой погибли сотни данхиэльцев, фридгардцев и сентирцев. В этот раз будет так же. Но не забивай этим голову. Ты уже сделала всё, что от тебя требовалось. Ясно? – Ясно. – Она вздохнула и принялась от скуки теребить колечко на тонком пальце. – Да, – задумчиво протянул Колм, – всё повторяется. Десять лет назад они тоже подняли бунт после коронации. Карета тронулась. Мерный стук копыт лошадей и скрип колёс помогал Грасселу собраться с мыслями. – Лиссия младше, чем Анверд был тогда. – Заметила Мия. – И умнее, чем он был когда-либо. С этим не поспоришь: новая королева совсем не дурочка. Но она не на своём месте, на не своём троне. Это чужая корона – корона Грассела.