"Дорогая мама,"
Такое привычное начало появилось на бумаге. Я тут же отложила ручку, пытаясь обратить разрозненные мысли в цельные предложения. Говорят, если тебя что-то гложет, надо это перенести на бумагу, и тогда оно перестанет терзать тебя, и это правда. Для меня это стало таким привычным — рассказывать о своей жизни в письмах, и редко было трудно сформулировать свою мысль: нужные слова всегда приходили сами. А сейчас... Так хотелось рассказать о всём и ни о чём одновременно, хотелось закричать. Стало больно от того, что я не могу взять маму за руку, заглянуть в её глаза, так похожие на мои, и излить душу, а затем крепко сдавить в объятиях. Ручка снова оказалась в моей ладони."Вчера Нацу и Джувия спасли наши с Греем жизни ценой собственных. Мама, они мертвы. Нацу и Джувия погибли, сегодня, пару часов назад, закончились похороны."
Я взвыла, уронив голову на руки. Даже в письме мне было невыносимо тяжело рассказывать обо всём этом. Собрав остатки самообладания, я принялась быстро чиркать на листке, не заботясь о красоте почерка и возможных ошибках."Я не могу в это поверить. Не могу признать, что, после всех испытаний, через которые мы прошли, они погибнут от какого-то кислотного ожога на банальном задании, не могу! Нет, не так. Быть может, я и могла что-то такое представить, но совершенно невероятным для меня стало не это. Я никак не могу поверить, что они ушли. Джувия не крутится рядом с Греем, не восхищается им каждую секунду, а он не смущается от её внимания. Не могу смотреть на свою комнату, потому что всё в ней вопит о Нацу, которого нет. Не могу представить, что завтра утром я не проснусь от грохота посуды с осознанием того, что Нацу и Хэппи опять опустошают мой холодильник. Хэппи. Знаешь, я его даже на похоронах сегодня не видела, как и Грея. Слишком больно это, понимаешь? Понимаешь, что это больно — видеть сырые холодные ямы, в которые зачем-то кладут твоих близких, а они никак не реагируют?! Мама, прости, пожалуйста, я не хотела кричать, просто я не могу так. Мы все сходим с ума. Хэппи плакал и всё время звал Нацу, Грей крушил всё подряд, кидался на всех вокруг и кричал, а Эльза... Она обвинила во всём себя и попыталась покончить с собой. Такие весёлые, сильные, смелые и так быстро сломались... Страшно. После этого мастер забрал у Эльзы меч, а у меня ключи звёздных духов. Ты спросишь, конечно, как чувствую себя я. Мама, знаешь, я, кажется, действительно схожу с ума. Не могу сконцентрироваться, мысли перемешиваются, не могу думать. Всё время думаю только о Нацу. В прохожих вижу его глаза, улыбку, цвет волос, слышу его смех... Теперь боюсь смотреть на окружающих, боюсь, что начну кричать, перестану соображать, буду как Грей или Эльза... Мне страшно, когда в голове начинает звенеть, а мир как будто качается на волнах. Даже сейчас, когда я пишу тебе, то чувствую, что плачу, а руки мелко дрожат. И небо. Вот уже два стоит солнечная погода, а над головой голубое небо. Знаешь, я возненавидела эту погоду. Она всё время напоминает мне о последних минутах жизни Нацу, когда он умирал у меня на руках. У него была ужасная рана, но он словно не чувствовал её. Мама, он улыбался мне. Знаешь, я даже призналась ему в любви, а он сказал, что давно знал об этом и поцеловал меня. Наш первый и последний поцелуй... Мама, он пообещал мне, сказал, что никогда не оставит меня. Нацу никогда не даёт ложных обещаний, ты же знаешь. Он ведь не мог солгать, правда? Но если Нацу обещал, что будет со мной, где он сейчас? Почему до сих пор он не пришёл ко мне?! Почему каждый раз, как я думаю о нём, мне жутко холодно? Мама, откуда этот могильный холод?! Прошёл всего день, а мне кажется, что гораздо больше, как будто между вчерашним и сегодняшним днями разверзлась гигантская пропасть. Вчера было тепло и солнечно в душе, как и на улице, а сегодня уже холодно, как будто резко зима пришла, сырая и ветреная. Мама, я не знаю, как мне быть дальше. Я не могу идти на задания без ключей, а когда их мне вернут — неизвестно. Что мне делать? Вы все ушли, оставили меня одну. Мама, помоги, прошу! Знаешь ли ты, как мне не хватает тебя? Не могу так, не могу... Прости, кажется, у меня начинается истерика. Какое-то совсем невесёлое письмо получилось. Надеюсь, что у тебя всё хорошо. Как там папа? Я думаю, он рядом, так что передавай привет от меня... Мама, как там Джувия? Как Нацу? Они с тобой, им хорошо там? Я верю, что это так. Скажи Джувии, пожалуйста, что мы все скучаем, особенно Грей. Нацу... Он, наверное, волнуется там, крушит всё подряд? Мама, скажи Нацу, что я его жду, он ведь обещал. И что люблю... С нетерпением буду ждать ответа. Я очень скучаю по тебе. С любовью, твоя Люси.
Дрожавшими руками я быстро сложила письмо в конверт и отправила в ящик к остальным, боясь перечитывать, и в бессилии уронила голову на письменный стол, не сдерживая сдавливавшие горло рыдания. Почему меня будто разрывало на куски изнутри, каждая частичка тела словно пропитывалась ядом, а грудная клетка так сжалась, что, казалось, вот-вот и кости разрушатся пополам? Воздуха, воздух почти закончился... Комната опять закружилась в вальсе, а я кружилась вместе с ней, пытаясь дотянуться до форточки, которая всё время ускользала от меня. Наконец, обретя какое-то равновесие, я ухватилась за ручку и резким движением распахнула окно. В душную спальню мгновенно ворвался свежий прохладный воздух, и я облегчённо вздохнула, с удивлением отметив, что уже наступил вечер, и солнце катилось к горизонту. Я с упоением глядела на то, как чистейшее голубое небо "портилось" оранжевыми мазками и белыми кляксами облаков. Закат не был ясным и алым, что давало мне надежду. Надежду на то, что завтра небо посереет, и пойдёт долгожданный дождь. Я верила, что завтра всё будет хорошо.***
Меня терзали кошмары. Раненый Нацу, кричавшая Джувия, Грей, который не мог унять рыдания. Множество цветных картинок калейдоскопом вращались перед моими глазами, а я не могла это остановить. Я громко закричала, и карусель внезапно остановилась. Перед глазами появился маленький квадрат, который быстро начал разрастаться. На нём была изображена какая-то солнечная поляна, какие-то звери и совсем крохотные по сравнению с ними люди. Прежде, чем я успела сообразить, меня затянуло в этот самый квадрат... Я оказалась на том самом месте, где мы сражались с теми "кузнечиками" на задании S-класса. Я увидела себя, повелевавшую Тельцу атаковать, Локи прикрывал меня сзади, а поодаль Нацу дрался сразу с тремя тварями. Тут же я поняла, что не просто смотрю на эту сцену, а нахожусь в ней. Я уже не спала. Меня окружали звуки, запахи, краем глаза я заметила, что моё тело отбрасывало тень. В груди защипало, и я подняла голову. Мы наступали на тварей, но из глубины леса показались головы ещё четверых "кузнечиков", которых другая я не заметила. До меня дошло, что до того рокового момента осталась минута-другая, и я поняла, почему оказалась здесь. Я должна предотвратить гибель Нацу, сообщить о других тварях, заставить отступить! Проиграть битву, но остаться живым! Я со всех ног бросилась к другой Люси, крича и задыхаясь. Нацу! Люси! Грей! Джувия! Меня не слышали и, едва я приблизилась к сражавшимся, как меня отбросило назад. На секунду я растерялась, и этого хватило. Проморгавшись, я увидела, как Нацу выстреливает в тварей огнём, а они со всех сторон в него — кислотой. Он упал... И до тех пор, пока другая я не осознала произошедшего, я закричала. Я проснулась, обнаружив себя лежавшей на полностью смятой постели. Я тяжело дышала. Это сон, всего лишь дурацкий сон. Рядом что-то пошевелилось. Справа из-под одеяла высунулась сонная розоволосая макушка. Я ошарашенно смотрела на лежавшего рядом парня, который пытался проморгаться. — Люси? — сонным голосом спросил Нацу, но, увидев моё состояние, тут же проснулся и сел на кровати. — Плохой сон? Люси, всё хорошо, всё уже закончилось, — парень взял мои руки в свои и крепко прижал к себе. До меня дошло, что он был лишь в одних штанах, и я густо покраснела, прижавшись к его горячей груди. Спустя ещё миг я поняла, что на мне, кроме тоненькой ночной сорочки, ничего не было, но почему-то это меня не волновало. К чему всё это, когда рядом парень, которого ты любишь и который любит тебя? — Знаешь, мне приснилось, что ты погиб, — пробормотала я, прерывая молчание, желая вечно оставаться в объятиях розоволосого, — что ты ушёл и оставил меня одну. — Да ну? Я же говорил тебе, что никогда не брошу. Я же обещал, — прошептал Нацу, уткнувшись лицом в мою шею. Я широко улыбнулась: Нацу сдержал обещание, как всегда. Я робко потянулась к губам Нацу, а он лишь улыбался, сцепив руки на моей талии. И в тот миг, когда наши губы почти соприкоснулись, сзади раздался чей-то хриплый, уставший, но знакомый голос, правда сейчас я не могла вспомнить, кому он принадлежал. — Люси, хватит. Проснись, Люси. Я сразу же отстранилась, растерянно озираясь по сторонам, но никого, кроме меня и Нацу, в комнате не было. — Люси, в чём дело? — обеспокоенно спросил Драгнил. — Ты не слышал? Кто-то звал меня... — всё ещё осматривая комнату на наличие непрошеных гостей, ответила я, — наверное, показалось, — вздохнув, добавила я и повернула лицо к парню, и обомлела: Нацу странно засветился, как будто сейчас он...не может быть... — Нацу, что происходит?! — взвизгнула я, протягивая руку к его щеке. — Люси, я тебя никогда не оставлю, обещаю, — он грустно улыбнулся, поймав мою руку и крепко сжав её. — Нацу! — закричала я, но было поздно: в следующую секунду Драгнил обратился в золотую пыль и, подобно звёздному духу, растворился в воздухе. — Нацу!!! Не бросай меня! — завопила я, потянувшись в то место, где совсем недавно был Нацу, но неожиданно постель стала съезжать вниз, и я упала с кровати на пол... — Ну наконец-то, — снова этот голос зазвенел в моей голове. Я открыла глаза и осмотрелась. Постель была всё также смята, правда на мне была уже не ночнушка, а мой пижамный костюм. Окна были настежь распахнуты, отчего в комнату проникал свет луны, а с улицы доносился стрекот сверчков. Сидя на полу, я обернулась, найдя глазами обладателя таинственного голоса. — Эльза, — выдохнула я, глядя на аловолосую, которая от усталости едва стояла на ногах. — Что ты здесь делаешь? Давно тут? — Спать не хотелось. Джерар уговаривал остаться, конечно, но мне надо было проветриться. Пришла, а у тебя даже не заперто. Зашла к тебе... — я всё ещё сидела на полу, молча слушая подругу, - конечно, я предполагала что-то подобное, но... — Эльза замолчала, а я только поджала колени и вцепилась пальцами в волосы, — мне надо было вытащить тебя из этих галлюцинаций. — Галлюцинаций, — эхом повторила я, качаясь, — а может, я всё ещё в одной из них? Быть может, — я подняла глаза на Алую, — ты сейчас тоже обратишься в золотую пыль, как только я встану? Девушка закрыла глаза, откинув голову назад. Посмотрев на её руки, я заметила в них мелкую дрожь и тут же поднялась на ноги. Я взяла Эльзу за плечи и легонько встряхнула, заставляя посмотреть на меня. — Ты всё слышала, так ведь? — с горечью спросила я. — Знаешь, когда я смотрела, как ты говоришь с Нацу, будто обнимаешь его, даже краснеешь... В какой-то момент мне захотелось уйти и не разрушать твои грёзы, — от каждого её слова у меня наворачивались слёзы, — но я просто не смогла, испугалась, что ты можешь сойти с ума, как... — Эльза осеклась, испытующе уставившись на меня, хотя я знала, что она имела в виду. Эльза боялась, что я потеряю рассудок и тоже попытаюсь свести с собой счёты. — Эльза, — зарыдав, я обняла подругу, а она обняла меня в ответ, тоже не сдерживая слёзы. Сейчас мы не были сильными и смелыми волшебницами "Хвоста феи", сейчас мы были лишь двумя девушками, двумя подругами, которые потеряли тех, кто был им дорог, — я всё время думаю о его последнем обещании и не могу поверить, что он солгал мне. — Нацу никогда не лгал, — отрезала Алая, — и если он обещал тебе, что будет рядом, значит будет, — по тону девушки было ясно, что она очень хотела в это верить. — Эльза, мне страшно. Останешься со мной? — тихо попросила я, разомкнув объятия. — Куда я теперь денусь, — криво улыбнулась она, но я видела, что Эльза просто не дошла бы до дома, слишком вымотанной она была. Мы улеглись на кровать, забравшись под одеяло. Если бы не всё произошедшее, то могло бы показаться, что мы просто ложимся спать после хорошо проведённого девичника, как настоящие подруги. Хотя мы и были подругами, просто сами даже не осознавали этого. — Я ходила к Грею домой после того, как всё закончилось, — после недолгого молчания начала Эльза. — Как он? — тихо спросила я. Глупый вопрос, конечно. Как может чувствовать себя парень, в одночасье потерявший своего лучшего друга и любимую девушку? — Кричал, велел мне убираться и не приходить больше, — потухшим голосом ответила Эльза, уставившись в одну точку, — вопил, что "головешка не мог так просто сдохнуть" или что именно он виноват в смерти Джувии... Рвал одежду на себе, даже попытался наброситься на меня, но лишь наставил на меня кулак и тихо попросил оставить его одного... пока он не натворил чего-нибудь, — шёпотом закончила Эльза. А у меня эта картина даже перед глазами стояла. Грею было действительно плохо, гораздо хуже, чем мне. У меня были духи, люди, с которыми я могла разделить свою боль, а он один. Единственными лучиками света у него были Нацу, которым, несмотря ни на что, он очень дорожил, и Джувия, которую он любил. — Не переживай, Люси, он выкарабкается, он сможет, — положив мне руку на плечо, сказала Эльза. — Ты сама веришь в это? — не глядя на подругу, шёпотом спросила я. — Он должен, — уже тише ответила она. Я со вздохом взглянула на мрачную девушку. — Мы справимся, мы ведь из сильнейшей команды "Хвоста феи", не так ли? — я чуть улыбнулась подруге. — Кажется, начинаю узнавать прежнюю Люси, — краем губ улыбнулась в ответ Алая и зевнула, — давай спать, а то я так устала... — Ага... — зевнув, я согласилась с ней. Эльза положила голову на подушку и уже через минуту засопела, и я вновь немного улыбнулась, даже завидуя тому, как легко удалось заснуть аловолосой, мысленно прокрутила в голове наш разговор. Улыбка тут же спала с моего лица. Да, мне вроде бы удалось убедить Эльзу, что я справлюсь. Мне не хотелось, чтобы она тратила на меня силы, которые были нужны ей самой. Я поняла, что мы никогда не вернёмся к той жизни, что была раньше. Мне пришлось признать ужасную, горькую правду: Нацу и Джувия ушли, ушли навсегда, а я не знала, как нам жить дальше. И даже, несмотря на это, я всё равно не забывала обещание Нацу... Я не собиралась просто так отпускать его... Моё лицо вновь стало мокрым, но я уже привыкла. Привыкла безмолвно плакать, думая о ясном голубом небе, о парне с розовыми волосами и о данном им обещании. Я всегда буду рядом...