Лис

***

Были белые стены и бесконечный говор. Казалось, воздух не умолкал ни на секунду и чуть-чуть звенел. Как колокольчики на ветру. Но шум не давил, напротив, в нём ощущалась уверенность и забота. Приоткрытое окно впускало в комнату сладкий весенне-яблочный аромат, на тумбочке стояли свежие цветы, а невысокая женщина в медицинском халате негромко читала лежащей в постели пациентке Чехова. Та рассеянно улыбалась. Кирилл аккуратно прикрыл за собой дверь и направился к лестнице. «Здесь о твоей матери позаботятся, не переживай». Он не переживал. Просто старался не думать, сколько всё это сопровождение стоит. Максим скучал на парковке, привалившись к дверце машины. Рядом флегматичный водитель приканчивал банку холодного кофе. Увидев спускающегося по лестнице Маркова, Лис расплылся в усмешке и замахал руками. Синяк сошёл, и лицу вернулась прежняя живость. Жизнь возвращалась. В принципе. Кир так и не смог определиться, что ощущалось бóльшим сном: события прошлого во всей своей совокупности переживаний или текущее настоящее, где у «принцессы» имелся умеренно добрый папа, поспособствовавший решению некоторых насущных вопросов. Просто потому что кое-кто настойчиво попросил. Сдав мать на руки профессионалов, Кирилл чувствовал стыдливое облегчение. Он понимал, что едва ли их отношения восстановятся до приемлемого уровня в ближайшем будущем. Тётя на пару с Максом утешали его совесть, как могли, и казалось, что всё потихоньку налаживается. Правда, домой всё же пришлось вернуться. Комнаты выглядели пустыми, свет создавал иллюзию наполненности, но по-настоящему ощущать её удавалось, лишь когда Лис наведывался в гости. Приглашать кого-то по-прежнему не хотелось. Были только бесконечные эскизы, монотонная работа, скопившаяся усталость и подготовка к диплому. Иногда удавалось подняться выше этого — тогда случались странные разговоры и смех, как в первое время знакомства. Выплывая из потока скопившихся дел, Марков ловил себя на мысли, что ни о чём не жалеет. Они будто жили на два мира: недосказанность раскручивалась постепенно, близость нарастала, даже оставаясь в тишине. Кир знал, что, вернувшись домой, всегда наткнётся на сообщение. Или череду поцелуев, от которых из головы выветривалось всё, что так старательно загружалось до того. Как повезёт. Макс старался, чтобы везло почаще. Похищение действительно пошло на пользу делу — новостные ленты несколько месяцев сотрясались заголовками о судах. Кирилл удовлетворился и тем, что проблемы решились, а волнение спало. Лис обзавёлся какой-никакой официальной свободой передвижения без опасений получить по затылку, чем нагло пользовался до перевода в новый университет. Поближе. И хотя Тершин-старший не особо обрадовался его престижности, решили, что если «этот неугомонный мальчишка» перестанет мотаться туда-сюда, будет уже хорошо. Свидания стало возможным устраивать несколько чаще и так, как хотелось, а не второпях, судорожно и остервенело, под торопливую ходку часов. Сидя на полу в собственной комнате, привалившись к кровати и ощущая, как по волосам расслабленно скользит ласковая рука, Кир ощущал себя до неверия счастливым. Много чего ещё нужно было сделать и осознать. Но в этот раз он точно был не один.