Жизнь обыкновенной ведьмы

Кредиты и прочая лабуда: присутствуют моменты жестокой расправы. Читать с осторожностью. Луиджи Коллоко - выдуманный персонаж. Отношения к реальным людям не имеет. Как и Моэт Муано. На идею о силе и могуществе крови натолкнула А.Немцева. Приятного просмотра, и не пишите потом на аск, что Вас не предупреждали. #AU #M #R "Сказки кончились. Белоснежка подавилась яблоком, Спящая Красавица в летаргическом сне, Чудовище и не рождалось Прекрасным Принцем, Ариэль пустили на Фиш-Ролл, Жасмин разбилась, упав с Ковра-Самолета, Золушка превратилась в тыкву. За порогом лишь боль от реальности." Мои сны не полны долинами радуг, как сны других людей, - это серая стена боли. Пелена отчаяния и печали. Я убила человека. С тех пор миновало несколько месяцев, а сны напоминали о том, что убийство в удовольствие всегда имеет последствия. Во сне меня пытали, сдавливая горло так, чтобы я не могла дышать. Потом появился Рик. Мой Рик. Он спас меня от призрачных пыток и крепко прижал к себе. Я носом уткнулась ему в грудь и закрыла глаза. Поспать хотя бы немного... Хоть завтра и выходной, я очень устала. Что-то мокрое и липкое коснулось моей щеки - кровь. Он истекал кровью, сочившейся и фонтанирующей из каждого сантиметра его тела... Нет, ты не исчезнешь, не исчезнешь. Я ждала тебя слишком долго. Я вцепилась в его руки ногтями, не отпуская... Но время миновало... В воздухе кружился серый пепел. О, нет. То был не пепел, а истлевший прах, который рассыпался на клочья и вымазал меня собою. Мои ладони еще сжимали комья праха, но это уже были не его руки, а лишь серые куски грязи. Назойливый голос рассмеялся в голове протяжно и раскатисто. — Ты убила человека в угоду своему счастью. По правилам, в обмен на эту душу, ты должна Мессиру еще одну, родственную с почившей. И если ты не найдешь, кого принести в дар, это будет Ричард. Одним, не слишком прекрасным для тебя утром, его просто не станет. Я стиснула челюсти. — Убью, кого понадобится. Не вздумайте к нему даже прикасаться... *** Утро прорвалось в комнату, и я села на кровати, потирая висок. Рик безмятежно спал, пока я не положила руку ему на голову. — Моэт... — Сквозь сон прошелестел он.— Такое раннее время. Что ж тебе не спится. — Я видела дурной сон. Не обращай внимания, спи, спи. — Я поцеловала его голову несколько раз. Я бываю жестока и беспринципна. Я - ведьма на службе сил Зла. Но он черти что творит со мной. Я прекращаю быть собой. Становлюсь тринадцатилетней девчонкой с широкой и искренней улыбкой. Любовь - величайшая слабость. Не важно сколько раз ты попробуешь запереть ее в подвал, заковать в цепи. Она все равно вырвется всеми правдами и неправдами. Однажды я спросила его, почему он еще со мной, а не сбежал в первый же день после смерти жены. А он сказал, что хоть ему и тяжело, но трудно сопротивляться такой привязанности. Он отталкивал меня долго, слишком, но сдался. Невозможно не идти на поводу моей одержимости им. Я всегда рядом, хорошо ли, плохо ли, что бы ни случилось. От этого невозможно отвернуться... Пока я рассеянно гладила его по волосам и подумывала, как рассказать ответственному папаше, что сегодня придется Раффи или Майро сварить в молоке (не подумайте, что у меня к ним личная неприязнь. То, что они были ее детьми, совсем не значило, что я их ненавижу. Но если встает выбор - он или кто-то из его детей должен умереть и умереть мучительно, пока я жива, это будут его дети. Мы построим новую эпоху, и я принесу в свет наших детей с отсутствующим моральным кодексом чести в их головах), в дверь позвонили. Накинув пеньюар, я спустилась вниз. За дверью стоял коренастый мужчина, на внешний вид итальянского происхождения. С минуту меряя меня взглядом, он неуверенно спросил. — Не знаю, туда ли я попал... Это дом Миссис Коллоки и Мистера Р.? — Это дом Мистера Р. и мой. — С вызовом парировала я. Глаза итальянца немного расширились, вероятно, от моей наглости. Даже люди, всю жизнь прожившие рядом никак не привыкнут к тому, какая я сука, - для посторонних это вообще сюрприз. — Меня зовут Луиджи Коллоко, и я - двоюродный брат Миссис Си. Последний раз, я видел ее еще маленькой девочкой, а несколько месяцев до моего приезда в Сидней держали связь только посредством обоюдных писем... Я всегда знал, что вышла она замуж за недостойного. Я вижу, что моей сестры здесь нет, и Ричарду ее заменила полуголая девка в пеньюаре. Не в обиду Вам, синьорина, но я никому не позволю ставить мою сестру в такое унизительное положение. Пустите меня, чтобы я хотя бы мог поговорить с гуляющим мужем моей сестры и дождаться ее. (О, если б он только знал, что его сестра не сможет подняться наверх и поговорить с ним. Видите ли, ее тело закатано в бетон в подвальчике под столом с садовыми инструментами, а ее голова, на чем я настояла, не смотря на бледность хозяина дома, отрезана и замаринована в трехлитровой банке с рассолом внутри.) *** — Нет, Моэт, это не по-божески. Мы должны похоронить ее. Это свинство - закатывать ее в пол. Мы же не звери. — Пхах. Хочешь сказать, что тебе вот ЭТО жалко? — Я пнула обмякшее тело ногой в бок. — Моэт, не поступай с ней так! Она умерла и заслужила уважения. — О, ты такой наглый сучонок, что, видимо, хочешь, чтобы мои волшебные пальцы изнасиловали твою задницу! Отвечай! — Я подалась вперед, мои глаза опасно блеснули, и я сжала его подбородок в своей руке. Тебе ЭТО жалко? — Мой следующий пинок пришелся каблуком ей по морде. — Она - же человек. Она за... — Нет! - Я прижала палец к его губам. — Молчи лучше. Проявишь к ней человечность, очень об этом пожалеешь. — Мои пальцы скользнули в его приоткрытые губы. — ...служила бы... — Изнасилую. — ...ть погре... — Закопаю! — ...бенной. — Язык откушу. — Я впилась ему в рот ядовитым поцелуем, искусав его губы и язык до крови, лаская его рукой сквозь брюки. — Я так забуду, что хотела сделать. Чертов совратитель. — Я вернулась к трупу. — Дорогая Мисс Коллока! Да что там. Ты просто кусок разлагающейся плоти и вони. Ты обвиняешься в неуважении к своему мужу, избыточной гордости своим происхождением, неуважении к своим детям. И ты приговариваешься к отсечению своей ублюдочной башки. Гаденько захихикав, взяв ее за волосы, я протащила ее к стене, и, усадив на манер плюшевого мишки, взяла в руки секатор. Через пару минут я держала ее башку в своих руках, отделенную от тела. Он отворачивался, скрывая слезы. — Гляди на нее. — Я ржала. — От нее осталась лишь тупая башка и больше ничего. Он отказывался. Тогда я насильно повернула рукой его голову в свою сторону. — Она тебя за мужика-то не считала. Ну же, вспомни все обиды. Когда она каждый раз делала вид, что неудовлетворена. Она не хотела спать с тобой, глупенький. Она считала, что ты не достоин ее и пальцем тронуть. А ты любил ее. Я оставляю эту башку здесь в банке с рассолом, чтобы ты спускался сюда почаще, глядел на нее и думал, что сейчас с тобой баба, которая хочет тебя и всегда хотела, а этой злобной мегере больше никогда не унизить тебя. И ты, и твой дружок в этом доме теперь всегда желанны. — Мои зубы скрежетали. У меня сводило челюсти от желания. Непокорный. Не принимает меня. Боится моих поступков, а я лишь делаю так, чтобы ему было хорошо. Отхлещу по щекам до кровавых полос. Он должен мне верить, не должен воротить от меня нос. Люблю же окаянного, черт побери. А он отторгает мой сумасшедший мирок. Просто он - как они. Я же как ворона. Падальщик и убийца. Выклевываю глаза, посягающим на мое... *** Отвлекшись от воспоминаний, я милостиво пустила Луиджи в дом и предложила ему спуститься в подвал за вином. Зловещий скрип деревянных ступенек прозвучал как в триллере. Но до настоящего триллера еще оставалось несколько бесценных минут. Глядя ему в спину, я мрачно улыбалась, представляя, какова будет его реакция на голову. Сначала он не понял и долго вглядывался. Но, наконец, узнал. Крик потряс всю близлежащую окрестность. Быстрыми шагами в подвал ворвался Ричард в льняных штанах и рубашке застегнутой на две пуговицы. — Познакомься. — Я пожала плечами. — Двоюродный брат Мисс Си, Луиджи Коллоко. Мужчина тем временем рыдал, осев у банки с рассолом на пол. — Она писала. — Всхлипывал он. — Что в доме поселилась ведьма, которой нравится ее муж. Бедная моя малышка Си... Эти двое моральных уродов даже не отдали ее тело родителям похоронить. Они убили мою сестренку. Убили... — Луиджи, я могу все объяснить. — Ричард в растерянности сделал опрометчивый шаг в его сторону и тот, выхватив револьвер, приставил его к виску моей любви. — Ну что, ведьма? Сдохла твоя магия, а? Если посмеешь сделать что-нибудь, одно нажатие на курок, и мозги твоего любовника разлетятся по этой комнате. Может, и его засолишь. Отдельные любимые части тела, чтобы не пропали зря, а, Муано? Каково это потерять того, кто тебя трахает, едва заполучив? Буря назревала в воздухе. Если б хотела, я б могла огонь выдыхать. — Все кончено, Луиджи. Ты прав. Я сдаюсь. Отпусти его. — Вот еще. Я лучше посмотрю как ты собирать его по частям будешь после моего выстрела. Я подняла руки вверх, и левой, с силой провела о деревянную острую выступающую балку. Из пореза засочилась кровь, стекая по запястью. Даже с такого далекого расстояния, взмахнув рукой, я обдала лицо Луиджи длинными тонкими струями крови. Он замер, не зная чего ожидать. — Рик, ко мне быстро. — Скомандовала я, и когда он (о боже, впервые!) не посмел ослушаться и встал рядом со мной, а револьвер Коллоко упал на пол, я прошептала. — Шоу начинается. Слегка изогнув запястье, пальцами к внешней стороне руки, я наблюдала, как голова Луиджи отклоняется назад и хрустят ломаемые в шейном отделе кости. — Как ты это делаешь? — Ричард был в ужасе, но и нельзя было сказать, что его не возбуждает творящееся здесь зрелище, коего он ни разу в жизни не видел. — Кровь - не водица, сахарный. В ней великая сила. На нем моя кровь. Я управляю ей. А она управляет им. Луиджи ломался от шейного отдела до позвоночника и тазобедренных суставов, пока я выворачивала руку, а он, как в "Пауке" Эверса всем корпусом повторял движения моей кисти. Его тело было сломано целиком и полностью. Он стоял на четырех конечностях животом вверх, а его голова, развернутая в сторону ног глядела между ними на меня живее всех живых. — Так Арахна из Женщины стала Паучихой. — Мои зрачки были расширены от возбуждения. Я сжимала руку Ричарда, и наши руки были горячими и вспотевшими от всего, что творилось здесь. — Убей меня. Убей. — В слезах молил Луиджи, носясь по комнате коленями кверху, а его голова неотрывно смотрела на меня. — С удовольствием. Еще одно движение руки, и магия, державшая в нем жизнь, после всех переломов, испарилась, и грудой бескостного мяса он повалился на пол. Сердце Ричарда заходилось в тахикардии. Я слышала гулкие удары, пока он не перевел дыхание и не повернулся ко мне. — Покажи мне. — Что? — Как ты заставляешь подчиняться свою кровь. На мне. Сделай это... Окровавленной рукой я коснулась его лба, а затем фаланг его пальцев. Моя рука плавно опустилась вниз, и он, как подкошенный упал передо мной на колени; вверх - и его руки сжали мои бедра. Тяжело дыша, я заставила пальцы волнами скользить по воздуху вверх, и его пальцы, скользнув по внутренней стороне бедра под пеньюаром и сорочкой, медленно вползли ко мне в трусики. Рывок пальцами вверх. Мои фаланги скользили по воздуху; его - внутри меня. Я взмокла и издала пронзительный крик в экстазе. Он не мог остановиться. Он сжимал и теребил мою "розу", пока я нервно сжимала пальцы в руке, до тех пор, как мне не стало жарко и мокро, и его пальцы не увязли во мне, как муха в паутине, уже плавая в смазке. — Я думаю, стоит переместить эксперимент в спальню. — Прохрипела я, сдерживая поток подступающего оргазма. — У меня болят и подкашиваются ноги. Я не в силах больше стоять. Уложи меня и продолжи. Я хочу твой красивый рот, язык и губы. Я жизнь тебе спасла. Опять. Не забывай... Итак, жертва во имя убийства для себя была принесена. И одним богам было известно, что ждало нас дальше...