Сними маску свою

Как Ки и предполагал, девчачье «Ну-что-едем?» вовсе не означало, что они немедленно сядут в автомобиль и укатят в город, до которого, к слову, минут десять ходьбы. Во-первых, минут двадцать он отбивался от непрерывных вопросов девушки. Богатый опыт общения с надоедливыми людьми научил юношу титаническому терпению, но эта юная особа шла на рекорд. Для него так и осталось загадкой, каким образом она умудряется так бойко стряпать одну за другой дурацкие идеи, сдабривая их домыслами собственного неутомимого производства. Поэтому оба, и он, и второй парень, вздохнули с облегчением, когда болтливая гостья заявила, что ей необходимо переодеться, поскольку на улице накрапывает дождь. Лишь бабуля продолжала чем-то увлеченно хрустеть, не забывая при этом громко и со смаком чавкать. Ки решил не терять времени даром и собрать в сумку свои скромные пожитки. Стоило девушке выйти из второй комнаты, он тут же поднялся на ноги. Но дорога до цели оказалась полна вполне ожидаемых препятствий. Девушка преградила ему путь, раскинув руки в стороны, словно прима, собирающая в объятия восхищенные взгляды поклонников. — Что за хлыщ на твоей рубахе? — скривился Ки, когда понял, что так просто пройти в комнату ему не удастся. На девушке действительно красовалась цельная рубаха без пуговиц, и на той весьма реалистично было изображено лицо какого-то парня. Парень прошивал всякого, вставшего на пути девушки, хитрым прищуром карих глаз. — Это не хлыщ, это T.O.P., — гордо вскинув тонкий подбородок, заявила счастливая обладательница хлыща. — Айдол. — Твой T.O.P. смотрит на меня, как на говно, — оттолкнув девчонку в сторону, проворчал Ки. — Не переживай, он на всех так смотрит, — полетело ему вслед, на что Ки брезгливо фыркнул. — Я должен этому радоваться? — Ты должен испытать чувство сопричастности, — вдохновенно пропела она, закатив глаза и вырисовывая кистью руки что-то в воздухе. — Ненормальная, — проворчал он. Прощание с бабулей оказалось куда менее проблематичным, чем он ожидал. Она затискала внучку до воплей последней, с благоговением она стиснула костлявую руку парня в своих пухлых. А когда очередь дошла до Ки и он попытался поклониться, выражая благодарность, которой не испытывал вовсе, бабуля просто развернулась и удалилась в дом. Может быть, она почувствовала фальшь в его действиях, зато он сам почувствовал неимоверное облегчение. Автомобиль эти двое оставили ниже — в месте, где узкая улочка вливалась в более-менее широкую дорогу. Ветер крепчал и холодел, тучи наливались свинцовой тяжестью, отовсюду доносился запах приближающейся непогоды. Поэтому троица спешила. Ки с жадностью глядел по сторонам, дорвавшись наконец до возможности поизучать окрестности, пусть и мимолетом. Единственное, что мешало ему сполна насладиться свободой, — непрерывное тарахтенье под ухом. Впрочем, и оно принесло какую-то пользу. Так Ки узнал, что парня зовут Сончжину, если он верно расслышал проскользнувшее в воплях девушки обращение, зато в ответе парня вполне четко прозвучало Омина. Подивившись странным именам, он продолжил заглядывать за заборы, которые в этот раз не были слишком высоки для его роста. Пару раз перед глазами мелькали знакомые старушечьи лица, охваченные любопытством. Но только Ки пытался вглядеться в заросли кустов, как бабули вмиг ныряли под их корни. Когда-то все эти старушки казались ему на одно лицо и различал он их по нарядам. Теперь он с легкостью мог назвать имя каждой из обладательниц морщинистого лица. А имена он им давал самолично, так и не узнав настоящие. — Итак, — вновь прицепилась к нему Омина. — Ты женат или помолвлен? Давно? Хотя вопрос и оказался несколько неожиданным, Ки не подал виду, состряпав максимально незаинтересованное выражение на лице. Холодный ветер знакомой рукой трепал волосы, вынуждая передергивать плечами. — С чего это ты взяла? — Ну, вы, американцы, кольца на носите на безымянных, я знаю, у меня друг также носил, — с весьма важным видом сообщила девушка. — А я тут при чем? — грешным делом, Ки начал подумывать о том, что у нее от излишней болтливости голова дала серьезный сбой. — Решил посмеяться надо мной? Я, конечно, веду себя как дурочка, но я не дурочка, — затарахтела она, негодуя. — И не слепая. Раз ты носишь кольцо, значит, ты женат. — В каком месте я ношу кольцо? И кто такие американцы? Вся троица остановилась как по команде. Назревала очередная мелкая ссора, которых по дороге к машине уже случилось несколько. — Э-э-э, что такое… Я знала, что у бабули вечно приплюснутые на голову тусуются, но чтобы настолько… — с недоверием протянула девушка. Она схватила его за руку и, крепко вцепившись в безымянный палец, для пущей наглядности приблизила его же руку к его лицу. — А это что, по-твоему? Обет безбрачия? Ки глядел на свой, между прочим, абсолютно чистый палец и недоумевал. Сончжину переводил взгляд с девушки на Ки и обратно, так же силясь понять, в чем заключается проблема. — Обет? — переспросил Ки, полностью повторяя недоверие Омины. Последняя насупилась, очевидно, вообразив, что Ки взбрело в голову над ней поиздеваться. Круто развернувшись, она сердито потопала вниз по улочке. Сончжину, так и не разобравшись в причинах и следствиях, безразлично пожал плечами и отправился вслед за ней. Ки оторопело глядел на свою руку, пока еще не заводясь, но уже перебирая в уме события, раздувающие огонек негодования. — Ким Чжонхён, ебуча вошь! — завопил он на всю улицу, когда, казалось, разрозненные кусочки сложились, наконец, во вполне ясную картинку. — Сидр проклятый! Чтоб тебя!.. Чтоб тебя!.. А-а-а! Так и не сумев придумать наказания, которое смогло бы устрашить рогатого хитреца, Ки издал грозный рык, вложив в него всю злость. Вопль получился настолько громким и необычным, что те бабули, которые не устыдились до этого своего любопытства и продолжали подглядывать за троицей из-за заборов, испуганно вжали кудрявые головы в плечи. Досталось и камушку, посмевшему попасться на пути недовольной юношеской ноге. Отправленный негодованием в дальний путь, камешек доскакал до самых ног удивленно обернувшихся Омины и Сончжину. Излив часть клокочущей злости, разъяренной фурией Ки пролетел мимо своих проводников, подняв при этом такую пыль, что те зачихали. Скорее всего, виной всему оказался морок: либо кольца не существовало в природе, но его видели окружающие, либо оно было надето на его палец, а этот змей постарался скрыть его от глаз юноши. Причем, в этом вопросе Ки склонялся ко второму варианту — Ким Чжонхён предпочитает иметь в распоряжении материальные доказательства. В любом случае расклад не вдохновлял. В машину Ки забирался с твердой верой, что «мир — тлен», а его самого в буквальном смысле связали по рукам. Кольцо действительно играло роль обета безбрачия, угрюмо заключил он про себя. — Я хочу такую же дощечку, как у тебя, — заявил Ки, устроившись на заднем сиденье с максимальным удобством. Вопреки его опасениям внутри автомобиль оказался весьма комфортабельным и вполне вместительным. По крайней мере, комфортабельнее и вместительнее тех моделей, в которых ему когда-то доводилось поездить. Сончжину сидел за рулем и… разговаривал с автомобилем? Автомобиль оказался женщиной с голосом, впечатлившим Ки своей мягкостью и услужливостью. Хотя слов ее он не разобрал, он сделал заметку в уме пообщаться с интересной машиной на досуге. Может, та ему что-нибудь полезное да сообщит. — Дощечку? — непонимание отразилось в глазах девушки. Она сидела на переднем сиденье рядом с парнем, тыкавшим в какую-то карту, приходившую в движение от касания его пальца. Юноша почувствовал приятное возбуждение. Этот мир казался ему все интереснее и интереснее. Подумать только, ведь он целый месяц упустил. — А, ты про телефон? — сообразила Омина. — Без проблем, заедем, оформим тебе телепону. Бабуля, кстати, твой заработок мне передала. — А почему она мне его не отдала в руки? — тут же вскинулся юноша, до глубины души оскорбленный старушечьим коварством. — Незна, — Омина так мелко пожимала плечами, что из хлипкого хвоста, в который были собраны ее блестящие волосы, выбилась прядка. — Ты ей что-то сказал такое? — Ничего я ей не сказал, она вообще меня игнорировала все время, — проворчал Ки, обиженно складывая руки на груди. — Тем более, я не говорю на вашем языке. — О… — Омина округлила рот. Ее красивые узкие глаза распахнулись настолько широко, что при определенных усилиях грозились повторить идеально круглое «о» рта. — Так… бабуля по-англицки шпрехает дай бог каждому. — Что? — В смысле, бабуля говорит на твоем языке отлично. На минуту в прохладном салоне воцарилась тишина. Ки, пораженный в самое сердце вероломностью старухи, лихорадочно перебирал в памяти все оскорбления, которыми награждал кудрявую седовласую голову в моменты гнева. А затем возникли очередные вопросы, которые юноша не преминул озвучить. К чему тогда были все эти мучения, если она Ки даже заплатила за его работу? Могла бы нанять более вежливого помощника. Или она настолько вредная, что к ней никто не идет? — Эта бабуля богата, как Крез, — подал голос Сончжину. — Но… — он опасливо поглядел на Омину. — У нее слегка не в порядке с головой. Кроме того, она самый лучший ремесленник, она получает сонм заказов. Клиенты готовы ждать своего заказа до скончания веков, лишь бы его исполнила она. — Моя бабуля – золотые ручки, — похвасталась Омина. Выбившуюся из хвоста прядку она аккуратно заправила за ухо. — Она не всякого допустит к своим деревянным сокровищам. Но она ценит простоту и отгоняет от себя всякие намеки на земные грехи. — Я думал, вы брат с сестрой, — Ки нахмурился, слушая их. — Я не имею к этой семейке никакого отношения, — проговорил Сончжину, совершенно позабыв, что Ки не поймет его слов. Зато их поняла девушка. — Семейка?! Чжину-я! Ты забыл, что сам у меня в ногах ползал, чтобы я тебя сюда притащила? Не ты ли хотел обучаться у лучшего ремесленника страны? — Дело все равно не выгорело, — пожал парень плечами. — Неблагодарный, — буркнула девушка, сложив руки на груди и забившись в сиденье. — Вот и хорошо же, никогда ты не научишься ее ремеслу, — вякнула она, после чего надолго замолчала. Ки, так и не получивший ответа, решил не допытываться. Главное, что эти двое не брат с сестрой, как он подумал вначале. Что, впрочем, погоды не делало. Машина зажурчала, Сончжину подвигал рычаг, нажал на какие-то кнопки, и троица, наконец, двинулась в путь. В гробовом молчании. Мелко заморосил дождь. Крохотные капельки оседали на стекло, после чего в нерешительности прокладывали корявый маршрут вниз. Наблюдая за привычным действом, Ки дивился человеческой сообразительности. Так тепло и так сухо в ненастье! Этот автомобиль казался ему передвижным домом. Тут можно и ночевать, и трапезничать. Можно передвигаться по всей стране. Экипаж в этом смысле был намного неудобнее и холоднее. Ему обязательно нужно научиться на этом умном автомобиле ездить. Но прежде нужно подружиться с ним. С ней. Автомобиль стирала мелкие капли с лобового стекла тонкими ветками и все время давала Сончжину какие-то указания, на которые тот спокойно отвечал. Видимо, соглашался с верностью ее доводов. Затем автомобиль на какое-то время замолкала и вновь подавала голос. Первое время Ки терпеливо слушал лаконичные, судя по краткости реплик, разговоры. Но в итоге не сумел удержать в узде любопытство. — Сончжину… — Чжину. — Чжину, можно я тоже поговорю? — поинтересовался он у парня, ухватившись обеими руками за спинки передних кресел. — С кем? — Чжину удивленно поглядел в зеркало. — С твоим автомобилем. Тишину сопровождало переглядывание парня с Оминой. — Что? — не выдержал Ки. — Бабуля говорила, что ему понадобится наша помощь, — изрекла, в конце концов, Омина несколько устало. — Просто я не думала, что все настолько запущено. — О чем вы? — Ки переводил взгляд с одного заговорщика на другого, вновь начиная злиться. Почему они не могут говорить так, чтобы и он их понимал? Девушка отвернулась к окну и затихла, словно излив всю жизнерадостность до последней капли и теперь наполняя опустевшие резервуары. Чжину на момент перевел взгляд на раздосадованного юношу, отражающегося в зеркале. Губы последнего уже приготовились недовольно надуться. Предвосхищая набившую оскомину реакцию, парень поспешил отвлечь юношу: — Вряд ли ты сможешь поговорить с моим автомобилем. Это… робот. К вящему облегчению Чжину, непонимание тут же пришло на смену созревающей обиде. — Робот? — переспросил Ки, испепеляя профиль спокойного водителя. — Ну, да. Кукла, если так понятнее, внутри которой мы находимся. Она знает только стандартные фразы. — О чем же вы с ней беседуете постоянно? — Мы не беседуем, — мягко рассмеялся внезапно Чжину. Смех у него оказался красивым и вибрирующим, таким, от которого таяли девичьи сердца, а эффект неожиданности усилил его действие. — Она указывает наиболее подходящий маршрут. Только и всего. А я по привычке отвечаю. — А она его знает. — Конечно, знает. Ки удовлетворился ответом и подобно Омине затих на какое-то время, обдумывая узнанное. Говорящая кукла, значит. Да еще таких громадных размеров. Этот мир казался ему все чудесатее и понемногу начинал пугать. Чжину не с руки врать, поскольку ему требовалось что-то от бабули. Значит, он обязательно приложит все усилия к выполнению старушкиной просьбы касательно оказания помощи Ки. Возможно, таким образом он попытается к старушке подлизаться, дабы получить то, за чем сегодня к ней пожаловал. Что толкнуло саму бабулю помогать Ки оставалось пока загадкой. Зато загадкой перестало быть разочарование, все время возникавшее на лицах ее подруг после первых визитов, имевших целью поглядеть на поселившуюся по соседству кандидатуру в женихи для внучек. Видно, кольцо делает свое дело. Или не в кольце дело? У Омины все пальцы кольцами увешаны. Даже у Чжину пара колец на пальцах красовалась. Может, здешние обитатели не придают большого значения кольцам? Тем не менее, несмотря на сомнения, внутреннее чутье голосом Чжонхёна тихо, но твердо уверяло Ки, что его догадки верны. Кажется, Омина чуть ранее ехидно обмолвилась о том, что он жил в деревне «незамуженок». Лишь это невидимое его глазу украшение на пальце вычеркивало юношу из претендентов в потенциальные мужья. Ки все никак не мог отделаться от мысли, что проживи он в деревне еще немного и кольцо перестало бы играть роль сдерживающего фактора. Дождь взял короткий перерыв, позволив посвежевшей земле глотнуть прохладного воздуха перед продолжением банкета. Ки вновь поглядел в испещренное капельками окно и от неожиданности чуть не поперхнулся слюной. Там снаружи на огромной плоской доске, установленной на витрине какого-то магазина, двигался совершенно живой, пышущий здоровьем Ким Чжонхён. Одетый в нечто невообразимое нежно-розового цвета, он улыбался, подмигивал, клеился к какой-то накрашенной и напудренной девице, будто всячески стараясь вызвать в юноше ревность. Ки так громко завопил, что с криком «Где пожар?» подпрыгнула на сиденье задремавшая Омина, а Чжину резко дал по тормозам, благо дорога оказалась пуста. — Это он! — возбужденно ревел Ки, тыкая пальцем в прохладное стекло на очень худого Чжонхёна, непривычно ерничавшего и строившего забавные рожицы. Ки никогда не видел-то Чжонхёна в подобном настроении, а сейчас даже не удивился странному поведению последнего. Он безуспешно попытался открыть дверь, дергая за все подряд и нажимая все попавшие под руку кнопки. Чжонхён такой тощий, его, наверное, здесь морят голодом. — Я его ищу! — лихорадочно объяснял юноша двоим спутникам, осоловело глядевшим в указанную сторону. — Который на доске. Мне нужно выйти к нему! — Успокойся, он ненастоящий, — проговорил Чжину, схватив Ки за шкирку из страха, что в таком состоянии тот наделает глупостей. Юноша несколько встревожил его своим неадекватным поведением, похожим на поведение обезумевшей фанатки, вживую увидевшей своего любимца. Ему не раз приходилось с подобным сталкиваться, и всякий раз чувствовался как первый. — Ненастоящий? — Ки застыл, глядя на парня с нескрываемой надеждой. Он был уверен, что раз Чжонхён двигается на этой доске, значит, он где-то рядом и его необходимо разыскать. Но Чжину кивнул, и надежда юноши тотчас же развеялась в прах. — Это живая фотография? — Что-то вроде того, — ответил парень, осторожно отпуская куртку Ки, но готовясь при случае тут же схватить драчливого котенка за шкирку повторно. Говорящие куклы размером с дом, живые фотографии… У юноши голова кругом пошла. Он вновь тоскливо посмотрел на ерничающего Чжонхёна и окончательно поник духом. — Ты про телек, что ли? — вяло произнесла Омина, моргая сонными глазами. — Тебе Джонхён-а нужен? — Ким Чжонхён, — выпалил Ки, устремив на девушку такой взгляд, словно она могла решить все проблемы мира и спасти сей бренный от неминуемого разрушения. — Ты его знаешь? — А-а, — протянула Омина, откидываясь на спинку и расслабленно закрывая глаза. — Знаю. — Он ничего не говорил? Он никого не искал? — В последнюю нашу встречу он искал, где бы покутить, а то у него, видите ли, вдохновение пропало. Секундой позже она уже безмятежно сопела. Автомобиль снова задвигался, но в глазах Чжину, когда он высматривал в зеркале Ки, виделось любопытство. Юноша приклеился носом к стеклу, провожая живую фотографию Чжонхёна тоскующим взглядом до тех пор, пока та не скрылась с глаз. Чжонхён его тоже должен искать. Даже вес сбросил от тревоги, бедняга, став похожим на пришельца из увиденного когда-то Ки спектакля. — Я думал, тебе нужен его друг, — парень за рулем собрался тем временем с мыслями. — С чего ты взял? — поинтересовался пригорюнившийся Ки. Несмотря на явную печаль и разочарование, он все время крутился на месте, не находя покоя. Его до такой степени сжигало желание действовать, что он готов был выйти из машины и бежать на своих двоих. — Вы с ним похожи, как две капли воды, Мина была права, — сообщил Чжину, не отвлекаясь от дороги. — Мне подумалось, что вы братья-близнецы или что-то вроде того. — Нет, мне нужен Ким Чжонхён, — возразил Ки сипло, сведя густые брови на переносице. — Его я ищу. Искал. Ты его тоже знаешь? — Знаю, — последовал лаконичный ответ, пригасивший остатки возбуждения и былой радости юноши. Какой-то странный привкус присутствовал в происходящем. Ки сделал глубоких вдох, призывая к трезвому спокойствию и разум, и все еще бешено колотящееся сердце. — Для чего он тебе? — Он мне… кое-что должен, — выкрутился юноша на первое время. Ки прекрасно понимал, что не сумел обмануть Чжину, однако тот не стал допытываться, поднявшись в глазах юноши на несколько уровней выше. — Как хочешь, — Чжину сосредоточенно глядел на дорогу. — Как тебя все-таки звать? Ки замолчал в нерешительности. Ему и не хотелось упоминать свое настоящее имя, в то же время он понимал, что скрывать его глупо. — Ки. — Ки, значит, — со смешком повторил парень, недоверчиво мотнув головой. — Я Сон Чжину, приятно познакомиться. — Аналогично, — пробухтел Ки, погружаясь в уныние и забиваясь глубже в автомобильное кресло. Он уже пожалел о собственной несдержанности и спектакле, устроенном ранее. Не стоило так явно показывать, насколько важно для него найти Чжонхёна. — У тебя есть семья, Ки? — Двое братьев: старший и младший, — без особой охоты ответил юноша. Он старался не допускать и мысли о Чжинки с Тэмином, поскольку возможность того, что они его здесь будут искать, минимальна. Разве что Чжонхён расщедрился бы на информацию, но от этого единоличника подобной милостыни не стоило и ожидать. — Выше нос, матрос, — едва разборчиво подбодрила его во сне Мина. — Выше только лоб, — бессмысленно выплюнул Ки, поворачивая лицо к покрытому каплями стеклу. Непогода вступила в свои права по второму кругу, и силуэты за стеклом размывало куда сильнее прежнего. Теперь Ки не смог бы узнать Чжонхёна, даже если он промарширует мимо него в сопровождении королевского оркестра. Автомобиль вырулил на широкую трассу, по которой ехали сотни самых разнообразных автомобилей, видных в лобовом стекле. В любой другой раз Ки не уставал бы сыпать вопросами, но не теперь. Невзирая на обещание скорой встречи с Чжонхёном, имя которого эти двое произносили довольно странно, Ки пал духом. Чем дальше они удалялись от живой фотографии Чжонхёна, тем сильнее ощущал он тоску. Интерес к окружающему миру угас под действием печали, тревоги и чувства неправильности происходящего. Что он упускает? Целый месяц прошел, а от Чжонхёна ни слуху ни духу. Ищет ли он его вообще? Может, Ки Чжонхёну уже задаром не сдался? Может, пока Ки гнул горб у вредной бабульки, он уже давно закрутил роман с этой расфуфыренной девицей, такой же дохлой, как и он сам? Юноша думал попросить у Чжину телефон, будучи уверенным, что там он сможет отыскать живую фотографию Чжонхёна. Однако он так и не осмелился открыть рот, боясь, что выдержка ему изменит и он вновь устроит какую-нибудь постыдную истерическую сцену. — Мы разве не в город ехали? — спохватился вдруг Ки, выпрямившись на сиденье. — В город, — подтвердил Чжину. — В Сеул, где живем мы с Миной. И где живет Ким Джонхён.