Сними маску свою

Пусть лед и тронулся в подпьянноватом состоянии, он все же тронулся. Поутру Ки с трудом разлепил глаза и без особого удивления обнаружил суровую фигуру, возвышающуюся у изножья кровати. Фигура грозно сложила руки на груди и сердито сверкала карими глазами из-под нахмурившихся широких бровей. — Не сейчас, Чжинки, — простонал юноша и, прикрыв рукой глаза, повернулся набок, спасаясь от безжалостного утреннего солнца, врывающегося в комнату через широкое окно. Все тело ныло так, словно он проработал акробатом ночь напролет. — Жду тебя через пять минут. — Через пятнадцать. — Через десять, — категорично отрезал брат и протопал за дверь. В случае с Чжинки пять выигранных минут — это уже победа немалая. А учитывая тяжелый характер братца, не уступающего ни в чем, — даже весьма подозрительная. Вот почему пять минут спустя, словно диверсант во вражьем лагере, Ки крался к выходу из весьма уютного, но абсолютно не гостеприимного дома. Чжинки был мягок, когда все шло по его плану, но стоило сделать малейший шажок в сторону, как он превращался в настоящего тирана, связываться с которым — себе дороже. В данный момент он вовсю распекал на кухне младшего брата, значит, уже находился в состоянии нервного возбуждения, как то деликатно называл Тэмин. И Ки вовсе не хотелось испытывать на себе всю силу братского неудовольствия. Раньше доставалось только Тэмину, поскольку Ки всегда следовал за Чжинки — без особого желания, но и нежелания он при этом не испытывал. Ему попросту было все равно. Ныне дело обстояло куда как иначе. Прежде, сколько бы он ни расспрашивал братьев о своем прошлом, в ответ всегда получал молчание. Недовольное — со стороны Чжинки, виноватое — со стороны Тэмина. Теперь у него появилась отличная возможность выведать все подробности у нового источника. Этой возможностью он собирался во что бы то ни стало воспользоваться. У него не имелось времени поразмышлять над тем, что он собирался совершить. Да и сейчас он чувствовал себя так, словно еще шаг и его тело развалится на части, а потом покатится кусочками по лестнице, на которой он сейчас стоял. Накануне юноша слегка перестарался с алкоголем, чего никогда не происходило до этого. После ухода загадочной парочки он опрокинул в себя еще пару стаканов, а потом, кажется, еще. Ни разу после потери памяти он не напивался вдрызг. Он вообще алкоголь не пил, поскольку Чжинки был настроен категорически против распития этих напитков, как и посещения вечеринок. Настало время расплачиваться за собственное непослушание своей же головой, в данный момент нещадно болевшей. Ки заставил себя сосредоточиться на одной цели, отодвинув всякие мысли в сторону. Путь лежал мимо кухонного проема. Недовольство старшего брата сочилось из него… Очень обильно оно сочилось, в общем. Юноша поежился, но продолжил опасный путь без колебаний, ощущая себя непослушным ребенком, старающимся пробраться мимо бдительного материнского ока. — Чжинки, ты не мать, — слышался тонкий, но твердый голос Тэмина, который тут же был заткнут разъяренным воплем Чжинки. Вопль был настолько громок, что Ки даже не сумел разобрать в нем ни слова, вслед за этим раздался звон в сопровождении отборного мата, от которого мурашки по коже побежали. Чжинки матерится. Плохо, очень плохо. Ки опасливо заглянул в кухню и обнаружил обоих братьев сидящими на полу и собирающими то, что упало со сковородки, когда Чжинки, случайно обжегшись, отшвырнул ее от себя. Первым порывом было броситься к нему и обследовать ожег, но юноша тут же одернул себя. — Чжинки, мы же всего на пару лет младше тебя, — завел Тэмин старую шарманку, на что Чжинки вскинул голову. Судя по реакции Тэмина, взгляд старшего не лучился добродушием. — Ну, хорошо, не на пару, — дал он задний ход, отпрянув. — Но ненамного ведь. В этот миг младший поднял глаза и увидел колеблющегося брата, вцепившегося пальцами в косяк. А затем внезапно кивком головы указал на входную дверь, давая знать, что отвлечет названную мамочку на время побега. — Почему бы тебе не заняться собой? Жениться, детишек завести — вот, кому понадобится твоя забота, — рискнул Тэмин развить затронутую тему. — Будешь воспитывать и стегать их, сколько душе угодно. Ки взглядом поблагодарил младшего, рискнувшего перетянуть на себя весь намечающийся гнев Чжинки, а затем так и не замеченной пулей понесся к выходу. Дверь он за собой прикрыл осторожно и облегченно к ней прислонился, успев расслышать слова Чжинки о том, кому он сейчас ремня даст отведать. Вообще-то юноше очень хотелось поделиться с братьями новостью о том, что ему посчастливилось встретить такого же, как они трое. Однако взрывоопасное настроение Чжинки не располагало к задушевным разговорам. Оно в целом не располагало ни к каким разговорам. От этого юноше было вдвое сильнее жаль младшего брата. Хотя тот и нарушал запреты Чжинки с завидной частотой, вследствие чего привык к воплям брата и воспринимал их как нечто само собой разумеющееся, Ки было стыдно подставлять брата. Солнце слепило больные глаза, желание рассыпаться песочком по дороге никуда не делось, но он взял себя в руки. Отель в этом городе был один единственный. Правильнее было бы назвать его гостиницей — скромной по меркам большого города, но вполне роскошной для их маленького городка. Именно туда юноша держал свой тяжкий похмельный путь. По дороге ему встречались местные жители, некоторые из них благосклонно снимали шляпу, приветствуя его, некоторые просто кивали. Всякий раз он перебарывал себя и кланялся в ответ, внутренне опасаясь, как бы голова ненароком не отвалилась при очередном поклоне. Временами в глазах встречных виднелось то изумление, то любопытство, одна девица так вовсе покраснела. Судя по всему, перебрал он на вечеринке знатно. Под крышей отеля он укрылся с видимым облегчением. Ему даже не пришлось кумекать над тем, как искать новых знакомых: те сидели за столиком в ресторане, мимо дверей которого он проходил. Нашел он их отнюдь не случайно брошенным на проем взглядом. Он сам почувствовал на себе пристальный взгляд и тут же принялся искать его обладателя. А найдя, на время ошарашено застыл, словно позабыв, какое впечатление этот человек мог производить. Обслуживающий двух мужчин официант разделял мнение юноши и держался несколько скованно, остерегаясь молодого человека. Сбросив оцепенение, юноша решительно направился к их столику, пугая посетителей своим слегка всклокоченным видом и мешками под глазами. Светловолосый парнишка сидел к нему спиной, а вот второй человек внимательно следил за тем, как он приближается, вместе с тем не реагируя на его появление никак. — Доброе утро, — кисло проговорил Ки, глядя поочередно на каждого из двоих за столом. Судя по виду парнишки, что-то язвительное чуть не сорвалось с его языка благодаря вовремя брошенному на него взгляду второго человека. — Присаживайтесь, — вежливо проговорил он вместо того, указывая на стул. Приглашением юноша воспользовался без лишних слов. В то же время легким взмахом руки молодой человек отослал официанта. Возмущение Ки проглотил, осознавая, что явился сюда за объяснениями, а не за едой. Хотя желудок с ним не согласился в весьма громкой и категоричной манере. Юноша сделал вид, что не расслышал ни урчания, ни смешков обоих знакомых. Поспешно выбегая утром из дома, он совершенно забыл про деньги на завтрак. Унижаться до попрошайничества Ки не собирался, поэтому приступил к делу сразу же. Ответом на высказанный вопрос послужили насупленное лицо парня и приподнятые в насмешливом удивлении брови Кима. — Я бы ответил тебе, Вам… — Эван. — … но предоставлю эту возможность моему другу, — с нажимом произнес светловолосый парень, одарив сердитым взглядом одернувшего его молодого человека. — Сегодня день злости? — поинтересовался юноша, не особо надеясь на ответ. — Как Вы отдохнули? — взамен обратился к нему Чжонхён, проигнорировав и злобный взгляд друга, и его недовольно поджатые губы. — Приемлемо, — Ки чуть отстранился от парня, ощущая исходящие от него волны недовольства. — В чем дело? Не всех девушек успел оприходовать? — выдал вдруг тот. — Что? — непонимающе уставился на него юноша. — Эван. — Не прикидывайся, блондинка… — Эван. — … уж не мне ли знать тебя! Волосы перекрасила, а все такая же бесстыжая. — Эван. — Мы уже наслышаны… — Эван. — … про твои ночные подвиги! — Эван. — Что?! — проорал, наконец, парень своему другу. — Закрой рот, будь добр. Парень проглотил очередные обидные слова и вперил недобро сверкающий взгляд в свою тарелку. Посетители, кто увлеченно, кто с тревогой наблюдавшие за взрывом парня, какое-то время ожидали драматического продолжения, однако когда того не последовало, продолжили утреннюю трапезу. — О чем он? — боязливо задал юноша вопрос. — Очевидно, о том, что вчера Вы весьма щедро наполнили алкоголем свой желудок, а расплачиваться пришлось девушкам, попадавшимся Вам ночью на пути. Ки вдруг припомнились и удивленные утренние взгляды прохожих, и неудовольствие брата, но только сейчас до него дошло, что являлось всему причиной. — Потаскуха, — буркнул парнишка и тут же заткнулся, получив по затылку рукой друга. — Следи за языком. Придя в самое ужасное расположение духа, Ки вконец скис, представив все масштабы проблемы. Как ему выкрутиться, не теряя при этом изрядно потрепанного лица, — вопрос на миллион. — Поешьте и успокойтесь, — ободряюще проговорил Чжонхён, когда перед юношей неожиданно поставили тарелку с едой. — Неразрешимых проблем не бывает. — Не бывает. Потому что всегда есть выход в окно, — вяло вставил Ки, даже не подивившись тому, что блюдо оказалось одним из его любимых. — И это тоже, — лукаво улыбнулся молодой человек. — Но можно найти способы менее болезненные. — Вы мне обещали рассказать про мое прошлое, — напомнил юноша, ковыряясь в своей тарелке подобно зеленоглазому парнишке справа от себя. Видимо, сегодня не только день злости, но и день неаппетита. Тарелка Кима тоже стояла полной и нетронутой. — Я бы не сказал, что обещал, — терпеливо возразил Чжонхён, — тем не менее, мне есть, что вам рассказать. — Тот человек, о котором Вы вчера говорили, — это я в прошлом, ведь так? — Так. — Хорошо, в чем же я провинился перед ним? — с этими словами Ки ткнул пальцем в возмущенно пыхтевшего парня. Молодой человек пожал плечами, однако Ки успел ухватить тень разочарования в его глазах. — Это Вам у него спрашивать нужно. — О, так я могу говорить никак? — язвительно полюбопытствовал парень. — Ты дурак, а дураков любить не за что. — Спасибо за разъяснение, — Ки издевательски приподнял руки, будто сдаваясь блюстителям порядка, и принялся за еду с невиданным аппетитом. — Почему же Вы вчера сказали, что я отдал за Вас жизнь? — пробормотал он с полным ртом. — Это образное выражение. Вы пожертвовали своей прежней жизнью, — пояснил Чжонхён, не спуская с него заинтересованного взгляда. — Нельзя ли побыстрее разобраться с этим, нам скоро отбывать, — вставил свои пять копеек парень. — Вы уезжаете? — Ки застыл, не донеся вилку до рта. Чжонхён кивнул, внимательно изучая его лицо. — В отличие от некоторых, у нас не так много свободного времени, — ответил за него его компаньон. — Куда? Чжонхён открыл рот для ответа, но его вновь перебил его спутник: — А вот это уже не Ваше дело. С этими словами он предостерегающе поглядел на своего друга. Молодой человек пожал плечами, безмолвно с чем-то соглашаясь. Испытывая неуемное любопытство, Ки какое-то время переводил взгляд с одного собеседника на другого. — Как скажете, — пожал в свою очередь и он плечами, после чего спокойно продолжил завтрак. — Мне не нужна информация о моем детстве, братья мне о нем рассказывали. Но они молчат о причине потери памяти. Вернее сказать, они с пеной у рта уверяли меня, что я просто стукнулся головой. — А Вы им не верите, — констатировал Чжонхён. — А Вы бы поверили? — Нет. — То-то же, — погрозил ему вилкой юноша. — Ваш младший брат попал в беду, и мы с Вами познакомились, когда Вы с Вашим вторым братом занимались его поисками, — начал Чжонхён, тщательно подбирая слова и лениво их растягивая. Ки замер, затаив дыхание, ловя каждое его слово, но молодой человек вдруг замолчал. — И Вы нам помогали его искать? — не вытерпев, подсказал ему Ки. Чжонхён, до этого задумчиво глядевший на свое нетронутое блюдо, вдруг резко поднял на него взгляд. — Можно и так сказать, — кивнул он с усмешкой, внезапно легшей на его губы. — Понятно, а дальше?.. — вновь поторопил его Ки. — А дальше с моей помощью Вы ввязались в игру намного страшнее и закончилось все потерей Вашей памяти. И теперь я даже не уверен, стоит ли Вам ее возвращать. — И все?.. — расстроено протянул Ки и надул губы. — Что это? — неверно истолковав его реакцию, захихикал паренек, до этого молчаливо слушавший их беседу. — Хорош заигрывать, — он пихнул Ки рукой. Ки отпрянул от него с гримасой на лице, явно придя к неутешительным выводам о состоянии его психического здоровья. — Думаю, идея неудачна, — чуть качнул головой Чжонхён, вставая. — Я увидел все, что мне было необходимо. — Что Вы увидели? — тут же взлетел на ноги Ки. — Где моя правда, которую Вы мне обещали?! — Во-первых, я ничего Вам не обещал, а во-вторых, повторюсь, идея неудачна. Продолжайте жить своей безоблачной жизнью. — Может, мне она не нужна! Может, я от нее устал! — воскликнул Ки. — Глупо отказываться от такого подарка, — пожал плечами Чжонхён, в сопровождении своего компаньона проследовавший к выходу из ресторана, а потом и отеля. У дверей их ожидал консьерж с собранными чемоданами.