Пари ИЛИ Стёб в большом городе

Солнце встало уже довольно высоко, когда аватар Аанг, наконец, распахнул глаза и ставни своей комнаты. Стояло далеко не раннее утро, яркость которого лишь слегка облегчалась лёгким налётом облачков и полупрозрачными жёлтыми занавесками. Аанг вздохнул, устанавливаясь, наконец, в конкретном возрасте. То ли утро показалось ему особенно хорошим, то ли прыгнувший на плечо Момо напомнил о старых добрых временах – но он зафиксировался в глубокой юности, лет в 13. «Сегодня! Сегодня я наконец объявлю о соревнованиях!» - думал он, одеваясь и умываясь, - «Наконец-то в этом городе исчезнут все угрозы и заботы…» - Он буквально слетел вниз по лестнице – настолько буквально, насколько может лишь маг воздуха, - «Кстати, а почему бы не дать этим соревнованиям какое-нибудь особое название? Например…» — Отец? Я насчёт твоей… Олимпиады, - раздался тихий и спокойный голос из дверного проёма, стоило двери распахнуться. Тоже тихо и спокойно. — Олимпиада! – радостно воскликнул Аанг, с некоторым удивлением поглядывая на вошедшего: в нации воздуха не принято было иметь семей, - Проходи, проходи… Тензин магией воздуха запер дверь и присел за стол, глядя, как его отец – который по внешности годился ему во внучья – раскладывает чашки. — Олимпиада! Прекрасное название! Звучит так… Торжественно! А то все называют мой чемпионат «Турнир Аанга»… бее! — Эмм… - протянул Тензин, запутавшись в словах, и вздохнул, набираясь терпения. Отец очень сильно напоминал ему сына. — Олимпиада… - всё смаковал Аанг, - А ещё пусть начинаться она будет зажжением ритуального огня, как у воинов Солнца! Хотя… Это обидит остальные нации… — Отец. Я пришёл предложить тебе помощь! – сказал Тензин. Аанг замолчал и присел напротив него, выражая готовность к приёму информации и пищи, - Тебе придётся объявить о Тур… Об Олимпиаде. На весь город! Для этого нужно быть на виду. Чтобы тебя все видели. То есть, чтобы ты был заметным. Чтобы… — Да, это я понимаю, - освободил его от дальнейших уточнений Аанг, - И у тебя есть предложение? — Да! Тензин с хитрецой улыбнулся, что за ним водилось нечасто, и предложил Аангу навестить его дом. Завершив питание, отец и сын направились к пятому Храму воздуха, и идея Тензина становилась Аангу всё яснее и яснее с каждым километром полёта Аппы. Солнце высвечивало бритую голову аватара Аанга, отражаясь от неё и слепя глаза. Контур татуировки казался чёрным на этом фоне. Символ нации Воздуха, зачем-то приделанный к шесту-планеру, выглядел крайне уродливым. Но больше всего поражал размер… на уровне комфортного полёта Аппы как раз располагалась голова аватара. Каменная, как и остальное изваяние. — И вы сделали это после моей смерти? О ужас! – недовольно воскликнул Аанг. — Твои подвиги необходимо было увековечить. В камне. Ты дал жизнь Республиканскому городу, и жители вернули тебе долг, воздвигнув эту статую. Я думал, ты будешь доволен! — Я… Я доволен! Но… Это… Слишком, - Аанг ткнул пальцем в глаз своей же статуи. — О, не скромничай! Твой вклад в мир и согласие гораздо больше этой статуи! – примирительно улыбнулся Тензин. — Но я же не один закончил эту войну! Мои друзья… — Им тоже есть статуи! Тоф Бей-Фонг, Зуко Озаевич, Продавец Капустин… — И их вы тоже протащили в мир духов?! – прищурился аватар. — А, ты об этом… нет. Я взял только твою статую, чтобы… Отец! Я привык к ней, когда она была рядом с островом Храма воздуха! Я привык смотреть на неё, когда меня терзают думы! Умирая, я взялся за постамент, и статуя оказалась в мире духов со мной. Аанг вздохнул. — Ладно. И что ты предлагаешь мне с нею делать? — Ну… Я думал, это будет подарком на твоё двухсотлетие. Но раз уж ты устроил этот Турнир… — Пожалуйста, хоть ты называй его Олимпиадой! — Хорошо-хорошо. Так вот… И я подумал, что было бы прекрасно, объяви ты о нём с вершины этой статуи. Аанг вспомнил, как он разок уже стоял на собственном изваянии, и не нашёлся, что ответить. Вместо этого он развёл руками и сказал: — Но это несправедливо. Я не один в ответе за этот город! — Не один, - кивнул Тензин, - Вот почему я попросил… - Аанг бросил взгляд вниз и увидел… - …их помочь! – закончил Тензин. К огромной статуе Аанга подвозили на телегах ещё три статуи-чучела, сделанных из соломы, одетых в старые тряпки, гигантские, но выглядящие весьма скромными на фоне статуи Аанга. Это были: аватар Киоши (почему-то с пробитым животом), аватар Року (с подпаленной мантией) и аватар Корра (которой какой-то умник связал косички вместе). Все чучела были снабжены круглыми выпученными глазищами и корявыми улыбками. Аанг молча смотрел на этот ужас, не зная, злиться ему или радоваться. Тензин же этот выбор уже сделал, и криво улыбался, махая рукой десяткам человечков, везущих чучела. — Ну как? Вклад каждого аватара будет учтён. И мне не пришлось никому приказывать! Эти люди сами сделали эти статуи, едва узнав о Турни… Об Олимпиаде. — Да уж, это просто поразительно… - выразил Аанг своё ошеломление.