Gin Tatsu / Серебряный Дракон

Никогда не думала, что в поисках прошлого и собственных корней можно постепенно утонуть настолько глубоко, что даже потерять возможность вернуться. Взялась преодолевать преграды, не подозревая об их существовании, не имея возможности предугадать, что будет ожидать меня на следующем шагу. С самого начала эта затея казалась бессмысленной. Шанс найти ниточки прошлого, тянувшиеся к одному большому комку, распутав который, я бы смогла познать предысторию своей жизни, был ничтожно мал. Я бросилась гоняться за призраками, которые могли и не существовать. Но эта затея, словно серная кислота, разъедала все другие мысли и желания, всё внутри, наполняя меня собой, с каждым годом проделывая всё более глубокую дыру в моём сознании. И настал момент, когда я была не в силах сопротивляться соблазну. Может, мне просто хотелось избавиться от этого навязчивого желания-паразита, чтобы после с неохотой, но со спокойной душой вернуться к настоящему. К настоящему, к которому я так и не смогла привыкнуть. К настоящему, которое вызывало ощущение того, что я не живу своей жизнью. Что всё происходящее вокруг меня не принимается моим организмом и сознанием. Что всё это – не для меня. Должно быть, это достаточно привычное ощущение для тех, кому приходилось коротать свои дни вдали от родного, хоть и непознанного, и незнакомого. Вдали от того, что течёт по собственным венам – сознание, как по инстинкту, отчаянно борясь, отказывается принимать воздух пропитанный совершенно иным, чужеродным – острая нехватка которого медленно убивает сознание. Сознание гаснет, как лёгкие, которые наполняются углекислым газом вместо желанного и жизненно важного кислорода, как организм, что отказывается принимать инородное тело. И внутри остаётся лишь сплошная пустота. Не могу сказать, что с интеграцией в обществе с другой культурой у меня возникли значительные проблемы. Возможно потому, что мне попросту повезло найти родной уголок в этом чужом обществе и посчастливилось сохранить слабую связь с собственной природой и культурой. Именно отсюда возникли проблемы. Эта малая пропорция родного вызывала привыкание: хотелось большего, пока линия контраста между родным и инородным постепенно становилась жирнее. Природа в конечном счёте победила, и я решила отправиться на поиски собственных корней. Старик Ватанбэ всегда был против этой затеи. Утверждал, что прошлое само найдёт меня, если судьба так пожелает: человеку не дано распоряжаться судьбой, судьба сама распоряжается с ним. Возможно этот мудрый человек был в чём-то прав: мне не стоило гнаться за иллюзиями. Говорили, ночной Киото кишит демонами, высасывающими кровь каждого встречного, до последней капли… Я не могла предугадать цепочку событий, что начались с той тёмной ночи.