Всему своё время

Действие первое – Гриссом, найдётся минутка? В кабинет супервайзора заглянул Брасс, остановившись почти на пороге. Это само по себе было так удивительно, что заслуживало того, чтобы оторваться от проводимого исследования. Гриссом вопросительно приподнял одну бровь, глядя на полицейского. – Что у тебя, Джим? Я немного занят, так что поторопись. Капитан все же прошёл в кабинет и сел на стул перед столом Гриссома, оказываясь прямо напротив него. – По одному из дел надо перепроверить улики. Послезавтра заседание суда, и я решил обновить воспоминания, а в результате заметил, что пара моментов не сходится. – Кто вёл дело? – Не вы. Улики обрабатывала дневная смена, – Брасс скривился, словно лимон откусил. – Ты ведь понимаешь, что к Экли идти бесполезно. Он даже слушать не станет: его люди не ошибаются и он свято в это верит. Гриссом хмыкнул, прикусив дужку снятых очков, и задумался о том, кто сейчас сможет отложить текущее расследование. Подсчёты были недолгими – самым свободным на данный момент был только Стоукс. Гил прищурился, глядя на капитана, даже вперёд подался, чтобы не упустить ни одной эмоции у того на лице. – Ты ведь знаешь, к кому я тебя отправлю. Мог бы сразу к нему пойти. Вот уж не ожидал, что бравый капитан испугается. – Гриссом, не зарывайся, – было видно, как Брасс разозлился от мысли, что со стороны и впрямь выглядело так, словно он боится и ищет у Гила поддержки. – Он имеет право послать меня подальше. Стоукс не обязан мне помогать, потому что эта просьба пока неофициальная. – Джим, – Гил на секунду поджал губы, прежде чем продолжить, – если бы Ник пришёл к тебе с подобной просьбой, ты бы его послал? – Я профессионал, Грис, работа есть работа. – Ты сам ответил на свой вопрос, – Гриссом откинулся на спинку стула, сжимая в руке очки. – У меня работают профессионалы. – Извини, что потратил твоё драгоценное время, – Джим почти добродушно усмехнулся, но от сарказма в голосе все же не удержался. Действие второе Брасс направился в лабораторию, где Стоукс в данный момент обрабатывал улики, собирая паззл из обрывков какого-то материала. По тому, как напряглись плечи Ника, было понятно, что он заметил приход капитана, но отрываться от своего занятия не торопился. Словно ждал, пока тот скажет, зачем пожаловал. Дело, которым сейчас был занят Ник, вёл Вега, но Брасс как его начальник, мог сунуть нос в любое расследование. Пауза затянулась, и Ник понял, что проиграл этот молчаливый поединок. Совсем немного и от его спокойствия мало что останется. Присутствие Джима Брасса в пределах досягаемости с некоторых времен действовало на криминалиста Стоукса, как валерьянка на кошку: приходилось напрягать всю силу воли, чтобы сдерживаться. Ник давно уже перестал задавать себе вопрос, почему он так подсел на уже немолодого капитана полиции, когда вокруг было столько возможностей. Он так и не смог найти ответ, и, в конце концов, просто принял это как должное. Криминалист разогнулся, отходя от стола, чтобы случайно не испортить работу, проделанную за последний час, и посмотрел в глаза Брассу, без слов спрашивая, зачем тот появился на его рабочем месте. – Привет, Ник. Надо перепроверить улики вот по этому делу, – капитан передал ему папку. – Это срочно. – Если только Гриссом не будет возражать. – Он в курсе и дал добро. Ник прикусил язык, чтоб не сказать гадость. В прошлый раз Джим сразу пришёл к нему с такой просьбой, а сейчас сначала навестил Гриссома. Перестал доверять после обмена любезностями в кабинете Гила? Это было неприятно осознать, но Ник не стал высказывать свои претензии на этот счёт, хотя виноваты в той перепалке были они оба, предпочёл сосредоточиться на деле, а не на личных переживаниях. – Отлично. Объясни тогда в двух словах: что именно мне искать? Что вообще за дело? – он даже не открыл папку, так как знал по опыту, что чтение займёт много времени, которого у них, по словам Брасса, и так почти нет. – Подросток был задушен у себя дома. В крови обнаружили почти убойную дозу снотворного, а на теле следы сексуального насилия, хотя патологоанатом вполне допускал просто грубый секс. Арестовали отчима – в таких делах, как правило, именно близкие родственники-мужчины первыми попадают под подозрение. Он всё отрицал, утверждал, что ничего подобного не делал со своим пасынком, но доказать его алиби было некому – всю неделю до смерти подростка они жили вдвоем, потому что мать уехала в командировку. Отчим нашёл парня, когда вечером решил удостовериться, что тот дома, и сразу позвонил 911.Такое же снотворное находилось в домашней аптечке, а рецепт был выписан на имя отчима. Во время рассказа Брасс прохаживался по кабинету. Ник уже хотел попросить его сесть или просто остановиться, но передумал, открыл папку и уткнулся в страницы дела. – Я, когда перечитывал показания возможных свидетелей, вспомнил, что один из них упоминал, как к Сэму, так звали погибшего, приходила подружка. Правда, он не помнил, чтобы она уходила. Его показаний нет в деле, потому что потом выяснилось, что он был под кайфом. Я не придал его словам значения тогда, да и в суде его показания не приняли бы. Потом оказалось, что парень девушек не особо жаловал, так что подружка, скорее всего, плод воображения наркомана. – Так что тебя смущает? – Прямых доказательств виновности отчима так и не нашли. ДНК-тест ничего не выявил. К тому же я за свою службу повидал немало насильников, но этот мужчина не кажется мне таковым. А парня в школе не любили, он был тем ещё ублюдком и над многими издевался. Ему просто могли отомстить. И у меня из головы не выходит эта таинственная незнакомка. Джим остановился, в упор разглядывая криминалиста, погружённого в чтение справок и протоколов. – Так что, берёшься за это дело? – Да. Но возможно потребуется выехать на место преступления. – Оно по-прежнему опечатано. Мать даже заходить туда отказалась. Живет у родителей. И, кажется, она единственный человек, кто не верит в виновность своего мужа. – Уже не единственный, – Ник прищурился, разбирая какую-то фразу в тексте. – Если в доме никого после криминалистов не было, значит, там всё осталось нетронутым, разве что пылью покрылось. Но может оказаться, что мы зря теряем время. В деле всё выглядит логично. – Я знаю, как всё выглядит. Я вёл это дело. Я думаю, что поспешил, сделав именно выводы не в пользу отчима. – Уже не в первый раз, – на сей раз уже Ник не смог удержаться от мелкого укуса. – Пусть ты и действовал по результатам исследований криминалистов. Я-то полагал, что капитан Брасс никогда не ошибается. – Я умею признавать свои ошибки и нести ответственность за свои поступки и решения. Займись уликами. Для ордера на повторный осмотр места преступления практически закрытого дела нужны веские основания. Дай мне знать, когда что-нибудь найдёшь. Ник поймал на себе оценивающий взгляд капитана, прежде чем тот развернулся и вышел. После его ухода Стоукс вдруг осознал, что во время разговора облизывал губы, которые пересохли от волнения. Неожиданно захотелось верить, что от Брасса не укрылся этот жест. Иногда казалось, что капитан замечает такие провокационные мелочи и уж точно знает, каков их истинный смысл. Ник, облизнув все еще сухие губы еще раз, закрыл папку, решив заняться уликами по делу Брасса позже. Сначала надо было закончить начатое до прихода полицейского исследование. Действие третье Стоукс тщательно проверил записи в деле, просмотрел фотографии и, соглашаясь с неофициальной версией патологоанатома о грубом сексе, хмыкнул – ему это было знакомо. Шестнадцать лет – самый подходящий возраст для неуёмных желаний и смелых экспериментов. Но для суда выводов и личных впечатлений недостаточно, нужно найти что-то более существенное. Ника даже позабавило, как полицейский бросился за нужной ему коробкой. Видимо, Брасс побывал здесь раньше и не в самом лучшем настроении. Криминалист пересмотрел собранные на месте преступления улики, и принялся тщательно перебирать их одну за другой. В отчёте было сказано, что парня задушили подушкой. На обработанной стороне наволочки хорошо были видны очертания лица, а вот вторая сторона тщательному исследованию не подвергалась. Видимо, криминалист, работавший с уликой, удовлетворился тем, что с первого раза получил неплохой результат. Ник принялся за дело, и через два часа довольно рассмеялся, обнаружив, что на второй половине наволочки сохранились еле видные, но достаточно четкие следы ладоней истинного убийцы. Широко улыбнувшись, криминалист запротоколировал результат, сделал снимки, после чего скинул Брассу сообщение, что у него есть, чем порадовать. Капитан не заставил себя ждать, появившись в лаборатории едва не раньше, чем Стоукс успел положить сотовый в карман. – Ну, что у тебя? – Смотри, – Ник продемонстрировал Джиму наволочку. – Что-то мне подсказывает, что у твоего обвиняемого не столь изящные ручки. – Значит, наша мифическая подружка не такая уж и мифическая. Молодец, Ник, отличная работа. Расследование придётся возобновить. Будем искать таинственную незнакомку. Я не хочу, чтобы Экли и его команда вновь приложили руку к этому делу. Поэтому буду настаивать на смене эксперта. Ты как, готов довести начатое до конца? – Уесть Экли… – Ник демонстративно посомневался, с трудом пряча улыбку, но потом не выдержал. – Я с тобой. Действие четвертое Экли предсказуемо был против. Но Брасс, и присоединившийся к нему Гриссом настояли на том, чтобы именно Ник довёл это дело до логического завершения, далеко не прозрачно намекнув Конраду на нерадивость его подчинённого, так небрежно отнесшегося к обработке улик. Девушку Брасс нашёл. Для этого ему пришлось вновь опросить соседей. Двое всё же вспомнили, что видели незнакомку в тот день возле дома потерпевшего, а один даже смог описать внешность. Новые факты всплыли при опросе друзей, которых было немного, и врагов, которых было куда больше. Незадолго до смерти Сэм всласть поиздевался над одним парнишкой – обычные подростковые разборки, ничего особенного. Но мальчишка оказался слишком ранимым и наглотался таблеток. Точно таких же, какими потом был напичкан убитый. Ник провёл сравнительный анализ таблеток, установив, что они не из упаковки, найденной на месте преступления и принадлежавшей отчиму. Убийцей оказалась сестра мальчика, над которым издевался Сэм. Отчима отпустили, сняв все обвинения. Конраду Экли пришлось лишь молча признать ошибку своей смены и устроить выволочку тому криминалисту, кто отвечал за обработку улик. Радость от раскрытия дела омрачалась тем, что Нику было жаль девочку, которая единственным доступным ей способом защитила своего брата. Взрослые предпочли закрыть на всё происходящее глаза, а она не смогла и не захотела. Поступки детей лишь следствие ошибок взрослых. Кто признает эту ошибку? Ник покачал головой, укладывая улики обратно в коробку. Никто. Этому ребёнку придётся расплачиваться в одиночку. Интермедия – Отличная работа. Я твой должник. С меня завтрак, – Брасс заглянул в раздевалку, когда Ник переодевался. – Жду внизу. Стоукс раздумывал над ответом, натягивая футболку, но когда он, наконец, поднял взгляд, капитана уже не было. Ник подумал, что Брасс как всегда не оставил ему выбора. Самолюбие требовало выйти через другой ход и заставить полицейского ждать на стоянке хоть до третьего пришествия, но перспектива провести с Джимом несколько лишних минут вне рабочей обстановки заставила упрямство заткнуться. Кафешка, в которой криминалисты всей сменой после работы иногда завтракали вместе, дежурный столик, знакомое меню – все как обычно. Только сегодня их было двое, а Брасс по привычке перетаскал половину еды с тарелки Ника. Это началось, когда они оказались за одним столом в первый раз. Джим тогда еще был супервайзером ночной смены криминалистов, и Ник то ли постеснялся, то ли остолбенел от подобной наглости, что так и не сумел возмутиться. А потом бунтовать было поздно – традиция уже сложилась. Ник внезапно подумал, что, возможно, именно с этого и началось его увлечение Джимом Брассом. Одна тарелка на двоих – свидетельство очень близких отношений. Ник вздрогнул и тряхнул головой. Это не он предложил этот своеобразный интим, ему его навязали. – Ты так на меня смотришь, словно только что Америку открыл, – Брасс закончил с завтраком и вытирал губы салфеткой. – Земля вызывает Ника, кончай витать в облаках. – Как насчёт кофе? – Здесь отлично кормят, но кофе дрянной. Так что – нет. Обойдусь. – У меня есть хороший кофе. Я даже подсмотрел у Грега пару фишек. Так как у него у меня не получится, но что выйдет лучше, чем здесь, я гарантирую. – Ты меня приглашаешь? – Да. – Стоукс выжидающе посмотрел на Брасса, а потом быстро добавил: – Если у тебя нет других планов на ближайшее время. – О’кей. Подожди меня снаружи, я пока расплачусь. Ник кивнул головой и пулей вылетел из помещения. Ему срочно нужен был глоток свежего воздуха и пара минут наедине со своими мыслями и чувствами. Он, кажется, только что принял решение пойти до конца, а это требовалось переварить. Пан или пропал! Второго шанса ему никто не даст. Дорога домой заняла некоторое время – в этот довольно ранний час для Лас-Вегаса люди уже торопились на работу, создавая пробки на дорогах. А Ник и Джим говорили о прошедшей смене, о деталях только что закрытого дела, рассуждали на тему отцов и детей. Разговор ни о чём, просто чтобы заполнить паузу пока не добрались до места. В дом Ник вошёл первым и бросил ключи на журнальный столик. Стянул куртку, отправляя её на ближайший стул, потом повернулся к Джиму, который шёл следом. – Чувствуй себя как дома, а я займусь кофе, – Ник махнул рукой в сторону кухни, отделённой от гостиной барной стойкой. Джим кивнул, оглядываясь по сторонам, а потом расположился на диванчике перед телевизором, сняв пальто, которое заняло место на том же стуле, что и куртка Ника. – Ты сделал ремонт, – он не спрашивал, просто озвучил мысли. – Обычно после таких случаев люди меняют дома, а ты остался. Ник не сразу ответил, сосредоточенно следя за туркой с кофе, попутно пытаясь отогнать воспоминания о не самом приятном дне в его жизни. Возможно, и он поступил бы как большинство, но тогда его спас Джим. Одно это перекрывало все неприятности. – Убежать от проблемы – не лучший способ её решить. Так, упав с лошади, нужно встать и повторить попытку, если не хочешь бояться всю жизнь. В моем доме никто не заставит меня чувствовать себя неуютно. Ник принёс Джиму кофе, получившийся, на его взгляд, на редкость удачным, и расположился рядом на диване. Стоукс медлил, поглощая горячий напиток мелкими глотками, и перебирал в уме фразы, которые мог бы сейчас сказать, но никак не находил подходящую: одна казалась слишком наивной, другая откровенно грубой, третья просто глупой и детской. Потягивая из чашки густой ароматный кофе, Ник наслаждался не столько им, сколько чужим присутствием рядом, одновременно собирая остатки решимости. Оторвавшись, наконец, от созерцания опустевшей чашки, Стоукс посмотрел на Джима и едва не задохнулся от глубины его взгляда. Внезапно пришло понимание того, что капитан давно знал всё о его мыслях и метаниях, но не торопился сделать шаг навстречу. Брасс был человеком, который всегда знал, что и как должно происходить, и заставлял других следовать его курсом. Но на этот раз он предоставил Нику самому решать, как ему действовать и что делать. Впрочем, в то же самое мгновение всё оказалось неважно: запищал смс-кой сотовый Стоукса и почти одновременно раздался звонок мобильного Брасса. Джим ответил на вызов, и Нику пришлось потянуться к своему телефону, с неприятным удивлением читая сообщение от Гриссома об общей мобилизации. Значит, случилось что-то чрезвычайное. Ник посмотрел на Джима, когда он как раз отключил сотовый, закончив разговор. Вид у капитана был такой, что мало-мальски разумный человек счёл бы за благо быть где угодно, лишь бы подальше от этого полицейского. – Джим, что случилось? – Стрельба в школе. – Чёрт, – Ник, казалось уже видевший многие места преступлений, в том числе и с многочисленными жертвами, шумно вдохнул ставший вдруг вязким воздух. Все же невозможно привыкнуть к тому, что погибают дети. – Подбросишь? Мне нужна моя машина. – Поехали. Брасс высадил криминалиста возле лаборатории и умчался. Ник, заглянув в лабораторию и выслушав инструкции, оставленные лично для него, направился к месту трагедии минут через пятнадцать.