Сновидец Его Величества

Авель неловко топтался возле огромного окна, приоткрытого в честь теплой погоды в Риме. Внизу можно было разглядеть снующих студентов Римского Университета и даже услышать, чем сейчас заняты их головы. Вордсворт сидел за преподавательским столом и заполнял ведомость в журнале. - Какой только ерундой не приходится заниматься! – в сердцах воскликнул профессор. Нельзя было сказать, чтобы он очень сильно страдал из-за бумажной работы, которая неминуемо ложилась на плечи любого преподавателя, но это не было делом всей его жизни. - Профессор, вы у нас главный архивариус отдела и внештатный юрист. Вы способны найти нужный документ в заду у Дьявола и заткнуть им глотки наших оппонентов. - Вот не надо сейчас, - пригрозил он пальцем Авелю. - У нас с Дьяволом прекрасные отношения, не то, что у некоторых. И потом, тут нет ничего сверхсложного – документ либо есть, либо его нет. Тебе ли не знать этого? Для знания законов достаточно периодически шерстить законодательство. Если бы это еще спасало от некоторых власть имущих, - добавил он чуть тише. - Скажите, Профессор… Это правда, что вас недавно забирали в Департамент Инквизиции? Уильям взглянул на Авеля из-под очков. - Правда. Ну, ты ведь понимаешь, работников нашего отдела туда не приглашают, их привозят в служебных машинах. Надо сказать им спасибо, что они не одевают нас в облачения кающегося грешника. С них станется! – с сарказмом ответил он. - А по какому вопросу, если не секрет? Если это касается вас или Катерины, то я тоже должен знать… - Это никого не касается! – цыкнул профессор, сделав ошибку в записи. Он покачал головой и полез за замазкой. Растерянный Авель помолчал немного, потом рискнул продолжить разговор: - А как же… - Очень просто, - Вордсворт нахмурился, разглядывая замазанную строчку в журнале. – Все очень просто, Авель. Он вздохнул, переписал снова строку и откинулся на спинку кресла. - Не делай людям добра и не получишь зла, вот как это выглядит, Авель. Найтроуд забеспокоился: - Если это все же касается вас, то я просто обязан вам помочь. Уильям закинул руки за голову и удобно устроился в кресле, покачиваясь. - Нет, я же говорю, меня это никак не касается. У меня есть один хороший знакомый в Риме, чудаковатый старик, который устроил из своего дома библиотеку. Там постоянно собирается молодежь. Старик очень грамотный во многих вопросах жизни, только туда пришел с проверкой брат Петр, и тот, пребывая в хорошем настроении, выложил ему все свои эзотерические бредни. - А зачем же вас тогда забирали? – Авель окончательно запутался. - Потому что я общался с этим человеком и даже испробовал некоторые практики по его совету. - Какие? – священник начал терять терпение. В самом деле, он хочет оказать помощь другу, а из того приходится клещами выдирать каждое слово. - Ерунда, одним словом! – Уильям отмахнулся и сменил тему, – Авель, я так понимаю, у тебя опять в кошельке негусто? Иначе зачем тебе топтаться здесь с полчаса как. Авель был рад тому, что Уильям сам поднял эту щекотливую тему, так как просить в долг пятый раз за месяц было уж не то что неловко, и даже не безобразно, а превратилось в норму. Он начал бормотать что-то о непредвиденных расходах и выбитом окне в келье, но Уильям, не слушая его, заглянул в свой кошелек и сунул ему в руку купюру. - Бери, но ты будешь мне должен, - сказал он вдруг таким странным, несвойственным ему тоном, что Авель даже передумал сначала брать деньги. Но замешательство длилось всего минуту, и он, утешая себя тем, что ведь деньги и вправду очень-очень нужны, сунул смятую купюру подальше в карман. - Большое вам спасибо, профессор! Вы так выручаете меня каждый раз! Я вам обязательно отдам со следующей зарплаты. - Когда уже ты выйдешь на пенсию? – проворчал Уильям. – Тебя уже столько лет эксплуатируют, что твоя ежемесячная пенсия могла бы сравняться с моими доходами! - Что, правда?! – Авель несказанно обрадовался этому. - Только тебе придется принести справки с прошлых мест работы, - Уильям едва заметно улыбнулся и саркастично поднял бровь. В следующий миг они оба громко расхохотались. Уильям простонал, утирая слезы с уголков глаз: - Иди за своими пирожками и оставь меня наедине с этим прекрасным журналом в кожаном переплете. - Попахивает патологической любовью к работе, - поддел его Найтроуд. – Только я ведь не за пирожками, я пойду ремонтировать свое окно. - Авель! – Уильям старался не хохотать в голос, чтобы сказать свою шутку дня, – Дело в том, что я проезжал в перерыве между парами возле твоего убежища. - И? - Представь себе, кто-то уже починил твое окно, Авель! Голоса друзей снова загрохотали внушительным гоготом и смехом. На ступенях университета Авель приметил странную знакомую фигуру, но сходство с образом улетучивалось, стоило только посмотреть на прическу субъекта. Что-то екнуло в груди у Авеля, но он отмахнулся от тревожной мысли. Разве могла случиться такая ситуация, из которой Уильям не нашел бы выхода? Разве вообще что-то могло стрястись в оплоте мира с умнейшим ученым? Вордсворт тем временем неспешно закончил все свои дела и удовлетворенно вздохнул. Вот теперь-то он был совершенно свободен. Он тщательно проверил, все ли в аудитории в полном порядке, запер все окна и закрыл кабинет. Пробуя пальцами острые зазубрины ключа зажигания от автомобиля, Профессор спускался вниз по лестнице к парадному выходу, стуча тростью по ступенькам так, что казалось, будто спускается какое-то странное существо. Неслышно ступая в мягких ботинках по гладкому полу, Уильям задумался, оказавшись в вестибюле. На заднем дворе продавали учебную литературу и его любимые газеты, но с другой стороны, ему бы было некогда их почитать. «Послушаю радио!» - он тряхнул головой и направил стопы к парадному входу. Стремительно спускаясь по ступеням, залитым солнцем, Профессор почувствовал на своем плече очень крепкую хватку. Но создавалось впечатление, что поймавший его человек хочет его просто деликатно удержать возле себя, а не передавить руку до лиловых следов, оставив незабываемый отпечаток о событии. Уильям возмущенно оглянулся и увидел очень знакомое лицо. Это был брат Петр, который для маскировки просто забрал волосы в пучок на затылке, отчего его лицо, обычно такое угрюмое и неприветливое, отражало его аристократичное происхождение. - Вам идет, - сказал ему Уильям, как выплюнул. - Пройдемте, - Петр настойчиво потянул его за собой. - Я никуда не пойду, - решительно сказал Уильям, но негромко, чтобы студенты не слышали их перепалку. Он уперся пятками в ступени, как упрямый ишак, и ни на йоту не сдвинулся с места. - Вы арестованы с поличным, сэр Вордсворт, - сказал Петр чуть громче, так, чтобы это уже было слышно окружающим. Щеки у Профессора предательски запылали, и он пошел следом за Инквизитором, неловко перебирая ногами. Машина их поджидала на заднем дворе. «А ведь я мог купить газеты, и ничего бы этого не было!» - пронеслась у него в голове горькая мысль. Возле автомобиля Вордсворт устроил очередное восстание. Воспользовавшись тем, что здесь уже не было студентов, только пара зевак, он встал «звездочкой», пользуясь тем, что Петр не может ударить его в живот и вообще ударить, пока ему не предъявят обвинения. - В чем меня обвиняют? Глаза Вепря налились кровью, и набухли желваки на скулах. - Вас хочет видеть кардинал. - Вы сказали, что я арестован. Так я хочу услышать, в чем меня обвиняют? Петр посмотрел на его наглую ухмылку, окинул взглядом его фигуру и схватил Уильяма за ноги, закидывая его себе на плечо перед тем, как метнуть тело на скамью в машине. - Эй! Спас… Петр облегченно выдохнул после броска и прыгнул следом, крепко запирая дверцы. Они сидели друг напротив друга, и Уильям с не меньшей, чем у Петра, яростью сверлил глазами главу Инквизиции. Петр, не отрываясь, глядел на него своими узкими сверкающими в тени глазами, словно тигр из глубины клетки, осознававший, несмотря на обстоятельства, свое непревзойденное превосходство. - Думаете, это весело? – Уильям достал трубку, набил её табаком и чиркнул спичкой о подошву. - Не курить, - глухим басом сказал Петр, и этот голос не предвещал ничего хорошего. Уильям немного помедлил, усмехнулся и вонзил горящую спичку в скрученные высушенные стебли травы. Он с наслаждением раскурил трубку, пока у Петра дергался левый глаз от нервного тика, и выпустил внушительный клуб дыма, от которого в горле у Инквизитора запершило, а из глаз брызнули слезы. - Вот вы и не курите, - с улыбкой ответил Уильям, глядя, как у несчастного опухает лицо, и из носа предательски капает. Франческо нетерпеливо мерил шагами кабинет и поглядывал в окно, провожая служебные машины инквизиции. Наконец, одна остановилась поперек внутреннего двора Департамента, взвизгнув тормозами, из открывшихся дверей повалили клубы дыма. Фигура в черной сутане, показавшаяся первой, шустро повертела головой и направилась в сторону шлагбаума, где в будке прятался от солнца один-единственный охранник. Из кабины стремглав выскочил шофер и рванул на себя священника так, что тот едва устоял на ногах. Медичи взял рацию со стола и зажал кнопку: - Не бить его! Петр вывалился из машины следом и поднял трубку, которую выронил ученый изо рта от резкого рывка. Его опухшее лицо не предвещало ничего хорошего. Уильям побледнел, ведь эта трубка была дорогим подарком от Катерины Сфорца. Вепрь мог разломать её одним ударом ноги, но вместо этого со снисходительной ухмылкой отдал её Профессору. - Благодарю, - искренне ответил Вордсворт, сжимая пальцами драгоценную вещь. Он поднял голову и оскалился, изучая взглядом окна Департамента – где-то там его поджидал острый профиль Франческо.