Music Is My Supernatural Radar

Лежа на гостиничной кровати, я смотрел в потолок и курил. Дым поднимался вверх изящными кольцами и растворялся, превращаясь в плотный туман, окутавший уже всю комнату. В голове шумело от выпитого алкоголя, стены танцевали вокруг меня вальс, в ушах шумело. Я моргнул, и на пару секунд комната остановилась, но потом вновь закружилась. Потушив сигарету в горке окурков, что возвышалась в пепельнице, я свернул крышку на бутылке скотча, сделал несколько крупных глотков и снова закурил. Включенное радио скулило печальными душевными излияниями, но я не слышал музыки. Раз за разом в моей голове появлялся бархатный мужской голос, и от тоски хотелось выть и бросаться на стены. Шел мой первый день без Дженсена. *** Я открыл глаза и понял, что еще ночь. На часах 3:52. Со сном в последнее время проблемы. С Деймоном не виделись, наверное, дня три. Три дня без Дейя. Я не совру, если скажу, что это самые ужасные три дня в моей жизни. Или самые чудесные. Ведь я провел их с Ним, в своих мыслях, мечтах. Он был всегда рядом. Я лежал на одной половине кровати, а на другой со мной лежал он. Я сидел на диване, уставившись в телевизор, а он сидел рядом и держал меня за руку. Я даже испугал сам себя, когда делал себе чай и налил кружку для него. Я хотел, я требовал, чтоб он был рядом… Я уже начал сходить с ума. *** Что я здесь делаю? Я имею в виду, что держит меня в Америке? Церемония People’s Choice Award прошла, и мне можно отправляться домой. Там работа, друзья, семья – вся моя жизнь. Так почему же я прилип к этой кровати? Чего я жду? Почему сердце мое разрывается от непонятной тоски, и что заставляет меня прислушиваться к каждому шороху в коридоре? Зачем снова и снова мозг прокручивает картины прошлого вечера перед моими глазами? Чувственный рот приоткрыт, ресницы дрожат, лоб покрывает испарина. Закусанная губа и хриплые стоны. Рука, сжимающая мой член, выбивающая из меня мольбы. Рыжие веснушки, бархатная кожа, тень щетины на острых скулах. Расстегнутый ворот рубашки, открывающий моему взору жилистую шею и редкие волоски на груди. Капелька пота, стекающая по виску… Видения не отпускали меня. Я желал этого мальчика больше всего на свете. Мне хотелось целовать его, заключать в объятия и прижимать к своей груди, впиваться в него зубами и пальцами, разрывать его на части, а потом нежностью собирать воедино, гладить, ласкать. Я мечтал, чтобы он шептал мне на ухо, что принадлежит мне, чтобы преданно заглядывал мне в глаза, держал за руку, прижимался ко мне… Не знаю, чего я ждал. Может быть, сейчас в гостиничном коридоре раздадутся шаги, в дверь постучат, и войдет он? Улыбнется мне, потом смутится и покраснеет, начнет разглядывать свои ботинки, но подойдет и уткнется мне в плечо. Или болезненно невыносимую атмосферу этой комнаты разорвет телефонный звонок, и на том конце провода прозвучит его взволнованный голос? Но секунды тянулись, минуты лениво текли, а я все так же лежал и смотрел в одну точку. Я ждал. *** Каждый раз, когда звонил телефон, мое сердце замирало и надеялось, что это он, мой Деймон. Но он не звонил, и я не осмелился. Конечно, несколько раз набирал его номер, но даже не дожидался гудка. Та ночь была ошибкой... Зачем себя обманывать?! Это было прекрасно! Да, Боже, это было великолепно! И Дейм просто не выходит у меня из головы. Ни днем, ни ночью. Этот парень плотно поселился в моем мозгу, и выбираться из него явно не хотел. *** Не знаю, во сколько я проснулся. Сквозь шторы привычно пробивалось по-идиотски яркое январское солнце, но оно светит в Лос-Анджелесе круглые сутки, и определить по нему время не представляется возможным. Я уже пришел в себя после сна, но глаз не открывал, просто лежал и прислушивался к шуму из коридора. Вот мимо моей двери протопали тяжелые ботинки, потом, в обратную сторону – острые шпильки. Где-то слева раздавались мужская беседа на повышенных тонах, и мимо них с грохотом покатилась тележка обслуживания номеров. Зашумела вода в соседнем номере, а в комнате надо мной галдели детишки. Появился новый звук, но уже в непосредственной близости от меня – это урчало в моем животе. И когда я ел в последний раз? Даже и не помню. Возможно, ужин с дочерью перед отъездом в Америку был последним моим приемом пищи. Я разлепил глаза и тоскливо оглядел комнату. С вчерашнего вечера ничего не изменилось. Те же стены, тот же потолок. Только беспорядка прибавилось: пустые бутылки брошены на постели рядом, сигаретные окурки и пепел плотным ковром покрывали прикроватную тумбочку и пол у нее. Никто не сидел в кресле и не ждал моего пробуждения, не лежал рядом на постели и не рассматривал меня во сне. И на телефоне не мигала беспокойно лампочка оставленного на автоответчике сообщения. Я вздохнул, выбрался из-под одеяла и, почесывая грудь, направился в ванную комнату. Хлебнул воды прямо из крана, дабы успокоить желудок, ополоснул лицо и глянул на себя в зеркало. Да, мужик, выглядишь ты паршиво. Невесело усмехнувшись своему отражению, я уставился на включенную воду и снова задумался. В голову пришла одна мысль, но я постарался отогнать ее. Я не должен идти к нему домой снова. Не должен. У Дженса своя жизнь, и если бы в ней появилось место для меня, он бы не стал тянуть и давно меня нашел. Или просто остановил тогда на пороге и не дал уйти так быстро. Одна фраза «До скорого!», сказанная им на прощание, изменила бы все, и я мог бы надеяться на скорую встречу. Но он промолчал, радуясь, что я исчезаю, избавляя его от неловкости своего присутствия. В дверь заколотили, и я вздрогнул от неожиданности. Сердце радостно заколотилось, и я бросился открывать гостю, не позаботившись о том, чтоб хоть как-то прикрыть наготу. Но, открыв дверь, я разочарованно простонал. Меня навестил Том. При виде меня он скривился и заявил: - Не встречай меня больше в трусах, Деймон. На меня твоя мнимая сексуальность не действует, мужик. Подвинув меня, он прошел в комнату, зажал нос и пробормотал: - Ну и вонища у тебя тут. Проветривать не пробовал? – Он подошел к окну, раздвинул шторы и распахнул окно. Прохладный ветер рассеял запахи перегара и сигаретного дыма, от этой неожиданной свежести по телу побежали мурашки. Я прошаркал к стоявшему в углу чемодану и начал копошиться в нем, пытаясь найти свитер, чтоб согреться. За моей спиной раздавались шаги Тома, он бродил по комнате и поучал меня. - Снова напивался… Вел себя недостойно… Куда пропал с банкета? Я тебя обыскался… Мобильный свой потерял, всю ночь шлялся где-то… Полицейские… А вчера… Я пропускал половину его слов мимо ушей. Натянув джинсы и свитер, я растрепал волосы руками, подошел к тумбочке и закурил. В животе снова заурчало. Том нахмурился. - Тебе бы поесть не мешало. Выглядишь ужасно. Осунулся, побледнел… Да что случилось-то? – Я молчал и смотрел на шторы, которые раздувал сквозняк. – Дейм… Идем поедим. Или в номер закажем чего? - Спасибо, Том, нет аппетита, - прохрипел я, плюхнулся на кровать и стал рассматривать потолок, на котором знал уже каждую трещинку и черточку. И тут я решился кое на что. - Том? - А? – С готовностью отозвался тот и присел рядом со мной. Видимо, он был всерьез обеспокоен, и его можно было понять: я никогда – никогда! – так себя не вел. - Слушай… В общем, тогда после банкета я нажрался с тем парнем, что награду мне вручал, Дженсеном, ночевать у него остался, и… Ну я, это, награду у него забыл… И паспорт, похоже, - добавил я, чтобы придать трагичности ситуации. – Ты бы не помог мне найти его номер телефона? Надо забрать свои вещи, прежде чем катить домой. Как же я без паспорта… Том нахмурился. - Я посмотрю, что можно сделать. Ничего не обещаю, но приложу все усилия. – Он поднялся и пошел на выход, но уже у самой двери обернулся и бросил: - Покончим с этим, и в Англию. Тоска по дому всегда выжимает из тебя все соки. И я снова остался один. Сейчас, когда Том ушел, мне стало еще противнее. Наши с ним отношения не были дружескими, он, скорее, напоминал мне отца, который вечно меня отчитывает. Но сейчас на сердце хоть немного потеплело от его заботы, и я даже пожалел, что отпустил его. Я поднялся на ноги, бросил тлеющий окурок прямо на пол, затоптал его и закурил вновь. Подошел к окну и посмотрел на яркий глянцевый город. Шел второй день без Дженсена. *** Череду моих мыслей, о милом, очаровательном и лю… Дейме, прервал телефонный звонок. - Джей, привет! – звонко прощебетала Дэнн. - Привет Дэнн. Как ты? - Да все прекрасно, Дженс. Сегодня суббота. – Игриво произнесла она. - Ээээ... И что? - Ну, мы договаривались провести выходные вдвоем. - А, ну да. Конечно... Ты заедешь? - Да, я приеду вечером. Ты закажешь нам что-нибудь на ужин? – Голос Дэннил был очень задорным, у меня даже улыбка полезла на лицо. - Да, хорошо. Тогда до вечера. - До вечера, любимый мой! Целую!!! - Да, и я… Это хорошо, мне надо побыть с Дэннил, может она сможет прогнать эти мысли. Ведь мне надо как-то жить нормальной жизнью, без этого парня в моей голове. Я решил приготовить ужин сам, чтоб хоть как-то скоротать время до вечера. Я, конечно, не великий повар, но все же у меня неплохо получалось. Стук в дверь. На секунду я подумал, что это может быть Деймон. Да, что тут говорить, я безумно хотел, чтоб это был Деймон. Я отварил дверь и увидел … Дэннил. Разочарование такой глубины я еще не испытывал. - Привет, Дженси! – Дэнн вошла в дом, и обняла меня, - как вкусно пахнет! Ты что, сам кулинарил? - Ну да. Хотел тебя поразить! – улыбаясь и целуя ее в губы, произнес я. - Солнце, я и так тебя люблю! Мы сели за стол и начали ужинать. Но настроения у меня не было. Я никак не мог избавиться от навязчивого изображения лица этого наглого англичанина! - Ты что-то такой тихий сегодня. У тебя что-то случилось? - А, нет. Прости – грустно улыбаясь, сказал я, - просто как-то нет настроения. - Хорошо, - Дэннил ехидно улыбнулась, - тогда пойдем, я подниму тебе настроение. Дэнн встала из-за стола и подошла ко мне. Кончиками своих пальцев она провела по моей руке. Дэнн вложила свою руку в мою ладонь, взялась за мой указательный палец и повела меня за собой. Поднявшись в мою спальню, Дэнн легонько толкнула меня на кровать. Я лежал, облокотившись на локти, и смотрел, как она раздевается, сперва кардиган, затем платье. Она очень красивая, и мне здорово повезло с ней. И все было бы прекрасно, случись это пятью днями раньше. Дэнни начала стягивать с меня джинсы, я решил помочь ей и снял футболку. Она легла сверху и начала целовать меня. Я обхватил ее талию, и наш поцелуй из спокойного вальса превратился в обжигающее танго. Я не заметил, как Дэнн скинула с меня трусы и оголила себя до конца. Она была сверху, я обхватил ее ягодицы, а ее движение постепенно становились все более быстрыми и резкими… - Джееенс, - тяжело дыша, простонала она, - я тебя так люблю. - Я … я… тоже люблю тебя, Дэнн. - Одновременно мы кончили. Для меня это не было пределом совершенства, это было обычно, все равно, что самому себя удовлетворить. Дэнн рухнула рядом со мной, чмокнула меня в губы, - Я пойду в душ. *** Я бесцельно слонялся комнате и слушал дурацкие американские радиопередачи. Диджеи отчаянно пытались покопаться в грязном белье приглашенных артистов, задавали пошлые вопросы и хихикали над осторожными (или не очень) ответами звезд. В промежутках между этой стыдобищей играли навязчиво бессмысленные песенки. Я пытался отвлечься от зудящей мысли о Дженсене и вспоминал замечательные 90-е – расцвет музыки. Если бы я знал, во что превратится десятилетие спустя американская сцена, я бы не был так категоричен в отношении групп, что давал мне тогда послушать Грэм. Эх, если бы со мной сейчас была моя гитара и портастудия… Музыка всегда очищала мой рассудок, приводила мысли в порядок, расставляла все на свои места. Я стал напевать что-то себе под нос. Слова выходили довольно слащавыми, видимо, так на меня повлияла американская музыка, что заполняла каждый угол комнаты. Тут в комнату без стука ввалился Том. Он оглядел меня и тяжело вздохнул. - Дейм, в общем, номер этого парня я не нашел. Но есть телефон его менеджера. – И он протянул мне клочок бумаги. Улыбка осветило мое лицо, и я нетерпеливо выхватил листок у него из пальцев. Том усмехнулся. - Вижу, тебе уже не терпится домой. Давай, решай свои проблемы, спасай паспорт из заточения, и отчалим. У тебя концерты скоро с группой, нам еще такая подготовка предстоит. Я закивал и вежливо выпроводил Тома из комнаты. Если вчера я скучал по его компании, то сейчас мне захотелось остаться одному. Как только дверь за ним захлопнулась, я бросился к телефону и судорожно набрал номер… Так я и провел вечер – обрывая телефон менеджера Дженсена. Секретарша терпеливо отвечала мне, что он сейчас отсутствует, и нет, она не может дать мне личный телефон Дженсена или хотя бы самого менеджера, иначе ее, минимум, попрут с работы, а то и засудят. Раз за разом я просил ее передать, что звонил Деймон Албарн по делу невероятной важности, оставлял номер телефона гостиницы и требовал, чтоб мне сразу же перезвонили. Милая девочка на том конце провода обещала, что передаст, что не подведет меня. Я бросал трубку, курил, ополаскивал лицо холодной водой, измерял комнату шагами, садился, потом снова вскакивал, и вновь и вновь набирал уже выученный наизусть номер. Часы тянулись, а я все никак не мог пробить оборону окружения Дженсена. В определенный момент на мои звонки просто перестали отвечать, и я чуть не взвыл. День, который мог бы стать поворотным, стал всего лишь третьим днем без Дженсена. *** Дэннил ушла и через пару секунд зашумела вода. Укутавшись в одеяло, я повернулся на бок и улегся в позе эмбриона. Меня стало жутко лихорадить. У меня было чувство, словно я предал кого-то. Но кого? Может, себя? Зачем, зачем в моей жизни появился этот человек? Я был так счастлив. Я даже не понимал насколько. Теперь я человек, который притворяется счастливым. Заключается ли это в том, что я влюбился в него? Как бы я не боялся, но мне кажется, что это была она, слово, которое я не хочу произносит. Но что чувствовал Он, я не знал. Именно Он, я не хочу произносить Его имя. Даже когда оно звучит в моей голове, мне становится больно. Мог ли я представить, что один мужчина сможет вот так задеть меня. Даже не просто задеть, а проникнуть в сердце, душу и разум. С этими мыслями я начал проваливаться в сон. Что это? Мы с Деймом вместе. Это что, сон? Мы с ним действительно вместе! - Дженс, я люблю тебя! – легонько шепнул мне на ушко сероглазый брюнет. - Я люблю тебя! – поспешил мой ответ. И я впился в его губы. В эти сладкие, словно мед, уста! Как же я по ним соскучился. Эти дни тянулись, словно месяцы. Но что это? Что происходит? Все узнали, что мы любим друг друга! Моя семья, Дэннил, Джаред - они все ушли… Деймон! Деймон! Куда ты? Не уходи! Прошу! - Нееееет!!! – Я подскочил на кровати, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать где я. - Дженсен? Что такое? Ты весь мокрый и горишь! - Я… я не знаю. Сон плохой. - Ох, любимый! Все в порядке! Я с тобой! – Дэнн обняла меня за плечи, прижала к груди и легонько гладила по голове, - Ну, ну, ну все хорошо. Засыпай, мой хороший. Я рядом. – Она поцеловала меня в висок, и я почувствовал, что начинаю успокаиваться. Незаметно для себя, я стал проваливаться в сон. Проснувшись, я посмотрел на часы. Было 11:20. Ничего себе! Пора вставать. Выходя из душа, мой взгляд привлек хрупкий силуэт девушки на моей кровати. Дэнн. Она мне очень дорога. И я ее люблю. Даже если надо притворяться, что я ее люблю. *** Слишком тепло на улице. Это неправильно, не должна стоять летняя погода в январе. В Лондоне сейчас все морозят задницы и прячут лицо в шарфы от пронизывающего ветра. А я гуляю по Лос-Анджелесу в одном свитере и подставляю лицо солнцу. Сегодня, на четвертый день, что-то вытащило меня из номера. Захотелось размять ноги и немного пройтись. От ожидания телефонного звонка я уже начал сходить с ума, и хотя мне казалось, что именно в минуты моего отсутствия телефон разрывается, я считал это правильным. В мозгу копошился червячок, который заставлял меня идти в определенном направлении, хоть я и не знал, зачем и куда я иду. Интуиция у меня развита блестяще, и я всегда прислушиваюсь к ее голосу. Она меня не обманывает. Американцы не знали меня в лицо, и я мог не маскироваться, натягивая шапку и солнечные очки. Прохожие даже не смотрели в мою сторону, и я не торопясь брел по незнакомым улицам, пинал редкие камушки на тротуаре и рассматривал блестящие витрины с манекенами в шикарных нарядах. Странно, но за пару часов моей прогулки я не наткнулся ни на один книжный или музыкальный магазин. Как же люди здесь живут?.. Неужели их существование состоит только из ТВ и ежевечерних походов в клубы и рестораны? Даже жаль их… И тут я остановился как вкопанный. Очередная витрина, в которую я заглянул, оказалась широким окном забегаловки. Люди за столиками беседовали, смеялись, пилили ножами что-то в своих тарелках, прихлебывали из чашек и стаканов. Но я безотрывно смотрел на мужскую фигуру, повернутую ко мне спиной. Вот он наклонил голову, потер шею, посмотрел время на телефоне… Я не мог поверить, что это он. Этого просто не может быть. Но я не сомневался, хоть и не видел его лица, я просто не мог ошибаться, я сразу узнал его. *** Я пошел на кухню и стал делать кофе. На этот аромат спустилась довольная Дэннил. - Доброе утро, любимый! – Дэнн подошла сзади, обняла меня за плечи и поцеловала. – Как ты себя чувствуешь? - Доброе утро, - улыбнулся ей в ответ я, - да все отлично, благодаря тебе. Дэннил расплылась в улыбке и снова поцеловала меня в губы, - может, пойдем перекусим где-нибудь? - Конечно, пойдем. Мы сидели в кофейне. Болтали обо всем, вспоминали, смеялись. - … ты еще так испугался. Ах-ах-ах-ах! – заливалась Дэнни. - Я не испугался, - начал говорить я, начав смеяться, - просто все произошло неожиданно. - Конечно, конечно! Ах-ах-ах-ах! – хохотала Дэнн, - Джнес … эм. У нас все наладится, правда? - Я уверен, что да, - произнес я взяв руку Дэнн и поцеловал ее. Это был замечательный день. Хоть и притворный. Я буду стараться, я буду делать все, чтоб она была счастлива со мной. Счастлива с мужчиной, мысли которого заняты самовлюбленным, милым, наглым, красивым, невозможным, прекрасным, напыщенным музыкантом из Англии. Казалось, что все и вправду начало налаживаться. Для Дэнн, конечно, не для меня. Но так как я играю роль, то я буду играть ее достойно. Неожиданно наша идиллия прервалась. И все благодаря Ему. *** Я влетел в кафешку и осмотрелся. Да, это точно он. Это Дженсен. Он пожевывал губу и, так же, как и в день банкета, бесцельно уставился в одну точку перед собой. Мое сердце сделало двойной кульбит, внезапно стало жарко, я запустил руку в волосы и несколько секунд просто рассматривал его, а потом направился к его столику. - Эй! - В моем голосе звучали восторг и воодушевление. - Здорово! Как оно? Но, очевидно, Дженсен отнюдь не разделял моих чувств. Он выглядел сконфуженным и даже несколько сжался от лучей счастья, которыми я его обдавал. Тут я заметил рядом с ним ту девицу, что заявилась тогда утром к Дженсу домой. Ее капризное личико повернулось ко мне и тут же снова отвернулось. - Эм... Все отлично. Эм... - Пробормотал Дженсен. - Дэнн, ты помнишь, это Деймон. Деймон, это Дэнн, моя... эээ... девушка. - Нам не удалось познакомиться при нашей предыдущей встрече. Очень рад, - я схватил ее холеную ручку, чмокнул ее, после чего бесцеремонно плюхнулся на стул рядом и жестом позвал официантку. - Жрать-то как охота. Все не было аппетита, эта чертова смена часовых поясов… Возможно, я вел себя слишком непосредственно и развязно, но я не умею соблюдать церемоний и часами вежливо кланяться при знакомстве. К тому же, я был в славном расположении духа, потому что наконец-то увидел того, чье лицо стояло перед моими глазами в последние дни. Я был уверен, что его холодность объяснялась лишь присутствием посторонней нам девицы. Сейчас он сплавит ее, мы поговорим, и все встанет на свои места. Все будет таким, каким и должно быть, по-другому невозможно. - Конечно, ты можешь к нам присоединиться. Ты что-то пропал, не звонил, - безразлично ковыряя вилкой в своей тарелке, пробормотал Дженсен. - Куда звонить-то? Номера же нет. - Я рассмеялся, но на душе похолодело. Его подруга поглядывала на меня, не скрывая презрения и раздражения, мое присутствие явно ее не радовало, но мне было все равно. Меня беспокоило равнодушие Дженса, его неприкрытое недовольство и неудовольствие. *** Телефонный звонок заставил меня вспомнить, что рядом Дэнн, а я уже начал терять над собой контроль. - Простите, это мой агент. Я должна ответить. – Обратилась Дэнн к нам с Деймоном, - Да? Ага. Сейчас? Хорошо, я буду минут через 30. До встречи. – Дэнн убрала мобильный телефон в сумочку и сообщила, - извините, но мне надо бежать, - Дэнн одарила Деймона милой улыбкой, а затем глянула на меня, - любимый, увидимся дома, да? - Да, увидимся дома, - моя дежурная улыбка, как всегда, спасла меня. Дэннил взяла мое лицо в ладони и поцеловала меня в губы. Мне было стыдно, потому что губы, которые я действительно хотел поцеловать, принадлежали человеку, который сидит рядом, буквально в метре от меня. Дэннил упорхнула из кофейни и мы остались наедине с мужчиной, которого я люблю… Вспомнив то, на чем прервался наш разговор, я снова воспылал и злостью, и счастьем. Злостью за то, что он даже не пытался связаться со мной. А счастьем, так я же с ним, мы вместе. И эти секунды, минуты только наши. - Я думаю, узнать мой номер - это не проблема. – Ведь я смог раздобыть твой номер, хоть и набирал номер раз сто, но он оказался бесполезным. - Да я даже фамилии твоей не знаю!.. Ты злишься? – Я уверен, что он видит меня насквозь. Конечно, я злился и переживал. - Свиделись же в итоге. - Нет, я не злюсь, с чего бы? - пытаясь скрыть свое недовольство, я сделал глоток кофе, - Да свиделись, а я думал, что уже не увидимся. - А ты хотел увидеться? – Деймон подпер рукой подбородок и пристально посмотрел на меня, ухмыляясь глазами. Ты еще спрашиваешь? Конечно, я хотел увидеться. Каждой клеточкой своего тела, я рвался к тебе. Все это слова, которые я хотел сказать, но не сказал. Я сложил руки на груди и попытался выглядеть как можно более уверенным в том, что говорю, хотя я не мог скрыть того, что был бесконечно счастлив увидеть его, несмотря ни на что. - Нет... Улыбка медленно сошла с лица Деймона. Оно стало таким серьезным, а голос спокойным. - Слушай... Мы ж так и не поговорили наутро... Ну... Обо всем. - Эм, - я не хотел говорить о том, что было той ночью. Не знаю, почему, но мне было больно это вспоминать, то ли стыд терзал меня, то ли новые чувства. - Да что тут говорить. Мы были пьяны, и мое долгое воздержание привели нас именно к этой... эээ ... огромной ошибке. *** - Ошибке?.. Значит, ты так это воспринимаешь? Как ошибку? - Я не сердился, не кричал, напротив, в моем голосе появились ледяные нотки. Значит, именно это он тогда чувствовал? Мои мысли кипели, и я не мог больше держать себя в руках, начиная понемногу взрываться. - А как это еще можно назвать? Да и вообще, я был дьявольски пьян, и половины не помню. - Моя душа болела и требовала замолчать и сказать Деймону то, что я думал на самом деле, но я не мог. - Отлично. Замечательно. Хорошо, что мы все прояснили. А у меня, пожалуй, снова пропал аппетит. - Я с грохотом отодвинул стул и встал, едва не запнувшись о ножку стола. - Удачи тебе, - язвительно бросил я напоследок и пошел прочь из зала. Но, не выдержав, я вернулся обратно и разъяренно молвил: - Не ошибался я насчет пиндосов, - и ушел, окончательно и бесповоротно. *** Он ушел. В который раз мне приходится смотреть вслед уходящему от меня Деймона. Вроде он был рад меня видеть. Может, он чувствует то же, что и я? Может, ему так же больно? Или для него это все развлечение? Развлекся в Штатах и уехал на свой остров. Почему-то ко мне и в голову не приходило, что этот мужчина может ответить мне взаимностью. Я даже был уверен, что он точно не испытывает того же, что и я. Он был для меня таким недосягаемым, как звезда, до которой не дотянуться. Как же хотелось побежать за ним, и сказать: "Не уходи. Останься со мной. И Деймон, мне кажется, я уверен, что я начинаю влюбляться в тебя. Ты не выходишь у меня из головы. Все 24 часа в сутки мои мысли заняты только тобой. Ты мне нужен. Ты мне необходим! Сейчас, когда я говорил, что не хотел тебя видеть, это была ложь. Как ты мог так просто мне поверить". Но вместо того, чтоб сказать это, я сидел, просто сидел за столиком и смотрел. Деймона уже давно не было в поле моего зрения, но я смотрел туда, где он был, откуда он испарился в лучах обеденного солнца. *** Я вышел на улицу из невыносимо душного помещения и закурил. Наплевать, что курение в публичных местах запрещено, сейчас это было мне жизненно необходимо. Я крепко затянулся, сигаретный дым заполнил легкие, и вместе с ним я выдохнул всю боль, что грызла меня в последние дни. Стало невыносимо спокойно и легко, даже пусто. Я не ошибался. Я никогда не ошибаюсь. Мы остались наедине, поговорили, и все действительно встало на свои места. Дженсен – обычный избалованный ребенок. В его красивой и размеренной богемной жизни не хватает бурных эмоций, вот он и потянулся ко мне, встряхнул свое существование, получил новый опыт. Но это было лишь минутным порывом, одной из страниц, которую можно потом изредка перечитывать и убеждаться в собственной уникальности, непохожести на других. Я не верил его словам о том, что он ничего не помнит. Но это были лишь ЕГО воспоминания, ставшие своеобразным трофеем, который можно поставить на полочку и ни с кем не делиться. Дженсену был нужен не я, а развлечение на вечер, встряска, новые впечатления. В этом мы с ним похожи. В остальном он – полная противоположность мне. Пустота и безжизненность его души под привлекательной оболочкой. Он живет в своем крошечном замкнутом мирке, ничего в жизни не видел, ничего не знает. Съемки в глупом популярном сериале, которые приносят хорошие деньги, дорогая машина, прекрасная подружка с такой же пустой головой, как и у него, вечера перед телевизором и модные тусовки по выходным. Хорошо, что мы все прояснили, пока я окончательно не ослеп. Дженсен – человек не моего круга, я предпочитаю общаться с людьми глубокими, с широким кругозором и безумной увлеченностью своим делом. Сейчас награда People’s Choice Award стала для меня символом лицемерия Америки. Так что пусть эта консервная банка останется у человека, чью фамилию я так и не узнал, и будет для него приятным напоминанием о собственной значимости и неотразимости. А мне такое напоминание не нужно. Я метался по гостиничному номеру и бросал свои нехитрые пожитки в чемодан на полу. Наконец-то я покидаю это место, чертог тоски и одиночества. Поразмыслив накануне, я решил для себя, что все мои переживания – лишь следствие действия на меня американской атмосферы. Я всегда плохо чувствую себя здесь, Штаты давят на меня и душат. Я скучал по моей прелестной дочурке, любимой подруге, по своим друзьям и коллегам, работа с которыми – одно удовольствие, а с Томом мне не слишком весело, вот я потянулся к человеку, который, как мне показалось, был нетипичным американцем, с которым вполне можно подружиться. Чего только не сделаешь на пьяную голову, каких только оплошностей не допустишь. Никогда еще так сильно я не ошибался в людях. Я услышал за своей спиной шевеление и оглянулся. На пороге стоял Том. - Ну как, вызволил паспорт? - Оказывается, он завалялся в чемодане, - я потряс документом перед его носом. – А награда… Да черт с ней, не так уж она мне и нужна. Ты заказал билеты? - Да, наш вылет через три часа, так что поторопись. Не опаздывай, как всегда! К Тому вернулась раздражительность, значит, он больше не переживает за меня. Я закатил глаза и захлопнул дверь у него перед носом, а сам продолжил собирать вещи, напевая себе под нос. Сколько дел ждет меня в Англии, а я позволил себе проваляться три дня в постели!.. *** Я узнал, что Деймон уезжает сегодня ночным рейсом. Мне так хотелось увидеть его еще разок, хоть на секунду. Но я решил, что ехать в аэропорт было бы глупо. Зачем терзать себе душу, рвать сердце на части. Мне это никак не поможет. Для меня так будет только хуже. Эти размышления привели меня к тому, что я был уже на полпути в аэропорт. Так, где он? Ох, вот он. Деймон. Он выглядит расстроенным или уставшим. Он так прекрасен. Стоит, слегка сутулясь, в футболке, поверх которой потертая джинсовая куртка, джинсы висят, стоптанные кеды. На долю секунды мне хотелось подойти к нему и во всем признаться. Но я не мог, этим я испортил бы жизнь многим людям. Яркий свет падает на его лицо, очерчивая скулы, подбородок и этот божественный нос. В последний раз я вижу этот прекрасный силуэт. Мое лицо было словно из камня, ни одной эмоции. Только слеза, одна слеза скатилась по моей щеке. Прощай, Деймон Албарн! Я тебя никогда не забуду. Ты всегда будешь в моем сердце. *** Мы уже прошли регистрацию и теперь сидели в зале ожидания. Том был зол на меня: он двадцать минут проторчал в холле гостиницы, прежде чем я спустился, после чего ни один таксист не желал останавливаться по его сигналам, и пришлось возвращаться на ресепшн и просить их вызвать нам машину до аэропорта. А еще Том снова переживал, что мы опоздаем – как всегда! – и нервно подскакивал на сидении такси, поминутно поглядывая на часы. Так что сейчас мой менеджер отказался со мной разговаривать, обменял билет, чтобы сидеть в салоне подальше от меня, и уткнулся в книжку. А я отправился побродить по залу. Я устал, бесконечно устал. В этот приезд в Америку я вымотался, как никогда раньше. Даже тот ужасный трехмесячный тур по Штатам с Blur в начале девяностых не был таким невыносимым. Меньше чем за неделю я успел найти друга и потерять его, начать понимать американцев и снова их возненавидеть. Плодотворно, что тут скажешь. Я остановился у окна и посмотрел на взлетную полосу. В плотной темноте ночи она показалась мне не просто широкой асфальтовой дорогой – настоящий путь в новую жизнь, без заблуждений и ошибок. Я был уверен, что больше ничего не чувствую. Но почему же тогда перед глазами, словно насмешка, снова всплывает это лицо? Я потряс головой и одернул себя. Достаточно мыслей на эту неделю. Объявили посадку, я вздохнул и оторвал взгляд от взлетной полосы. На секунду стало невыносимо тоскливо, сердце сжалось настолько сильно, что я не мог вздохнуть. И тут я заметил, что на меня смотрит Том. Он улыбнулся мне и кивнул, я грустно ухмыльнулся в ответ. Пожалей меня, Том, я больше не могу этого выносить. Затащи меня в самолет, потому что, боюсь, я хочу остаться здесь и совершить еще одну ошибку. Схвати меня покрепче, Том, помоги мне добраться до дома и не позволяй больше думать о россыпи светлых веснушек на носу.