***
В очередное раннее утро, когда мой организм опять поднял меня ни свет ни заря, я вышла из своей комнаты, чтобы пойти позавтракать, но снова наткнулась на небольшой подарочек. Странно, все спят, когда только успели? Это было что-то прямоугольное, завёрнутое в красивую обёрточную бумагу. Интересно, что там на этот раз? Опять конфеты? Паззлы? Книга? Но прежде, чем узнать ответ на этот вопрос, я всё же решила приготовить себе завтрак, поскольку мой урчащий живот мог разбудить всю квартиру. Быстренько сделав себе бутерброды и чай, я вернулась в комнату. Жуя и запивая, я попутно пыталась распаковать свой новый подарочек. И знаете, что там было? Книга. Собрание стихов поэтов Серебряного века. Каждый подарок необычней предыдущего. Может, это какая-то мозаика, которую нужно собрать? Но где хоть одна подсказка? Как мне это собирать-то? Повертев сборник в руках, я заметила несколько закладок. Точнее, это были стикеры, приклеенные к нескольким страницам. Я открыла первую страницу с закладкой. Стихотворение «Алиса» Анны Ахматовой. Я пробежалась по строчкам глазами. Мне всегда было трудно разбираться в стихах, я не умею читать между строк. Если Женя решил через стихи о чём-то намекнуть, то у него это не получилось. Я посмотрела на стикер. 32.1. Тридцать два, один? Что это значит? Тридцать вторая страница первое стихотворение? Допустим, но «Алиса» на пятьдесят девятой странице, и здесь больше нет других стихотворений. Боже мой, никогда не любила шарады и всякие загадки. Мне с трудом всегда давались точные науки и хоть какой-нибудь намёк на логические рассуждения. Может, позвать Сашу? Она всегда в математике разбиралась. А я так, больше рассуждаю. Тогда давай, Тоня, думай, действуй, рассуждай. Может, это тридцать первое слово? Тогда что означает цифра один? Так, а сколько здесь строк. Четыре, восемь, шестнадцать, двадцать четыре, тридцать шесть… Тридцать шесть строк. Хм, а что, если это тридцать вторая строка, первое слово? Так-так-так… Один, четыре, десять, двадцать три, ага, вот, тридцать вторая. «Сегодня она надушить». Первое слово «сегодня». Хорошо, будем считать, что я иду в правильном направлении. Отыскав ручку и бумажку в большом письменном столе, который стоял у окна, я записала туда первое слово. А может, я сегодня и найду этот ключ к разгадке и наконец выясню, что означают все эти странные подарки? Вторая закладка. Александр Блок «Днём вершу я дела суеты…» 16.2. Я быстренько считаю строки. «Знаю – вечером снова придёшь!» Рядом с первым словом я написала второе. Третья закладка. Борис Пастернак «Лето». 17. 1 и 4. Это что-то новенькое. «В дни съезда шесть женщин топтали луга». Чувствую себя Шерлоком Холмсом, который раскрывает секретное дело. Последняя закладка. Сердце почему-то заколотилось. Марина Цветаева «Долго на заре туманной…» 7.3. и 5.3. Я нашла сначала седьмую строчку, затем пятую. Получилось что-то странное. Может быть, я что-то не так сделала? Или здесь есть ещё закладки? Я покрутила книгу, но больше ничего не нашла. Ни закладок, ни стикеров, ни чего-то подобного. Я потрясла её над кроватью, в надежде найти ещё хоть что-нибудь. И прямо передо мной упал листок, сложенный в несколько раз. Нахмурившись, я отложила стихи в сторону и развернула записку. Но это оказалось далеко не записка. Это карта. Карта Москвы. Но не вся, а лишь её небольшой кусочек. Я внимательно её разглядела и в нижнем уголке нашла небольшой прямоугольничек, обозначающий дом, который был обведён красным маркером. Я пригляделась. Это был наш адрес. В красный кружок обведён наш дом. Итак. Мы имеем набор странных подарков. Карту Москвы с обозначением нашего месторасположения. И записку со сложенными словами «Сегодня вечером в шесть у фонтана». Но я не имею ни малейшего понятия, как теперь собрать всю эту мозаику воедино.Глава 42.
15 февраля 2015 г. в 17:34
Тоня.
Оставшиеся дни в Краснодаре «Нервы» и Саша больше не пили. Они с прошлой пьянки отходили дня три, провалявшись в своих номерах с головной болью и жалкими попытками хоть что-нибудь вспомнить. Но абсент, тем более домашний, убивает напрочь твою память. И как бы ты ни старался, вернуть те фрагменты тебе не удастся. Абсент – некое подобие людей в чёрном. Помните, у них была такая волшебная штуковина, на кнопочку которой они нажимали, и человек сразу же всё забывал? Вот и этот вид крепчайшего алкоголя действует так же. Нажимает на кнопочку в твоём мозгу, и ты ничего не помнишь. С одной стороны удобно, а с другой как-то не очень, вдруг ты забыл что-нибудь важное.
Всю неделю, что мы были в Краснодаре, стояла тёплая погода. Мы вдоволь накатились на скейтах, а Женька был счастлив, ну точно как ребёнок. А вот Сане немного не повезло, и она разбила себе локоть. Теперь она сидит со мной и смотрит на этих ребятишек. Вроде бы взрослые парни, двадцать лет, но ведут себя, как дети, честное слово.
После Краснодара, мы приехали в Ростов-на-Дону, где была такая же тёплая погода. Нам даже удалось днём сходить на пляж. Вы не представляете, как это офигенно. Я никогда в жизни не была на море. Наверное, со стороны я выглядела, как ребёнок, который впервые увидел Деда Мороза. Оно такое огромное, необъятное и красивое. Я именно таким его и представляла. Я всегда знала, надеялась в глубине души на то, что настанет тот день, когда я всё-таки его увижу. Вода была слегка прохладной, поэтому мы только помочили ноги. Но Тошик решил показаться героем и залез практически по пояс, намочив всю свою одежду и обрызгав потом нас с Сашей, отчего мы с визгами выбежали на берег. Мне начинает нравиться этот тур с каждым днём всё больше и больше. Даже грустно, что осталось всего лишь каких-то шесть городов, и у нас настанет небольшой отпуск. Я уже как-то отвыкла от обычной, размеренной жизни. Без этих переездов, без новых городов, без концертов. Наверное, придётся очень долго привыкать, и как только я привыкну, мы поедем на продолжение гастрольного тура, к чему мне снова придётся приспосабливаться. И так по кругу. По какому-то замкнутому, порочному кругу.
Кстати, Влад всё-таки срезал свои дреды, которые всё не давали покоя пьяному Жене. Тошик, конечно, расстроился, ведь именно из-за Влада ему состригли такой любимый и породнившийся ирокез. Но зато теперь он не одинок в плане короткой причёски. Как-то слегка непривычно смотреть на них почти лысых, если учитывать, что всё время, которое я их знаю, они ходили с длинными волосами.
А мне подарили цветочки. Большие такие, красивые. Мне уже просто не терпится узнать, когда Женя всё-таки расколется. А он только и делает, что ходит и делает вид, будто он здесь ни при чём. Но я-то знаю, что это всё он. Ну ведь некому больше. Кто ещё будет дарить мне подарки из этих четверых? Конечно, братик вполне мог раскошелиться и сделать сестрёнке любимой приятное, но тогда он бы все уши прожужжал о том, какой он молодец, вы только посмотрите. А он молчит, как и все остальные. Так что мне остаётся лишь ждать и понимать, что мне начинает нравиться Женя всё больше и больше.
Прошла последняя неделя первой половины гастрольного тура. Я не помню, сколько городов мы успели проехать. Поначалу я считала, но на двадцать третьем случайно сбилась. Ох, я же забыла рассказать забавный случай, который случился с нами в Саранске. До этого мы были в тёплых городах, где температура всегда превышала плюс десять. Поэтому по поводу одежды мы не мучились, а надевали что-нибудь лёгкое. Так же и с Саранском. Приехали мы утром, было немного прохладно, но мы не обратили внимания, ведь утром в основном не так тепло, как днём. И когда пришло время идти на саундчек, мы снова вырядились по-летнему: джинсы, футболки, лёгкие кофты. Только мы вышли из гостиницы, как подул холоднющий ветер, а мимо нас прошло два человека в пуховиках и шапках. Всё-таки Женя был прав, пора смотреть погоду, прежде чем идти на улицу. Мы лишь переглянулись. И у каждого во взгляде читалось: «Ну опять мы лохонулись». И да. На нас опять смотрели, как на идиотов. Хотя к этому мы уже привыкли.
Выступив в Дзержинске, в последнем городе тура в этом году, мы направились в Москву к прекрасной красноволосой девушке Алисе, которая с радостью нас приютила к себе на полторы недельки. Она – человек занятой, насколько я поняла, и поэтому дома практически не бывает. Так что в нашем распоряжении были все три комнаты её большой квартиры. Поскольку я сплю вообще непонятно как и непонятно когда, мне выделили отдельную комнатку, в которой я спала одна. Саше отдали вторую, а парни вчетвером разместились в огромной гостиной, которая по размерам, наверное, как четыре наших детдомовских комнаты. И вот тут задумываешься, либо ты так плохо жил, либо люди так хорошо живут.