Под пеленой дождя

POV Джейкоб Когда Белла убегала от меня к своему автомобилю, я стоял пораженный и, будто в бреду, не понимал, что сейчас произошло? Неужели это был я? Говорил такое и вёл себя так отвратительно? Эта девушка, которую я люблю... И буду любить всю жизнь. Как я мог намерено причинять ей боль, говоря то, что сам не считаю правильным? Я смотрел, как она сидела в холодной луже, и думал: возможно, ты это заслужила. Я сравнивал нас и пришёл к выводу: мне хуже, пусть хоть немного почувствует каково мне. У меня вся жизнь под откос, а ты маешься ерундой из-за какого-то упыря! Я всерьёз осуждал и злился на неё за чувства к другому?! О, я безумен! И не важно, что он враг, это тут совсем не причём! Ведь так много странной, непонятной любви. Люди овощами в коме лежат, а к ним приходит кто-то каждый день, потому что продолжает любить. Матери всё равно любят своих сыновей, которые находятся за решётками, оказавшись там, потому как они убийцы, маньяки и насильники. Это, наверное, такая же слепая любовь, её когда-нибудь отпустит от неё. Разве за это можно кого-то осуждать? Можно только посочувствовать. А вот то, что сделал я, не имеет названия. Это самый худший поступок за всю мою жизнь. Как мне теперь Белле в глаза смотреть? Я обязательно должен извиниться, буду молить о прощении, пока она меня не простит. Моя голова от негодования на себя разламывалась пополам, я возбуждённо расхаживал под дождём туда-сюда. Мечась душой и телом, я чувствовал, что подвёл отца, моё племя, не так он меня воспитывал. Подумать только, измывался над беззащитной девушкой! И самое худшее, когда я обращусь, все будут знать в подробностях обо всём, что я натворил. Я заслуживаю их гнева, но как же мне стыдно предстать перед ними с такой неприглядной стороны в себе, о которой я сам не догадывался до сегодняшнего дня. Прошатавшись на улице несколько часов, я пошёл домой. Я ожидал, что возможно отец на меня сердится и уже знает о моей встрече с Беллой. Удивительно, ведь он не был мобильным и с трудом перемещался сам, но он был в курсе каждой мелочи, которая происходила в резервации. Готовый к возможной тираде, я понуро зашёл в дом, но всё же оказался не готов к такому приёму. Да он был в курсе, так как у него был неприятный разговор с Чарли. И лучше бы он на меня наорал. Его разочарованный сыном взгляд бил сильнее кулака и ругательств. Он не так уж и много мне сказал, но его тон и недовольный вид рвал мне душу, давая полное представление, какое я ничтожество. Он поучительно говорил, что я должен быть защитником и что такое быть настоящим мужчиной, каким почтенным должно быть моё отношение к слабому женскому полу. Я чувствовал себя провинившимся мальчишкой пяти лет, настолько глупым и несдержанным. Я не хотел быть плохим, не хотел быть чудовищем, о котором она говорила. Причиняя ей боль, я терзал и убивал себя ещё больше. Не хочу потерять себя, не хочу быть тем, кого всегда презирал – бессердечным монстром. Неужели став оборотнем, моя сущность возьмёт надо мной верх и от меня прежнего ничего не останется? Когда Билли упомянул о её физическом и эмоциональном состоянии, в котором она пришла домой, моё сердце наполнилось тупой, ноющей болью. А потом я вспомнил, как она переменилась после своего падения на мокрую грязь. Белла не так уж и слаба, она отлично защищалась, была сдержанной, холодной и жестокой. Всё-таки она немного лицемерна, но это никак не оправдывает меня. Я видел слёзы ненависти и презрения, не думаю, что наша ссора могла её сломать. Отчаяния я в ней сегодня точно не видел, но ведь она пришла за помощью и явно не за тем, чтобы изливать свою душу в моих объятиях, хотя именно эту чушь я ей и нёс. Она права я чёртов фантазёр, а она ко мне равнодушна и я всего лишь друг её детства. Может всё-таки у неё случилась что-то серьёзное? Сломался автомобиль?.. Дурацкий предлог, чтобы так расстроиться. Она не лгунья, тогда почему Чарли уверяет, что стало хуже, чем было? Белла, похоже, так и останется для меня загадкой. Неужели я так расстроил её, ведь она уверяла меня, что я для неё не важен. Что с ней? Я должен сам во всём убедиться и разобраться, так ли ей плохо, как накрутил себя её отец, который обещал Билли наброситься на меня с кулаками. Подумав об этом, я грустно хмыкнул и ушёл в свою комнату. Там я не находил себе место, то садился, то расхаживал по комнате, выспаться было необходимо, но я совершенно не мог расслабиться. Ну, кого я обманываю? Я знаю, в чём причина её состояния. Беллу бросил парень, а теперь ещё предал единственный друг. И это после тех клятв и признаний, которые я ей говорил позавчера. Кого бы это не сломало? Она права, я вёл себя не как любивший её человек и уж точно не как её друг. Расхаживая туда-сюда в своей трёх метровой коморке, схватившись за голову, я тёр своё лицо, пытаясь выбить из себя всю дурь. Белла, наверное, чувствует себя сейчас одинокой и всеми преданной. И без того неуверенная, слабая, нежная девушка, получила от меня новый повод сомневаться в себе. Какая же я мразь! Так не пойдёт! Я незаметно вылез из своего окна и побежал к Сэму. Он должен дать мне разрешение встретиться с девушкой, чтобы я смог извиниться перед ней. Было всего шесть утра, но я надеялся, что он не спит. Подойдя к его небольшому уютному дому, я увидел его в полной идиллии. Так как мы активно патрулировали территорию, у него было мало времени для личных отношений. И мы не жаловались, что дни напролёт будем бегать по лесам и полям. Эта рыжая тварь не просто так сюда приходит и всегда кто-то умирает из туристов. Её вероломство быстро изгоняет из нас лень. И у Сэма и Эмили сейчас не так много времени друг для друга. Они сидели на веранде и премило завтракали, обнимаясь и смеясь над чем-то. – Сэм. – тихо позвал я из далека. Он недовольно на меня взглянул и подозвал поближе. Я понял, что и ему уже всё известно, и, тяжело вздохнув, подошёл к нему. – Я хотел получить разрешение повидаться с Беллой, – опустив от стыда глаза, промолвил я, – Чтобы извиниться. – По-моему уже одна ваша встреча произошла очень плодотворно. – с жестким сарказмом сказал он. – Я понимаю, что вёл себя ужасно и должен исправить это. – Нет, Джейкоб, по-моему, ты ничего не понимаешь и находишься в глубоком заблуждении! – злобно процедил Сэм, несильно стукнув ладонью по столешнице, – Это всё не шутки, всерьёз и очень опасно! О чём ты мать твою думал, говоря с ней вчера! И я даже не собираюсь обсуждать то, что ты её обидел, это не так уж важно! Ты молодой неустойчивый оборотень, ты хоть понимаешь, что мог запросто убить Беллу! Какого дьявола ты с ней вообще заговорил?! Ты должен был уйти! Ты должен воспринимать себя не как человека, а в первую очередь, как опасность для людей, потому как ты вспыхиваешь быстрее динамита, разорвешь кого-то и не заметишь! – он, прося прощения у Эмили, сжал её ладошку, – Ты хочешь ещё рискнуть её жизнью? И если что-то случится, помимо извинений, готов жить с этим? – пристально всматривался он в меня. – Нет. – понуро ответил я. – Я не буду читать тебе мораль, но ты Джейкоб Блэк. Пора осознать, кто ты и кем ты стал. – Может, я поговорю с ней? – вмешалась Эмили Янг, пытаясь мне помочь, – Мне не сложно. Уверенна, мы подружимся. – Исключено, милая, я позже тебе всё объясню. – сказал Сэм, затем переместил взгляд на меня и дал распоряжения, – Джейк, отправляйся на патрулирование, когда обратишься Пол скажет какая территория у нас осталась неохваченной. Можешь там поспать пару часов, но мне нужно, чтобы все были на месте. И не переживай ты, она сама со всем справится. Позже встретитесь, когда ты будешь готов. Я во многом был согласен с ним. Но отчего-то в груди было всё также тяжело, вина и мои ошибки давили на меня. Я очень сильно хотел её увидеть, убедиться, что с ней всё хорошо, что она не восприняла мой бред всерьёз. У меня было дурное предчувствие на её счёт и, казалось, оно усиливается с каждой минутой. Когда я обратился, я пытался не думать о той ссоре с Беллой, но у меня не вышло. Эмбри костерил меня на чём свет стоит, потому что он хорошо знал Беллу и прекрасно понимал, что девушка такого отношения не заслужила. Остальные были сдержанней, обозвали меня идиотом, и продолжили свои дела. Они сочли эту стычку не такой уж и серьёзной, но так как мои мысли крутились только об этом и я терзался от своих прегрешений, их начало всё больше это напрягать. Пол даже начал злиться из-за того, что я продолжаю любить эту девушку. Чтобы больше его не злить, в час дня я обратился в человека, надел шорты и от усталости провалился в сон. Разбудил меня настойчивый, зазывной вой, одного из моих братьев. Я ещё плохо отличал их голоса, но скорее всего это был Джаред или Пол. Моментально стянув с себя шорты, я обратился в волка. Все ещё немного сонный я морщился от гула кричащих, возбуждённых голосов. Но меня мгновенно отрезвила новость о том, что Пол набрёл на свежий, незнакомый вампирский след и мы все неслись к нему. Через несколько десятков минут я расслышал чей-то бег справа и через две минуты, я уже бежал не один, а с Сэмом. Вскоре мы настигли след и бежали уже по нему, мы торопились, как могли, боясь не успеть. Ведь из-за каждой жертвы этих упырей, мы чувствовали виноватыми и себя от того, что мы единственные можем их остановить, но иногда не успеваем. След вывел нас к дому Калленов, а затем по мыслям Пола мы поняли, что он идёт полу-дугой и побежали к Полу напрямки. Достигнув Пола, мы бежали по очень свежему следу, для нас было выгодно, что он углубляется в лес. Люди здесь ходят редко и мы могли не опасаться, что раскроем свою тайну, но вскоре мы унюхали и человеческий след, очень приятный и мягкий, очевидно женский. Тут всей стае стало очень тревожно, мы воссоединилась и все, как один, с ужасом ожидали увидеть распластанную жертву и только надеяться отомстить за эту загубленную жизнь. Но вскоре с облегчением мы услышали голоса, они о чём-то говорили, слышно было, что девушка беспокойно дышала, а вампир был очень воодушевлён. Мы припустили к ним и, пробегая через ёлки на поляну, услышали его елейный противный голос. – Тебе больно? Ты измученна и опустошена всем этим, хуже выглядишь, твоё тело умирает, Белла. Я избавлю тебя от всех твоих бед и страданий. Даже не почувствуешь. – «Белла?! Не может быть! Только не она, я должен успеть! Я не могу её потерять!» – носился вихрь мыслей в моей голове. И тут меня обуял страх, а дрожь прокатилась по моему телу, так как мы услышали испуганный, немного сдавленный крик девушки. – Подожди, подожди! Только одно… – затем послышался болезненный вскрик, стоны и хрипы. Судя по звукам, он её откинул или ударил. – Я и так слишком заболтался с тобой. На меня это не похоже. Не бойся девочка. – девушка вновь негромко застонала. Но мы уже были очень близко, он уже давно мог расслышать наш бег. Может он слишком увлёкся разговором? – Чёрт! Не может этого быть! – упырь нас услышал, на этот раз мы были рады этому, так как возможно это спасёт девушку. Мы вышли на поле, где пошатываясь, сутуло стояла худенькая девушка и негромко, вдыхая с хрипом, пыталась отдышаться. Она была напугана и дезориентирована, потом она услышала наше рычание и развернулась к нам. Это была Белла, и я никогда не забуду это испуганное, несчастное, зарёванное лицо. Она боялась нас. Боялась, что мы накинемся на неё. Она выглядела обречённо, замучено и мне, почему то казалось, что это выражение там засело надолго. Даже слёзы текли без всякого осмысления, а глаза выглядели блестящим стеклом, потому что в них не было мольбы, не было надежды. Эта жуткая картина рвала моё сердце, ведь она была такая тонкая, хрупкая и израненная душевно, что немыслимо трудно было пройти мимо неё, чтобы погнаться за её обидчиком. Её куртка была перекошена, очевидно, что какой-то удар был, но запаха крови не было и я, наполнившись ненавистью к нему, помчался за этим чудовищем, который посмел ударить мою любимую девушку. Погоня за упырём была недолгой около десяти минут. Когда мы начали его настигать, он принял ошибочное решение: вступить с нами в прямой бой. Это было глупо. Он дрался один против пяти волков. Мы кружили вокруг него, запутывая его, делали фальш-атаки. Две настоящие атаки он отбил, сломав Полу ребро, но последующая была успешна. Первым вцепиться в его плечо получилось у Сэма, он самый опытный из нас, затем напали мы все. Разрывая его на части, я испытывал такую яростную ненависть к нему, что оторвав кусок, продолжал разрывать его на более мелкие. Скрежет разрываемой каменной плоти в одночасье стал моим любимым звуком, это было чистое удовольствие, если бы не мерзкая вонь, источающаяся их телами. Эти мерзкие твари достойны смерти, я хотел бы избавить этот мир от всех, я бы лично хотел порвать каждого. Но наш победный пир прервал приказ вожака остановиться и обратиться в людей. Кому-то был отдана команда развести костер, все остальные собирали мелкие кусочки этой пиявки. Когда мы кинули всё в костер и повалил серо-фиолетовый дым, некоторые куски начали двигаться, это было такое тошнотворное зрелище, потому что «это» по всем законам должно быть мертвым, что за дьявольское чудо оживляет их? Эти мерзкие создания не могут быть добрыми, они существуют, чтобы губить живые души, потому что сами они её утратили. На свете нет более мёртвого, жестокого, чудовищно сильного создания, которое губит в противоположность себе всё что видит, поэтому я считаю, что прожил этот день не зря, если помог этому миру избавиться от него. И я продолжу своё служение. Развеяв прах по ветру, мы двинулись домой, намечался праздник. Завтра будет традиционный вечер у костра, где мы готовим мясо, рассказываем легенды, и к нему надо было подготовиться, потому что на нём собирается почти всё племя. И убитый вампир будет ещё одним тайным поводом для радости. Обратившись в волков, мы возвращались в резервацию. Братья радовались победе, браво хвастались своими атаками. Но я не мог об этом думать. Мне хотелось плакать, когда я вспоминал Беллу на том поле, в ней ничего не было от той веселой, робкой девушки, которую я видел в день приезда в Форкс и никакой храбрости, как вчера. И отчасти в этом и моя вина, это не правильно. Белла не должна быть одна в такой момент, когда судьба рьяно проверяет её на прочность. Я должен быть рядом, помогать ей во всём. В таком состоянии никто не должен быть один, это окончательно разрушит её. Нехотя, я словно мазохист прокручивал то, какой я видел её на поле. Это убивало меня, и это было всё, что волновало меня в этой жизни. – «Джейкоб, хватит!» – взмолился Пол. – «Отвали.» – буркнул я, останавливаясь, и обратился в человека. Грубо дёргая ткань, я натягивал шорты и хотел уйти от них подальше, не собираясь слушать эти: «Успокойся, мы же её спасли!» Сэм обратился вслед за мной. – Куда ты собрался, Джейк? – Да куда я могу от вас деться! – вспылил я, – Но я не буду лицемерно считать, что что-то искупил и исправил, разрывая эту тварь на куски. Я, черт побери, не знаю, добралась ли она до дома, и не трясётся ли она от дикого страха, который я в ней видел! Белла не знает, что он убит, она может думает, что он вернется за ней… Но всё это полная ерунда, что я несу. Дьявол... – сжимая ладонью лоб, я пытался хоть немного скинуть с себя назойливую тревогу, – Я не могу жить думая, что она отчаянно несчастна и безнадёжно одинока во всём этом дерьме. И не смейте, твою мать, указывать о чём я должен думать! – я понимал, что если я буду так эмоционален он не отпустит меня к ней. И полностью сдавшись, тихо простонал, – Я просто не могу оставить всё так. Она страдает. – Ты сможешь сдерживаться? Я думаю её и в правду кто-то должен успокоить. – согласился со мной Сэм. – Да. – уверенно произнёс я. – Ладно, иди, но будь осторожен. Только не раскрывай нашей тайны. – я обрадовался, улыбка расплылась по моему лицу и я побежал в сторону Форкса, а Сэм прокричал мне в след, – Пригласи её на наш праздник, ей полезно будет развеяться и послушать наши легенды. Теперь я думаю, она разделит наше отношение к ним. – Спасибо. – прокричал я не останавливаясь. Я наслаждался бегом в облике человека, потому что чужие мысли не мешали мне продумать, что я ей скажу. Подбегая к её дому, я вдруг осознал, что уже поздно. Зря я выбрал такой медленный способ добраться до неё, практически полночь и мне точно тут не рады. Почему я об этом раньше не подумал, может она и видеть то меня не захочет или спит, надо было хотя бы ей позвонить. Но увидев свет ночника в её окне, я обрадовался, надеясь, что она не спит. Остальные окна дома были погружены во мрак. Створка окна в её комнату, была поднята на полную высоту, что очень удивило меня, так как ночь была холодной. Может она знает кто мы такие? Догадалась обо всём и не боится гостей? Я слышал храп Чарли и едва слышал её сбивчивое, тихое дыхание, не похожее на сон. Я взял маленький камушек и кинул в стекло, к окну она не подошла и не двигалась. Я кинул ещё один камень, затем ещё один и негромко свистнул, она всё не шевелилась. И я без разрешения решил проверить в порядке ли она. Забравшись на дерево, я раскачался на ветке, и залез в окно. Картина, которую я увидел, была очень странной. В углу комнаты мерцала заставка старенького монитора в функции ожидания. Белла сидя, обхватив ноги, привалилась к спинке кровати и возможно дремала, веки её трепетали. Вокруг ступней было смято её одеяло, сама она замоталась в плед. Изо рта выходил легкий пар, нос был покрасневшим, ей явно было холодно, но оба её окна были нараспашку. Я решил закрыть окно, в которое влез. Отпуская створку, я произвел шум, и старая рама протяжно заскрипела. Девушка мгновенно вздрогнула, выпрямилась, прижимаясь к изголовью кровати, она пугливо пыталась закрыть себя одеялом. Глаза широко распахнулись, брови сошлись в мольбе, она была чудовищно испуганна, губы её раскрылись, чтобы закричать, но я заметил, что она меня узнала и притянула одеяло к лицу. – Белла. – тихо промолвил я, желая её успокоить. Она, замотав головой, склонилась на кровать, прячась лицом в мягкости матраса. Руки её переместились на одеяло, сжимая его. Девушка продолжала так лежать, я решил подойти к ней. Она услышала скрип половицы и начала медленно подниматься. – Что ты здесь делаешь? – она смотрела не на меня, а в угол. Остекленевшим взглядом и размазывала пальцами, влагу вокруг глаз. Я был обескуражен. Чарли не приукрашал, всё намного хуже, чем я мог себе представить. Она была не сломлена, а полностью разбита. Передо мной предстал другой человек, скрывающий своё состояние отрешенностью. – Я... Пришёл попросить прощения. Я вёл себя, как отмороженный дебил. Всё что я тебе говорил тогда – бред. Белла недолго помолчала, затем развернулась ко мне. – Хорошо, – сказала она бесчувственно, – А теперь открой окно, как было, уходи и забудь обо мне. – Тебе ведь холодно. – пробубнил я удивлённо. – Это мои проблемы, – она закрыла глаза и как будто мысленно погрузилась в себя. Я почувствовал такую могильную тяжесть в этой комнате то, что с ней происходит очень плохо. Как будто она ждёт своей смерти и смерилась с этим. Может она знала того упыря и так замучилась, что ждёт что он убьёт её, избавив тем самым её от клейма самоубийцы? Сумасшедшая... – Теперь ты знаешь какие они. Это такой дурацкий способ уйти от проблем, а им всё равно верно? – Не понимаю о чём ты. – Вечером на поляне... Твои кровососы. Эдвард бы тоже не отказал тебе в этой услуге... – Убирайся! – прошипела она, перебивая меня и мгновенно вскакивая, – Ненадолго же тебя хватило! Её моментальная агрессия быстро отрезвила мой рассудок, как звонкая пощечина. С какого бодуна я опять такое несу? – Извини, я не хотел. После сегодняшнего, я подумал, что ты может из-за этого... Ну, с ними общаешься. – нелепо извинялся я. Белла, вознеся глаза к потолку, театрально провыла, как будто я самый тупой человек на свете. Честно, с ней я себя так и чувствовал. Я никогда не угадываю, что у неё на уме. – Во-первых, чтоб ты знал, я не самоубийца. Во-вторых, как вы догадались о вампире? Я с перепугу успела рассказать только о гигантских волках. Дура! – она, жалея об этом, сжала руки и махнула головой, – Теперь отец будет носиться с ружьём по лесу. В-третьих, мы не можем дружить... Джейкоб, забудь обо мне. – она смотрела в окно ожидая, что я уйду. – Почему? – для меня не имело значение всё кроме последнего. – Потому что ты меня не понимаешь. Не принимаешь меня такой, какая я есть. Было бы нормально не говорить об этом, если тебе неприятна эта тема. Но то что во мне есть... – она замялась, подбирая слова, – Какой ты видишь нашу дружбу? Мне лгать и притворяться, что меня не обижают твои изощренные эпитеты к слову вампир и глупые предположения? Но если ты не принимаешь мою любовь к нему, ты не принимаешь меня. Я и есть он. Он часть меня. И часть светлая, он мой свет. Только Эдвард держит меня на плаву, и если ты не можешь его таким принять наша дружба невозможна. Ты причиняешь мне адскую боль, всем этим. – Я больше так не буду. Я клянусь тебе. Но всё же мне тяжело это понять, он совсем другой, не принадлежит нашему миру. – Ты уверен в том что говоришь? Ты всё ещё любишь свою мать, которой уже давно нет в живых? Сестёр, которых не видел уже полтора года? – я хотел прервать её, так как это не одно и тоже, они люди и моя семья, но Белла не дала себя остановить. – Это просто чувства и эмоции, которые давали тебе эти близкие. Расстояние или их форма существования изменили твоё отношение к ним? – я молчал, не зная как возразить, думаю я бы всё же не смог влюбиться в пиявку, одна мысль об этом поднимает во мне низменные чувства ненависти. – Кажется, понимаю, но я бы не смог как ты, извини... Даже находиться рядом с ними выше моих сил. – я подумал, что это действительно не моё, мы не можем об этом говорить с ней. Не только потому что у наших видов вражда, но и из-за простой человеческой ревности. Он её прошлое и я должен помочь ему выветриться из её головы. – Всё отпустим эту тему. Она смотрела в лес, а я разглядывал Беллу, пытаясь увидеть не ранил ли её тот упырь. Я увидел множественные царапины на её руке. – Он тебя не ранил? Ты как? – я потянулся к её руке, а она отошла от меня на один шажок. От этого мне стало тяжелее дышать, я так хотел чтобы она позволила мне быть рядом, прикоснуться к ней. – Он только слегка вывихнул мне плечо. А когда я убегала, – она усмехнулась, как будто это шутка, – то миллион раз падала. Синяки, царапины и выбитый палец – это все мои травмы. Я в порядке. – сильнее обхватив себя руками, она поежилась, а мне так захотелось её обнять. Белла украдкой посмотрела на меня и робко сказала: – Джейкоб… – Что? – Никогда больше не прикасайся ко мне. – прошептала она, – Я боюсь тебя, когда ты сам не свой, я не хочу чтобы... боюсь, что не остановишься. – Белла, я бы никогда не посмел! Слышишь?! – молил я. – Может это только у меня в голове... Но мне не страшно нет, неприятно, неправильно, не так... не хочу... прости. – я мотнул головой, давая согласие, а самому было так гадко от того, что она воспринимает меня, как угрозу, а не их. Неужели я так плох? Между нами затянулась неловкая пауза. Белла была всё также печальна и избегала смотреть на меня, поёжившись от холода, стиснув зубы при усилии, своими тоненькими ручками она начала открывать окно. – Господи! Что ты делаешь? Ты ждешь, что он вернётся и может не убьёт тебя? Хочешь подружиться? – вспыльчиво говорил я, – Ты хоть о Чарли подумала? Её глаза удивлённо распахнулись, в них застыли слёзы, и Белла с вызовом смотрела на меня. – Всё о чём я сейчас думаю так это о Чарли. Для них окна не помеха, я не хочу, чтобы он ошибся. – Чёрт, как ты так можешь, ты о родителях подумала? Их подкосит твоя смерть! – Две смерти лучше, чем одна? – о чём-то подумав, Белла грустно отпустила глаза, – Он всё равно меня найдёт по запаху и если нашумит... Чарли с ружьем ему не помеха. – голос обрывался, но слёз не было она смирилась, но как будто было что-то ещё, что болезненно сдавливало её горло. – Ты тоже сейчас под прицелом. Я приношу одни проблемы... Пожалуйста, уходи... Ты ничем не можешь мне помочь. Но может у меня и получится… как-то… Меня поразили её слова, перевернув всё с ног на голову. Я осознал, что так ничтожен и мелочен по сравнению с ней. Она пытается защитить отца и даже меня, отдавая свою жизнь, а я опять подумал не то. Как будто сталкиваясь с ней, моя жизнь переворачивается, усложняется и я вынужден понимать, что чёрное видел белым, сильное слабым. Меня штормит по жизни от желаний и ревности, а она всё время ходит на грани жизни и смерти, и при этом чиста как ангел, между тем, что я её не достоин и совсем не могу её понять, пока она сама всё не скажет. Неужели она такой странный человек, настолько правильный и недостижимый, что я всегда буду узнавать от неё, что я глупец и злодей? Это я слишком плохой или она чересчур идеальна? – Белла, прости я так виноват перед тобой. – я вложил в эти простые слова всю свою боль и сожаление. – Это ты меня прости. Я так не думаю... Что ты не способен любить и дружить. Просто… Так странно... на мне какой-то рок, и всё заканчивается. Не везёт... – она измождёно улыбнулась, смотря как будто в пустоту. – Ты не одна, позволь мне помочь. – Джейк, это не так. Уходи. – Белла, позволь мне одну попытку. Я завоюю твоё доверие. Не бойся этого упыря, он мёртв. И остальные проблемы мы тоже решим! – То что я попросила прощения не означает, что я снова верю тебе! И извини, если обижаю, но это слишком сложно, ты не знаешь о чем говоришь, его не победить. – Он точно мёртв, я сам видел, как он горит в костре. Белла настороженно смотрела на меня, продолжая не верить. Чёрт она знает, что их там не удержать так просто, она будет ожидать расправы и нервничать ещё больше. Но она и так выглядела очень болезненно, худенькой, осунувшийся с небольшими серыми мешками под глазами. Ей надо много спать и кушать, а такое тревожное ожидание не будет этому способствовать. – Я… Наше племя может защитить себя, в нас… – пытаясь сказать слово оборотень, я онемел и даже не мог шевелить губами. Действовал запрет. Пытаясь сказать о волшебстве в нашей крови, я также претерпел неудачу. Немного подумав, я решил может она сама нас вычислит. – Помнишь, я на пляже рассказывал тебе наши легенды, когда ты узнала о них. Но там было кое-что ещё очень важное. Если ты вспомнишь и сопоставишь с сегодняшними событиями, это бы всё намного упростило. После этого я умоляюще на неё смотрел, а она, кутаясь в плед, медленно расхаживала по комнате, иногда, хмурясь, поглядывала на меня. Вдруг она замерла и, ожидая провала, спросила: – Волки? Я облегченно выдохнул. И следующие полчаса, она дозналась обо всех деталях и когда она произнесла слово оборотень, я смог выложить ей всё. С меня спали все путы запрета. Белла была очень задумчива и немного шокирована, она подробно расспрашивала о моих изменениях и попросила рассказать о сегодняшней удачной охоте. После Белла о чём-то напряженно думала. Окна мы закрыли, она уже не тряслась от холода и страха, но мне не казалась, что её психологическое состояние улучшилось. Наверное это стресс, она ещё не чувствует себя в безопасности. Может от того, что я признался как я неустойчив, но её как будто это не пугало. Она сказала, что ей нужно всё обдумать и выспаться. Пригласив её на праздник, я побежал домой, а она поблагодарила меня за спасение и закрыла за мной окно. Оглянувшись напоследок, я помахал ей рукой, она медленно махнула мне вслед, и я увидел в её глазах застывшие слёзы благодарности и возможно надежды, она показалась мне такой родной. Я бежал полный одушевления, она приняла меня таким, каким я стал, и я буду прилагать все свои силы и самоконтроль, чтобы стать ей хорошим другом. Я спасу её во всех смыслах этого слова. Что-то во мне диктует быть с ней рядом, оберегать её, как самого особенного человека в моей судьбе. Не смотря ни на что, я люблю и почитаю эту девушку, как совершенное создание, посланное мне судьбой. Мне так хорошо с ней рядом, притягивает, даже в тот злополучный день я знал, что не могу ей навредить. Может и правда любовь не имеет никаких границ? Если бы сегодня был мой самый неудачный день и её бы укусили, и она обращалась в вампира, смог бы я её убить? Нет, не смог бы. То есть смог бы, конечно, если убедился, что это лишь визуально приукрашенная копия, в которой нет ничего от моей Беллы... Чушь, теперь что терзаться и разговаривать с ними, то ли они существо, которое я знаю? Похоже на бред, я сегодня видел всё сам своими глазами. Это должно быть просто и ясно. Но если бы это была она... Чёрт, как всё запутано. Слава кому-то там на небе, что всё гораздо проще. Мне не нужно выбирать и идти против своей сущности и братьев. Моя Белла жива и здорова. Я вновь завоюю её дружбу. Каким же я был болваном, что чуть её не потерял... Она в порядке это главное и будет ещё лучше, я позабочусь о ней. Нужно только время, а у нас его как раз в избытке.