Под пеленой дождя

POV Белла Я хожу в школу уже несколько дней. Мне тяжело быть в обществе счастливых людей. И странным мне кажется то, что всех их я записала в счастливчики. Может это очень эгоистично воспринимать себя отдельно от всего остального мира, но я себя ощущаю теперь иначе. Между нормальной жизнью и мною, разбитой, такая непреодолимая пропасть. Я избегаю общения как такового. Я заняла пустующий столик Калленов и никто не пытается ко мне подсесть. Не могу ничего с собой поделать, все видят мою подавленность, отрешенность и неразговорчивость. Друзья отвернулись от меня и ждут, когда я приду в норму. Я прилежно занимаюсь, никогда так хорошо не училась. Дома веду хозяйство всё чисто и на своих местах. Готовка строго по расписанию, кормлю Чарли завтраками и ужинами из нескольких блюд. Всё остальное время уходит на домашнее обучение, до предстоящего мне сна я нагружаю себя постоянной работой делаю всё, чтобы не задумываться о нём. О ночах лучше не вспоминать, так как мне снятся различные кошмары. Я уже боюсь собственной кровати. Сон неизменно связан с ним. В них я переношу разнообразные моральные пытки. Они все разные, изощрённые в своём счастье, а затем в поглощающем меня горе. Сны всегда приводят к одиночеству, что я теряю его и липкий, тёмный страх душит меня. Часто, после них я не могу успокоиться кричу, реву, а затем боюсь засыпать, не желая видеть это снова. Меня пугает даже толика знания того, что я снова буду вынуждена ночь за ночью переживать его потерю. Теперь я получаю только отличные оценки, но преподаватели устно меня не спрашивают, кажется, я отпугиваю их своим видом. Похоже, этим недельным лежанием я хорошенько подпортила себе здоровье и внешний вид. Я немного похудела и у меня постоянно тянет внизу живота, иногда, я чувствую резкую боль, но она быстро проходит. Чарли предлагал пойти в больницу, но я отказалась. Там столько воспоминаний о них и так не хочется быть в чужих стенах. Мне не хотелось чтобы меня трогали, выспрашивали и видели моё душевное состояние. Таблетки, капельницы, психиатры и антидепрессанты, мне и так тяжело удерживаться в реальности, не хочется всё усложнять. Я начала скрывать от Чарли своё состояние, надеясь, что здоровье нормализуется со временем. Сегодня уже третий день, как я хожу в школу. И я часто слышу шёпот и пересуды за моей спиной. Кто-то пустил слух, что у меня была даже попытка суицида. Никогда не понимала, зачем кто-то это придумывает, если даже не разговаривал со мной? Им хотелось просто потрепаться и погреться в лучах славы, основанных на чужом горе и ошибках, а страдают от этого другие, не значащие ничего для них люди, которым и без того тяжело. И теперь, на меня постоянно устремлены все взгляды, кто-то смотрит с осуждением, кто-то с жалостью. Они с интересом пялятся на меня и я панически гадаю, что они рассчитывают увидеть: мои слёзы или более горяченькое – вроде новой попытки. Единственное чего хочу я – это покоя, чтобы никто меня не замечал и мне не надо было бы притворяться. Я хочу просто дышать, жевать свой бутерброд и не думать о том, что окружающие хотят покопаться в моей боли. Во время ленча я находилась в очереди за невысоким пареньком, а перед ним стояли Джессика и Лорен, они достаточно громко и бурно обсуждали мою ситуацию. – Как это глупо! – возмущалась Лорен. – Ну, Беллу всё-таки можно понять, ведь её бросил сам Каллен. Он такой красавчик, а она до него даже ни с кем не встречалась. – пожав плечами, отвечала Джессика. – Она, конечно, так себе. Но, вроде, не глупая и должна понимать, что они из разных слоёв общества. Эдвард богат, красив, умен, а она... – Лорен презрительно фыркнула, – Я даже не знаю, что в ней есть такого примечательного. Я больше не желала это слушать, в груди разрасталась дыра. Поставив поднос на полку, я развернулась, чтобы пойти на улицу. Они услышали, что с ними рядом все замолкли и проследили за чужими взглядами. – О, Белла, прости! Не знали, что ты рядом. – сказала Джессика. – Ничего страшного. – быстро промолвила я и, не останавливаясь, шла к двери. – Белла, постой! – окрикнула меня Лорен. – Да. – я остановилась и повернула голову в их сторону. – Забудь обо всём и возьми себя в руки. – посоветовала она мне. Застыв в шоке, я продолжала стоять и на меня летели эти несуразные слова, которых я совсем от неё не ожидала. Что она мне говорит? Почему я должна выслушивать советы от этой бесчувственной, агрессивной манипуляторши. Как оскорбительно и смешно было слышать это именно от неё. Я сражаюсь со своей болью каждую минуту, а вы перемываете мне косточки ради развлечения. Глядя на неё, во мне всё больше разрасталась боль и злость. И я думала, да что ты можешь знать о моей жизни, да и о любой в принципе, зачем раздаешь всем советы и лезешь куда не следует. Не отвечая, я развернулась и пошла к двери. Лорен подбежала ко мне и остановила меня у выхода во двор. Джессика тоже к нам подошла, а за ней и небольшая любопытная толпа. – Что-то ещё? – спокойно спросила я. – Не груби мне. – сказала Лорен. – Спасибо. – За что? – приподнимая брови, спросила она. – За бесценный совет. – процедила я сквозь зубы. Её лицо стало жёстким. – Да кем ты себя возомнила? Разыгрываешь тут грандиозную драму! Ты не единственная в школе девушка у которой заканчивались отношения. – Я же сказала, спасибо за беспокойство. Я стараюсь. Прошу, просто, оставьте меня все в покое. – Плохо стараешься. – она окинула меня презрительным взглядом. – Ты хреново выглядишь. Портишь всем аппетит и настроение. У него таких как ты ещё много будет, даже получше, а вот ты теряешь товарный вид. – Благодарю, это очень меня воодушевляет. – я чувствовала, как во мне нарастает гнев. Я не могла позволять оскорблять наше прошлое. – Ты не имеешь ни малейшего представления о тех отношениях и о нас. И я тоже дам тебе один совет: если я порчу тебе настроение, смотри в другую сторону. – Ты, что ли будешь решать куда мне смотреть?! – прорычала Лорен. – Ну это справедливо, если ты будешь решать что мне чувствовать! Лорен быстро шагнула ко мне и схватила меня за руку. Я вздрогнула от её неожиданного горячего прикосновения и инстинктивно прикрыла руками живот, а она тянула меня на улицу. Лорен была гораздо крупнее меня и выше на целую голову, я даже сопротивляться не буду, мне на всё плевать. Видимо мечтает подраться, жаль, что я в этом не сильна. Это будет похоже на избиение младенца, печально усмехнулась я сама себе. И вдруг почувствовала, что что-то ёкнуло у меня в сердце. Всё во мне перевернулось. Почему то все проблемы отступили на задний план и появились, подавляющие всё, инстинкты. Мне захотелось вырваться и убежать, чтобы меня не трогали в самое тёплое, безопасное место. И сидеть там, сидеть всё время. Ждать. Какой-то бред. Я часто попадала в неприятности, но никогда у меня не было желания отсиживаться и скрываться. Странно. Сейчас меня колотило от страха больше, чем когда я была один на один с Джеймсом в балетной студии. – Лорен, немедленно отпусти её! – впервые, я с таким облегчением и благодарностью услышала рассерженный голос Майка. – Ты что совсем с ума сошла, посмотри на неё! Что ты делаешь?! Девушка зло посмотрела на меня, на секунду ещё сильнее сжала мою руку и оттолкнула её от себя. Лорен ушла за свой столик на прощанье кинув мне взгляд-послание, что это ещё не конец нашего конфликта. Джессика, обеспокоенно, ещё раз извинилась передо мной и прошептала, что поговорит с ней, когда та остынет. И вернулась в очередь, чтобы купить той девушке еды. Я снова отрешенно поплелась на улицу, мне нужен был воздух. Майк пошёл вслед за мной. На улице моросил дождик, всё казалось таким беспробудно серым, мёртвым, спящим. Сделав пару шагов в бок от двери, я уселась на слегка влажные ступеньки, Майк сел рядом. От дождя нас скрывал небольшой козырёк над входом в столовую. – Белла, как себя чувствуешь, может отвести тебя в медпункт? – он обеспокоенно разглядывал моё состояние. – Спасибо, Майк. Нет, я в порядке. – на мой ответ он тяжело вздохнул, немного качнув головой. – У тебя слёзы текут. – неловко помолчав и не зная как мне помочь или утешить, Майк добавил. – Сейчас Анжела что-нибудь принесёт тебе поесть. Я заметила, как сильно дрожат мои руки, адреналин до сих пор носился мурашками по моим венам и сердце неистово колотилось. Пытаясь успокоиться, я делала медленные глубокие вдохи и вытирала рукавами свои слёзы. Мне было стыдно. Впервые, я настолько сильно почувствовала свою слабость и страх. Неужели я действительно так изменилась и сломалась? Подтянув колени поближе, я нагнулась к ним, опустила голову и смотрела на ступени из шлифованного цемента, пряча свои пустые глаза. К нам присоединились Анжела, Бен и Эрик. Они принесли два подноса с едой. Анжела села рядом со мной. Они что-то бурно обсуждали, но для меня это было фоновым шумом. Анжела села передо мной на корточки и вложила в мою руку стакан с соком. – Белла, чтобы прошёл стресс тебе нужно выпить это и что-то съесть. Это поднимет уровень глюкозы в крови. – она пыталась скрыть свою жалость и смотрела на меня обеспокоенно. – Ты можешь рассчитывать на любого из нас, мы не будем лезть к тебе с разговорами. Садись с нами и обращайся, если возникнут проблемы или если захочешь поговорить... Я отвернулась от них в другую сторону. Было так больно, зияющая дыра в груди разрасталась, круша моё слабое тело, чёрная пустота затягивала меня, принося ужасные страдания, все мои мягкие ткани и кости будто выворачивались наружу, сопровождая это тихим треском, который заложил мои уши. Мне было трудно дышать, я так хотела, чтобы он был рядом. Только он может принести мне чувства покоя и защищенности. Мне так хотелось вновь впасть в тот бездумный анабиоз, лишь бы всё прекратилось. Зажмурив глаза, второй свободной рукой я сжала ткань своего тонкого свитера и обхватила его кольцо, которое теперь всегда носила, как подвеску, на длинном прочном шнурке. Эдвард возник прекрасным видением в моей голове, мне стало спокойнее. Я потеряла ощущение одиночества. Было темно и серо, он стоял далеко от меня, но всё же был здесь. Он опирался плечом на едва различимую тёмную стену статный, высокий, собранный и он казался мне немного обеспокоенным. Так хотелось увидеть его лицо, но он стоял почти отвернувшись от меня. Большей частью я видела его затылок, но ещё краешек его лица освещал мягкий свет, очерчивая линию скул, лба и кончик носа. Столько много было в этой позе и лице, оно хоть и было отчуждённым, но выражало незримое присутствие в моей жизни вынужденное, приглядывающие за мной. Как будто он стоит ко мне спиной, но всё его внимание сосредоточенно на мне и чтобы я ни сделала мне не увидеть его лицо, не понять его мотивов. Я медленно открыла глаза, а он всё так же стоял, только здесь в реальности, на летнем дворике при столовой с деревянными столами. Эдвард был полу прозрачным миражом его окутывала пелена дождя. Возможно это было моё сумасшествие или воображение, может я бы смогла его прогнать, но я не хотела. Попивая сок, я смотрела на него не отрываясь. Мои спасители тихо разговаривали между собой и не пытались вновь со мной заговорить, я была очень им за это благодарна. Жалко, что я не могу им ничем отплатить, не стоило им в это ввязываться. Постараюсь держаться от них подальше, чтобы не омрачать их жизни своим унылым присутствием. Анжела подала мне большой бутерброд, я её поблагодарила. Взяв в руки, я начала его привычно исследовать, свежий мягкий хлеб легко сжимался. Я поднесла его к лицу и втянула в себя его приятный запах. От него у меня разгулялся аппетит, я почувствовала все его составляющие: свежий хлеб, соус, ароматная ветчина, листики салата, помидор. Живот призывно заурчал и я с удовольствием ела наслаждаясь вкусом каждого ингредиента бутерброда. Странно. Это оказалось уже вторым изменением во мне, помимо моей трусости. Я вспомнила, что вчера, готовя ужин, тоже тщательно обнюхивала все продукты. И позавчера. Таким образом я пытаюсь помочь себе, потому что здоровье моё совсем расшаталось. Если я чувствовала, что продукты не свежие меня тут же выворачивало в туалете. Улов, который приносил Чарли, я больше не жарила. Слишком резкий запах рыбы вызывал во мне плохо контролируемые рефлексы. И принесенная папой пицца в понедельник, пахла не вкусно. Вместо обычного приятного запаха выпечки, я почувствовала не качественное дешёвое растительное масло. Из-за этого я не спускалась в тот день в гостиную, запах был намного хуже рыбного, если тот казался слишком терпким, то пицца пахла, как отрава. Проходя гостиную, я закрывала руками нос и дышала только ртом. Что-то с желудком, но это хотя бы немного отвлекает меня от моих переживаний. Когда я доела бутерброд, то посмотрела на время и пошла на следующий урок. В последний раз я кинула свой взор в сторону своего миража, не обернувшись, он принял мой прощальный взгляд и его силуэт растворился с падающими каплями дождя. Учебный день закончился не спеша, я не пыталась реанимировать мой разум для занятий и подробно разглядывала пол. После учебы я планировала закупить продукты и поехала в самый крупный магазин этого города. В магазине я провела больше времени чем планировала. Я надолго завязла в хозяйственном отделе и купила много мелочей для уюта в доме. Удобные белые плетёные корзинки для хранения в ванной и шкафах, подушки, свечи, шторки, милые картинки и другие приятные мелочи. Подбор сочетания тканей с цветом стен, соразмерность, практичность, красота полностью погрузили меня в раздумья. И очнулась я уже на парковке, складывая покупки в пикап, когда полностью придумала что где расставлю и даже запланировала, что нужно ещё прикупить, чтобы сделать дом более уютным и удобным. – Хозяйничаешь, Белла. – услышала я знакомый, насмешливый мужской голос. Немного вздрогнув, я вернулась мыслями в свой влажный, серый Форкс. – Привет, Джейкоб. Неудивительно что он меня испугал. Он так изменился, кажется Джейкоб подрос на несколько дюймов, стал мощнее. Его голос из подросткового изменился на хрипловатый мужской. – Привет, Белла! – он ослепительно улыбнулся. Мне захотелось немного погреться в лучах, исходивших от него он был таким уверенным, красивым, крепко стоящим на земле парнем. Его смуглая, красноватая кожа контрастировала с его белоснежной улыбкой и распространяла вокруг радость и позитив. Такое давно забытое мною чувство облегчения, спокойствия и безопасности зарождалось в моей душе, хотелось встать к нему поближе. – Вау, Джейкоб, ты так подрос, раскачался! Когда ты успел? – я окинула его мощную фигуру взглядом, – Здорово выглядишь! – А ты ... – он почесал висок и снова лукаво улыбнулся, – Тоже изменилась, записалась в домохозяйки. Знаешь, если бы мы чаще виделись, мой быстро развивающийся рост ни так бы бросался в глаза. – Я тебя всего месяц не видела. – первый раз за долгое время я захотела ответить кому-то взаимной улыбкой. – О-у-у, ты качок. Не увлекайся анаболиками, они тебя погубят. – Ха, я не увлекаюсь ни чем запрещенным. – краснея с усмешкой, он сделал шаг назад и примирительно поднял свои огромные ручищи. Ничто сейчас меня не тяготило, я общалась с другом. Я не желала, чтобы он уходил. Джейкоб также выглядел веселым в его глазах живым детским блеском виднелась радость от встречи. Казалось он становится ещё больше и теплее рядом со мной. – А вообще ты здесь какими судьбами? – спросила я. – Я ехал к Доулингу надеюсь найти там кое-какие детали. Но увидел тебя на стоянке, решил проведать старую знакомую. – Старую знакомую, это интересно. – я опустила глаза на свои кеды и снова вспомнила о времени и том, что он где-то там, безмерно дорогой и неизменный. Закрыв глаза, я продолжила расспрос. – Любишь копошиться в сломанных тачках? – Мне нравятся сложные загадки. Разбираю, ищу проблему, а потом они вновь оживают. – Классно, у тебя золотые руки. – Нет, хвалить меня ещё рано. – Джейкоб ослепительно улыбнулся, – Но я не безнадёжен, это будет только третья починная мною машина. Немного практики и буду именовать себя механиком. – Я могу чем-то помочь? – Мне нужен блок цилиндров для «Фольксвагена» сборки 1986 года. – усмехнулся он. – Очень жаль, но я даже понятия не имею, как эта деталь выглядит. – сказала я поджав плечи, понимая, что разговор походит к концу. – Ничего, сам справлюсь. Ремонт практически закончен и надо искать что-то новенькое, чтобы расширить практику. Я стояла в неловкости, не зная о чём ещё можно поговорить. Не хотелось с ним прощаться. – Ну что ж, Джейкоб. Рада была тебя видеть. – сказала я после затянувшийся паузы. – Я тоже, Белла, очень рад был тебя встретить. Ты... – он сощурившись ухмыльнулся в небо, – позаботься о Чарли и передавай ему привет. Слова сказанные о заботе предназначались мне, но он боялся на прямую высказать мне свою поддержку, чтобы не напомнить о моей боли. – Пока, Джейк! – сказала я с грустью. – До встречи! Надеюсь скоро свидимся. – он смущенно мне улыбнулся. Я села в свой облезлый Шевроле и выехала с парковки. Джейкоб провожал меня глазами, поправляя свои длинные волосы, затем двинулся к своей потрёпанной машине. Отъезжая от него, я всё больше чувствовала как наваливается на меня тоска, разрастается червоточина в груди, а картинка в глазах теряет весь смысл и краски. Даже веки казались тяжелыми, будто я готова потерять сознание. Я остановилась у обочины и, сложив на руль руки и голову, раздумывала как мне жить дальше. Ещё бы побыть чуть-чуть в терпимой реальности, не вспоминать о грустном, чтобы ещё немного отдышаться. Несколько дней. Много ли я прошу у своей судьбы? Я знаю что должна расплатиться за своё счастье, но я не могу всё время это делать. И имею ли я право омрачать жизнь Джейкоба? Ведь я, подобно энергетическому вампиру, желала немного отпить из его счастливой, правильной жизни. Он мой друг. Я не должна делать ему плохо, но он кажется тоже рад был меня видеть. Джейкоб точно захотел бы мне помочь, если бы я к нему обратилась. Немного времени. Мне нужно только несколько дней и я обещаю больше ему не надоедать. Я смирилась с тем, что я такая подлая и ничтожная. И начала размышлять, как мне это осуществить. Позвонить ему или просто заявиться в гости? А если он захочет поговорить о моих проблемах? Нет, это не подходит. Это разрушит всё то хорошее с чем он у меня ассоциируется и станет для меня ещё одним источником болезненных воспоминаний. Надо найти какое-то дело, поручение, чтобы несколько раз к нему съездить. Может сломать свою машину? Я недовольно поморщилась. И на чём мне тогда ездить в школу? Ломать машины я не умею, не нарочно всегда пожалуйста, а вот специально. Хм, если что-то оторвать, вдруг починка займёт минут десять? Разбить всё жалко, да и рука не поднимется. Что же придумать? Я подняла голову и искала подсказку в окружении. Мои глаза остановились на белом объявлении на большой картонке, которое было прикручено к почтовому ящику. Нужно было проехать вперёд два дома, чтобы прочитать его. Бинго! Похоже, кто-то наверху не прочь дать мне небольшую передышку. Лучше даже я бы не придумала. Объявление гласило, что хозяева желают избавиться от двух не работающих мотоциклов. Я вышла из машины и договорилась забрать их завтра после школы и сразу поехать в Ла Пуш. Сегодня было уже слишком поздно. Немного приободрённая, я поехала домой. Как удачно сложилось что мне удастся и отблагодарить Джейкоба за помощь. Я отремонтирую их за свой счёт, а затем подарю их ему. Вечер прошёл как обычно. За исключением того, что Чарли недовольно косился, когда я меняла своими покупками обстановку в доме. Но ничего не сказал, потому что видел мне интересно это делать. Это занятие меня увлекло настолько, что не было во мне обычного уныния. Когда я все переделала по дому, мне показалось, что ещё не достаточно чисто. Я отмывала до идеальной чистоты каждый шов в плитке, трещинки и углы. Что со мной? Я действительно превратилась в домохозяйку? Раньше всё это было тяжелыми обязанностями, которые я выполняла, но не было у меня такого фанатизма. А два часа назад, я с ненавистью выбросила синие кухонные полотенца. Потому что они не подходят для неё и бесят меня буквально каждым дюймом своего принта! Я хотела их сжечь, разрезать, отомстить им за то, что они такие страшные! Я же никогда такой не была. Но даже воспоминание о них вновь заводит меня, словно их нахождение в одном со мной помещении это непростительное оскорбление. Я ненормальная. Это всё стресс. Решив отвлечься, я пошла на кухню в надежде найти что-нибудь сладкое. Дни в школе текли по прежнему сценарию. Во время ленча я также предпочла одиночество за столиком Калленов. Лорен ко мне больше не подходила, но она демонстративно пялилась на меня везде, где мы с ней пересекались. Она пыталась этим меня вывести из себя и показать, что не собирается относиться с нисхождением к моему угрюмому виду. Мне не нравилось, что она за мной наблюдает. Я садилась ко всем спиной и смотрела в стену, но от этого чувствовала себя такой уязвимой и этим мою боль всё равно было не скрыть. Я начала читать уроки на переменах и в обед, надеясь, что ей это быстро надоест. Надо продержаться пару недель. Лорен слишком самолюбива, чтобы тратить на меня столько усилий. Джейкоб с большим воодушевлением принял меня с моей бредовой идеей с мотоциклами. Мы сговорились, что я оплачиваю ремонт, но один мотоцикл станет моим и он научит меня кататься. Это была проблема. Мне не хотелось садиться на это адово средство передвижения. Я всегда их боялась, так как часто влипаю в неприятности и тут боюсь нарваться на травмы. Мне хватает и душевных ран. Наверное, я стала трусихой. Во мне появилась потребность хранить своё тело. Такое абсурдное желание учитывая то, что иногда я постыдно мечтала исчезнуть. Я не могла себе навредить, но хотелось быстрее оказаться на последней странице своего жизненного пути, означающего конец моим страданиям от неразделенной любви. Я приезжала к Джейку каждый день. Мы весело проводили время в его гараже, я думала что буду ему в тягость, но оказалась что с ним я была почти прежней. У нас всегда было о чём поговорить на отвлеченные темы. Я ассистировала ему, подавая нужные инструменты, выучив для себя много новых слов. Делала свои и его уроки, я была для него вместо ручки. Мы вместе разбирались в его заданиях, а вечером он их переписывал. Я стремилась быть с ним поближе, чувствуя какое-то притяжение, тепло, чем ближе к нему, тем я цельнее. Но между нами появилось напряжение, после одного обычного для меня проявления моей слабости и боли. – Ой! – я согнулась от резкого удара в животе. Боль в этом месте была частой, но не настолько ослепительной. До этого я подозревала, что у меня что-то типа язвы. Но сегодня я отчетливо почувствовала, как будто меня кто-то сильно ударил камнем. И удар исходил из нутра. Согнувшись, я обхватила его руками и нащупала внизу живота какое-то уплотнение. Я испугалась, что это что-то очень плохое. Меня прошиб холодный пот. Может то, как я выгляжу и неестественно худею является не последствиями моих переживаний, а признаками тяжелой болезни? Это ужасно, что если я причиню Чарли ещё больше мучений. Как сломает его моя болезнь, если я умру молодой. Мама... нет-нет. Отогнав эту пугающую мысль, я постаралась взять себя в руки. Надо подумать обо всём прежде чем кому-то об этом говорить. В Форксе нет секретов. Джейкоб подскочил ко мне и гладил меня по спине. – Белла, с тобой всё в порядке? Вызвать врачей или отвезти тебя в больницу? Его обжигающе горячие поглаживания приносили облегчение. Но я ещё была не в силах ответить, я судорожно хватала воздух обескровленными губами. Мне становилось лучше, но я почувствовала вновь, как будто было движение внутри и удар в кости таза. Это было так неожиданно, что я вновь почувствовала, что мне не хватает воздуха, выступили слёзы и я прокусила губу до крови. Боль быстро разошлась и утихла. Руки Джейкоба пропали и я почувствовала себя осиротевшей. Ища его глазами я увидела, что он взволнованно раскрасневшийся одел куртку, взял мои ключи, намереваясь вести меня в клинику. – Нет. Джейкоб, уже всё прошло. Успокойся. Мы не должны были ехать в клинику, я хотела узнать что со мной, но только одна. Возраст уже позволял держать свои болезни в тайне. Если это будет что-то не серьёзное я тут же всем расскажу, а если плохое, то буду действовать по обстоятельствам. – Я так не думаю. Мы едем в больницу. Тебя надо обследовать. – Это небольшое отравление. – я лихорадочно думала, как убедить его оставить всё как есть. – Я не одна такая. У Анжелы тоже болел живот вместе со мной. Всего лишь резкая боль, но она быстро проходит. – чтобы ложь была очень убедительной, я поморщившись немного схватилась за живот и быстро выпалила. – Только мне очень быстро нужно в туалет. Там я выпью таблетку. У меня всё с собой. Я выбежала из гаража к его дому и скрылась в их маленькой ванной. Прислонившись к двери спиной, я закрыла глаза, чтобы подумать что бы это могло быть. На язву не похоже. В клинику городка Форкс идти бесполезно. Только то что я зашла в это здание будет уже известно моему отцу. А дальше пойдут ненужные вопросы и лгу я неумело. Потому что в маленьких городах нет секретов, так как после слов приветствия следует обычная фраза: «Вот недавно видел твою дочку там-то, она у тебя подросла и стала красавицей». Но не думаю, что теперь можно мне так неправдоподобно льстить, я ею и не была никогда. Сейчас я выгляжу еще и болезненно. Лучшим решением будет поехать в Сиэтл, там крупная клиника. Легко будет провернуть всё тайно. Приняв решение, мне стало значительно легче и я пошла к раковине, чтобы умыться. Когда я вытерлась, то начала себя пристально разглядывать. Лицо выглядело болезненнее чем обычно, а самое главное оно стало другим. Обреченным. Взрослым. Почему то интуиция подсказывала мне, что я скоро умру. Я смотрела в это лицо и не чувствовала какого-либо беспокойства. Наверное, это шок. Но я права не стоит переживать заранее, если у меня что-то серьёзное Элис бы это увидела. Карлайл бы тоже заметил что-то странное во мне, прошло всего около двух недель как они уехали. Боль от воспоминаний вспыхнула в сердце пытаясь быстро поглотить меня. Сжав кулаки, я начала отвлекать себя! «План! Думай, Белла! Тебе многое надо решить. Обезопасить любящих тебя людей от переживаний.» Я, вновь, открыла глаза и критично разглядывала своё лицо. Оно было очень бледным и немного похудело, но это не так уж и страшно. Выдавали всю мою слабость мои серые мешки под глазами и уставшие, печальные глаза. Ничего страшного это можно прикрыть косметикой, надо будет завтра прикупить тональных средств. У меня был только один маленький тональный тюбик для области вокруг глаз, но он уже кончался. Я редко пользовалась косметикой, а пудрой вовсе не пользовалась. Мне все твердили, что у меня замечательная кожа. Теперь её срочно нужно прикрыть. Выйдя из ванной, я увидела печальное лицо друга, искаженное сильнейшей тревогой. – Всё же давай, я отвезу тебя в больницу. – Не переживай так. У меня всё прошло. Может тебя надо обследовать. Видел бы ты сейчас своё лицо. – Белла, твоё здоровье и жизнь – не повод для шуток! – мучительно вздохнув, он быстро приблизился ко мне и крепко обнял, зарываясь носом в мои волосы. В его непривычно жарких объятиях было очень хорошо. Я расслабилась и обняла его в ответ. Мы так стояли несколько минут и мне казалось, вот так вот рядом с ним я могу прожить сколько угодно лет и я буду почти счастливой, такой какой была до того как приехала. Джейкоб молчал, но я стала чувствовать его дрожь и внутреннее напряжение. С немалым трудом я выпуталась из его объятий, так как он не хотел меня отпускать. – У тебя лихорадка? Ты будто горишь. – меня испугала неловкость ситуации и я села на диванчик как можно дальше от него. – Я в норме. Джейкоб заметался по комнате, он недовольно хмурился, что комната столь мала и он преодолевает её всего лишь двумя шагами. Он нервно расхаживал и поглядывал на меня. Чему-то как будто сдаваясь, он с нажимом, вдавливал ладонь в своё лицо и провел ею по напряженной челюсти вверх до волос. Затем быстро сел на противоположный край дивана, от неожиданности я чуть-чуть подпрыгнула. Он наклонился вперёд упершись локтями в свои коленки, готовясь что-то сказать, но увидев свои трясущиеся руки убрал их в карманы. – Я пойду. – сказала я робко, мне хотелось сбежать от него. – Подожди, я должен кое-что сказать. Я понимаю, что ещё слишком рано... Мои глаза застыли в шоке и казалось, что комната поплыла в сторону. Я торопливо встала с дивана. – Нет! Джейкоб, я не хочу ничего слышать. Надеюсь это не то, что я думаю. Только не ты! – я встала и направилась к выходу. – Пожалуйста! Я всё же должен это сказать. – он закрыл своей спиной дверь, перегородив мне дорогу. Тяжесть предстоящего разговора давила на меня. Я прислонилась спиной к стене у двери, ожидая худшего. Неужели всё кончено. И тут я всё разрушила, не может быть чтобы за пять дней он влюбился. Наверное что-то другое, но если я его мучаю, то мне не стоит сюда больше приезжать. – Я не привык что-то скрывать. Хочу признаться во всём как оно есть. – его полный огня взгляд, пронизывающе разглядывал меня. В страхе от его состояния, я переместила взгляд на его грудь. Мне казалась, что я чувствую мощные взволнованные удары его сердца. Они отдавались стуком где-то глубоко во мне, я не знала моё ли это сердце, ведь я целиком остолбенела. И только почти адский жар приводил меня в чувства, он расходился от Джейкоба волнами. Моё тело готово было раздвоиться. Одна моя часть хотела согреться в его объятиях, получить немного тепла, забыть всё. А другая бежать повинуясь зову сердца, потому что только другие прохладные объятия мне по настоящему нужны. Они будут правдивее любого моего поступка и стоить любых моих жертв. – Ты мне очень нравишься... Я люблю тебя, Белла. – прошептал он. Это было подобно отрезвляющему удару, от которого из глаз высыпали искры. – Это... ты очень легкомысленный, Джейкоб! За пять дней что я была у тебя в гараже?! Ты это серьёзно?! Ну, испугала я тебя немного своей болезнью, но это не то! – он собирался прервать меня, но я положила руку на его грудь останавливая. Под пальцами я чувствовала родное сердцебиение оно было неистовым, чрезвычайно сильным. – Я неловкая, слабая поэтому видимо на меня мальчики и обращают внимание. Сейчас я ко всему этому добавила... Ну ты знаешь... Видишь меня. – я не смогла сдержаться, моё лицо выражало внутреннюю боль, глаза наполнились слезами. Срывающимся голосом я продолжала говорить. По моему лицу текли слёзы. – Ты хочешь защитить меня, починить как машину, но это ни у кого не получиться. Не надо рыцарствовать, ты легко найдешь себе девушку получше. – Ты высказалась? – он двинулся ко мне, руки поднялись в попытке стереть мои слёзы, но я отвернулась от него. – Это длится не пять дней. – я удивлённо подняла на него свои глаза. – С первого дня как ты приехала во мне росла симпатия. После той прогулки с тобой на пляже, я понял что влюбляюсь и мои чувства росли с каждой нашей встречей. Ты очень красивая, Белла. Я бы никогда так с тобой не поступил. – от последних слов боль вспыхнула в моём сердце и моментально захватила меня полностью. Во мне зарождалась злость. Зачем Джейкоб это сказал, зная что для меня это ничего не значит. Для меня это пустые слова, если их не скажет другой, завладевший целиком моим сердцем, разумом и телом. Мне всё равно, где я нахожусь в школьной столовой полной людей или на выжженном поле с пеньками. Моя жизнь и пустота теперь соединены огромным знаком равенства. Его там нет! Он не скажет! Он не посмотрит! Не прикоснётся... Опять мне не куда скрыться от боли, чтобы что-то чувствовать помимо неё. Мне нечего тут больше делать. Я привезла и сюда свой ад. Истерика вновь завладевала мной, я отпихивала его в сторону, чтобы поскорее уехать. Джейк обхватил меня руками, прижав их к моему телу. Я была прижата к нему спиной, он чувствовал, что я плачу. – Прости, прости меня. – шептал он. Мы сползли на пол, он всё также скручивал моё тело своим, а я вырывалась. Моё тело билось в истерике и пыталось освободиться от ненавистных рук, горло сдавливали рыдания, мешая дышать. Было очень жарко. Я вся вспотела. Слёзы смешивались с выступившими капельками пота на лице, заполняя небольшую гостиную удушающим запахом моего отчаяния. Я пыталась вырваться. Для него будет больно видеть мои слёзы. Надо уходить. Мне не нравилось, что он держит меня помимо воли, но обмякнув я сдалась. – Что ты хочешь услышать? – хрипло кричала я на него, – Ещё не прошло и двух недель, как... Отпусти меня немедленно. – Прости. Я не это хотел сказать. Выслушай меня и я отпущу. Судорожно втянув в себя воздух, я ритмично закивала, надеясь что он тут же меня отпустит. Он убрал свои руки и я переползла к противоположной стене. Упершись спиной на стену, трясущимися руками я убирала прилипшие волосы с лица и молчала, в ожидании когда он сам заговорит. Я была на него очень зла. – Это не то что ты подумала. Я ничего не ожидаю от тебя. – он не надолго замолчал думая, как выразиться дальше и прошептал. – Сейчас. Я вздрогнула, значит надеется на будущее. Но так безжалостно говорит мне об этом, когда я всё ещё помню запах Эдварда. Мне захотелось накинуться на него и бить его, и говорить что никогда не будет того о чём он мечтает. Как он может надеется на то, что я когда-нибудь его забуду. Сейчас даже разговор об этом для меня является пыткой и оскорблением, что мои чувства не так чисты и крепки. Но у Джейкоба было такое грустное и извиняющееся лицо, что я лишь сидела, сжав в напряжении кулаки. – Я бы и не признался тебе ни в чём. Но я хочу чтобы ты всё знала. С тех пор как ты он... я слышал от Билли, что с тобой происходит. Я очень волновался и почувствовал такую невероятную тягу к тебе. – он с опаской смотрел, как я воспринимаю его слова. – Мы не случайно встретились на парковке. Я караулил тебя там и, увидев тебя такой хрупкой, у меня окончательно снесло крышу. Не могу думать ни о чём кроме тебя, я тебя люблю. Буду любить и ждать сколько потребуется. Мне не нужно ничего от тебя. Только вот сегодня я так перепугался, что потеряю тебя. Признаться меня лихорадит от волнения, мне кажется что грядут какие-то перемены и я боюсь за тебя. Будто вот-вот случится что-то страшное. – у Джейкоба тряслись руки, – Обещай мне что придешь ко мне, если потребуется моя помощь или поддержка. Я за тебя горы сверну лишь бы сделать тебя немного счастливее. – Хорошо, обещаю. – а сама думала, возможно мы видимся в последний раз. – Белла, подобного разговора между нами больше не будет. Завтра я снова стану вчерашним другом, просто твоим Джейкобом. Я помогу тебе со всем справиться. Я молчала, не зная что еще сказать. – Ты завтра приедешь? – спросил он. – Нет. Я поеду по магазинам в Сиэтл. – он нахмурился. – Возьми меня с собой. – Я с подругами поеду. – вновь лгала я. – Ладно, хорошо что мы отрыто поговорили, но прошу не напрягайся из-за меня. О чём ты сейчас думаешь? – Откровенный ответ тебе не понравится. – я опустила глаза на свои руки. Ну о чём я могу ещё думать, если он спросил меня его любимым вопросом. Он всегда хотел знать о чём я думаю. О нём. О самом умном, благородном и прекрасном телапате вампире. – Но я хочу его услышать. – Я думаю о нём. О том достаточно ли хорошо я его помню. – шептала я, – Возможно, я неправильно запомнила его лицо. Оно гораздо совершеннее, чем я могу его себе вообразить. Он ещё больше покраснел и комната казалась стала ещё жарче. Но всё же полностью контролируя себя, он спокойно спросил: – А не лучше ли для тебя, как можно быстрее его забыть? – Если я забуду его внешность это никогда не будет для меня во благо. – я решила оборвать этот совершенно не уместный между нами разговор, который никому не приносит удовольствия. – Думаю нам не следует об этом больше говорить. – Сегодня я не только твой друг. Можно несколько вопросов о нём? Я тяжело вздохнула сомневаясь и боясь, что он может спросить. – Если захочешь не отвечай. Та причина о которой ты всем говоришь действительно является корнем вашего расставания? – Не совсем. Но я не могу тебе рассказать, это слишком личное и запутанное. – Он любил тебя? Этот вопрос был самым сложным. Факты говорили об обратном. Но сердце и мои воспоминания о его словах и взглядах, бросаемых на меня, твердили что любил. – Думаю, что любил. Но я всё же не он и могу отвечать только за себя. – шептала я, в конце моего ответа звуки совсем исчезли. Напоследок, я выдохнула и кусала губы, сдерживая свои эмоции. – Ты хотя бы пытаешься разлюбить? У него красивая мордашка и деньги, но всё же он чем-то настораживал меня. Он опасный, Белла, хоть он умный, вежливый и разъезжал на крутой тачке, тебе лучше забыть о нём и побыстрее. – он скривился пытаясь шутить. – В твоих советах я совершенно не нуждаюсь! – я разозлилась, встала с пола и начала поправлять свою одежду. – Хорошо же ты обо мне думаешь. Тачки. Мордашка. Деньги! Я открыла дверь и поспешила к своему пикапу. – Прости меня. Я несу какую то чушь. Конечно, ты не такая. Чистая. Честная – он прислонился у моего пикапа, – Так всё же за что ты полюбила? – Не понимаю, зачем тебе это знать? Ну, так скажем, меня раздражала лишь разница в нас это: его богатство, быстрые и дорогие тачки. – грустно шутила я, потом сказала серьёзнее. – Хоть он и слишком красив для меня, но я люблю его безупречное лицо. – я открыла дверь и начала поправлять ремни безопасности полностью погружаясь в эти действия, чтобы ответить честно, но не слишком раскрывая перед ним свою боль. – Джейкоб, я люблю в нём всё. Каждый жест и слово, которое он произносил... Душу. Всё это больше чем я есть. Не знаю как объяснить. Не было этому чувству границ, а теперь есть чёткие рамки. Не имеет значения где и с кем я, имеет лишь значение что его здесь нет. Я в пустом безнадёжном мире. – я села в машину, отвернувшись от него, пряча вновь появившиеся слёзы. – И сейчас? – Джейкоб поджал губы, скрывая на всю эту ситуацию злость. – И всегда. – с намёком ответила я и ощутила давление и этого места. Тут теперь тоже не получится отдышаться. Джейкоба била лихорадка, но он держал невозмутимое лицо и от этого казался гораздо старше двадцати лет. – Обещай, что ещё приедешь. Мы друзья. Со мной тебе не будет так тяжело. И помни, что я окажу тебе любую помощь. – Хорошо. Пока, Джейк. – я завела мотор и стремилась быстрее оказаться одна. Он помахал мне вслед. Его фигура выглядела всё также напряженно, его колотило от переживаний. Ну зачем же ты Джейкоб влюбился в самую несчастную, недостойную на свете девчонку. Я не торопясь ехала по дороге и не знала из-за чего теперь плачу. Вдали от Джейка, мне стало ещё тяжелее, всё же он моё лекарство. Но нельзя давать ему надежду, так ему будет проще. Столько навалилось на меня за сегодня: моё разбитое сердце, разбитое сердце Джейкоба, моя пугающая болезнь. Я и не думала, что моя жизнь может быть ещё хуже. Хотя всё же легче проживать дни когда есть тяжелые задачи. Я справлюсь, как всегда. Никому не должно быть больно из-за меня, я со всем разберусь.