***
Тем временем Владимир пытается уговорить Валеру. Очень странная атмосфера. И Максим Кипелыча обнял крепко. - Валера, вернись в группу. Знал бы ты, как уже надоели эти смены состава… - А сам-то. – Чуть не ляпнул Кип, но вовремя одумался. – У меня же своя группа, куда я их? Отодрал от себя ударника и угодил в цепкие объятия гитариста. - Валера, вернись! Все прощу. - Тихо, – приобнял Владимира. – Я тоже по тебе скучаю. Но обратного пути нет. В этот момент Валера ещё не понимал, насколько он близок к истине.***
- Артём, вставай! нас тут на обед приглашают… - будит Харьков мавринского вокалиста. Тот просыпаться не желает – Маврин, зараза, в последнее время совсем озверел с этими его постоянными репетициями. Ещё говорят, что вегетерианство положительно сказывается на людях… Ни-фи-га! - Юра, просыпайся! – но и гитарист лишь укрылся одеялом с головой, пробормотав в адрес «будильника» что-то неразборчивое, но явно нецензурное. - Ну и фиг с вами! – решает Леша и сталкивается в дверях с Мавриным. Тот ухмыляется радостно: - Спят? - Спят. - Это ненадолго. Группа, подъем! Пять минут на сборы! Кто опоздает, неделю бегает мне за сигаретами.- задумался немного.- Алексеев – драит студию неделю! Оба, не раскрывая глаз, сползают с кроватей и на ощупь доходят до двери. - Тём, кто он после этого? - Садист и самодур… - Разговорчики в строю, – скомандовал Маврин. Оба развернулись к Сергею. - Какие будут пожелания, хозяин? - И вот так всегда? – шепотом спрашивает Миша у Максимова. - Нет, это он ещё добрый, - отвечает Леня. - А почему Алексееву персональное наказание? - Ну, за сигаретами он может хоть каждый день бегать, и отдохнет и себе заодно купит, а уборка – это не его… Когда и это не помогает – угрожает ремонтом. Один раз делали. Это чтобы мы не думали, что он блефует. Слава тихо радуется, что не работал с Мавриным. Заодно понимает, почему Харьков в своё время остался с Кипеловым.***
Лишь сейчас музыканты наконец увидели в дневном свете место, в которое они попали. Стены в психоделической расцветке, мозговыносящие узоры. Некоторых определённо мутит, даже закрыв глаза, продолжают мелькать пятна и полосы. Аааа… На обед все собрались за одним столом в большом зале. Еда на первый взгляд ничего, но на фоне произошедшего ночью… Маврин, завидев мясо, закатил неслабую истерику, Стыров присоединился к предыдущему оратору. Макс заявил, что не ест неизвестно что и вообще он на диете, чем вызвал у Беркута неудержимый смех. Как итог все трое посланы лесом, за лопухами, например. Лёня и Беркут молча уплетают за троих, несмотря даже на то, что Максимов бухал. На фоне этого огребают от Маврина люлей. - Серый, не бузи! Не хочешь – не ешь, – Артур запихнул в себя пончик. – И вообще, бросай ты своё вегетарианство, Урал-то тяжелый. И вообще – Максимов вон ест и ничего. - Упыри! Оба! – недовольно буркнул Маврин. – Тёма, Макс, вы со мной? Дубинин есть не может, ибо не лезет и Алик в аналогичном состоянии. Поэтому потихоньку, спускают еду под стол. Там все с удовольствием уплетает Виталькин защитник. Кипелов тупо спит. Прожорливый Лекс по-тихому тырит еду у Страйка. Молчанов и Харьков обсуждают местный асортимнт. Алексис и Прист играют в карты под столом. Холстинин в позе рука-лицо испытывает глубочайшее чувство позора за этих раздолбаев. - Кто ещё со мной? – выкрикнул Маврин? - А мы все за любой бунт, кроме голодовки. – сообщил Петрович. Маврин запустил умную лекцию на тему вегетарианства. Уснули Дубинин и Алик. А вот Беркут и Лео слушали очень внимательно, первый не забывал загонять в себя пончики. - А, может, я вам Ницше почитаю? – предложил Холст. Уснули Прист и Макс. Алексис пытается уломать на карты Стырова, но тот с Мавриным бунт организуют. А вот Лекс заскучал. - Да ну вас всех… - Обиделся Мавр. Попытался уйти, но распахнулась дверь. Держась за стеночку, в столовую зашел высокий бледный парень. Кое-как дополз до стола, упал на стул точнехонько рядом с Виталиком. - Ты кто? – пытается наладить контакт Дубинин. Мало ли, может, местный. Если такой же гость, то тем более познакомиться надо – вдруг расскажет чего интересного. Перегаром только от парня несет неимоверно. Ну и порядочки здесь… Хотя и сам не лучше, если подробно разбираться. - Уйди, глюк! – размахивает руками незнакомец точно перед Виталиным носом – я с утра ещё даже не пил… Кст-ти, надо бы это исправить… - приходит к выводу гость и орет – Чо, Че, фалернское, пожалуйста, и глюкам тоже, все не одному квасить… Добыв откуда-то из глубин балахона самокрутку, парень прикуривает от ближайшего подсвечника, а по столовой ползет характерно сладковатый дымок. - Петрович, ты куда нас затащил! – громким шепотом ругается Дубинин. Впрочем, Володя и сам удивляется, как он, всегда предусмотрительный и осторожный, умудрился попасть в наркопритон, да ещё и с друзьями. Тем временем две девушки, в которых все, кто вчера был в баре, признали давешних стриптизерш, принесли вино. - Вы уже познакомились… - обреченно вздыхает незаметно вошедший синеволосый (хоть бы представился, что ли!). - Сделай милость – укрась мой дом своим отсутствием. И глюков забери… - тихо и даже как-то печально просит пришелец, а потом начинает рыдать, приговаривая что-то о том, что он интроверт и не может выносить столь многолюдные галлюцинации. Это могло бы быть смешно, но монотонное нытье лишает сил и воли, почти гипнотизирует, а тени вокруг начинают шевелиться, словно оживая… Это же надо так вторяком надышаться. - Эй, упырь, ты одного собутыльника-то мне оставь, - просит черноволосый и указывает подрагивающим пальцем на Кипелова. – Он – остается. Остальные – проваливайте! - Я не пью… - пытается возразить Валера. - Это ты так думаешь…. – почти ласково шепчет местный алкаш, а на его ладони возникает немаленький фаербол – в кого мне его кинуть? Выбирай… Как говорит, наш дорогой шеф: За чужой счет пьют даже трезвенники и язвенники. Валера хватает первую попавшуюся бутылку и опустошает ее. - Как с вами скучно. Ни злобы, ни зависти, ни даже желания устранить соперника… - обиженно тянет маг, когда его плеча касается рука с тонкими длинными пальцами. - Доброе утро, господа! Хотя это вопрос, насколько оно доброе… Вы оказались здесь по моему приглашению, подписали договор и выразили согласие пройти обучение, - щелчок пальцев, и перед каждым лег лист пергамента. - для того, чтобы не возникло недопонимания, скажу сразу: вы попали. Это – Ад, в самом прямом смысле этого слова. Сбежать даже не пытайтесь – город опасен, но в нем у вас хотя бы есть шансы выжить. Вне города этих шансов не будет вообще. Каждый ваш шаг известен; в случае неповиновения будут применяться самые разные меры – для вашего же блага, разумеется. Вопросы? Вопросов нет. Практические занятия на сегодня отменяются, в связи с… кхм, болезнью преподавателя, так что этот день вам предстоит провести в библиотеке. Все вопросы – к нему – кивок в сторону синеволосого. – Кстати, чуть не забыл. Экзамен по шумерскому – завтра утром. - Володенька, - шипит Дубинин. - Я тебе говорил, что во всех контрактах и договорах первым делом надо читать мелкий шрифт? - Говорил. - Тогда какого лешего мы сейчас в полной жопе? - Я бы попросил... - вмешался Лекс. - Ой! Какие мы нежные, - понесло басиста. - Кравченко, не беси меня. Черноволосый маг неожиданно заулыбался. Но тут же получил тычка от шефа.