Любовь побеждает все: Тернистый путь

POV Пит С самого утра, оставив Китнисс отсыпаться, я спускаюсь на кухню и по зашифрованной линии звоню Финнику. — Слушаю, — слегка устало звучит голос нашего друга. — Здравствуй, Финник, — говорю я, не зная даже с чего начать. — О, Пит, это ты. Мы же вроде договаривались созвониться в конце недели, или нет? Прости, совсем забегался. — Да, но знаешь… У нас случилось кое-что, — вздохнув, я рассказываю Финнику об убитом мужике и об истерике Китнисс. — Как она? — после минутного молчания спрашивает Финник. — Устала, — я вздыхаю, — ей тяжело. Она ведь, по сути, права, мы знаем, что будет дальше, что сейчас происходит в других Дистриктах, но мы ничего не можем с этим сделать. — Не буду говорить, что эти мысли не посещали меня. Я постоянно об этом думаю. И единственное, что приходит ко мне в голову, это свергнуть всю верхушку Капитолия до конца Квартальной Бойни. — Еще бы не привести к власти Койн, — мрачно уточняю я, вспоминая эту женщину. — Это сложно, — бросает Финник, — но я попробую что-то придумать. — Вот бы заручиться поддержкой кого-то из Тринадцатого. Боггса например, — отстраненно замечаю я. — Помощник Койн? — заинтересовано уточняет Финник. — Хороший мужик, а главное благородный. — Да, это так, — молчу пару секунд. — Спасибо, что выслушал. — Всегда пожалуйста, созвонимся через несколько дней. Положив трубку, я подхожу к окну. Метель на улице так и не стихла. Совсем не могу вспомнить, сколько длился этот снегопад? Что было потом? Из-за действия яда ос-убийц воспоминания весьма расплывчаты: какие-то больше, какие-то меньше. Но вот Китнисс помнит, я уверен. Но что нам дадут эти воспоминания? Единственное, что мы сейчас можем это наблюдать и ждать, не в силах что-либо сделать. Да, вполне вероятно, что другие победители имеют связь с Плутархом и Тринадцатым Дистриктом, но ведь нас в это никто посвящать не будет, считая нас несмышлёными и несдержанными. Только и остаётся узнавать новости от Финника и надеяться, что он, не выдавая своих знаний, сможет что-то сделать. — Давно встал? — За своими размышлениями я и не заметил, как Китнисс проснулась и спустилась вниз. — Недавно, — пожимаю плечами, — разговаривал с Финником. — Что он сказал? — интересуется девушка, усаживаясь передо мной на подоконнике. — Что попробует что-то сделать. — А что он может? — скептически тянет девушка, проводя пальцем по стеклу, — его положение лишь немного лучше, чем наше. — Он хотя бы знает про Тринадцатый и имеет хоть какую-то связь с повстанцами, — спокойно замечаю. — Мы тоже знаем про Тринадцатый, — фыркает Китнисс, — и что нам это дает? — Слишком много скиптизма, дорогая, — замечаю я, смотря на свою жену. — Прости, — она виновато кривит губы, — это все вчерашнее. — Ты как? — обеспокоенно смотрю на нее, вспоминая вчерашний, наполненный печальными событиями, день и ночь. — Нормально, — она глубоко вздыхает, — наверное. Это было тяжело. Даже и не думала, что смерть Дугласа так заденет меня. И ведь он не последний. — Мы справимся. — Мы так часто произносим эту фразу, что она потеряла всякий смысл, — как-то отстраненно замечает девушка, — ладно, забыли. Что у нас на завтрак? — Сейчас что-то придумаем. Мы идем на кухню, где я решаю на скорую руку приготовить блинчиков. Китнисс быстро сервирует стол, доставая масло и варенье, заваривая кофе. О революции и возможной войне мы по молчаливому согласию не разговариваем, не желая тревожить итак свежие раны на душе и тонны сомнений в собственных решениях и действия. Однако, то и дело, поглядывая на бушующую метель за окном, я пытаюсь все-таки вспомнить прошлую жизнь и понять, сколько мы еще должны провести дома, без возможности выйти на улицу, а так же, что нас ждет в ближайшие недели. Поток моих мыслей прерывает звонок телефона. Поставив на стол уже готовые блины, беру трубку. — Слушаю? — Пит, — раздается слегка обеспокоенный голос отца, — здравствуй. Как вы там? Как Китнисс? — Здравствуй, папа, — вздыхаю, — все хорошо, не волнуйся. И с Китнисс тоже. Спасибо, что были с ней вчера. Что сейчас происходит в городе? Мы кажется все пропустили. — Мы бы и не смогли по другому, — отец замолкает на пару секунд, — как ты понял, у нас новый Глава миротворцев со своим отрядом. Сейчас, пока метель не утихла, все сидят по домам, а там уже посмотрим. Но я уже сейчас уверен, что случай со Смитом — это только начало. Будьте осторожны, и по возможности не выходите с Деревни Победителей. — Мы будем осторожны. Спасибо. Я прощаюсь с отцом и кладу трубку. Но не успеваю сделать и шагу от телефона, как раздается очередной звонок. На этот раз от мамы Китнисс. Посмотрев на девушку, я вижу, что она сидит на полу и что-то собирает. — Китнисс? — слегка удивленно говорю я, под звонок телефона. — Что ты делаешь? Тут тебе мама звонит. — Я рассыпала орехи, и они-ка на зло разлетелись по всей кухне, — хоть она и сидит, повернувшись ко мне спиной, так и вижу, как она раздраженно возводит глаза к потолку, — сам ответь. Хмыкнув, я качаю головой и поднимаю трубку. В целом разговор с мамой Китнисс мало чем отличается от разговора с отцом. Миссис Эвердин лишь говорит, что ждет нас завтра в гости, и отказа не примет. Я заверяю ее, что мы будем, предупреждаю насчет нового Главы и вешаю трубку. К тому времени Китнисс уже собрала все орехи, и успела начать завтракать. Глядя на такую непосредственность, я лишь слегка улыбаюсь, про себя безумно радуясь, что вчерашние события не оставили не ней слишком глубокий след, как я думал ночью. Мысль о Дугласе опять возвращает меня к размышлениям о будущих событиях. — Китнисс, — медленно начинаю я, опираясь бедром о столешницу и скрещивая руки на груди, — насколько хорошо ты помнишь события, которые были с момента избиения Гейла до объявления о Квартальной Бойне? Недонеся до рта очередной блинчик, Китнисс переводит на меня слегка задумчивый взгляд. Хотя по тому, насколько отрешенным выглядит этот самый взгляд, я понимаю, что она пытается воспроизвести в памяти, упомянутые мною события. — Думаю, что довольно хорошо, — через минут пять отвечает она, — хотя не могу сказать точно. Многие мелкие детали стерлись из моей памяти за это время. А что? — Я много забыл. Хотелось бы лучше знать, что ожидать от будущего. — Что ожидать от будущего, — задумчиво повторяет мои слова девушка, обхватывая двумя ладонями чашку с чаем, который я сделал, пока она вспоминала. — Не очень помню, сколько дней будет метель, но точно больше двух-трех. Миротворцы подожгут Котел. — Это я тоже помню, — киваю на ее слова, — а дальше? — Дальше… Положение в Дистрикте ухудшиться, еду будет мало, шахты закроют, работы не будет. Наказывать будут за каждую провинность. В прошлой жизни, где-то спустя месяц после первой порки мне прислали свадебные платья, и я сбежала в лес, — Китнисс замолкает, вспоминая что-то еще. — Это тогда, когда ты подвернула ногу? — интересуюсь, обдумывая ее слова, — подожди, так ты из-за свадебных платьев в лес сбежала? А возвращаться вообще планировала? — подозрительно смотрю на вскинувшуюся жену. — Конечно планировала, — она фыркает, — что за претензии? И если ты, конечно, помнишь, мне в то время было немного не до радости женитьбы и примерки платьев! — Спокойно, спокойно! — я улыбаюсь, подняв руки, признавая ее правоту, — что было после? — В тот день к забору опять подключили напряжение. Мне тогда пришлось прыгать с дерева, так я и повредила ногу. — Ты мне не рассказывала. — Правда? — она удивленно поднимает на меня глаза. — Правда, — киваю, — мне тогда было достаточно знать, что ты не сбежала и что с тобой все хорошо. А еще я тогда был безумно счастлив от того, что ты попросила меня остаться с тобой. — Ты же вроде сказал, что не помнишь те события, — с легким подозрением уточняет девушка. — Такое я просто не в состоянии забыть, — мягко улыбаюсь ей. — Ладно, — она отвечает мне улыбкой, — дальше вроде бы ничего такого не происходило. По крайней мере у нас, а вот в остальном Панеме во всю шли восстания. Четвертый, Восьмой и Одиннадцатый Дистрикты точно, про остальные не помню. А потом уже и торжественное чтение карточки, приуроченное к Квартальной Бойне. — Что будет дальше, я более ни менее помню, — киваю на ее слова. — Что-то не так? — спрашиваю, заметив ее задумчивый взгляд. — Да нет, — она качает головой, — просто я вспомнила тот день в лесу. Я тогда встретила двух беглянок из Восьмого Дистрикта, Бонни и не помню, как вторую зовут. Они направлялись в Тринадцатый, но как я поняла так и не дошли. Там про них было ничего не известно. А если история повторяется, то значит, и они скоро добредут до домика у озера. — Да, я помню, ты рассказывала про это. Ты хочешь с ними встретиться? — Было бы не плохо, но вряд ли получиться, — она вздыхает, — я не помню, в какой именно день отправилась туда, а без подсказки в виде посылки из Капитолия вряд ли вообще вспомню. А ходить каждый день к озеру, в надежде встретиться с ними бессмысленно. Хорошо, что мы привели домик у озера в порядок и натаскали туда еды. Может это им поможет. — Будем на это надеяться. — Знаешь, — встав из-за стола, Китнисс подходит ко мне и обнимает, — интуиция мне подсказывает, что вместо фотосессии в свадебных платьях, в Капитолии придумают что-то другое. Они точно не дадут нам спокойно жить до Жатвы. — Ничего, справимся, — говорю я, и, видя, что Китнисс хочет что-то сказать, быстро продолжаю, — и не важно, что эти слова перестали нести хоть какую-то смысловую нагрузку. Мы все равно справимся. — Надеюсь, ты прав, — вздыхает девушка, закрывая глаза. — Конечно, прав. А ты сомневалась? — хмыкаю, прижимая ее к себе, — а теперь пошли наверх. Я хочу спать. — Ты только встал, — резонно замечает Китнисс. — Я не выспался, да и что нам еще делать? На улицу нам путь заказан — там метель, смотреть телевизор я не хочу, рисовать тоже, читать тем более. — Ладно. Будем спать.