Вейер ушёл, а Даниэль так и остался сидеть на лавочке в раздумьях. Он задал правильный вопрос – действительно ли Даниэль хочет вернуть себе память, или же лучше не тревожить забытое? Наверное, он прошёл тяжёлое испытание ещё до того, как оказался один на один с замком. Отрывки из его личного дневника позволяли в общих чертах представить картину, и мысль юноши о том, что он мог убить кого-то, тем более человека, и не одного, повергала его в шок. Неужели ради собственного спасения он убил стольких людей? Да и не просто убил – он пытал их, он помогал этому монстру Александру издеваться над этими людьми. Даниэль, конечно, сначала убивал преступников, которые сами были жуткими убийцами и насильниками. Но потом? Неужели ради самого себя он убивал невинных людей? И как он мог убить дочь того фермера Циммерманна, как он мог убить беззащитного ребёнка?..
От мысли, что он был способен на такое, Даниэлю стало не по себе. Он встал, стараясь отдышаться, и пошёл по заснеженной траве, что бы отогнать от себя такие мысли. С другой стороны, Даниэль так же казнил немало преступников. И что самое главное – он смог расправиться с Александром. Не сам, конечно – его убила Тень, но Даниэль ведь не дал барону пройти через портал и вернуться в свой мир. А Тень уничтожила Александра Бренненбургского. Может, Даниэль не такой уж плохой, раз он делал и благие дела? Он ведь был добросердечным человеком, и совершал в свой жизни добрые дела. Он помогал людям. И он избавил свой мир от Александра – такого жестокого и злого существа. Может, за это он достоин прощения? Или ничто не может оправдать убийство невиновного человека, а уж тем более, если он убил далеко не одного такого человека?
Даниэль с грустью посмотрел в тёмное небо. Теперь он уже начинал ненавидеть сам себя за то, что сделал. Эликсир амнезии, похоже, ему так и не помог. Хоть он всё и забыл, но Даниэль наткнулся на листы из своего дневника, которые раскрыли ему правду. Может, эликсир амнезии только ослабил его душевную боль, но не избавил от неё. Да и зачем он вообще его выпил? Спрятаться от собственных воспоминаний, забыть всё, что совершил? Или, может, у него была другая причина, которую они нигде не написал?
Юноше стало ещё тоскливее от этих размышлений. Он всё сильнее убеждался, что не может быть прощён за то, что сделал. Может быть, искуплением послужила его смерть? Если бы Тень убила его, то тогда он был бы прощён, когда заплатил бы жизнью? А ведь смерть решила бы проблемы Даниэля и избавила его от этих мучений. Если бы его не спас Вейер. Однако юноша сразу же поймал себя на мысли, что он не просил Иоганна его спасать. Он вообще и не думал, что ему помогут. Тут же Даниэль и вспомнил, что всё это произошло благодаря ему. Ведь он помог Агриппе покинуть Неф, а вскоре и тот мир. Он бросил его голову в портал, а Агриппа уже попросил Вейера спасти Даниэля. Значит ли это, что он не должен умереть, а должен жить? Или это просто такое стечение обстоятельств?
Молодой человек мотнул головой, стараясь отогнать мысли и вместе с этим стряхнув снег с длинных волос, собранных в хвост. Он не знает полноты картины. Не помнит всех тех ощущений, не помнит всех зрелищ и звуков. Эликсир амнезии не позволял ему возвращаться в прошлое с помощью своей памяти. Парень решил, что если он и впрямь хочет во всём разобраться, найти ответы на свои вопросы и понять, заслуживает ли он прощения, или же нет, он должен вернуть память. Однако что будет, если история повторится? Если он снова будет проклинать сам себя, и осуждать как убийцу? Если он снова не захочет не то, что жить, а вообще оставлять о себе воспоминания?
Тогда, решил Даниэль, он может попросить Вейера снова стереть ему память. Хотя нет, это было бы слишком глупо и вообще бессмысленно. По мнению Даниэля, стоит вернуть себе память, а потом – будь что будет. Если он справится с грузом собственных воспоминаний, ужасных воспоминаний – тогда он сможет жить дальше. А если не справится – он может умереть в любой момент. Его жизнь в его собственных руках. Тем более что он должен был умереть ещё там, в зале сферы, когда его вместе с Александром настигла Тень.
Как он мог так жестоко и слепо мучить и убивать невинных древлян, жителей маленькой деревушки Альтштадт? Неужели Даниэль был на такое способен? Конечно, он не знал правды. Александр ввёл его в заблуждение, он солгал, что они преступники. Да, это так. Даниэль не знал, кого он убивает. Но неужели это оправдывает его действия? Да и вообще, кто дал ему право убивать человека, неважно, мирный ли он гражданин или жестокий преступник? Может ли он судить, а тем более казнить? И вовсе он делал это не во имя великой цели. Он не стремился ни к справедливости, ни к правосудию. Он просто хотел спасти свою жизнь. Разве может он после всего того, что натворил, вообще говорить о каком-то прощении и искуплении?..
За этими размышлениями и спорами с самим собой молодой человек не заметил, как ушёл далеко от дома и упёрся в небольшой забор. Он был сделан из деревянных досок и замечательно украшен резьбой, изображавшей диких зверей, невиданно красивые растения и прекрасные пейзажи гор и морей. Подойдя к этому забору, чуть присыпанному снегом, Даниэль не увидел за ним ничего. Как и говорил Иоганн, за забором была такая же темнота, словно иссини-чёрное небо с падающим снегом охватывало целиком этот клочок земли, который как будто парил в воздухе. Это было для Даниэля одновременно странное и красивое зрелище, но вскоре оно ему наскучило, а размышления юноши затягивали и засасывали его, словно трясина. Молодой человек отошёл от забора и сел на землю, прислонившись спиной к могучему дереву, широко раскинувшему свои кроны.
И зачем он вообще поехал на раскопки этой гробницы? Ведь он мог бы отказаться от этого, и тогда он знать не знал бы ни о каких сферах, замке Бренненбурге и других мирах. Он жил бы счастливо и свободно, как и до этого. Он, собственно, и не должен был всего этого знать. И ему вообще не место в этом крошечном мирке, что создал Иоганн Вейер. Это он великий человек, который научился использовать сферы. Таким как он и следует гнаться за этими знаниями, что бы достигнуть мечты и удовлетворить свои амбиции. А Даниэлю это всё и вовсе не нужно.
Юноша закрыл глаза и вспомнил свою обычную жизнь, до того, как он поехал в Алжир на раскопки гробницы. Ведь он жил счастливо, хоть и несколько однообразно. С понедельника по пятницу молодой человек ходил в институт, где и занимался своей работой археолога. Иногда ему приходилось ездить куда-то в другое место, что бы посоветоваться и обсудить какую-нибудь проблему с каким-то специалистом – например, с историком, который читает лекции в университете, или с экспертом по части древней архитектуры. А по выходным Даниэль гулял в каком-нибудь отдалённом от центра Лондона парке, брал пару книг в библиотеке. Ингода он от скуки писал стихи или рисовал, хоть и несколько неумело. И Даниэля особо не волновал тот факт, что он очень одинок. Что у него почти нет друзей, нет семьи или любимой девушки. Он жил работой, которую любил, и своими счастливыми выходными. А когда шёл дождь, Даниэль вовсе не грустил, как все другие люди – он всегда радовался этому явлению погоды, хоть это и казалось другим странным.
Молодой человек раскрыл глаза. А теперь он здесь. В мире, который полностью был создан человеком. Как-то это в голове не укладывалось. До того, как Даниэль попал в Бренненбург, он бы вовсе не поверил в то, что человек может создать целый мир, пусть и такой маленький. А теперь всё изменилось. У него невольно возник вопрос – а может, и его родной мир был создан кем-то, умеющим использовать мощь сферы? Может, это тоже был человек? Или это был кто-то из другого мира, как, например, Александр? Религии появились уже давно, люди веками спорят, кто же создал мир. Философы уже воздвигают самые невероятные теории, а наука до сих пор не может сказать что-то определённое. А что, если мир был создан не богом, никаким не высшим существом, а просто кем-то, подобным человеку, кто освоил мощь мистического артефакта?
Даниэль взялся за голову и до боли сдавил свои виски. Он уже был не в состоянии конструктивно и логично размышлять. Молодой человек всё ещё был слишком утомлён, и он всё ещё не перенёс свой стресс. Ему бы следовало с недельку отлежаться в постели, читая хорошую книгу, а не заводить такие сложные беседы с Иоганном Вейером. В конце концов, он был прав – Даниэль и впрямь побывал в настоящей преисподней, и смог всё это выдержать. Не только выжить и настигнуть Александра – он смог сохранить рассудок в порядке, и выйти оттуда лишь с несколькими царапинами.
Однако стоп. Тень ведь всё же убила его в зале сферы вместе с Александром. Получается, он умер, его тело было изуродовано и убито. Но как же тогда он продолжает жить и ощущать себя? Как-то это странно – ты мёртв, но ты жив. Даниэль решил, что это объясняется очень просто – человек может существовать в разных мирах, даже если он погиб, но до этого успел перейти в другую реальность. Такое объяснение казалось парню слишком простым, но логичным. Хотя, наверное, всё гораздо сложнее, чем он думает, и ответ на этот вопрос знает только Вейер.
Утомлённый размышлениями и душевными терзаниями, юноша вытянул ноги и так и уснул, сидя, прислонившись спиной к дереву. Ему снился родной Лондон с зелёными парками, аккуратными улицами и домами. Счастливое прошлое до поездки на раскопки гробницы. До того, как он добрался до сферы и попал в этот проклятый замок. Его счастливые дни.
***
- Ты не можешь этого сделать, Вейер! – взволнованно сказал Агриппа.
- Но он сам попросил меня вернуть ему память, - возразил Иоганн.
- Это неважно! Иоганн, прошу тебя, одумайся! Мальчик просто не понимает, с чем столкнулся! Если ты вернёшь ему память, он снова будет мучиться, так же, как до того, как выпил эликсир амнезии!– воскликнул Генрих.
- Профессор, решение он должен принять сам, - спокойно ответил Вейер. – За своё путешествие по замку Даниэль, как я думаю, стал гораздо сильнее и крепче волей. Он справится с этим грузом, а если и нет – мы ему поможем.
- Иоганн, если ты можешь что-то сделать, ещё не значит, что ты обязательно должен это сделать! – не унимался Агриппа. – Подумай о Даниэле! Как тяжело ему будет жить, осознавая, что он убил столько людей?!
- По вашему, жизнь в неопределённости лучше? – спросил Вейер. – Считаете, что пусть лучше Даниэль живёт в постоянных размышлениях о том, что же он сделал, пусть ломает голову и строит самые невероятные теории до конца своих дней? Он всё равно знает, что убил этих людей. Пусть он и не в курсе подробностей, но это уже скажется на его самосознании. Я считаю, что следует выполнить его просьбу.
Такой монолог Вейера прозвучал убедительно и определённо в чём-то убедил Агриппу, однако он всё равно был против идеи возвращения Даниэлю памяти. Однако, решать за него Агриппа не мог. Так что, как и сказал Вейер, решение Даниэль примет сам.
***
Снова тёмные коридоры замка. Снова эти массивные каменные стены, которые жутко давили. Тихие, безмолвно висящие на стенах потушенные факелы. Опять это ощущение холода, страха и одиночества. Даниэль опять оказался один на один с собственным разумом, который играл против него внутри этого замка.
Глаза юноши не сразу привыкли к этой темноте, так что сейчас он был слеп как крот. Однако его руку оттягивало что-то увесистое, с металлической ручкой. Подняв предмет к своему взгляду, Даниэль понял, что это был фонарь. Не теряя времени, юноша зажёг его, осветив мягким светом несколько тесный коридор.
Почему он снова оказался здесь? Как он сюда попал? И как же ему отсюда выбраться? Даниэлю снова стало страшно. Фонарь светил не на слишком большое расстояние, поэтому коридор, идущий вперёд, терялся во мраке – слабый свет фонаря не мог победить могущественную тьму замка. Сзади всё было так же – мрак постепенно останавливал и поглощал свет. Парень и предположить не мог, идти ему вперёд или назад. Он думал, что навсегда избавился от замка. Навсегда избавился от страха. Однако нет, он снова оказался здесь. И снова к нему вернулось чувство ужаса, представление того, что с ним произойдёт, появись прямо сейчас где-нибудь жуткая тварь.
«Стоп» - подумал про себя молодой человек, вспоминая, что сказал ему Вейер. Если не давать замку подобных мыслей, если скрывать свои страхи, то, возможно, замок не сможет настолько глубоко проникнуть в сознание и воплотить в жизнь то, чего боится человек. Но почему замок продолжает обладать такой силой – проникать в сознание и материализовывать мысли, если его хозяин, Александр Бренненбургский, уже мёртв?
Даниэль не знал ответа на этот вопрос, да и не хотел знать. Он просто мечтал о том, что бы выбраться отсюда, снова сбежать от этого кошмара. Куда угодно – даже в тот маленький мирок, созданный Вейером, но только не оставаться в этом замке.
Впереди что-то едва слышно колыхнулось. Даниэлю показалось, что стены задрожали и поплыли, словно в галлюцинации. Юноше почудилось, что повеяло ледяным, пронизывающим ветром. Хотя на самом деле это был его страх, который стоял у него за спиной и смеялся над таким пугливым человеком.
Где-то послышался скрежет. Треснула доска пола, сзади, вдалеке, послышались странные звуки чьего-то голоса. Не то стоны или хрипы, может, заглушённый крик или вовсе шёпот. От этого у Даниэля мурашки пошли по коже, безумный, первобытный страх и ужас взял верх, заставляя его стремительно двигаться вперёд. Молодой человек шёл, периодически испуганно оборачиваясь через плечо назад, что бы посмотреть, не преследует ли его кто. Справа и слева периодически мелькали двери, но молодой человек не заходил в них. Он знал логику, по которой был построен замок – длинные коридоры всегда выводили в какое-то большое помещение, возможно даже, на несколько этажей. А двери в стенах таких коридоров обычно были небольшими комнатками, так что заходить в них не было особого смысла. Даниэль был уверен в том, что если он хочет выйти отсюда, идти нужно до конца коридора. И он точно куда-нибудь выведет. Юноша ещё раз оглянулся назад. Проведённое время в замке научило его двум вещам – следует всегда закрывать за собой двери и почаще оглядываться. И вот, когда молодой человек вернул взгляд в направлении своей ходьбы, он встал, как вкопанный, а глаза его широко распахнулись от ужаса.
Что-то страшное и отвратительное стояло к нему спиной. В глазах тут же всё поплыло, в голове слегка загудело и отдало лёгкой, противно ноющей болью. Даниэль вообще перестал дышать, надеясь, что его не заметило нечто, стоящее впереди, всего в семи или восьми метрах. Молодой человек потянулся к фонарю, что бы потушить его и спрятаться в темноте, которая была его врагом, но могла так же и спасти. Но существо колыхнулось и начало оборачиваться, повергнув юношу в ступор и сковав его движения.
Ужасный монстр развернулся. Большая, словно гипертрофированная рука с когтями, изуродованное тело бледного цвета, обтянутое ремнями и швами от прочных нитей, неестественные движения, лысая голова с глубоко впалыми глазами без зрачков и огромный рот с разорванной нижней челюстью. Эту жуткую тварь Даниэль встречал в замке много раз, и боялся он этого монстра до полусмерти.
- Нет! – крикнул Даниэль. – Нет!!! Александр мёртв! Я не должен здесь быть!!! – юноша выставил вперёд полусогнутую руку с фонарём, словно свет пламени мог уничтожить, или хотя бы прогнать монстра.
Существо колыхнулось и двинулось к Даниэлю, хрипя и постанывая. Тварь двигалась странно, словно хромая, и как будто не торопилась напасть на молодого человека. Ему было как будто тяжело ходить, он активно двигал своей ручищей, приближаясь к Даниэлю. Хотя парень прекрасно знал, как быстро и выносливо бегают эти твари.
Придя, наконец, в себя, Даниэль развернулся и принялся бежать назад, бежать изо всех своих сил. Парень намеревался влететь в первую попавшуюся дверь, однако двери, так часто встречавшиеся, пока он шёл, внезапно куда-то исчезли, оставив только холодные стены из мощных каменных блоков.
Назад Даниэль даже не думал оборачиваться. Одним своим внешним видом тварь вызывала у него страх и панику. Парень точно знал лишь одно – что если он сейчас где-нибудь не спрячется или не забаррикадируется, ему точно конец. Монстры бегают быстрее, чем любой человек. И пусть в приступе страха Даниэль несся по коридору с огромной скоростью, монстр всё равно был быстрее.
Он продолжал твердить у себя в голове «Исчезни, исчезни, исчезни», надеясь, что с помощью разума он снова избавится от этой твари. Однако не удавалось – топот ног отвратительного чудовища продолжал доноситься из-за спины Даниэля, и он приближался к бегущему человеку.
Когда топот раздавался всего в паре шагах от Даниэля, юноша в отчаянии и страхе потушил фонарь, намереваясь резко метнуться в сторону и укрыться в темноте, надеясь, что тварь его не заметит. Однако как только пламя фонаря погасло, вокруг всё наполнилось кромешно тьмой, а Даниэлю показалось, что он летит в этой тьме. Ощущение земли под ногами мгновенно улетучилось, как и возможность рывка в сторону, что бы спастись от когтей жуткого монстра. Топот твари, кстати, тоже исчез – вокруг была тишина, ни единого звука или движения, словно юноша был здесь один всегда, и несколько секунд назад за ним не гналось ужасное, смертельно опасное чудовище. Так же Даниэлю показалось, что больше он находится не в тёмном коридоре замка – появилось необычайное ощущения простора, а темнота, казалось, была далеко. Так и было – Даниэль смог рассмотреть свои руки и ноги, что было несколько странно.
Тьма вокруг дрогнула – её рассеял красный туман, заслоняя собой всё окружающее пространство и поглощая стоящего на месте человека. Даниэль решил попытаться разжечь фонарь, что бы получше рассмотреть всё, что происходит вокруг и, наконец, понять, в чём тут дело, однако он не смог этого сделать – внутри не было масла. Юноша опустил руку с фонарём, а затем и вовсе разжал пальцы, выбросив бесполезную железку.
Туман застелил всё вокруг. А перед Даниэлем, на небольшом расстоянии возник тёмный, бесформенный и высокий – в два человеческих роста – силуэт. Он состоял, казалось, из темноты и сгустившегося красного тумана, который окружал Даниэля. Он узнал вязкую и прочную красную субстанцию, которая выступала в некоторых частях силуэта. Глаза юноши широко распахнулись, когда он, наконец, понял, что это было. Красный туман, окруживший его со всех сторон, и этот жуткий силуэт. Это была Тень.
