Противостояние крови

Зачастую дети не скрывают своих эмоций, так как в столь юном возрасте просто не умеют это делать хорошо. В основном они открыты и жизнерадостны. Бывают, правда, и исключения, в виде капризных или же несчастных детей, чьё детство не прошло так ярко и солнечно, как у остальных. Трафальгар оказался скрытным и озлобленным на весь мир. Но и таким мальчишка был не всегда: до того, как его родители и сестра преждевременно покинули этот мир, на лице Ло можно было заметить часто мелькавшую улыбку. Но те времена прошли, как и та минутная слабость, что завладела Трафальгаром после подслушивания разговора между Сэнгоку и Коразоном. Тогда, узнав о священнике то, что и знать о нём было вовсе не обязательно, Ло, и до этого весь трясшийся от переполняющего его сердца напряжения, окончательно сорвался. Предательство со стороны Коразона он перенести уже не смог. А именно предательством Трафальгар посчитал поступок священника. Впоследствии он поймёт, что по-другому поступить было просто невозможно, но сейчас, всё ещё сохраняя обиду в сердце, Ло с некой опаской решался доверять Коразону. У парня было и без того тёмное прошлое, о котором тот ни в какую не хотел говорить. И тот факт, что он на самом деле являлся капралом, всего лишь одна сторона души. Остальные до сих пор были окутаны мраком. Слишком густым, чтобы что-то разглядеть. Очередная личность, о которой Трафальгар практически ничего не знал. И такому человеку ему следовало довериться? Ло не горел желанием делать это. Как уже успел понять мальчишка, спешить в таких делах – только себе вредить. И впредь он будет более осторожным. Правда, это не означало, что теперь Трафальгар выстроит стену между собой и Коразоном. Ло выбрал иную тактику. Вот только мальчишке не следовало забывать, что и священник не будет сидеть без дела. В то время как Трафальгар мешал Коразону, тот вполне мог спутать все карты мальчишке. Специально или ненароком – особого значения нет. Сейчас, кода Ло смог наконец излить душу, пусть и посредством слёз и простых жалоб на судьбу, после того, как сбежавшую Детку 5 удалось вновь запереть в комнате, а отношение к парню в очередной раз восстановилось до нейтрального уровня, былая холодность и грубость вернулись, что не сильно-то и пришлось по вкусу Коразону. Он-то уже думал, что их взаимоотношения стали потихоньку налаживаться, когда как на самом деле всё просто вернулось на круги своя. Но священник ошибался: на самом деле под маской безразличия и мнимой неприязни скрывались совершенно иные чувства. Да, Трафальгар на некоторое время возненавидел парня за его ложь, да принял решение впредь быть осторожнее с незнакомцем, однако где-то в глубине души мальчишка уже стал проникаться к Коразону, постепенно привыкая к его обществу, даже привязываясь, но всё равно стараясь держать дистанцию. Ло больше ни к кому не хотел привыкать, чтобы в будущем не сметь рыдать, когда родных и близких сердцу людей вновь отнимут у него. Неужели после всего того, что сделал для него парень, он также стал дорог Трафальгару? Несомненно. Ложь простить трудно, порой и вовсе невозможно. Вот только Коразон оступился всего один раз. Священник спасал его, сдерживал вампиров, которые без его вмешательства давно бы растерзали как Ло, так и всех жителей этого городка. Коразон позволил мальчишке остаться у себя, хоть тот и приносил сплошные неудобства. Делал всё, чтобы, как казалось, искупить прошлые грехи. И, по-видимому, у парня их было слишком много. Касательно же Трафальгара, ничего отвратительного, ужасного или вымораживающее душу он не совершил. Одно лишь добро, как и подобало человеку его профессии. Также парень старался спасти не только тело, но и душу мальчишки. Теперь понял, что это просто необходимо. Как можно было ненавидеть такого человека? Вот и Трафальгар полностью не смог отгородиться. До раскрытия очередных тайн друг о друге Ло уже начал симпатизировать новому знакомому. После того, как он прорыдал у парня на плече, ничего сильно не изменилось. Появилась лишь дистанция, которую Трафальгар уже пообещал себе соблюдать. Однако мальчишка боялся, что и та не поможет ему. Несмотря на уверенность в том, что со священником не должно было произойти подобного, чувства подсказывали ему, что Ло шёл по тому же пути, по которому и следовал до этого. И он принесёт ему не меньше страданий, заставляя и вовсе разочаровываться в справедливости текущей жизни. Поначалу Детку 5 отнесли обратно в комнатку Коразона, как в единственное место, где ещё можно было её держать, но потом, поразмыслив над своим решением несколько минут, передумали, и приняли другое: перепрятать девочку в более укромное место, из которого она точно не смогла бы выбраться. Но где же именно было лучше спрятать ребёнка? Казалось, что в церкви множество укромных местечек, но, по заверению Коразона, они, по меньшей мере, бесполезны. Таковыми они служили лишь для прихожан, тогда как любой священнослужитель мог заглянуть туда и обнаружить неладное. Но и долго ломать голову над этой задачей никому не пришлось. Таким укромным местом смогла стать небольшая пристройка к церкви, где хранили разнообразную церковную утварь, которой не нашлось места в храме. Эту пристройку навещали редко и то в основном во время праздников, когда надо было вернуть на место несколько недостающих деталей. В обычное время пристройка пустовала. Как раз там, заперев Детку 5, повесив на дверь увесистый замок, ключ от которого Коразон не побоялся доверить в руки Ло, никакого пленного и не смогли бы обнаружить, если он, конечно, не будет всячески привлекать к себе внимание. А Детка 5 и не будет больше совершать нечто подобное, так как в этот раз Коразон и Трафальгар перестраховались, сделав ещё пару дополнительных узлов и заткнув рот девочки кляпом. Теперь Детка 5 была лишена возможности кричать, обездвижена, насколько это возможно, и временно изолирована от общества. Сбежать в таком случае самостоятельно никак не получалось. На одну проблему у священника и мальчишки стало меньше. После пребывания в пристройке церкви, Коразон повёл Трафальгара в исповедальню. Поначалу Ло не понимал, зачем ему туда идти. Отводить душу как-то не хотелось, да к тому же Трафальгар и так недавно успокоился, не желая больше вспоминать о своих грехах. Но цель священник преследовал совершенно иную: сейчас в церкви проходила служба, и повсюду сновали прихожане, а монахи и другие священники то и дело заглядывали в комнаты, призывая остальных приступить к своим обязанностям. Поэтому, чтобы Ло и Коразону никто не смел мешать, парень и привёл его в исповедальню, уже там решая обсудить с ним кое-какие вопросы. Так как теперь Трафальгар пришёл в норму, больше не пугаясь и не убегая от священника, да и начав относиться к нему более или менее нормально, не беря во внимание некоторые отдельные моменты, Коразон решил открыть для него способы борьбы с вампирами. Так как их главный враг – это кровососущая, бессмертная в какой-то степени, тварь, то и к её уничтожению следовало подойти основательно, ни в коем случае не допуская оплошностей, так как такие, в свою очередь, могли привести к летальному исходу или же и вовсе превращению в подобную нечисть. И ещё неизвестно, что лучше: умереть или же вечно скитаться по миру, словно тень, будучи зависимым от людской прогнившей крови. Коразон уже не один год имел дела с вампирами, а вот по виду Трафальгара подобного сказать было нельзя. Священник даже не был уверен в том, что мальчишка знал элементарные способы противостояния вампиру, не говоря уже о его полном и безжалостном уничтожении. Так и оказалось: Ло не представлял, как ему справиться с Дофламинго и ему подобными, так как до этого не имел возможности пересекаться с вампирами. А все слухи про чеснок и осиновый кол Трафальгар предпочитал не принимать всерьёз. Ему это казалось глупым, когда как на самом деле в каждой выдумке имелась своя доля правды. И парень мог с уверенностью подтвердить, что осиновый кол, вбитый в сердце, однозначно поможет хотя бы в обездвиживании вампира. Для полного же его уничтожения этого могло и не хватить. Оставшись в исповедальне один на один, Коразон, убедившись, что внимание на них никто обращать не собирался, убрал перегородку, отделяющую его от Ло, и, поставив вместо неё небольшой складной столик, выложил на свет всё оружие, которое взял с собой для демонстрации. Так перед глазами Трафальгара из-под рясы показывались и выкладывались перед носом всевозможные вещи: тот осиновый кол, который он не ожидал увидеть, вместе с небольшим дубовым молоточком, рядом был положен револьвер, с которым священник предпочитал не расставаться, несколько бутылок воды, скорее всего святой, так как простая против вампира ничего не могла сделать, а также несколько распятий, одно из которых оказалось на цепочке, и серебряный серп. По поводу последнего Коразон пояснил, что лезвие действительно сделано из серебра, чтобы нанести хоть какой-то ущерб вампиру. Он сам его выплавил, вынеся из церкви большинство серебряных ложек и вилок. Трафальгар, оглядев всё оружие, которое предстало перед его глазами, в конечном итоге перевёл взгляд на парня, в ожидании пояснений. Коразон не стал долго томить мальчишку: для начала священник пояснил, что с помощью распятий и святой воды он вполне мог обездвижить на некоторое время вампиров, если при нём не оказалось никакого другого оружия. Если же Ло будет иметь при себе что-то более грозное и устрашающее, как например серп или кол, а возможно даже и огнестрельное оружие, заряженное всё теми же серебряными пулями, тогда уже можно было говорить о том, чтобы умертвить противника. Для начала следовало вбить кол в сердце или же выпустить в него пулю, потом, когда вампир остановится, не медлить и обезглавить его. "И под конец, – продолжал священник, что-то ища в карманах. – Поджечь!" – Коразон выставил на стол зажигалку, которой он часто закуривал. Также ей он поджигал не только сигарету, но и тела тех вампиров, с которыми ему удавалось расправиться, чтобы те и не думали восстать из мёртвых и вновь, в поисках крови, начинать устрашать город. Ло, выслушав внимательно все инструкции, лишь ещё раз оглядел представленное оружие и продолжил молча сидеть на месте. Коразон, побоявшись, что мальчишка мог чего-то не понять, осторожно поинтересовался у него, всё ли было ясно, на что Трафальгар, подняв голову, произнёс: - Да, – послышался сухой ответ. – Вот только… Обязательно ли так мучиться? Не хватит ли одного выстрела или обезглавливания? - Конечно, можно сделать и что-то одно, хотя без обезглавливания всё равно не обойтись, но я по-прежнему склоняюсь к тому, чтобы проделать всё возможное, для уничтожения этих тварей. Как-то не хочется потратить столько сил на его поимку и борьбу, чтобы в конечном итоге лишь временно вывести из строя. Нет уж, пусть он горит в очищающем пламени, сгорая дотла, больше не имея ни малейшей возможности вернуться в этот мир, ни живым, ни мёртвым. - Перестраховываешься, значит... – протянул Трафальгар, беря в руки кол и молоток, пытаясь определить их примерный вес. – И с Дофламинго собираешься всё это проделать? - Да, – теперь и священник стал отвечать скупыми фразами, только речь зашла о брате. - Сможешь ли? – спросил Ло, усмехаясь и глядя на Коразона из-под потускневшего меха. Парень, удивившись такому вопросу, решил задать свой в ответ. - А сам сможешь? Не Донкихота даже, а простого человека? Лишить кого-то жизни? Не думай, что это так легко: родственные связи лишь не позволяют сделать это сразу, но со временем и с этим справляешься. Сложнее же всего – это решиться в первый раз. - Я готов убивать, – произнёс Трафальгар, смотря своим яростным взглядом прямо в душу Коразона. Но тот в ответ лишь приглушённо рассмеялся, за что был облит святой водой. Поднявшись, парень потащил мальчишку к выходу из церкви. На все же вопросы, которые в этот момент посыпались на него от удивлённого Ло, священник предпочёл пока не отвечать, тем самым только нагоняя панику, заставляя его подопечного теряться в догадках. Что вдруг нашло на парня? И почему он так спешно куда-то шёл, таща его за собой? Трафальгар не мог видеть его лица, однако и без этого отчего-то знал, что Коразон улыбался. Что-то задумал, а разглашать пока не торопился, чем только больше злил мальчишку, заставляя того вновь менять мнение о нём не в самую лучшую сторону. Стремительно покинув церковь, священник, когда на улице уже начало темнеть, куда-то повёл с собой упирающегося и требующего объяснений Трафальгара. Игнорируя все его слова, Коразон молча довёл его до старой полуразрушенной постройки, которая когда-то была жилым домом. Сейчас там поселились бездомные, не имеющие крыши над головой и ищущие временное пристанище. Так как дом был пуст и давно считался непригодным для жилья, бездомных никто не выгнал, позволяя тем здесь обосноваться. Именно к ним и привёл Ло парень, для чего-то проталкивая внутрь помещения и, вставая у дверей, не позволяя выйти наружу. Подобное поведение, что вдруг напало на священника, не могло не заставить Трафальгара паниковать. - Что ты задумал?! – стал на повышенных тонах спрашивать Ло, всё ещё пытаясь протиснуться к выходу, но Коразон, схватив его за шею и, приподняв, швырнув назад, продолжи стоять на своём месте. Когда же Трафальгар поднялся и удивлённо уставился на него, священник достал осиновый кол, который уже хотел было прибрать к рукам Ло, и распятие, кинул их на пол, только после чего произнёс: - Раз ты готов убивать, тогда докажи мне это. Здание, в котором ты сейчас находишься – пристанище бездомных. Однако ни один из них не является живым. Вампиры – вот кто заселяет эту территорию. И ты должен со всеми ими расправиться за два часа. Если не сделаешь это – сгоришь вместе с ними. – Парень достал канистру с бензином, которую, по всей видимости, успел приготовить заранее. Трафальгар, во все глаза глядя на священника, только тут заметил, что всё здание было пропитано бензином: даже от пола несло этим противным запахом, будто кто-то заранее облил его. Пока Ло осознавал, что к чему, в панике оглядывая стены помещения и не переставая сверлить взглядом стоящего у двери, Коразон продолжал: - Так-то это я должен был зачистить данный объект. С меня полагается не меньше десятка вампиров за одну ночь, поэтому не удивляйся, что тут уже всё готово к "неожиданно возникшему пожару", – сообщил священник и, закрывая за Трафальгаром дверь, уже кричал за ней: "Время пошло, Ло! Если ты не врал мне в исповедальне и действительно готов пролить чужую кровь, тогда покажи это мне, или же сгори как и все те, кто заслужил такой конец". - Но я же его не заслужил?! – кричал Трафальгар, колотя по двери руками, пытаясь тем самым её открыть. Но Коразон крепко упёрся в неё, не позволяя Ло сбежать. Больше он с мальчишкой не перекинулся и словом, своим молчанием показывая, что ему действительно следовало поторопиться и начать действовать, пока ещё было время. Трафальгар так бы и стоял на одном месте, парализованный страхом, не думая ни от кого избавляться, если бы не вампиры, отдыхающие всё это время в углах, не пришли на раздражительный шум. Увидев кричащего мальчишку, без особых разбирательств, было принято единогласное решение избавиться от него, чтобы очистить место от посторонних гостей, шума, и заодно перекусить. Ло, заметив, что кольцо недругов уже окружило его, взял в дрожащие руки оружие, оставленное для него Коразоном, и с оглушительным криком понёсся на вампиров. На самом деле мальчишке было страшно. Его с лёгкостью могли укусить, проткнув шею или же прокусив плечо. Могли повалить на испачканный в бензине и грязи пол всей толпой и загрызть, игнорируя мольбы о помощи. Поэтому, чтобы не медлить и не давать вампирам такой возможности, Трафальгар первый набросился на них. Обезображенные временем и неподобающими условиями, все в лохмотьях твари, слегка медлительные, так как давно не питались свежей кровью, вскоре, осознав всю исходящую от Ло угрозу, стали более активными. Но к тому времени Трафальгар уже успел войти во вкус, протыкая одну грудную клетку, дробя кости, за другой, тем самым пронзая давно переставшее биться сердце, заставляя вампира лечь перед ним. Правда несмотря на то, что страх сменился желанием действия, численное превосходство противника всё равно сыграло с Трафальгаром злую шутку: когда мальчишка, кажется, смог пробить себе путь и оторваться от гонящихся за ним тварей, на него напали со спины те, кто проснулся чуть позже остальных, однако также быстро втянулся в так называемую охоту. Подобного Ло не предвидел, почему уже был готов распрощаться с жизнью, однако распятие, оказавшееся у него в руке в этот момент, смогло спасти жизнь. Напавший вампир отступил, однако, как только мальчишка начал взбираться вверх по лестнице, продолжил его преследовать вместе с остальными. Бегущая разъярённая толпа только заставляла Трафальгара активнее работать ногами, чтобы не быть растерзанным на кусочки. Уже полностью проснувшиеся вампиры, подгоняемые голодом, в один миг нагнали Ло, заставляя того остановиться на одном из лестничных пролётов. Оказавшись загнанным в угол, Трафальгар остановился. Он не ожидал, что встретит свой конец именно здесь, не пойми где. В заброшенном здании его искать никто не будет, да и найти что-либо, при желании, вряд ли сможет. Коразон чётко обозначил свою позицию, не собираясь ни коем образом помогать Ло. Это означало, что если мальчишку убьют, то священник лишь расправиться с его убийцами, после чего всё подожжёт. Тело Трафальгара, скорее всего, также поглотит огонь. Такая перспектива нисколько не радовала, только позволяя страху сильнее укорениться в бешено бьющемся сердце. Мальчишка уже перестал что-либо соображать, лишь глядя большими глазами на толпу вампиров, что проталкивалась к нему через узкий лестничный пролёт. Но Трафальгару не было суждено встретить свой конец в этом тёмном, зловонном и грязном месте. В тот момент, когда Ло, из последних сил пытаясь отбиваться от вампиров неловкими движениями, всё же несерьёзно раня кого-то из них, Коразон стоял на улице и отсчитывал время. На самом деле вся беготня Трафальгара не заняла двух часов, однако священнику надоело ждать столько и он, достав сигарету, решил закурить. Правда вот спичку не потушил, а кинул её зажжённую в сторону дома, после чего отошёл на достаточное расстояние, не позволяя огню задеть его рясу. Пропитанное бензином строение вспыхнуло. Огонь быстро охватил несколько этажей, ярко пылая. Вся редкая мебель, что находилась внутри, тряпьё и спальные мешки: всё это вспыхнуло в один миг, так как и тут священник умудрился постараться. Трафальгар, который в этот момент находился на третьем этаже, почуял, что Коразон уже поджёг дом, почему, расталкивая вампиров, до некоторых из которых уже добрался огонь, ринулся вперёд, выпрыгивая в окно. То, на его счастье оказалось выбито. Приземлившись на неподалёку растущее дерево, сухое и ломкое, давно переставшее жить, как и те твари, что наполняли дом, Ло, свалившись с него на землю, тут же принялся тушить подпалённые шорты. Как только те удалось спасти, а также и собственной жизни больше не угрожала опасность, Трафальгар развалился на холодных камнях улицы, раскинув руки в стороны. Тяжело дыша полной грудью, пытаясь унять бушующее в душе недовольство и гнев, Ло склонил перепачканную в грязи и крови голову, ища взглядом Коразона. Тот стоял неподалёку и, глядя, как горел дом, с неподдельным удовольствием слушал крики вампиров, которым не посчастливилось умереть заранее. Почувствовав на себе чужой взгляд, священник обратил внимание на валяющегося у ног Трафальгара и, улыбнувшись ему, похвалил за хорошую работу. "Молодец. – Дошло до ушей мальчишки. – Теперь я более или менее спокоен". Ло, лишь усмехнувшись, перевёл голову в другую сторону, также начиная любоваться очищающим огнём, охватившим старое и покорёженное здание.