Противостояние крови

Зазвенел колокол. Коразон обернулся, смотря на церковь и редких прихожан, которые спешили поскорее попасть внутрь. Ему следовало взять с них пример и также поторопиться, чтобы не пропустить службу, но с недокуренной сигаретой в зубах появиться в храме было бы, по меньшей мере, непростительно. Коразону и так было дозволено слишком много, из-за чего переходить всякие границы не следовало. К тому же сорваться с места и побежать внутрь он не мог: у парня ещё были незаконченные дела, разобраться с которыми следовало не иначе, как сейчас. На данный момент они были важны для Коразона даже больше собственных обязательств. Следовало поскорее расправиться с братом, подумать насчёт того, что же делать с Трафальгаром и с собственной жизнью после приключившегося. На самом деле Коразон не сильно-то и хотел, чтобы мальчишка оставался с ним. Поначалу он и не планировал ничего подобного, да и Ло в действительности спасать не хотел. Так получилось. Простая случайность, оказавшаяся для кого-то фатальной. Видеть, как человек умирает, погибает от рук того чудовища, которое было сотворено собственными руками – Коразон и так имел достаточное количество грехов. Превышать же их не следовало. В противном же случае ни одни молитвы не смогут выбить ему место в раю. Теперь, по глупости ли, или же по доброте душевной, парню придётся нести тот груз ответственности, который он сам же на себя и взвалил. Следить за ребёнком, оберегать его от ставшего общим врага – сейчас Коразон не понимал, зачем взялся за всё это. Зачем Трафальгар во всё это ввязался. Свои мотивы парень давно для себя определил и никогда о них не забывал, а вот как же парнишка сумел спутаться с Дофламинго? Этот вопрос только родился в голове Коразона, как тут же раздался голос: - Трафальгар Ло, – первым делом представился мальчишка, продолжая избегать зрительного контакта. На это Коразон улыбнулся одними уголками губ: Ло не боялся его. По крайней мере, не настолько, чтобы позабыть собственное имя. Спустя несколько минут после того, как молчание было нарушено, голос Трафальгара раздался повторно: - Донкихот твой брат? – спросил Ло, лёжа в траве. За время своего молчания он сумел сопоставить внешность своего нового знакомого и Дофламинго, только больше убеждаясь в правоте слов Коразона. – Вампир? И ты… Священник? – По голосу мальчишки становилось ясно, что его скорее волновало последнее, нежели то, что Коразон имел в родственниках кровососущую тварь. Парень, услышав это, поначалу удивился, но потом, осмотрев себя, понял причину такого вопроса. И правда: священник, который курил и наверняка не ограничивался одним этим грехом, имеющий при себе оружие, об эффективности которого Трафальгару посчастливилось прознать ещё вчерашней ночью, должен был вызывать некоторые вопросы и удивлять куда больше, чем какой-либо иной факт. - Ты… – осторожно начал Ло, приподнимаясь на локте с земли и устремляя взгляд на Коразона, продолжающего дымить в своё удовольствие. – Ты точно священник? - А что, разве не похож? – искренне удивился Коразон, чем смог только разозлить Трафальгара. - Конечно непохож! Где ты вообще видел таких священников? – Парень в который раз оглядел себя с головы до ног, заостряя внимание на цепях, взглянул на сигарету, вновь затянулся и, выпуская дым, усмехнулся, после чего произнёс: "Может я никого подобного мне и не встречал, но это не значит, что таких священников не может быть вовсе. Я же существую?" У Ло не нашлось слов, чтобы ответить. Было видно, что парень что-то не договаривал: не хотел посвящать в свои тайны, которые Трафальгара, по сути, и не должны были волновать. Но Ло интересно: кто же именно стоял перед ним? Священник? Брат вампира? Или же такой же потерянный человек, как и он? В последнее верилось с особым трудом: в отличие от того же Трафальгара, Коразон ещё мог постоять за себя. Такой человек точно не позволит допустить того, чтобы его жизнь оказалась в чужих руках. Ло по-прежнему считал Коразона странным священником, с которым лучше не связываться. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Подобные ему люди всегда притягивали разного рода неприятности, из-за чего дружба с такими обязательно приводила к печальному исходу. И пусть Трафальгар не мог похвастаться собственной удачливостью: обременив себя сотрудничеством с подобным человеком, мальчишка только умножал собственное невезение. И сейчас обо всём этом говорил не только внешний вид Коразона, но и наличие среди родственников не самой приятной личности – Дофламинго. Теперь оставаться с ним казалось опаснее, чем скитаться по грязным улицам и уповать на судьбу. Кто знал, может быть братья были за одно, и подобной тактикой, когда один якобы спасал другого, действовали уже давно, и причём вполне успешно? Усыпляли бдительность особо буйной жертвы, а потом творили с ней то, на что только извращённой фантазии хватало, начиная от полного обескровливания и заканчивая жестоким измывательством над уже бездыханным телом ребёнка. Стоило только Трафальгару подумать обо всех ужасных последствиях данной встречи, как тут же пугающие картины, быстро вырисовывавшиеся в живом воображении, встали перед глазами во всех красках. Передёрнув плечом и прогоняя прочь ужасные мысли, Ло вновь обратил своё внимание на Коразона. Тот своего положения не изменил. Стоял как вкопанный и не думая никуда уходить или же спешить. Про службу священник давно позабыл, предпочитая потратить собственное время на более интересное занятие. И хоть стоять и молчать было не так интересно, Коразон понимал, что это необходимо: таким способом парень показывал, что Трафальгар ему не безразличен. Он не станет его бросать или предавать, не будет причинять боль или же внушать страх. Правда, кто знает, на какие меры придётся пойти, чтобы спасти загубленную жизнь? - Разве я могу тебе доверять? – вдруг спросил Ло, заставляя парня подавиться дымом. Только после того, как глаза перестали слезиться, а кашель утих, Коразон, глядя на мальчишку, ответил: - Мне? А почему нет? Как ты мог заметить, с братом у меня не самые лучшие отношения. По крайней мере, сейчас, – произнёс Коразон, вспоминая, как он прошлой ночью продырявил ему голову. Но, так как в револьвере на тот момент были обычные свинцовые пули, умертвить Донкихота так и не получилось, о чём парень не переставал жалеть. Разобраться с братом ему и вовсе следовало ещё в детстве, пока это было возможно. Сейчас же справиться с его неуязвимостью и бессмертием гораздо сложнее. Если бы у Коразона только хватило духу поднять руку на родного брата, прервав его страдания и заодно спасти город от его дальнейших деяний, ему бы сейчас не пришлось об этом беспокоиться. И много жертв осталось бы в живых. И, возможно, Трафальгара не постигла бы столь неприятная участь: почувствовать на своей собственной шкуре, каково быть чьим-то ужином. Всё могло измениться, не будь Коразон слаб. Другая жизнь, судьба, будущее: всё могло быть другим. Лучшим. Но к счастью, полностью испытать чувство отчаяния и примерить на себя роль загнанного в угол мальчишки у Ло не получилось, так как Коразон вовремя объявился. Или же парень на самом деле просто выжидал, прицеливаясь и предугадывая момент, пока Дофламинго встанет в удобную для стрельбы позицию. Сам мальчишка, на мгновение задумавшись над этим, не смог дать ответа, да и развивать эту теорию дальше не стал. Всё это было неважно. Главное, что Ло сейчас жив, и не имело никакого значения, сколько нервов было безвозвратно потрачено на всю эту беготню и тщетную попытку скрыться от преследования. Многое теряло смысл, когда становился известен результат. И на данный момент Трафальгара всё устраивало. Более или менее. Так сразу поверить Коразону на слово Ло не мог. Незнакомый человек, который говорил такие страшные вещи: во многое Трафальгару просто не хотелось верить, что-то из озвученного – не вспоминать. И пусть он до сих пор жив – только этот факт мог говорить о том, что Коразон настроен дружелюбно. Но истинные мотивы всегда скрыты за маской примерного поведения. Именно его священник и должен был придерживаться. Верить ли Ло тому, чья работа просто обязывала располагать к себе? То, что Коразон находился не в самых лучших отношениях с братом, он уже смог понять. Однако это не давало сто процентной гарантии, что от парня нельзя ожидать подвоха. Порой мнение могло и измениться, и никому как Трафальгару об этом знать. Сколько раз мальчишка ошибался, прозревая и вновь слепнув. Истина же всегда ускользала, так и не позволяя познать себя. Может поэтому Трафальгар и стал подумывать о том, как бы незаметно улизнуть из-под носа Коразона. Всё же мальчишка принял решение доверить жизнь в свои собственные руки и ничьи другие. Он сам решал, что делать и как поступать. Слушать же кого-то Ло никогда не собирался, и в этот раз исключений быть не должно. Коразон проявил о нём заботу? Спас? Не доставал с глупыми вопросами? Этого было мало. Для того чтобы остаться – нет, но для того, чтобы завоевать чьё-то доверие – совершенно точно. - Кстати, держи. – Коразон достал откуда-то шапку Трафальгара, которую тот обронил ещё прошлой ночью, когда споткнулся. Мальчишка, взяв в руки чистую шапку, чей мех вновь блестел, как раньше, впервые испытал положительные эмоции за последнюю неделю. Преследующие по пятам неудачи чуть не сломили дух мальчишки, а потеря любимого головного убора и вовсе почти добила его, но теперь, когда всё было на своих местах, наконец появился повод для радости. Но долго любоваться шапкой, разглядывая привычные коричневые пятнышки на отвороте и ушках, которые не изменили своих мест, Трафальгар не стал. Сейчас ему казалось, что этим жестом Коразон попытался окончательно расположить его к себе, когда как на самом деле парень и не преследовал подобных целей. Он просто вспомнил про вещь, ему не принадлежащую, и решил вернуть её законному владельцу. Только и всего. К тому же в ней Ло смотрелся куда лучше. Стоило сказать спасибо, отблагодарив Коразона за внимание, но Трафальгар промолчал. Его светившихся счастьем глаз вполне хватало священнику, который не любил лишних слов. Лучше придержать их, оставив на действительно необходимые случаи, а не на такой пустяк, как возвращение какой-то шапки. Поэтому, улыбнувшись в ответ на немой восторг, парень потянулся, разминая затёкшие косточки и, выкинув сигарету, решил уже повернуть к церкви, как вновь был вынужден задержаться, отвечая на вопрос Ло. Трафальгар, в отличие от него, с места сдвигаться не торопился. - Так зачем ты здесь? – спросил Ло, возвращая шапку на её законное место и глядя куда-то вперёд. Дома. Цепочка серых зданий, окружающая церковь. Вот уже как на протяжении получаса именно она приковывала взгляд двух фигур, вышедших на церковный двор. Холодные и как будто чужие, они, казалось, не были интересны: скучны, как и всё остальное в этом городе. Но на что ещё тогда обратить внимание? На небо, вновь затянувшееся тучами? На церковь, смотреть на которую как у Ло, так и у Коразона не было никакого желания? На друг друга? Смотреть на Коразона Трафальгар не считал нужным, к тому же и его взор сейчас был обращён не к нему по вполне понятным причинам. Смущение? Лишь одна из них. На деле причин куда больше. Коразон, как и Ло, разглядывал город, который, кажется, уже успел выучить наизусть. Каждая улица была знакома священнику с малых лет, и сейчас, глядя в сторону одной из них, он мог без труда припомнить ту или иную историю, с ней связаннаю. Все они были негативного оттенка, но в памяти порой всплывало и что-то светлое, непорочное. То, что, казалось, ещё не было запятнано или осквернено. Правда подобные воспоминания являлись мимолётными и быстро тонули в детских страхах, которые живы в парне и по сей день. От страха нет спасения, что бы ты ни делал. Он затаится где-то в глубине, дожидаясь своего выхода. И когда одиночество вновь окажется лучшим другом, на плечо опустится холодная рука, а голос над самым ухом прошепчет то, от чего волосы тут же встанут дыбом. - Зачем я здесь? – будто сам себя спросил Коразон, а не переспросил Трафальгара. – Просто где, как не в церкви, быть человеку, охотившемуся на вампиров? Неограниченный запас святой воды и распятий – идеальное место, не так ли? – Решил отскочить очевидным ответом парень, когда как истинные мотивы его пребывания в подобном месте были куда сложнее, и уходили корнями глубоко в детскую пору, каждую ночь встающую перед глазами, как наяву, заставляя вновь и вновь переживать когда-то позабытые чувства. Страх, отчаяние, ненависть – всё смешалось в тот день, о котором парень не любил вспоминать, а говорить тем более. Рот на замке, сердце наглухо закрыто, а уши давно не слышат неприятных вопросов. Поэтому, погрузившись в свои мысли, предаваясь не самым лучшим воспоминаниям, священник так и не разгласил Ло правды. Не хотел Коразон распространяться о таком, даже не смотря на то, что это, возможно, смогло бы в корне изменить мнение Трафальгара о нём. Пока парень стоял на одном месте, пустыми глазами смотря в одну точку, мыслями находясь в этот момент в совершенно другом месте и времени, он и не заметил, как Ло, пользуясь предоставленной возможностью, покинул задний двор церкви. Как только мальчишка понял, что Коразон отвлёкся, то сразу решил действовать, больше не решая медлить. Он и так позволил себе потратить драгоценное время, разговаривая с тем, с кем видеться больше не планировал. Поэтому, стараясь как можно скорее забыть о Коразоне, Трафальгар уже со всех ног нёсся прочь, всё дальше и дальше отдаляясь от спасительной церкви, в которой он очнулся утром. Возможно теперь, если ему вновь не посчастливится повстречаться с вампирами, коих в городе за последнее время развелось достаточно, он по старой памяти и забежит в церковь, ища там спасения, а не будет стараться спрятаться в закоулках города, который эти твари давно изучили вдоль и поперёк. Правда, перспектива выслушать выговор за побег от Коразона не сильно радовала, из-за чего и желания в случае чего спасаться именно в церкви, не было никакого. Почему-то мальчишка был уверен, что парень окажется не сильно рад его поступком и непременно соизволит выразить своё недовольство. Всё же Коразон уже успел решить, что Ло останется в церкви, а он, в наглую рушив все его планы, только создавал о себе не самое лучшее впечатление, заставляя Коразона усомниться в том, что они когда-либо смогут найти общий язык. Вот и сейчас, очнувшись от размышлений, парень заметил, что всё это время простоял один. Трафальгара давно не было на месте. - Чёртов ребёнок! – злился Коразон, бегом добираясь до церкви, но по дороге споткнулся на ровном месте и распластался на земле, так на ней и оставаясь. Неуклюжесть являлась вечным спутником священника на пару с невезением. Только после того, как Коразон во второй раз проклял Ло за его поступок и себя за то, что решил с ним связаться, он поднялся на ноги и, даже и не думая отряхиваться от грязи, побежал на поиски сбежавшего сорванца. Коразон был уверен, что как только тот покинет пределы церкви, так тут же окажется в самой настоящей опасности. Под прицелом изголодавшихся вампиров, которые только и делали, что проводили время в ожидании очередной легкодоступной жертвы. И если Трафальгар ошибочно предполагал, что эти твари в основном охотятся в тёмное время суток, то у парня были для него плохие новости. В то время, когда Коразон только начинал свои поиски Ло по всей округе, сам же сбежавший уже находился в противоположной от священника точке города. Выдохнувшись и истратив последние остатки сил, которые успели накопиться, пока Трафальгар валялся на траве, мальчишка остановился, переводя дух. В груди щемило, воздуха не хватало, а Ло по-прежнему думал, что он ещё недостаточно далеко. Причём сейчас ему казалось, что бежал он не только от Коразона, но и от кого-то ещё. Тени. Тёмные тени, мелькавшие в переулках и пробегающие перед глазами, преследовали Ло на протяжении всего его пути от церкви. Только он вышел за её порог, как тут же оказался виден мёртвым глазам. Чужой голодный взгляд Трафальгар отчётливо чувствовал на себе. Вот только как бы он ни мотал головой, как ни пытался разглядеть очертания человека в темнеющих дворах домов, а никакого толка из этого не выходило. Все тени тут же растворялись в воздухе, стоило только Ло обратить на них внимание, меняя своё место дислокации и наблюдая за своей жертвой уже с другой позиции. А мальчишка, продолжая чувствовать чьё-то перемещение, всё не переставал бежать, даже тогда, когда ноги совсем не слушались. Бежать, пока ещё оставались силы, пока ноги не подкосятся, а лёгкие не разорвутся? Трафальгару удалось совершить невозможное. Но цена оказалась довольно высока: если этот кошмар когда-нибудь и закончится, то встретить его конец Ло удастся только на больничной койке. В конечном итоге Трафальгар вновь упал лицом на асфальт, тем самым, наконец, останавливаясь. Подняться же и продолжить путь, сил не было. Однако чьи-то ноги, оказавшиеся прямо перед переломанным носом, заставили Ло приподнять голову и посмотреть на их обладателя. Поначалу никаких лиц мальчишка не разглядел, так как те скрывала тень от падающего здания. Лишь блестящие в темноте глаза выделялись, впиваясь своим взглядом в Трафальгара, заставляя его почуять нечто неладное. Только он хотел что-то сказать, уже приоткрыв рот и сделав над собой усилие, как тут же получил ботинком по нему, опрокидываясь на спину. Челюсть заныла, а во рту появился неприятный привкус крови. Правда тем, кто и столкнулся с Ло на пути, подобный привкус таковым посчитать не могли. Кровь всегда была привлекательна для вампиров. И если Трафальгару что-то не нравилось, то они всегда могли с радостью разобраться с этим. Вышедшую вперёд фигуру озарил солнечный свет. Он бил в незащищённые глаза, обжигая сетчатку и нежную кожу. Но вышедшего вперёд ясная погода не сильно пугала. От одной минуты, проведенной под солнечными лучами, ничего не должно было случиться. По крайней мере, ничего серьёзного. Трафальгар, глядя на фигуру из-под шапки, не сразу смог узнать лиц. Но как только показались остальные, в памяти оживились прежние деньки. Те, что были проведены в небезызвестной семье Дофламинго. И как раз члены это семьи сейчас и стояли пред Ло, не скрывая улыбок. Или же скорее насмешек, которые в эту минуту так хотелось стереть с их лиц. Издевательство более сильных над слабым: очевидно, что подобное устраивало только одну сторону. И, являясь полной противоположностью, Ло не мог радоваться. Не успел мальчишка предпринять каких-либо действий, как Баффало, которого он смог вспомнить первым благодаря характерной причёске, подойдя к нему, нанёс очередной удар ногой, в этот раз пришедшийся по животу. Трафальгар согнулся пополам и, кашляя кровью, всё ещё попытался держаться. Но уже всем стало понятно, что сделать у него это не получится. Живот скрутило, острая боль поразила одни из жизненно важных органов, благодаря чему Ло не мог и пошевелиться. В таком положении не то, чтобы подняться, выжить порой оказывалось затруднительно. - Можно брать, – сухо произнёс Баффало, после чего к Трафальгару подбежали остальные члены семьи, пришедшие вместе с ним. Их лиц Ло вспомнить уже не смог, так как в этот момент старался сконцентрироваться на той боли, что пронзала живот и волной распределялась по всему телу. Мальчишка должен был как-то унять её, или же наоборот: отвлечься, стараясь думать о том, как же ему бежать. Его явно ждало заточение, которое Трафальгар вряд ли сможет пережить во второй раз. Но и сопротивляться на данный момент невозможно. Хотелось кричать, привлекать к себе внимание прохожих и звать на помощь, орать, срывая голос, но на ум приходил только один знакомый человек, который мог спасти Ло. А позволить ему сделать это во второй раз Трафальгар не мог. Мальчишке стыдно вновь обрести свободу посредством помощи Коразона. К тому же Ло был уверен, что вполне сможет справиться и сам. Если один раз ему уже удалось это сделать, тогда почему не должно повезти во второй? Только из этих соображений Трафальгар позволил себя унести. Глупый поступок самоуверенного мальчишки.