Любовь и кофе

Руки мелко и противно тряслись. Это раздражало. Но она ничего не могла с этим поделать. Тест лежал на краю стиральной машины, а сама Матцури сидела на бортике ванной, в метре от вещицы, способной перечеркнуть ее счастливое будущее. Всего двумя полосками. Ей уже пора посмотреть результат, но девушка все оттягивала момент. Наконец, глубоко вдохнув, она встала и взяла его в руки, осторожно, словно он мог взорваться в любой момент. Взгляд опустился, цепляясь за первую темную полоску. А также последнюю. Воздух шумно покинул легкие, и на губах заиграла робкая улыбка. Конечно, тест мог и ошибаться, но очень хотелось верить, что Матцури попала в счастливые девяносто девять процентов. Она не беременна. Быстро и проворно, будто это не у нее от волнения дрожали руки всего полминуты назад, Йемо сложила все в коробочку и закинула на одну из полок тумбы под умывальником. Опасность миновала, что и приподняло настроение. Пританцовывая у плиты, Матцури готовила ужин, настойчиво отгоняя любые мысли, начинавшиеся с фразы «а что было бы, если». – Была бы катастрофа, – упрямо обрывала она. Но все же одна из мыслей-выводов прошла контроль и проскользнула в сознание. А что если это повторится? Что будет, если Гаара снова будет так нетерпелив и забудет про самообладание? Или другие средства контрацепции закончатся, а сей факт будет обнаружен в самый последний и очень неловкий момент. В следующий раз удача может улыбнуться в совсем нежелательном для них плане. Значит, Матцури должна позаботиться об этом сама. Утром в понедельник Йемо обнаружила одну приятную, хотя раньше бывшую в немилости, новость, подтверждавшую об отсутствии ребенка. Хотя даже сейчас девушка была настороже – мало ли. В офисе она первым делом столкнулась с Асами. Та стояла у рабочего места Ино, нервно постукивая пальцами об него. Матцури она кивнула с явной неохотой, словно делая одолжение, но без неприязни. Что ж, и на этом спасибо. Еще было немного рано, рабочий день начинался через двадцать минут, поэтому девушка, больше никого не встретив, спокойно дошла до кабинета президента. Открыла дверь, вошла, спокойно поприветствовала начальника легким поклоном и, выпрямившись, посмотрела на него. Спокойствие как рукой сняло. Гаара смотрел на нее так внимательно, будто перед ним стояла невероятно искусная восковая фигура, и он, словно известный критик, буквально сканировал экспонат взглядом. Ладони вспотели – этот взгляд получил бы десятку по пятибалльной шкале странности. А все потому, что Йемо не знала, как на него реагировать, что значит – «улыбаемся и машем», то бишь ведем себя так, будто все идет своим обычным чередом. Поэтому, отмерев, девушка прошла за свой стол и стала готовиться к рабочему дню. А причина такого странного взгляда президента была не такой уж и тайной. Скоро подходит конец срока перевода Асами. Ну как скоро – через две недели. Но Темари уже успела позаботиться о том, чтобы об этом озаботился ее младший брат. Все было просто – Асами уходит, а к финансовому директору возвращается Матцури. Видите ли, он, президент, прекрасно обходился без секретаря два года, а теперь из-за него помощника лишается Темари, которая ну о-о-очень в восторге от большинства бумажной работы, которой и занимается ее ассистент. Вот и получается, что необходимо решить – искать Темари кого-то еще или же снова заниматься самому всеми мелочами и деталями, которые он успешно отдал Матцури. Либо же искать кого-то, но уже для него, а это означает, что Гааре лично придется присутствовать на собеседованиях, что, по его не скромному, а рациональному мнению, являлось совершенно пустой тратой времени. А если же глава компании оставит свою старшую сестру один на один с бумажками – можно сразу заказывать поминки. О ком горевать – о молодом юноше, который погиб, защищаясь от нападок родственницы, или же сразу о половине офиса, который «красноволосая жадина» утащил с собой в могилу, не столь важно. Так что, как ни крути, а через две недели его кабинет изрядно опустеет. И самое главное – кто ему будет готовить кофе, делающий его утро таким приятным, бодрым и чудесным? – Матцури, – президент нарушил тишину. Рабочий день начался, так что, не отходя от темы, назревал вопрос – где его чертов эликсир? Девушка так и не посмотрела на начальника, просматривая бумаги. Гаара хотел было позвать ее еще раз, но она вдруг ответила: – Я сделаю вам кофе через минуту. Удовлетворенный услышанным, парень вернулся к работе. Спустя пять минут на его столе стояла уже опустевшая кружка, на дне которой осело немного кофейной гущи. Да, по такому он точно станет скучать, даже несмотря на то, что прошло меньше недели, как его утро окрасилось в такие «темные» тона. Все же, к хорошему привыкаешь быстро. После обеда было важное совещание, на котором присутствовали все главы отделов, директора и прочие важные люди. Матцури удалось побыть членом такого события только лишь потому, что она – помощник президента, ведь все остальные ассистенты остались работать на своих местах. Йемо внимательно слушала отчеты, предложения, иногда записывая заинтересовавшие ее идеи, собственные вопросы, мысли по поводу выступлений. Она даже стала свидетелем того, как Гаара отчитывает главу одного из отделов за медленную работу, из-за которой не могут приступить к делу другие люди. Услышав ледяной голос главного, все буквально сжались в креслах, прижимая голову к плечам. Йемо тоже ощутила некий дискомфорт – она сидела прямо, практически не касаясь спинки кресла, поэтому поступить так же, как коллеги, не могла – слишком заметно. А стадный инстинкт упорно бил в мозг мысль, что, раз даже Темари предпочитает сейчас не смотреть в сторону брата, то ей стоит притвориться серой мышкой и слиться с сидением. Но, взглянув на вице-президента, девушка расслабилась, потому что тот безбожно откинулся в кресле и сидел, закрыв глаза. Ни один мускул на его лице не дрогнул за время проникновенной речи Гаары. Йемо улыбнулась такой удобной непрошибаемости, словив удивленный взгляд бывшей начальницы. Состроив ей страшные глаза, она сжала губы, дабы не улыбнуться еще раз. На такое уже Темари беззвучно усмехнулась и покачала головой, мол, что за ребенок, чем совершенно не обидела подругу. Через несколько минут все разошлись, а некоторые даже разбежались, по своим делам. Матцури безмолвно последовала за своим боссом, обдумывая итоги собрания. Да так крепко задумалась, что вдруг врезалась в президента, который ни с того, ни с сего резко остановился, буквально клюнув его носом в спину. – Ой, простите, – очнувшись, она сделала шаг назад. – Милая леди, вы не ушиблись? – ее тут же развернули и приобняли за плечи. Йемо сперва удивленно похлопала ресницами, благо недоумение длилось всего пару секунд, а потом посмотрела на столь заботливого джентльмена, так нагло положившего руку на ее плечо, приобняв. Мужчина выглядел зрелым, но явно был моложе тридцати. Каштановые волосы, растрепанные, будто он только проснулся, черные глаза, взгляд которых словно бросал вызов всем и каждому. У Матцури тоже каштановые волосы и черные глаза – такое маленькое сходство во внешности убило всю злость на самовольное поведение этого человека. До того момента, как рука, покоившаяся на ее плече, не стала спускаться вниз по ее руке. – С вами все в порядке? – словно не замечая последнего жеста, девушка еще раз оглядела лицо парня. Рука замерла на локте. – Не понял, – напускные манеры испарились, как только ситуация приняла нестандартный оборот. Чего это она? Должна же либо оттолкнуть его, либо съязвить, либо подыграть. А тут вдруг такая невинная милашка да игнорирует. – Вы выглядите… уставшим. Хотите кофе? – заботливо поинтересовалась Матцури, желая выпрыгнуть из теплых, но таких некомфортных объятий. Гаара, молча наблюдавший за привычным поведением этого идиота, поймал себя на том, что пристально наблюдает, как большая ладонь скользит по руке его секретарши. Скрутить бы эту ладонь да надавать по шее этому клоуну. Но девушка вдруг сказала совершенно не типичную для своего типажа и такой типичной ситуации фразу. Услышав и объяснение, младший из рода Собаку понял, что она права. Но, несмотря на это, пора заканчивать этот цирк. – Ты не предупреждал, что приедешь, Канкуро, – оборвал своего брата Гаара, видя, как тот не дает его помощнице, легко и ловко отстранившейся, спокойно уйти. – Заходи, поговорим. – Я смотрю, ты прямо светишься от радости – так рад меня видеть, – ехидно протянул Канкуро, но в кабинет вошел первым. Как только двери за спиной президента закрылись, он задумчиво протянул, будто в пустоту, – хотя понимаю, такая цыпочка упорхнула. Ну прости, обломал тебе чуток… малину. – Это моя секретарша, – устало вздохнул младший брат этого «размалеванного гангстера». И очень легко было догадаться, кто именно дал ему такое прозвище – небезызвестный автор популярных «ленивая задница» и «красноволосая жадина». Интересно, какое словосочетание его сестра подберет для Матцури? – Даже та-а-ак, – смотря на младшего братца взглядом а-ля «я все понял, можешь мне ничего не говорить», он тут же заставил глубоко пожалеть о сказанном. Но на лице Гаары это, понятное дело, не отразилось, поэтому Канкуро только устало вздохнул, понимая, что шутить с этим… человеком бесполезно. Поэтому мужчина тут же настроился на разговор. – У меня появился выходной, вот и прилетел. Это всего на два дня, не плачь. – Что требуется от меня? – глава компании оторвался от экрана и посмотрел на брата. Тот не выдержал и шумно сел, что значит «свалился», на диванчик, не выдерживая больше. – Не портить настроение своей кислой миной! В этот момент вошла Матцури, держа в руках поднос с тремя белыми чашками. Канкуро тут же умолк и пристально проследил, как девушка наклоняется, чтобы поместить все на столик перед ним, не замечая такой же пристальный взгляд с другого конца помещения, обращенный на него самого. – Почему три чашки? – внезапно спросил Гаара. – Я встретила Темари по дороге на кухню и сказала ей, что Канкуро-сан у вас в кабинете. Она захотела… – девушка поджала губы, размышляя, стоит ли дословно передавать послание блондинки, или же нет. В этом же нет ничего дурного. Наверно. – Побеседовать с любимыми братьями о делах мирских. Услышав это, Канкуро скривился, словно съел кислый лимон целиком. Знал он эти разговоры. Гаара лишь кивнул, хотя в его взгляде промелькнуло раздражение. По крайней мере, так показалось его секретарше. Которая, к слову, уже развернулась, чтобы оставить семью наедине, как к ней обратились. – Погоди-ка, красавица, – она обернулась, – Номерок свой не оставишь? – Слюни подотри, – громогласно гаркнули со стороны дверей. Темари убийственным взглядом смотрела на своего младшего брата. – Ой, Темари, ну что ты начинаешь, а? Даже и познакомиться нельзя, – устало произнес парень. И тут же игриво обратился к Матцури, подвинувшись на диване поближе к ней и шлепнув ту по ягодицам, - Да? – Канкуро! – два голоса, один возмущенный и женский – сестры, второй рычащий, злой и мужской, заставили того вздрогнуть и опешить на секунду. Этого мига хватило для секретаря. – Нет, не да! – четко проговорила Йемо и легко стукнула наглеца подносом по голове, после чего упорхнула из кабинета, ловя одобрительный кивок со стороны старшей Собаку. – Так тебе и надо, засранец, – закрывая двери, довольно произнесла Темари. – Меньше руки распускать будешь. – Больно, между прочим, хоть бы пожалела родного брата. Кто тебя, такую стервозную, замуж возьмет? – Кому надо, тот и возьмет, - лаконично парировала девушка, садясь рядом с братом. Глянув на самого младшего, она возмутилась – он уткнулся в экран, что-то читая. – Гаара! Тот снова устало вздохнул и поднялся из-за стола. Все-таки случай всем вместе попить хороший кофе выпадает редко. Оставшийся день прошел спокойно. Матцури сидела рядом с Ино, жуя цукаты, которыми угостила ее Яманака, и слушая ее шутки. Когда же семейная беседа подошла к концу, о чем их оповестил топот Канкуро, убегающего от злой сестры, которую поймал и мигом успокоил Нара, Йемо еще немного посидела, подождала вдохновения и пошла дорабатывать оставшиеся часы. Сегодня она решила не засиживаться дольше регламентированного срока, поэтому ровно в шесть собралась, попрощалась с Гаарой и покинула офис. Как только за ней закрылась дверь Собаку откинулся на спинку кресла, нахмурившись. Она же не убежала от него, нет? Она же теперь не боится его из-за того, что он не сдерживал себя в пятницу? Черт, зачем он только поехал к ней? Да, хороший вопрос. Ладно, за «чем» поехал он может и знает, но почему тогда так расслабился? Да и Матцури не выказывала совершенно никакого протеста, даже сама оставила на нем «метки» в ответ. И ее поведение тогда не было наигранным – такие вещи парень сразу распознает. Видимо, у нее есть какие-то личные дела. Гаара вернулся к работе, не желая признавать, что совершенно не подумал о том, что у его помощницы могут быть какие-то другие личные дела. Следующие четыре рабочих дня Матцури старательно выполняла свои обязанности, пару раз побывав на деловых обедах с президентом и клиентами, один раз даже самостоятельно обсуждая дела компании. Такое положение весьма нравилось Гааре, однако приводило его в замешательство – решить, что делать с Темари и ее требованием, становилось все сложнее. Решив еще немного повременить с этой проблемой, президент задумался над другой – их личные отношения с Йемо. Девушка спокойно работала, не дергалась, когда слышала его голос, не пугалась, внезапно заставая начальника за своей спиной, но все же пыталась убежать пораньше домой, чтобы не оставаться с ним наедине в офисе. Такое с одной стороны радовало, потому что количество работы на этой неделе было большим, и ему нельзя отвлекаться, а с другой – настораживало. Тем более, что во вторник, придя на работу позже нее, он обнаружил в своем столе галстук-бабочку, которую оставил в квартире тремя этажами ниже. В пятницу после обеда Собаку решил одним выстрелом убить двух зайцев и спросить у своей помощницы, чего она хочет, перед тем как поехать в аэропорт – командировка на пару дней. Ответ испортил ему настроение на все выходные. – О, я бы хотела вернуться к Темари, – радостно улыбнувшись, заявила Матцури. В ее взгляде сквозила какая-то непонятная президенту надежда. Она хочет быть от него подальше? Что ж, пусть будет так. Едва сдерживая злость, Гаара кивнул и вышел из кабинета, пугая встречавшихся ему на пути подчиненных своим грозным видом. А Матцури чуть не запрыгала от счастья. Если она снова будет секретарем финансового директора, их связь с Гаарой не будет выглядеть так недостойно. Хотя, учитывая ее позорные побеги с работы из-за смущения и нежелания объяснять, что на этой неделе у них физиологически не получится побыть вместе, и то, что Гаара не проявлял инициативу и не заявлялся к ней домой, можно предположить, что на этом их совместные приключения подошли к концу. Ладно, сначала перевод к Темари, потом – все остальное. В воскресенье, во второй половине дня начался дождь. Матцури, возвращаясь от дедушки, попала под ливень, основательно промокнув. Поэтому первым делом поплелась в ванную, закидывая все мокрые вещи в стиральную машину. Наконец-то ее женское неудобство закончилось, поэтому можно было принять ароматную пенную ванну, что с большим удовольствием и сделала девушка, целый час понежившись в горячей воде. Как только она замоталась в полотенце раздался стук в дверь. Быстро натянув нижнее белье и накинув шелковый халат, Йемо, шлепая босыми ногами по паркету и оставляя влажные отпечатки стоп, пошла открывать дверь. Дождь, казалось, только усилился, поэтому любой нормальный человек остался бы дома. Открыв дверь, Матцури поняла, что в который раз ошиблась, приписывая стандартное поведение человека Гааре. Который, кстати, снова был зол. – Привет, – тихо сказала девушка, пропуская гостя в квартиру. Он не ответил, буквально нависая над хрупкой фигурой. Тяжелый взгляд бирюзовых глаз сканировал ее лицо, пытаясь что-то отыскать, а может, просто наводя страху. Пару минут постояв так, она, наконец, не выдержала, – Хватит так на меня смотреть, я тебя не боюсь. Что-то слу… Услышав ее заявление, Гаара наклонился и захватил пухлые губы в плен, обрывая дальнейший вопрос. От него приятно пахло одеколоном, дождем и его собственным «мужским» запахом. Гостеприимная хозяйка проявила все свое радушие, впуская горячий язык к себе в рот, начиная неравную сладкую борьбу. Но все же жар, исходящий от мужского тела, почему-то не давал расслабиться и с головой окунуться в страсть. Нехотя отстранившись, она притянула Гаару еще ближе к себе и поцеловала того в лоб. Вздохнула и прислонилась своим лбом к его. – Ты вообще в курсе, что у тебя температура? – Я попал под дождь, когда выходил из самолета, – нехотя пояснил он и отстранился. Почему-то ему показалось, что сейчас начнется лекция о необходимости следить за своим здоровьем. – Пил какие-нибудь лекарства? – убрав руки с мужских плеч, снова спросила девушка. Ее гость мотнул головой в отрицании. Так она и знала. – А собираешься? В этот раз ответа не последовало, хотя, в принципе, и не требовалось. – Разувайся, – не терпящим возражений тоном приказала Матцури. – С температурой я тебя за руль не пущу. Хоть голос она и сделала грозный, но понимала, что остановить такого – по спине побежали мурашки – сильного парня она не сможет. Который, к слову, молча снял ботинки и кожаную куртку. Матцури впервые осмотрела его с ног до головы. Парень был в зауженных черных джинсах и светло-бежевой кофте из какой-то легкой и приятной материи. Эдакий сексуальный самоубийца – об этом ей с упоением нашептывала наглая и дерзкая часть ее сущности. Гаара сел на указанный ему стул на кухне и принялся наблюдать за девушкой. Она была в коротком легком халатике, под которым совершенно точно ничего не было. И этот факт манил куда больше, чем если она была просто обнаженной. Так и хотелось провести рукой по гладкой материи, еще больше – по не менее гладкой и мягкой коже. Занятый собственными мыслями, он не сразу понял, о чем в очередной раз его спрашивают. – Как давно ты ел? – Йемо повторилась, стараясь выкинуть из памяти тот взгляд, которым парень одарил ее ноги всего пару секунд назад. Собаку поднял голову, смотря ей в глаза. Это означало, что ему необходимо дальнейшее пояснение. – Лекарства не принимают на пустой желудок. Гаара снова нырнул с головой в свои мысли, смотря на нее. Такая по-домашнему сексуальная, простая, но в то же время необычная, с мокрыми волосами, едва достававшими до плеч, босыми маленькими ступнями. Посмотрев на часы на левой руке, он понял, что обедал в самолете, а это семь часов назад. В голове болезненно пульсировало, затормаживая обычно быстрый поток мыслей. – Гаара! – раздраженно воскликнула хозяйка, заставляя вновь обратить на себя внимание. – Ты не умрешь, если позволишь мне позаботиться о себе. Слово «позаботиться» осталось пульсировать в мозгу. Парень кивнул, вспоминая, что его давно-давно никто не опекал. Матцури, видя согласие, мгновенно успокоилась. – Ну так что? Будешь со мной ужинать? – вздохнув, продолжила допытываться. – Да, – в этот раз было необходимо ответить. Злость, накапливаемая два дня, схлынула, давая в полной мере ощутить предболезненное состояние собственного организма – головная боль и ломота в теле. Просить его помыть руки можно даже и не пытаться – не маленький уже, сам должен знать, его проблемы. Йемо быстро разогрела заранее приготовленную еду, поставила все на стол и села напротив своего гостя, пожелав тому приятного аппетита. Тот кивнул и принялся поглощать невероятно вкусно пахнущие яства. Матцури задумалась о чем-то, поэтому совсем не заметила внимательного взгляда на себе. Гаара наблюдал, как она крутила ложку или палочки в руке, наклонив голову вбок, как она закусывает губу и выпрямляется на стуле, когда хочет взять что-то, что лежит немного поодаль от нее, как иногда переводит свой взгляд на него и, заметив, что внимание бирюзовых глаз обращено на ее скромную персону, мягко улыбается и спокойно продолжает есть. Так… необычно. Он пару раз обедал со своими пассиями, но каждая из них пыталась развлечь его разговором. Однако получалось лишь раздражать, потому что затрагиваемые ими темы совершенно не интересовали Собаку. Конечно, он не ожидал, что девушки начнут говорить о политике или экономике, хотя это тоже вряд ли было бы ему по душе. Но разговор об одежде, знаменитостях и вечеринках с подругами не то, о чем нужно беседовать с мужчинами. Любая умная или хотя бы хитрая расчетливая женщина должна знать такие простые основы. Поэтому Гаара не мог отнести Матцури к какому-либо типу представительниц женского пола. Снова. Покончив с ужином, девушка отправила его в гостиную, принесла ему градусник и лекарства. Когда подошло время проверять температуру, она ловко выхватила из его пальцев электронный предмет и посмотрела на маленькое табло – тридцать восемь и три. Стиснув зубы и убийственно посмотрев на парня, она проследила за тем, как он принимает таблетки и напитки. Теперь нужно уложить его спать, но… куда? В гостевую комнату или к ней в постель? Нужно было не намекнуть на ненужное сейчас желание, но и также не дать понять, что он всего лишь обычный гость здесь. – Где будешь спать? – осторожно поинтересовалась она. Гаара, разморенный сытной едой и температурой, старался не уснуть прямо на диване, хотя эта идея с каждой секундой переставала казаться ему плохой. Однако сознание все же ухватилось за ее вопрос, прокручивая его снова и снова. Видимо, она так намекает, что не сможет довести его до кровати, ведь он очень тяжелый. Что ж, справедливое замечание. Встав с дивана, Собаку медленно потопал к кровати, буквально падая на нее. Матцури, следуя за ним по пятам, решила, что выбор пал на ее комнату только потому, что она находится ближе. Посмотрев на растянувшегося во весь рост мужчину, она улыбнулась и подошла к нему. Он, конечно же, будет спать в одежде, но одну вещь можно все-таки снять. Осторожно прикоснувшись к кожаному ремню, она посмотрела на лежащего с закрытыми глазами Гаару. Тот, видимо, уже спал, поэтому Йемо расстегнула аксессуар и вытащила его из петель штанов. Через секунду он уже покоился на прикроватной тумбочке. Собаку даже не сбил ритм своего дыхания, отчего хозяйка дома сделала вывод, что тот заснул. Скинув халат на стул, она подошла к шкафу, не ощущая, как по ее спине скользнул затуманенный сном взгляд. Гаара проследил, как она надевает пижамные короткие шорты и кофту с длинным рукавом, разворачивается, не замечая наблюдательного взора, подходит к своей половине кровати и замирает. – Блин, - слышит он ее шепот и чувствует, как она тянет на себя одеяло. Приподнявшись, он позволил вытянуть предмет из-под своего тела, от чего Матцури чуть не упала. – Предупредил хотя бы. Тот как всегда не ответил, разделся, скинув свои вещи прямо на пол, и лег обратно, укрываясь одеялом. Матцури его примеру не последовала, обошла кровать и подняла вещи. Только после того, как отправила их покоиться на упомянутый ранее стул, девушка присоединилась к больному, отвернувшись от него. Спустя несколько минут Гаара заснул и придвинулся вплотную к женственной фигуре, обнимая одной рукой. Матцури же, не открывая глаз, накрыла его ладонь своей и подвинула мужскую руку к своей груди, оказываясь в такой приятной ловушке. Засыпать вот так ей определенно нравилось. Утром, проснувшись, Гаара почувствовал себя намного лучше – голову уже не сдавливал стальной обруч, и тянущее чувство в каждой мышце тела исчезло. Он уткнулся носом в нежное плечико в глубоко вдохнул сладкий, но не приторный запах девичьей кожи. Да, это пробуждение однозначно можно назвать приятным. Но тут же назревал вопрос, вылившийся в мысленную дуэль Гаары-вредины и Гаары-ледышки. Первый требовал тут же разбудить Матцури, потребовать утренний кофе или еще чего-нибудь горячего и бодрящего, а второй упорно настаивал, что перемены – это плохо, особенно по утрам. Не будил он никогда своих любовниц, развлекаясь с ними в душе лишь по их инициативе, и не будил бы себе. Нет, тут ему приспичило с утра пораньше – проснулся Собаку как всегда около шести – не избавиться от уже привычного утреннего стояка холодным душем, а воспользоваться им по назначению, вырывая из сладких снов девушку, которая совершенно не обязана ему ни кофеи утренние делать, ни помогать снять напряжение. От такого довода парень замер, переставая неосознанно поглаживать женское бедро. Как это не обязана? Для чего же тогда они встречаются? Для чего же вообще тогда ему девушки? Переведя взгляд на изящную шею перед собой, Гаара вдруг осознал, что для Матцури поводом для отношений стало не влечение плоти, а ее влюбленность. И именно поэтому она позволила ему так просто завлечь себя в его сети, поэтому так легко пускала к себе домой, не требуя никаких признаний или обещаний, из-за своей влюбленности совершенно не боялась иногда грубых ласк и принимала его таким, какой он есть – немногословный, отчужденный и холодный, совершенно не знающий о «правильных» отношениях между мужчиной и женщиной. Хотя и здесь Матцури отличилась, ведя себя безукоризненно на работе и не используя свое положение, чтобы подобраться к нему еще ближе. Была у него в прошлом пара таких влюбленных дурочек, даривших на День Влюбленных шоколад, смущенно хихикающих, думая, что он не заметил их подглядываний, и, что самое интересное, спокойно встречавшихся со своими коллегами. Этого Гаара не понимал и понимать не хотел. Он хоть и не испытывает любви и вряд ли когда-нибудь почувствует ее, но все же уважает это глубокое чувство. Но, видимо, не так уж они были и влюблены. Йемо вдруг зашевелилась и повернулась к гостю лицом, немного поелозив, чтобы поудобней устроиться. Несколько локонов прилипло к щеке, но девушка не испытывала неудобства и продолжала спать, доверчиво прижимаясь к теплому мужскому телу. Собаку усмехнулся и заправил спадающие на лицо волосы за ухо. Ну и что ему с ней делать? «Ты не умрешь, если позволишь мне позаботиться о себе», - вдруг зашептало сознание. И ведь верно, он только выиграет, позволив заботиться о своей персоне. Заодно и изучит ее через время, найдя способ расстаться как можно более безболезненно. Естественно, только когда ему надоест ее общество. Довольный своими выводами-решениями, Гаара решил, что заботиться она начала еще вчера, так что эти самые перемены и произошли вчера. Так что кому-то пора просыпаться и удовлетворять некие нужды ее соседа по кровати. Широкая теплая ладонь тут же прошлась по контуру женственной фигуры сверху вниз, а потом снова наверх, будто случайно забираясь под легкую кофту, задравшуюся до талии, когда хозяйка данной вещи поворачивалась. Рука переместилась на грудь, и большой палец встретил на своем пути маленькую горошину. Слегка покрутив ее между пальцев, Гаара, внимательно наблюдавший за лицом спящей, увидел, как она слегка нахмурилась. Усмехнувшись, он крепко обхватил ее за талию и лег на спину, размещая хрупкое теплое тело на себе. Матцури от столь резкой смены положения стала медленно просыпаться. И первое, что она почувствовала, окончательно придя в себя, - что-то твердое, упиравшееся ей в бедро. Она инстинктивно поелозила, но замерла, услышав хриплый полустон. Открыв глаза и приподняв голову, Йемо увидела прямо перед своим лицом мужскую шею, на которой вдруг скользнул вверх-вниз ярко выраженный кадык. На ее ягодицы тут же легли теплые ладони и крепко сжали. Теперь застонала уже девушка. – Полагаю, это значит «доброе утро», - хрипло произнесла она, наконец решившись посмотреть в глаза Гааре. Тот усмехнулся и отпустил аппетитную попку, забираясь руками под пижамную кофту. Матцури тут же села, буквально оседлав своего гостя, не давая достичь цели – собственной груди. Задумчиво посмотрев сверху вниз на Собаку, она закусила губу и наклонила голову, решая, как же ей поступить в такой недвусмысленной ситуации. Обратила взгляд к часам и улыбнулась – организм у мужчины что надо, сбоя не дал и в этот раз, даже после температуры – а потом медленно осмотрела тело под собой. Каменный пресс, крепкая шея, тонкие губы и горящий взгляд бирюзовых глаз. Гаара все еще не предпринимал никаких действий, ожидая первого шага от нависшей над ним хозяйки… квартиры. Смотря на закушенную пухлую губу, он тут же мысленно записал обязательный пункт сегодняшнего дня – покусать эти манящие губы, срывая стоны-протесты, глуша собственные признаки удовольствия. Матцури вдруг сползла чуть ниже – в сторону колен, решительно садясь прямо на эпицентр ощущений. В комнате раздался сдвоенный хриплый стон. Девушка пару мгновений приходила в себя, чувствуя тяжело бьющееся сердце в груди, откинула мешающее сейчас одеяло в сторону и сняла с себя верхнюю часть пижамы. После чего быстро наклонилась и прижалась обнаженной грудью к теплому мужскому торсу. И снова два голоса, слившиеся в один. Йемо посмотрела Гааре в глаза и потянулась к тонким губам, проехавшись возбужденными сосками по его груди. Поцелуй вышел жадным, но не развязным, страстным, но совершенно не пошлым. Собаку укусил ее за нижнюю губу, легко оттягивая ее на себя. Матцури отстранилась и провела языком по своим губам, неотрывно смотря ему в глаза, гладя его напрягшийся живот, потом резко отсела от него, одним движением стянула с себя оставшуюся одежду и снова метко оседлала его бедра. Гаара, стиснув зубы от нахлынувших ощущений, тут же потянулся за ней, сев в кровати, а потом уже притянул хрупкую фигуру к себе, обвивая талию и крепко прижимая к своему телу, не забывая затянуть алые губы в новый головокружительный поцелуй. – Привстань, – вдруг хрипло командует он. Возражений, конечно же, не последовало. Выполнив указание, Йемо стояла перед ним на коленях и смотрела на него таким взглядом, что он, будто завороженный, не мог отвести своего. Парень сжимает ноги в коленях, принимая позу недолотоса. Девичьи руки вдруг соскальзывают с его плеч вниз, легко задевая горячую кожу. Все так вроде и неспешно, а в глазах уже горит чертово пламя, сжегшее все внутри в пепел, накаляя температуру тела и атмосферу вокруг. Маленькая ладонь наконец добирается до своей цели и накрывает мужскую плоть, ощущая, как она пульсирует. Тонкие пальцы подцепляют резинку боксеров, и через секунду изящная ручка скрывается за темной тканью, прикасаясь к бархатной коже. Гаара до побелевших костяшек на руках сжимает женские бедра, шумно выдыхая, но все так же не в силах оторваться от черных мерцающих от влаги глаз. Самоконтроль в спешке искал белый флаг, надеясь, что не сжег его за ненадобностью. В его покои уже ломятся новые представители власти – Страсть и Желание, держа на коротком поводу своего сводного брата Похоть и первобытного звериного родственника без определенного имени. Но спустя пару мгновений-движений рукой, Самоконтроль уже ищет белые тапочки, потому что Матцури вдруг кладет свою свободную от важного дела руку Гааре на щеку, нежно погладив ее подушечкой большого пальца, и целует тонкие губы. Не глубоко, а будто даже целомудренно, что совершенно не вяжется с ее действиями внизу. Словно пытается успокоить или же успокоиться. И Гаара отвечает ей, сначала очень осторожно, а потом уже не выдерживая и углубляя поцелуй, зарывшись рукой в каштановые волосы на затылке, не давая шанса отстраниться. – Гаара… – на выдохе стонет Йемо, когда он спускается влажными поцелуями по шее, оставляя несколько отметин. И мужчина не выдерживает и буквально насаживает податливое тело на себя, глуша свой стон в изгибе между шеей и ключицей. Матцури же громко вскрикивает и от резкого ощущения долгожданной наполненности оставляет шрамы-полосы на мужских плечах. Еще с несколько долгих секунд они не двигаются, но вскоре Гаара снова сминает упругие ягодицы и еще ближе притягивает девушку к себе. Она протяжно стонет, практически сходя с ума от нахлынувшей волны ощущений, но подстраивается под заданный ритм. Гаара слышит, как она стонет и всхлипывает, видит, как запрокидывает голову от наслаждения, подставляя под его губы свою шею, чувствует, как в его плечи впиваются ноготки или как она царапает ему спину, понимает, что сам готов сорваться в пропасть наслаждения и только желание почувствовать долгожданную дрожь развязки в хрупком красивом теле держит его на краю. Матцури не заставляет его долго ждать, непроизвольно сжимая внутренние мышцы, закусывает костяшку указательного пальца, превращая свой крик в стон. Мужчина еще вкладывается пару раз до конца, после чего мигом выходит из горячего шелкового плена, выплескивая семя девушке на живот. Положив свою голову ей на плечо, он почувствовал, как она обнимает его одной рукой за шею, а другой зарывается в его волосы, едва ощутимо массируя кожу головы. Его же руки покоились на тонкой талии, не прижимая, но и не давая отстраниться. Йемо, впрочем, делать этого и не собиралась, наслаждаясь отголосками удовольствия, теплом любимого человека, его запахом. Вот такой подъем, пусть и ранний, ей безумно нравился. – В душ пойдем вместе или по отдельности? – спустя немного времени нарушила она тишину. Ее утренние шутки никто не отменял. – А ты готова к очередному раунду? – невозмутимо ответил вопросом на вопрос Гаара, посмотрев прямо в глаза своей любовнице. Та не смутилась, лишь немного удивленно глядя на него. – Ну, мы не узнаем, пока не попробуем, – пожала она плечами. Такой ответ удовлетворил Собаку по всем статьям, поэтому он, усмехнувшись, встал с кровати и по-джентльменски подал ей руку, которую Матцури с радостью приняла. Но, сделав шаг, она тут же завалилась на своего гостя, благо у него реакция отменная, поэтому поцеловаться с полом им все же не удалось. Оказавшись прижатой к обнаженному желанному телу, девушка почувствовала знакомый жар и мурашки на спине. Хихикнув, она укоризненно – а на самом деле взглядом сердитого хомяка – посмотрела на Гаару. – Ну и как будешь исправлять то, что натворил? Это не я виновата, что меня ноги не держат. Усмехнувшись, парень просто взял ее на руки, словив удивленный взор. – Отработаешь, - коротко пояснил он, шагая в сторону ванной комнаты. Матцури тут же покраснела, представляя способы отработки в таких красках, что покраснела и ее фантазия. Мда, вечно с ней что-то не так, краснеет только от собственных пошлых мыслей. Хотя Гаара от нее тоже далеко не ушел. Она отработает, и не раз, а потом попросит добавки, и все под его чутким и требовательным руководством.