Серые и скучные

— Привет. Сокджин поперхнулся своим слабоалкогольным, когда его плеча коснулась чья-то рука. Это было похоже на дежавю, но об этом он подумал уже после того как испугался. От неумелого времяпровождения на шумной тусовке, где он не является рабочим персоналом, а иначе вести себя на них не умел, его отвлёк уже до зубного скрежета знакомый и до холодной испарины на висках и в ладонях близкий, всего лишь Ким Намджун. «Братец Ким» — пронеслось в голове с соответствующими нотками, как обычно игриво его кличет этот самый Ким, который ему ни разу не брат, младший. — Скучаешь? — невесело почти констатировал он, для приличия всё же создавая видимость вопроса. — Твой злобный карлик опять тебя бросил, — теперь уже утверждал он, в свободной манере оглядывая толпу веселящихся. Джина противно покалывало неприятным ощущением абсолютного дежавю. Хотя он уверен, что такого между ними ещё не было. Он, не скрываясь, глазел на младшего. Лёгкий макияж с «кровью» на манер вампира, наряд из простого классического минимума. Вместо плаща на плечах лежал чёрный свитер, рукава которого болтались где-то спереди, изображая этим всем накидку. Но больше всего старшего ступорили свежеостриженные белые волосы. Только выбеленные, пока ещё живые, с модными серо-чёрными просветами от корней. Полгода спустя, он внезапно вспомнил, как настороженно избегал светлых волос, игнорируя лица и пол. Это немного смешило сейчас, всё же он не настолько важная персона, чтобы его преследовали, но отчего-то, конкретно в этот момент, по телу прошлась дрожь смешанных эмоций: немного пустого страха, немного стыда, ещё мурашки от лёгкой одежды по оголённым рукам, хоть в помещении и было тепло, но, помимо всего, ужасные человеческие потребности прокатили его попой по тёрке. Тело пустило по венам электрический щекочущий разряд слабого возбуждения. И такое конкретное волнение не накрывало его уже очень давно, оставляя организм перебиваться посредственными дрочками. Захотелось подвигов. Или срочного уединения со своим воображением. Но фантазия всегда была скудна на такого рода сценарии, поэтому лучшим выбором было остаться и найти подпитку забытым впечатлениям. Хэллоуин. Юнги из всего джиновского заурядного тряпья порекомендовал открытый верх с ноткой строгости, «чтобы к такой тряпке сами подошли нужные ножки». И в этом, как всегда, был смысл, не зря же старший так много занимался физическим трудом на своей подработке. Полирование столиков, знаете ли, это тоже нагрузка. Мытьё посуды, пола, помощь с разгрузкой товара. Итого складывалась хорошая подтянутая фигура, приятная глазу. Джун и не скрывал, что открытая кожа крепких плеч действительно притягивала взгляд. Киму старшему шла небрежная простота. Намджун был в этом уверен, внимательно очерчивая интересные контуры на малость светловатой для такого крупного парня коже. Ему бы наверняка был к лицу слабый загар. Тот нечастый случай, когда влияние солнца не удешевит мужчину азиатской наружности. Старший вернулся к своему напитку, старательно игнорируя почти физически ощутимые прикосновения чужого внимания. — Ты меня смущаешь, — пробурчал он в стакан, искоса глядя на друга. — Мои сталкерские повадки никуда не денутся, даже если я встану рядом, — отшутился он, совсем не шутя, как припоминалось Сокджину по их первому разговору. — Так ты знаешь, где Юнги? — привычно игнорируя всякие лишние мысли, поинтересовался Джин, по-свойски притягивающий собеседника к себе поближе, подталкивая опереться о соседний барный стул. — Вы это до сих пор не обсудили, как я понимаю, — серая бровь укоризненно приподнялась. — Мой сталкер, а не знает таких вещей, — шутливо пробубнил Джин, булькая в стакан. — Твой сталкер не маньяк-преследователь, — с улыбкой пояснили в ответ, любовно осматривая чужое лицо в полумраке со скользяще танцующими сквозь толпу яркими отсветами цветных прожекторов. — Везёт аки утопленнику. — Знаешь, ты не идеален, — заметил младший, озвучивая то ли давно крутящееся на языке заключение, то ли философскую абстракцию. Сокджин отвлёкся на манерную игру бровями, высокомерно бросающую едко-ехидное уточнение. Он с напускным вызовом вернул чужой взгляд оппоненту, сканируя облик и лицо ещё детальнее, чем когда-либо с кем бы то ни было. И не сказать, что он нашёл для себя нечто новое. Всё было, как разы до этого: дорого стоящий натуральный контур лица, сравнимые с собственными по чувственности губы, маленький гармоничный нос, которому Джин порой почти завидовал, представляя свой с ним контраст, откровенно азиатский разрез глаз, которого даже самый чеканутый фанатик всей Европы бы не постыдился, потому что эти глаза цепляли. Зрительный контакт, как и множество раз ранее, отвлекал от сути происходившего. Возникновение безмолвного диалога, который протекал вне сознания и мышления, выбивал из колеи. И лишь игриво-выразительное движение бровями привело его к мысли, что с ним заигрывают, легко перехватывая инициативу. — Твоё вампирское величество не хочет есть? — Джин разом отмахнулся от всего, передавая контроль здравому смыслу. Всё-таки ему нечего было ловить на шумном празднике с алкоголем. Спиртное особого восторга не приносило, девушки с душком ему не нравились, а вот есть хотелось, особенно если мысленно поискать момент последнего перекуса. Намджун совершенно по-доброму улыбнулся. Старшего окатило тёплой эйфорией. В этих по-детски горящих глазах было столько честности, что отчаянно хотелось запечатлеть этот образ и свои чувства, чтобы бить себя и его ими по лбу всякий раз, как Ким младший изображал маньяческие замашки, которых не было в этом моменте. — Предлагаю пиццу, — Намджун деланно манерно изобразил реверанс и шутливо приглашающе протянул свою руку в ожидании своей «принцессы». — Разрешите сопроводить Вас в надлежащее заведение? — Разрешаю, — в тон ему манерно-высокомерно отмахнулся Джин, игриво протягивая руку и по-девчачьи хихикая. — А куда мы направляемся? — уточнил он, забирая своё пальто из гардеробной. — Не совсем уверен, — честно отозвался Намджун откуда-то из глубин своего свитера, в котором пытался найти горловину. — Ты вроде не пьян, — хохотнул старший, оставив пуговицы своего пальто. Он, неожиданно для себя и младшего, весьма легко и ловко помог спутнику одеться, — вот так, — пробормотал он, под конец разгладив складочки, ведя ладонями по плечам и животу, после чего замер, остановив движение на боках, стоило осознать, чем он занимается и как это выглядит. — Спасибо, — Джун просто легко перехватил оробевшие руки и отстранил их, тепло и беззаботно улыбаясь. — Из-за рубашки очень неудобно самому, — объяснил он свою неуклюжесть. Он определённо улавливал ход чужих мыслей, но его это бесконечно забавляло. И лишь иногда смущало, когда старший всё же упускал грань приличий, забываясь в доверчивом контакте. — Ври больше, — шутливо буркнул Джин, скрывая накатившее волнение, — ты просто деревянный, вот и не можешь извернуться в куске ткани. В ответ Джун застегнул оставшиеся две пуговицы пальто и поправил чужой воротник. Его хён утеплился, это вызывало дурацкий приступ неконтролируемой улыбки. Пальто было розоватым, но его хёну определённо шло. — Ведёшь себя как беременная мамаша с пятью детьми, — добродушно ляпнул младший, приобняв хёна за плечо, но, сообразив, что это слишком интимно, перенёс своё внимание предплечью, плавно обогнув ладонью спину на пути к цели. — Ну да, без близости-то, — Сокджин вздохнул сам себе, позволяя тащить за руку по холодной улице в непонятном направлении. — Мне притвориться, что я не слышал, или мы можем это обсудить? — осторожно отозвался Намджун, ломано напуская видимость шутки. — Я подумаю об этом, — как-то слишком серьёзно сообщил старший, витая где-то в своей обители. — Сюда, — младший ступил в темноватый переулок, замедляясь. В этот момент где-то внизу живота потянуло каким-то боязливым предвкушением. От нахлынувшего чувства уединения и абсолютной дезориентации в тёмном пространстве, в голове возникло множество вариантов развития событий, которые смущали и притягивали неискушённого здорового молодого человека, разжигая искры вседозволенности под кожей. Но не успел он окунуть голову в омут смутных мечтаний, как оказался в тёплом помещении с мягким освещением. Комнатная кофейня. Неожиданно. Сокджина окатило разочарованием и стыдом. Но вот огорчился он из-за того, что ещё даже не успел придумать, или из-за того, что он вообще начал таким промышлять — он решил отложить на потом. Длинный деревянный барный стол, перед ним мягкие высокие стулья, в стене полки с красивыми чашечками и кофемашиной. Окон не было, только арка на кухню около шкафа, вход в которую перекрывал стол. Необычно. Как только Сокджин сообразил, что в помещении никого нет, из арки выплыл красивый молодой человек. Будь Джин немного более нетрезвым, подумал бы, что это не дверной проход, а экран телевизора, потому что таких складных лиц ему так близко видеть пока ещё как-то не доводилось. — Не надо так таращиться, а то мне как-то обидно, что я сам тебя к нему привёл, — сразу одёрнул старшего Намджун, всё ещё держа Джина за запястье, обижено сжимая его сильнее. — Оставь свои сопли за дверью, пожалуйста, — поморщился юноша, остановившийся по ту сторону стола. — Уши б мои не завяли от того, что в них сейчас попало, — ещё более показательно скривился он, проследив цепким взглядом выразительных глаз положение чужих рук. — Хён, знакомься, это моя злюка, — Джун подтолкнул старшего к одному из стульев, тоном намекая на то, что не только у него есть карликовый недовольный бытием дружок. — Ким Тэхён, я бы попросил, — вкрадчиво перебил юноша, дружелюбно улыбаясь, но опасно блестя недобрыми остротами в глубине тёмных глаз. Джин настороженно представился, пытаясь определить типаж нового знакомого, но лучшей идеей было махнуть на это рукой. Потуги понять вызывали мигрень. Одно слово и он кажется колючим, второе — обиженным, а на третье становится похожим на нежное дитя. Ким вынес для себя только одну мысль: безобидный. А большего и не надо. Тэхён как-то по-особенному легко и чуточку небрежно обращался к Намджуну по композиторскому прозвищу, подшучивая, кривляясь, но на самом деле совсем не пытаясь никого обидеть. Еда была вкусной, Джин выпил три чашки какао, ему ещё никогда не доводилось пробовать такого идеального исполнения, и совсем он даже не обижался на шутку Тэхёна о студенческом голоде на бесплатное. Глядя на лёгкое общение этих двоих старшему было немного лестно от того, что Намджун привёл его к настолько близкому своему другу, это делало их общение ещё более доверительным. И Ким с горечью понимал, что в сердце, даже не в голове, он строил какие-то совершенно неуместные надежды и ожидал чего-то особенного, мысленно подгоняя ход ситуации под свои чаяния. Это огорчало в противовес окрылению близостью. Когда Намджун отошёл в уборную, Тэхён поманил старшего пальцем поближе, намекая на секретность. Джин любезно предоставил своё ухо, о чём немного жалел — у юноши не было никаких представлений о личном пространстве: — Мон — маньяк-сталкер. Он немного помешан на тебе, немного более, чем просто заинтересован, — сообщил младший, обжигая кожу дыханием. Парень оказался ужасно горячим, не говоря уже о том, что низкий тон его голоса сбивал своим тембром, мешая слышать, отвлекая на само звучание. — Если ты этого ещё не знал, советую линять, — захихикал он, увидев вернувшегося друга. Тэ звонко чмокнул Джина в щёку, отводя внимание от того, что делал на самом деле, заливисто и шкодливо посмеиваясь, видя злые искры в чужих глазах. — И больше не возвращайтесь, — смешливо пробасил он в закрывающуюся дверь удаляющимся Кимам. Намджун был похож на нахохлившегося пернатого. Обиженным индюком он угрюмо топал по улице, освещённой рассветом. Выжившие остатки лёгкого макияжа он смыл, так что теперь о начале вечера ничто не напоминало. — Рассвет, — попытался окликнуть его Джин, глупо сообщая очевидное. — Он чего-то от тебя хотел? — с неохотой всё же спросил младший, немного сбавляя темп движения, стараясь не глазеть на собеседника. — Совсем нет, он был очень мил, — поделился старший, веселясь чужим раздражением, — просто лишний раз напомнил, что ты чрезмерно внимателен к моей персоне, — откровенно ёрничал Джин, с едва сдерживаемой улыбкой поглядывая на младшего. Видя, что шутка не сработала, он подхватил подмёрзшие пальцы Намджуна, заставляя обратить на себя внимание. — Правда, — спокойно добавил он, гипнотически передавая взглядом всё, что думал по этому поводу. Дар тактильного убеждения сработал, напряжение ощутимо отлегло, но огонёк обиды всё же где-то тлел. И не только у Намджуна. Идти на занятия не было никаких сил, но они в этот день были не единственными едва живыми, поэтому всё же пришлось себя пересилить. — Мне стоит спрашивать, почему вы вместе, помятые и невыспавшиеся? — окликнул их Юнги, перехватывая у входа на территорию заведения. — Ваш синхронный вой это «да» или «да, ты правильно понял»? Поясните, пожалуйста, — раздражающе, даже для Джина, и нестерпимо бодро Мин определённо точно пришёл их побесить. — Ещё слово и он, — старший ухватился за плечо Кима, — расскажет мне с кем ты мне изменяешь, — устало и делано обиженно отрезвил друга Джин, пресекая череду навязчивых вопросов. Юнги, очевидно, не ожидал, как и Джин, но последний немного другого. Намджун расхохотался и по-детски крепко вцепился в старшего в порывистых объятьях. Он ослабил хватку и насмешливо кривляясь уставился на Мина: — Так и поступлю, — прогоготал он. — Фу, развидеть бы, — сразу же скорчился мини-хён, растирая глаза, — сейчас радуга из ушей польётся, уйдите противные, — ныл он и фырчал, веселя наблюдавших. — До вечера, — Намджун, как и вечером, шутя, элегантно протянул руку на манер кавалера, Джин ему подыграл, в таком же духе вкладывая в его свою, ожидаемо получая свой скромный мягкий сухой поцелуй где-то в районе костяшек. — Нет. Вы позвольте, я обплююсь пыльцой фей, если вы не прекратите, — легко поддержал ёрничество Юнги, изображая слабые конвульсии. — Нам всем дружно пора на театральное отделение, — выпрямившись, серьёзно оповестил он своих недалёких коллег по внезапно сформировавшемуся кружку идиотизма. — Предлагаю сворачиваться, потому что мы всё же выглядим слишком вызывающе, — смущённо опомнился Ким старший, робко оглядываясь. — Да неужели? — скептически уточнил Мин, красноречиво оглядывая розоватое пальто. — Я бы не советовал, — напомнил Намджун, изображая пальцами молнию на губах. — И не собирался, — закатил глаза Мин, отнимая своего друга, — но не обещаю его к тебе возвращение, так в любом случае ведь результат останется неизменным, — зловеще хохотнул он, торопливо удаляясь, подпихивая и подмороженного бессонницей друга. — Надейся, — немного пугающе, даже для самого себя, тихо отозвался Ким, наблюдая за удаляющимися фигурами, теряющимися в нарастающей толпе, задумчиво ведя пальцами по губам.