Перерождение

Слова Клауса полностью парализуют меня. Мне всё больше не хватает воздуха. Я глубоко дышу и пытаюсь что-либо сказать, но в горле образовывается ком. Мне хочется ударить Клауса, но всё, что я делаю — произношу одну фразу: — Почему ты не сказал раньше? Клаус молчит и просто смотрит на меня. Мои руки полностью в крови, живот болит от сильных ударов, голова кружится, по-прежнему слышен звон в ушах. Я хочу закричать, но не могу — горло болит. Всё ещё не хватает воздуха. Я слабею. Я закрываю глаза, и ладони опускаются мне на плечи. Клаус перетаскивает меня и прижимает к груди, подхватывая под колени. Я утыкаюсь лицом ему в плечо. — Только попробуй снова накачать меня своей кровью, — хриплю я. И наступает внезапная глухая тишина.

***

Я открываю глаза; проходят секунды, и я начинаю различать очертания своей комнаты, силуэты. Всё моё тело пульсирует от неутихающей боли, я даже не могу пошевелиться. — А вот и проснулась наша спящая красавица, — доносится до меня весёлый голос. Когда всё проясняется, я вижу перед собой Ребекку и Кола. В памяти всплывает момент, как на меня напали. Я поднимаю голову и смотрю на Ребекку. — Выглядишь ты неважно, — замечает она. — Может, будет лучше, если ты выпьешь моей крови? Яркий свет слепит мне глаза, и я жмурюсь. Молчу. Спустя минуту шепчу: — Нет. Вы меня накачали этой кровью, как наркотиками. С меня хватит. — Она права, — соглашается со мной Кол. — Мы её накачали вампирской кровью. Если её кто-то убьёт… Она станет гибридом. Кол протягивает мне открытую бутылку с янтарной жидкостью. — Выпей, полегчает, — ухмыляется он. Я отпиваю несколько глотков и морщусь. Виски обжигает грудную клетку. Ощущение, будто я выпила кислоту. Но несмотря на неприятный привкус на языке, делаю ещё два. Виски заглушает всю боль в теле. Мне становится лучше. Я отдаю бутылку Майклсону и уже более уверенным голосом говорю: — Клаус рассказал мне. Он рассказал, как активировать проклятье. — Мы знаем, — спокойно произносит Ребекка. — Почему вы раньше не сказали? — хмурюсь я. — Не хотели расстраивать тебя ещё больше, — говорит Ребекка, — ты и так столько пережила. — Кто были те люди? — спрашиваю я. — Оборотни из Второго клана, — отвечает Кол. — Мы понятия не имеем, как они смогли пробраться в город. — Ведьмы должны были знать об этом, — добавляет Ребекка, — и выполнять свои обязанности. Фрея уже разбирается с этим. — Как оборотни догадались, что я Андреа? — хмурюсь я. — Они знали, что ты недавно прибыла в Новый Орлеан. И знали, что вместе с тобой прибыла и Бекка, — объясняет Кол. — Их нападение было всего лишь вопросом времени. — Сначала засада в клубе, — вспоминаю я, — теперь… Что делать? — Нам придётся сказать всем, что в город прибыла другая волчица, — предлагает Ребекка. — Не Андреа Лабонэйр. Пусть оборотни думают, что они напали не на ту. — Тогда надо дать ей новое имя, — говорит Кол. — Клаус называет меня Хейли, — произношу я, — можно оставить это имя. — Точно, — соглашается Ребекка и на мгновение задумывается: — Как насчёт такого имени: Хейли Маршалл? — Мне нравится, — оцениваю я. — Отлично, — улыбается Ребекка. — А где все остальные? — спрашиваю я. — Финн и Фрея находятся на кладбище с ведьмами, Элайджа по-прежнему ищет Марселя, а Клаус внизу, — сообщает Кол. — Думаю, тебе стоит поспать, — советует Ребекка. — Отдыхай. — Подождите, — останавливаю я Майклсонов, когда они направляются к двери. — Мы так и не поговорили о проклятии. Мне придётся убить человека? — Да, — произносит Ребекка. — И я стану монстром, — заключаю я. — И буду превращаться в него раз в месяц? — Да, — отвечает Кол, — но если учесть, что ты девушка, то - два. — Как смешно, — фыркаю я. — Пойдём, Кол, — говорит Ребекка. Кол улыбается и оставляет бутылку виски на моей тумбочке. Ребекка и Кол уходят и закрывают дверь. Я ложусь на кровать и сжимаю в ладонях одеяло. Стараюсь не разрыдаться. К горлу снова подступает ком. На костяшках пальцев осталась запёкшаяся кровь, на запястьях — ссадины. Я прикасаюсь к шее и обнаруживаю ещё царапину. Горло болит. Осторожно поднимаю порванную футболку и смотрю на своё тело: повсюду ярко-фиолетовые синяки от побоев и ударов. Больно дышать. Мне поскорее хочется смыть всё это. Я приподнимаюсь и пытаюсь встать. Боль пульсирует ещё сильнее, и я морщусь. Осторожно передвигаюсь. В ногах отдаётся острая боль. Хватаюсь за подручные предметы, чтобы вовсе не упасть. Кое-как я добираюсь до ванной комнаты и захожу внутрь. Смотрю в зеркало. Безумные испуганные глаза, спутанные волосы. На шее остались следы от рук. Пальцы судорожно сжимаются на краях раковины. Я с трудом стягиваю с себя одежду и бросаю её в угол. Залезаю в ванну и включаю кран до предела. Я смываю всю кровь. В ушах по-прежнему звон. Смываю появившиеся слёзы. Какая же я слабая. Меня чуть не убили. Но Клаус пришёл вовремя, и я жива. Но как он так быстро появился? Этого я уже не узнаю. Я даже не хочу думать о том, что произошло бы, если он не успел. Скорее всего, я отключилась бы, и оборотни унесли меня к себе. И там принесли в жертву. Мои руки дрожат, когда я наливаю в ладонь шампунь. Слёзы снова стекают и уже смешиваются с розоватой водой. Я не обращаю внимания. Во всём теле пульсирует боль. Я ужасно слабая. Я не знаю, сколько ещё нахожусь в ванной. Вскоре я возвращаюсь в комнату, вытираясь полотенцем. Я смотрю в окно. Передо мной тёплый оранжевый закат. В Новом Орлеане вечер. Сколько же я находилась в отключке? Я ложусь обратно в кровать. Обращаю внимание на оставленную Колом бутылку. Я беру в руки бутылку и делаю глоток. Обжигает глотку, но нужно сделать ещё два. Первый. Второй. Третий. Я привыкаю к горечи. Легче не становится, но виски немного заглушает боль. Физическую. Я убираю бутылку обратно на тумбочку и укутываюсь в одеяло. Постепенно я согреваюсь. В голове до сих пор мелькают картинки прошлого дня. Я отчётливо помню каждый момент. Каждую деталь. Все до мельчайших подробностей. Помню эту ужасную боль, которую мне пришлось пережить, удары. Грубые голоса двух оборотней, говорившие, что меня нужно привести вожаку. И эта фраза: «Она необращённая». И потом ответ Клауса, который я так долго ждала услышать. Но я вовсе не ожидала получить именно такой ответ. Я не могу спровоцировать проклятье. Я не могу убить ни в чём неповинного человека. Это против природы. Если я сделаю это — потеряю себя. Стану монстром. Этот монстр будет разрушать меня. С каждым днём всё больше и больше. Я не могу себе этого позволить. Я не могу активировать проклятие. У меня есть выбор. И я его сделала. Я не буду убивать человека не по своей воле. И активирую проклятье только в том случае, когда это действительно будет необходимо. Да и как я смогу это сделать? Убить человека. Я боялась причинить боль Элайдже, когда тренировалась с ним, а убийство — это выше моих сил. Никто не заставит меня делать то, что я не хочу. Я твёрдо решила. Вскоре меня накрывает жуткая усталость. Снова появляется лёгкая слабость. Виски полностью заглушает боль, как новокаин. Я позволяю себе погрузиться в спокойный сон, без боли и плохих мыслей. И засыпаю. Я не знаю, сколько прошло времени. Я просыпаюсь и сразу же жмурюсь от ярких лучей солнца, бьющих в окно. Мне стало намного лучше. Теперь я могу безболезненно шевелить руками. В ногах ещё осталась боль. На теле синяки приобрели бледно-фиолетовый цвет. Я иду на поправку. Сколько же я спала? Однако я хорошо выспалась. Не было никаких плохих мыслей, сновидений. Я спала спокойно, безмятежно. Именно этого мне не хватало уже целый месяц. Я аккуратно встаю с постели, морщась от боли в ногах. Медленно я прохожу в ванну. В этот раз идти не так уж и больно. Мне даже не приходится опираться на подручные предметы. Смотрю на себя в зеркало: я выгляжу довольно отдохнувшей. Синие круги под глазами исчезли, на шее стали менее заметными следы от рук. Дышать стало легче, чем раньше. Я быстро умываюсь. Потом я переодеваюсь в простые джинсы и футболку. Накидываю на себя куртку, чтобы скрыть ещё не зажившие ссадины на руках. Расчесываю волосы. И после этого покидаю комнату. Я осторожно иду по коридору, прислушиваясь к каждому звуку. Вскоре до меня доносятся голоса. Прислушиваюсь. — Фрея, когда ты уже разберёшься со своими ведьмами? — слышу злой голос Клауса. — Я уже говорила с ними, — раздражённо отвечает Фрея. — Они не знали, что оборотни были в городе. — Твои ведьмы что-то скрывают, — шипит Клаус. — Не думаю, что тебе стоит им доверять. — Я их регент, Клаус! — восклицает Фрея. — Они не могут скрывать от меня! Я легко могу об этом узнать! — Тебе давно пора понять, кто на твоей стороне, — сквозь зубы произносит Клаус. — Мне кажется, ты можешь доверять только Давине. — Клаус, я делаю всё, что возможно, чтобы узнать тайну ритуала, — спокойно говорит Фрея. — У меня всё под контролем. Я не позволю устроить бунт в ковенах. — Я надеюсь, — успокаивается Клаус. — Пора дать отпор оборотням. Что-то они часто стали наносить визиты в этот город. Меня это не устраивает. — Не забывай, что нам необходимо найти Марселя, — напоминает Фрея. — Когда-то он был королём Нового Орлеана. И Ребекка не переживёт, если мы его не найдём. — Мы найдём его, — уверенно произносит Клаус. — Я найду его. На этом разговор заканчивается. Я минуту стою на месте, переваривая услышанную информацию. В ковенах ведьм идёт переполох, в любую минуту может возникнуть бунт. Скорее всего, ведьмы всё же заключили сделку с оборотнями. Фрея сильная, но и её могут легко свергнуть и изгнать. И тогда начнётся самое ужасное. Сейчас всё зависит от Фреи и от того, как хорошо она будет управлять ведьмами. Оборотни с каждым днём становятся всё ближе к дому Майклсонов. И меня совершенно не устраивает, что Майклсоны могут бросить все силы, чтобы защитить меня. Мне не нужна защита. Я приехала в Новый Орлеан не для того, чтобы меня снова защищали, а для того, чтобы помочь справиться со Вторым кланом. Я не хочу быть слабой девочкой, которую вечно защищают. Тогда у меня появится чувство долга. Стоит вспомнить, что за мной и так есть должок перед Колом. И исполню его. Во что бы то ни стало. И я постараюсь стать сильнее. Вскоре я спускаюсь вниз. Клауса и Фреи нет. Я присаживаюсь на диван и жду кого-нибудь из Майклсонов. Спустя десять минут приходит Ребекка. Она удивлённо смотрит на меня и говорит: — Ого! Ты уже проснулась! Как себя чувствуешь? — Лучше, — отвечаю я. — Сколько я спала? — Двое суток, — говорит Ребекка. — Двое суток? — удивляюсь я. — Я что-нибудь пропустила? — Нет, — отвечает Ребекка. — От оборотней ничего не было слышно. Но мне и Колу удалось убедить всех сверхъестественных существ Нового Орлеана, что ты не загадочная Андреа Лабонэйр, а простая волчица Хейли Маршалл, которая очень долгое время жила в горах Аппалачи и сейчас решила перебраться в самый крупный город Луизианы. — Ого! — снова удивляюсь я. — И все поверили? — Ага, — кивает Ребекка. — Завтракать хочешь? Можем сходить в какую-нибудь забегаловку. — Я хочу сходить к Фрее, — заявляю я. — Зачем? — недоумевает Ребекка. — Она ждала меня в «ведьминской» лаборатории несколько дней назад, — вспоминаю я, — а я так и не пришла. — Хорошо, — соглашается Ребекка, — сходим вместе. — Отлично. Я и Ребекка покидаем дом Майклсонов и выходим на улицу. Приятный ветер освежает лицо. Я дышу полной грудью, и чистый воздух заполняет мои лёгкие. Наконец-то прошла боль в грудной клетке. Я и Ребекка идём вдоль улицы в сторону кладбища, куда ушла Фрея после разговора с Клаусом. Улицы уже полностью заполнены туристами, местными жителями, уличными актёрами и продавцами. Мне хочется остановиться и отдохнуть в этой атмосфере вечного праздника. А прекрасная музыка — джаз, блюз, соул, инди, — доносившиеся из ресторанов, полностью погружают меня в забытье. И вырываюсь я из этого оцепенения только спустя пятнадцать минут, когда мы оказываемся на менее людной улице. — Точно не хочешь где-нибудь отдохнуть? — переспрашивает Ребекка. — Ребекка, перестань уже заботиться обо мне, — говорю я, — я всё понимаю, но я могу за собой присмотреть. Не надо вечно пытаться защитить меня. — Ладно, — сдаётся Ребекка, — я беспокоюсь. — Я знаю, — улыбаюсь я. Вскоре мы оказываемся возле старого кладбища. Проходим через резчатые ворота, идём мимо старинных узорчатых склепов. Спустя пять минут мы останавливаемся возле одного небольшого склепа, дверь которого замурована. — И как мы сюда попадём? — задаюсь я вопросом. — Всё очень просто, — усмехается Ребекка. Ребекка три раза стучит по стене. И сразу же стена пропадает, и образуется вход в склеп. Мы заходим внутрь. Вот она, «ведьминская» лаборатория. Здесь много различных магических артефактов, которые мне не знакомы. Похоже, ими пользовались ещё во времена Средневековья. В пыльных шкафах находится много книг и рукописей. Здесь нет света — горят восковые свечи. Витает аромат трав. В центре склепа располагается небольшой стол, за которым сидят Фрея и Давина. Давина подходит к нам и закрывает дверь склепа. — Никто не должен увидеть нас, — поясняет она. Мы все вместе проходим к столу. На нём находится много книг заклинаний, здесь лежат несколько сухих трав, а в центре стоит свеча. Фрея внимательно рассматривает какую-то пыльную рукопись, а в руках держит мой лунный камень. — Что ты узнала? — спрашиваю её я. — Я нашла рукопись, в которой подробно описан процесс и последствия ритуала перерождения, — сообщает Фрея. — Расскажи, — просит Ребекка. — Ребекка и Андреа стали русалками до проведения ритуала, — рассказывает Фрея, — естественно, всё поменялось. И к тому же, мы проводили ритуал не во время полнолуния, а в ночь голубой луны. Это очень редкое явление. Возможно, именно она повлияла на ритуал. И ты, Ребекка, ещё будучи Эммой Гилберт, не хотела терять свой дар. И из-за этого он остался. — Ого! — удивляется Ребекка. — А можно сделать так, чтобы я снова была вампиром, а не гибридом? — Нет, — отвечает Фрея, — тогда нарушится равновесие. Это одно из последствий заклятья. Ничего нельзя вернуть назад. Воспоминания никогда не умрут. — Ты что-нибудь ещё узнала? — интересуюсь я. — Я кое-что узнала, — подаёт голос Давина. — Я смогла узнать, какой ритуал жертвоприношения хотят провести оборотни. Они проведут его в полнолуние… — Я не удивлена, — хмыкаю я. — Им потребуется сила регента, чтобы произнести заклинание из самой тёмной магии. И пока регент будет читать заклинание, взойдёт луна, и тебя, Андреа, убьют серебряным кинжалом, -рассказывает Давина. — Так вот почему оборотни хотят заключить союз с ведьмами! — восклицаю я. — Им нужен регент! — То есть я, — произносит Фрея. — Но от меня они не получат согласия. — А большинство ковенов согласны, — добавляет Ребекка. — Если вспыхнет бунт, и Фрею удастся свергнуть, так как именно она препятствует союзу, то регентом станет кто-нибудь из мятежников. — И тогда союз с оборотнями будет заключён, — завершаю я, — и начнётся самое ужасное. — Да, — кивает Давина, — сейчас самое главное — подавить бунт в ковенах. Есть идеи? — Можно их убить, — предлагает Ребекка. — Мне всегда не нравились ведьмы. — Или можно их просто лишить силы, — говорю я, — поступим гуманным способом. — Твой вариант мне больше нравится, — соглашается со мной Фрея. — Но надо ещё вычислить мятежников. — Я этим займусь, — вызывается Давина, — есть одно заклинание, которое развяжет язык даже самому настоящему убийце-психопату. — Отлично, Давина, — радуется Фрея, — я в тебя верю. — А что делать мне? — спрашиваю я. — Твоё дело — не высовываться из дома, — советует Ребекка, — и поправляться. — Я не могу сидеть и ничего не делать, — возмущаюсь я. — Ладно, — сдаётся Ребекка, — ты поможешь мне найти Марселя. — Правда? — удивляюсь я. — Да, — кивает Ребекка. — Сомневаюсь, что Клаус будет его искать. Ему сейчас не до этого. После разговора Фрея снова приступает за чтение книг. Мы сидим рядом и иногда задаём какие-нибудь вопросы. Давина покидает нас. Она решает пойти в город и купить нам что-нибудь бодрящего, так как мы сидим в склепе уже не один час. Чуть позже Фрея предлагает нам использовать заклинание поиска, чтобы попробовать вычислить местоположение Марселя. За пять минут Фрея подготавливает необходимые предметы для заклинания. После этого я, Фрея и Ребекка берёмся за руки и закрываем глаза. Фрея начинает читать заклинание. Меня окутывает ветер, раздувая волосы в стороны. Я еле держусь на ногах от такого мощного потока. Фрея как можно быстрее читает заклинание, повышая голос. Ветер усиливается. Я открываю глаза и вижу, как гаснут свечи. Все бумаги летят на пол. Пыль попадает в глаза и рот. Я кашляю. Глаза слезятся, отчего мне приходится их закрыть. Что-то не так. Вместе с ветром появляется холод, усиливающийся с каждой секундой. Я вскрикиваю и случайно отпускаю руки. Нас троих тут же отбрасывает в стороны. Я ударяюсь о зеркало, которое висит на стене. Осколки вонзаются в ладонь. Я тут же их выдёргиваю и отползаю в сторону, чтобы зеркало полностью не завалило меня. На ладонях остаются капельки крови. Я не обращаю внимания на режущую боль. — Что произошло? — спрашиваю я Фрею. Фрея поднимается и, отряхнувшись, говорит: — Не знаю. Заклинание не сработало. Ребекка отряхивается от пыли и произносит: — Ладно. Магия не помогла. Идём искать Марселя. Сейчас.