Перерождение

Следующие минуты я не слушаю разговор Марселя и Давины. Я полностью погружена в свои мысли. Ребекка сейчас лежит в гробу, наверняка Клаус спрятал гроб. Его можно найти с помощью магии, если, конечно, он не скрыт. Но необходимо не только освободить Ребекку. Марсель узнал месторасположение Второго клана. Я думаю, стоит пойти к ним. Сейчас клан думает, что я мертва. Возможно, придя к ним, я смогу поговорить с вожаком стаи. Может быть, что-нибудь да выйдет из этого. — Где сейчас находится Второй клан? — спрашиваю я Марселя. — Я следил за ними не одну неделю, — отвечает Марсель. — Они переходят с одного места на другое каждые три дня. Если они ещё не ушли, то должны находиться на окраине города, в самой густой чаще леса, на левом берегу реки. — Хорошо, — произношу я. — А зачем тебе это? — недоверчиво спрашивает Давина. — Мне просто интересно, — спокойно отвечаю я. — Андреа, не пытайся их найти, — сразу же останавливает меня Марсель, догадавшись о моих намерениях. — Даже если найдёшь, будет опасно. Это ловушка. — Я знаю, — соглашаюсь я, — и я не собираюсь их искать. — Я надеюсь, — с сомнением отвечает Марсель. — Каков наш план? — спрашивает Давина. — Будем следить за Клаусом, — предлагаю я, — попробуем найти Ребекку. — И никому не говорите, что я жив, — неожиданно добавляет Марсель. — Никто не должен знать. — А что же ты будешь делать? — интересуется Давина. — Буду собирать вампиров, — отвечает Марсель, — некоторые люди, которые знают о нас, уже готовы обратиться. — Ты снова уйдёшь? — спрашиваю я. — Я буду в городе, — говорит Марсель. — Но никто из Майклсонов не должен знать обо мне. — Хорошо, — кивает Давина, — никто не узнает. На этом наша встреча завершается. Марсель исчезает в неизвестном направлении. Давина уходит. Мне приходится остаться здесь, так как скоро сюда придёт Элайджа. Начнутся тренировки. Я сижу на диване и смотрю куда-то вдаль. Я до сих пор не могу поверить, что среди Майклсонов есть предатель. Я знаю, они часто препираются, ссорятся, обманывают, но всегда стоят друг за друга. Они же семья. И как можно предать семью? На подсознательном уровне я всё же не хочу верить, что именно Клаус — предатель. Но он убил мою семью только из-за того, что я ушла. Что ещё можно от него ожидать? Он жестокий, бездушный и бессердечный. И как можно заколоть свою родную сестру? Я этого не понимаю. Вот наступает вечер. Приходит Элайджа. — Давно ты здесь сидишь? — интересуется он. — Нет, — вру я. — Недавно пришла. Какая-то часть меня немного боится Элайджу. Вдруг он предатель? Но это невозможно. За один вечер меня сковала паранойя. И страх. — Тогда начнём, — отвечает Элайджа, снимая пиджак. Наша тренировка начинается. Мои удары становятся более сильными, действия — резкими. Я быстро уворачиваюсь и успеваю нанести удар. Я напрягаюсь всем телом, вкладываю все силы. Элайджа замечает это. И всё-таки я несколько раз промахиваюсь из-за скорости вампира. Тренировка затягивается. На костяшках пальцев кровь, волосы липнут ко лбу, я глубоко дышу. Я выматываюсь. Элайджа всё же намного сильнее меня. Мои мышцы полностью расслабляются, и мне уже тяжело уворачиваться и наносить удары одновременно, поэтому я только защищаюсь. — Попробуй на чём-нибудь сосредоточиться, — советует Элайджа. — Вспомни, что тебя больше всего тревожит. Пробуди в себе волка. Слова Элайджа бодрят меня. Вся усталость тут же пропадает. Я глубоко вздыхаю, набираюсь сил. Кровь кипит в жилах, в сердце пробуждается гнев. В голове мелькает одно единственное воспоминание. Мои руки сжимаются в кулаки, из груди вырывается рык. Волк пробуждён. — Что ты чувствуешь? — спрашивает Элайджа и уже готовится для блокировки моих ударов. — Злость! — восклицаю я. Я бросаюсь вперёд. Наш бой продолжается. — Почему ты злишься? — спрашивает Элайджа. — Клаус убил мою семью! — кричу я и наношу удар, — обратил мою сестру в вампира! Из-за него я стала монстром! Он заколол Ребекку! Я чувствую, как злость переполняет меня. Мне кажется, что от этого я сейчас взорвусь. Удар за ударом. Крик за криком. Злость. Гнев. Обида. Ненависть. И фраза. Среди Майклсонов есть предатель. Эта фраза останавливает меня. Кулаки разжимаются, злость тут же пропадает. Я глубоко вздыхаю, словно только что вернулась к жизни, и обессиленно падаю на пол. На руках кровь, сердце бешено бьётся. Я вспоминаю свой кошмар. «Ты не спасла нас, — произнесла тогда Рикки. — Ты виновата в нашей смерти». Я отчётливо слышу крик, но он лишь в моей голове. Такой громкий. И он продолжается. Он оглушает меня. Я обхватываю голову руками и обречённо кричу: — Хватит! Хватит! Пожалуйста! Крик не затихает. Я слышу, как мне что-то говорит Элайджа. Он бросается ко мне и пытается успокоить. Моя злость прошла. Теперь остались лишь боль и потеря. И чувство вины. Постепенно крик затихает. Я шепчу несколько слов: «Я виновата. Я виновата. Я виновата». — Нет, ты не виновата, — отвечает Элайджа и держит меня за руку. — Ты сделала всё, что смогла. Андреа, успокойся. Всё хорошо. — Нет! — резко восклицаю я. — Всё ужасно! Разве ты не видишь? Я схожу с ума! Или уже сошла! Судорожно я пытаюсь стереть кровь с рук. Но безрезультатно. Я пытаюсь успокоиться. Руки до сих пор дрожат, и сердце бешено бьётся. Я медленно поднимаюсь с пола. С каждой секундой мне становится ненавистным это место. Здесь умерла Рикки. Здесь Ребекка жестоко убила тех вампиров, но они заслужили это. Здесь я впервые потеряла близкого человека. Этот пол пропитан кровью вампиров, стены до сих пор помнят мои крики, воспоминания слишком яркие. Они никогда не умрут. — Я думаю, на сегодня всё, — отвечает Элайджа. — Идём. — Я пойду одна, — слабым отчуждённым голосом отвечаю я. — Ладно, — с неохотой соглашается Элайджа и тут же исчезает. Я как можно быстрее покидаю здание. На улице уже темно. Огни не горят, да и погода какая-то пасмурная. Вот-вот начнётся дождь. На небе нет ни звёзд, ни луны. Оно чёрное. Очень чёрное. Я медленно брожу по улицам и стараюсь ни о чём не думать, ничего не чувствовать. Последнее мне даётся с трудом. Я не обращаю внимания на то, что музыка давно стихла, на улицах почти никого нет. Пару раз я даже слышу гром и вижу яркую вспышку молнии. Поднимается ветер. Вскоре на улицах совсем никого нет. Начинается дождь, но я даже не тороплюсь идти в дом Майклсонов. Я там никому не нужна. Ребекка лежит в гробу, Клаус меня ненавидит, Фрея наверняка находится у ведьм. Постепенно дождь усиливается, плавно переходя в ливень. Я полностью намокаю. Холодные капли дождя больно бьют по лицу, волосы уже превратились в солому. Сковывает холод. Одежда вся промокла. Асфальт уже в лужах. Вода мне уже по щиколотку, становится труднее идти. Но я не тороплюсь. Мне кажется, если начнётся наводнение, я не буду торопиться. А я и не хочу. Сейчас мне хочется умереть. После всего этого. Внезапно я вижу силуэт. Я прибавляю шаг и иду вперёд. Постепенно я различаю фигуру. И вот передо мной появляется Клаус. Я резко останавливаюсь и пытаюсь сделать вид, что я не удивлена его появлением и не боюсь его. — Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я ледяным тоном, но голос всё-таки дрожит. Дождь становится ещё сильнее, и я практически ничего не вижу. — Тебя нет дома целый день, — замечает он и ехидно улыбается, показывая свои глубокие ямочки, — я начинаю волноваться. От его улыбки меня воротит. А в сердце снова зарождается злоба. Я боюсь, что могу потерять контроль. Не сейчас. Ещё рано. — Дома? — переспрашиваю я. — Это место не назовёшь домом. — Правда? — совсем не искренне удивляется Клаус. — Возвращалась бы тогда в Австралию. Или уже передумала, усвоив урок? От его фразы мне становится ещё хуже. Глаза застилает пелена, но уже не от дождя. — Зачем ты так поступил со мной? — кричу я. — Что я тебе сделала? — Ты ослушалась меня! — кричит Клаус. — Я всегда презирал предателей. — Ну, давай, убей меня! — шиплю я в ответ. — Мне нечего терять. — К сожалению, я не могу тебя убить, — снисходительно произносит Клаус. — Ты нужна нам, чтобы покончить со Вторым кланом. Ты наша наживка, так сказать. — Наживка? — злость переполняет меня. - Так, значит! Я поднимаю руку, чтобы замахнуться, но Клаус тут же перехватывает её и крепко сжимает. Я шиплю от боли. — Даже не пытайся меня ударить, — произносит он. — Так убей меня! — кричу я. — Убей! — Не могу! — восклицает Клаус. — Если ты умрёшь, то Ребекка, когда проснётся, убьёт меня. — Так тебя только это волнует? — возмущаюсь я и выдёргиваю руку. Клаус молчит. — Почему ты меня ненавидишь? — спрашиваю я. — За что ты так поступил со мной? Я потеряла подругу, мне было очень больно, я должна была вернуться домой! А ты! Ты жестоко убил моих родителей! Обратил в вампира пятнадцатилетнюю девочку! Она не заслужила этого! Она умерла на моих руках! Я убила её! Я! Я стала монстром! Как ты! И всё из-за тебя! Так скажи мне, в чём я провинилась? Зачем ты заставил меня страдать? Я кашляю. Мой голос хрипнет. Я ладонью прикасаюсь к грудной клетке, которая теперь ужасно болит. Мои ноги и руки ледяные от дождя. Всё тело ломит. Я смотрю на Клауса в ожидании его ответа. Но он молчит. Проходит минута, которая, как мне кажется, длится целую вечность. Я не получаю ответа. Клаус разворачивается и уходит. Я остаюсь одна. А дождь всё идёт. У меня уже не остаётся сил, чтобы идти дальше. Дыхание становится тяжёлым, руки слабнут, а ноги вовсе немеют. Но я должна идти. Пересилив себя, я всё же иду дальше. Я ничего не вижу. Идти очень трудно. Мне очень холодно. Кажется, что мои слёзы давно смешались с каплями дождя. И я даже не помню, как с трудом добираюсь до Французского квартала. Я прохожу мимо кладбища и, кажется, что-то вижу и даже слышу. Я вижу слабый огонёк и несколько фигур, облачённых в чёрные мантии. Я слышу, как они что-то произносят на незнакомом мне языке. Может, это латынь. Но я не могу долго стоять здесь. Либо меня увидят, либо я просто замёрзну и упаду, потеряв сознание. Кутаясь в насквозь промокшую кожаную куртку, я иду дальше. Кровь давно смылась. Раны на руках затянулись. Спустя мучительных пять минут я оказываюсь в доме Майклсонов. Невероятное тепло тут же обжигает меня. Я ёжусь и направляюсь к лестнице. Добираюсь до своей комнаты и, закрыв дверь, падаю на кровать. Мои силы полностью иссякли. Эта ночь снова была тревожной. Мне постоянно снились кошмары, после которых я просыпалась с криком, в поту и со слезами на щеках. Я уже не могла спать. Кошмары преследовали меня. Не давали мне уснуть. Закрывая глаза, я боялась снова очутиться дома и увидеть тела моей семьи. Я начала бояться темноты. И луны. И я хотела, чтобы всё это прошло.

***

До позднего утра я лежу в кровати и не сплю. Мысли путаются в голове. Я думаю о Втором клане и о своём плане. Разумеется, он в силе. Я пойду на переговоры к ним. Но я не могу пойти одна. Я должна пойти с кем-то из Майклсонов. Ребекки нет, Элайджа не должен об этом знать, Клаусу я не доверяю, а Финн и Фрея могут меня не понять. Остаётся Кол. Я ему доверяю больше всех. Думаю, он не будет против мне помочь. Я привожу себя в порядок за двадцать минут и сразу же направляюсь в комнату Кола. Есть совсем не хочется, а тело по-прежнему ломит, и чувствуется усталость, как будто я вообще не спала. Хотя, так и есть. За эти несколько недель я спала всего лишь часов десять. Сон превратился в очередной кошмар. Теперь мне страшно не только днём, но и ночью. Я подхожу к комнате Кола и осторожно стучу. Не услышав ответа, я нагло открываю дверь и захожу внутрь (на вежливость сейчас совсем нет времени). Майклсон спит в кровати, еле-еле прикрываясь одеялом. Я немного возмущаюсь, но и в то же время удивляюсь. На часах уже двенадцать, а Кол всё ещё в постели. Я беру в руки маленькую подушку, что находилась на стуле, и запускаю её в Майклсона. Тот тут же привскакивает и, увидев меня, сразу закрывается одеялом. Я закатываю глаза. — Стучаться не учили? — возмущается он. — Не учили, — огрызаюсь я. — Прости. Майклсон ухмыляется. — Что-то хотела? — спрашивает он. — Да, — отвечаю я, — мне нужна твоя помощь. — Помощь? — удивляется Кол. — И чем же я могу тебе помочь? — Я собираюсь пойти ко Второму клану, — уверенно произношу я. — Что? — вскрикивает Кол и тут же осекается. Его могут услышать. — Ты спятила! — Нет! — восклицаю я. — Мне надоело сидеть сложа руки. Я должна что-то сделать. — Но этим ты не поможешь, — парирует Кол. — Я должна с ними поговорить, — настаиваю я. — Они думают, что я мертва. У меня есть преимущества. — Ты же понимаешь, что идёшь в западню? — спрашивает Кол. — И ты вряд ли выберешься оттуда живой. — С твоей помощью выберусь, — замечаю я. — Ну почему я? — возмущается Кол. — Есть ещё Элайджа, Фрея? — Я тебе доверяю, — признаюсь я. — Не льсти мне, — усмехается Кол. — И вообще, откуда ты знаешь, где они могут находиться? — Мне Марсель сказал, — отвечаю я. — Марсель? — удивляется Кол. — Он жив? — Я потом всё расскажу, — обещаю я. — Ладно, — соглашается Кол, — я иду с тобой. Но советую тебе покинуть комнату, а то я сейчас скину одеяло. Я закатываю глаза и тут же покидаю комнату. К счастью, Кол не заставляет себя ждать. Через десять минут он уже спускается на первый этаж, где его жду я. Мы покидаем дом Майклсонов и выходим на улицу. И покидаем Французский квартал. По дороге я рассказываю Колу о том, что мне передал Марсель. Конечно, я обещала Марселю, что никому не скажу о его появлении, но я знаю, что Кол никому не скажет об этом. Также я делюсь с Колом о том, что я видела вчера. — Фрея сказала, что среди ведьм есть мятежники, — говорю я после своего рассказа. — Может, это и были они. — Если это они, то боюсь, что скоро Фрея перестанет быть регентом, — отвечает Кол. — Такое возможно? — интересуюсь я. — Да, — произносит Кол. — Ковены могут изгнать регента по разным причинам, например, за измену. — Думаешь, Фрею могут обвинить в том, что она помогает вампирам? — хмурюсь я. - Вам? — Она Майклсон. Она уже проклята, — серьёзно произносит Кол. — И все ведьмы прекрасно знают, что, если начнётся война, Фрея будет помогать семье, а не управлять ковенами. — Поэтому они ищут ей замену, — заключаю я. — Что с ней будет после изгнания? — Я лишь надеюсь на то, что ведьмы окажутся милосердными, — непонятно отвечает Кол, но я прекрасно всё понимаю. — Они могут её убить, — не спрашиваю, а утверждаю я и получаю в ответ кивок. Всю дорогу мы идём молча. До конца города нужно ехать на автобусе, но мы решаем доехать на такси. И благодаря внушению Кола, мы едем бесплатно. Оказываемся на окраине города спустя час. После этого мы направляемся в лес, что находится неподалёку. Мы проходим по сухим листьям, ветки деревьев царапают руки. Но нигде не видно следов пребывания оборотней. — Ты уверена, что они должны быть тут? — спрашивает Кол. — Марсель сказал, что они тут, если не ушли, — отвечаю я. — Это многое объясняет, — фыркает Кол. Мы идём дальше. Вдруг Кол спрашивает: — За что ты начала ненавидеть Клауса? Я пропустил некоторые моменты, пока был в отключке. — Он убил моих родителей, а сестру обратил в вампира, — сухо отвечаю я. Я замечаю, что после этой фразы со мной ничего не произошло. Слёзы не появились, в горле не образовался ком. Видимо, это стало таким обыденным, что я перестала обращать внимание. — И я убила свою сестру, — добавляю я. — Так вот как ты активировала проклятье, — шёпотом произносит Кол. — Ты уверена, что это сделал Клаус? — Он сам признался в этом, — отвечаю я. — Я знаю, что Клаус всегда был таким… — протягивает Кол. — Я даже не понимаю, как вы его терпите! — восклицаю я. — Поверь, мы тоже живём несладко, — произносит Кол. — Я лежал в гробу двести лет, а Финн — все девятьсот. У нас есть все причины, чтобы ненавидеть его и убить. — И почему же вы не убиваете? — спрашиваю я. — Потому что мы семья, — отвечает Кол, — а семья прощает всё. На минуту я задумываюсь над словами Кола, но произношу: — Клаус не моя семья. И я никогда его не прощу. Проходит какое-то время. Вот мы с Колом подходим к опушке. И я слышу голоса. Кол тут же меня останавливает. Я смотрю вперёд. На опушке действительно есть люди. Здесь и мужчины, и женщины, и подростки и даже дети. Ни за что не поверю, что они оборотни. — Второй клан, — шепчет Кол. — Стой здесь, — говорю я Колу. — Дальше я пойду одна. — Но… — начинает Кол. — Так будет лучше, — тут же обрываю его я. — Я подойду в нужный момент, — говорит Кол, — буду наблюдать пока. — Хорошо, — соглашаюсь я. Я медленным шагом направляюсь к опушке. Волнуюсь. Глубоко дышу. Ладони потеют. Бегают мурашки по коже. Я иду к убийцам. К тем, кто хочет принести меня в жертву. К тем, кто мечтали найти меня с самого рождения. К тем, кто уже пытался меня убить. К тем, кто уничтожил мой родной — Первый — клан. И вот я выхожу на опушку. Люди тут же оборачиваются и недоумённо смотрят на меня, словно догадываются, кто я. Я прохожу ещё несколько метров и останавливаюсь. Теперь все взгляды устремлены на меня. Странно, но теперь я ничего не боюсь. Набравшись смелости, я уверенно произношу: — Я Андреа Лабонэйр — оборотень из Первого клана! Моя фраза приводит в смятение всех оборотней. Они перешёптываются, указывают на меня пальцем и пристально смотрят на меня, будто изучают. Это приводит меня в некоторое замешательство. Однако я продолжаю: — Я знаю, что вы хотите со мной сделать! И я не боюсь вас. По-моему, последняя фраза прозвучала крайне нелепо. Заметить это мог только Кол. Оборотни не обратили внимания, они по-прежнему смотрели на меня. Мне от этого стало крайне неловко. — Вы хотите войны? — продолжаю я. — Что она принесёт вам? Только смерть! Тысячи и тысячи людей погибнет! Ваших близких не станет! Вы действительно хотите этого? — А чего хочешь ты, девочка? — задаёт мне вопрос одна женщина. — Я хочу, чтобы всё это закончилось, — отвечаю я. — Я потеряла тех, кто мне дорог. Я потеряла себя. Я стала пустой и сломленной. — Всё это закончится, — произносит другой мужчина, — если ты отдашь себя в жертву. — Почему вы хотите истребить вампиров? — восклицаю я. — Что они вам сделали? Почему нельзя заключить союз? — Прости, но вампиры и оборотни враждовали друг с другом испокон веков, — добавляет другая молодая девушка. Я замечаю, что её лицо покрыто шрамами. — И это не изменить. — Давайте тогда переубиваем друг друга, — предлагаю я, — и тогда не останется никого: ни победителей, ни побеждённых. Сверхъестественных не станет. Останутся только ведьмы, которые ненавидят вас так же, как и вампиров! Тогда они станут победителями! А вы останетесь лишь воспоминанием! Обратитесь в пепел и прах. А погасший пепел уже не вспыхнет! — Ты уже надоела мне! Хватит с тебя торжественных речей! — злобно шипит один парень и тут же направляется ко мне. Он уже находится возле меня и готовится нанести удар, но тут же возникает Кол. Майклсон бросает оборотня на землю и приставляет ногу к его горлу. Оборотень рычит. — Нельзя нападать на девушку, когда она пришла с первородным, — усмехается Кол. — Странно, что вы не учуяли меня. Тоже мне, волчата! Оборотни гневно смотрят на нас. Похоже, завязывается драка. Кол уже готовится к атаке. Но тут перед всеми оборотнями появляется ещё один парень моего возраста. К удивлению, все смотрят на него покорно. Неужели это вожак? — Прекратите! — спокойным ровным тоном говорит он и обращает внимание на меня. Я удивляюсь тому, как оборотни, которые намного старше этого парня, покорно слушаются его. Парень также пристально смотрит на меня и не обращает внимания на Кола, который по-прежнему держит того оборотня. Я смотрю на вожака. Высокий, крепкого телосложения, с чёрными кучерявыми волосами и карими глазами. На его спине висит колчан со стрелами. Похоже, он стреляет из лука. Мгновение в лесу стоит тишина, лишь слышно щебетание птиц да шум воды. Неловкая короткая пауза. И всё же вожак произносит: — Андреа Лабонэйр. Я знал, что ты придёшь. — Надо поговорить, — отвечаю я. Парень кивает и отвечает: — Хорошо, идём. Только первородный остаётся здесь. И пусть отпустит оборотня. Кол сначала хочет возразить, но я на него смотрю, и он тут же понимает, что всё будет хорошо. Он с неохотой отпускает оборотня. Парень тут же отползает к своим, держась руками за шею. Я киваю Колу и направляюсь к вожаку. По-прежнему я ловлю на себе взгляды оборотней. Непривычно. Я следую за вожаком. Мы проходим в небольшую избу, где никого нет, и садимся за стол. Несколько секунд мы молчим, смотря друг на друга. Я решаюсь заговорить первой: — Как тебя зовут? — Джексон Кеннер, — отвечает вожак, — можно просто Джек. А ты Андреа Лабонэйр. — Меня больше устраивает имя Хейли, — отвечаю я. — Хорошо, — кивает Джексон. — Ты знаешь, что должно произойти? — Прекрасно знаю, — негодующе произношу я. — Меня должны привести в жертву, чтобы Второй клан стал сильнее и смог истребить всех вампиров. Всё предельно ясно! — Я не хочу этого, — произносит Джексон. — Что? — переспрашиваю я, не веря тому, что услышала. Вожак стаи не хочет жертвоприношения! Да быть такого не может! — Ты знаешь всю нашу историю? — интересуется Джексон. — Я что-то могла упустить? — хмурюсь я. — Мы с тобой одинакового возраста, — замечает Джексон. — Я сын второй правящей семьи Кеннеров. — И? — протягиваю я. — Мы должны были пожениться, — произносит Джексон. Его слова вводят меня в ступор. Я многого не знаю. — И что же помешало? — спрашиваю я, глубоко вздохнув. — Среди Второго клана были те, кто хотел стать сильнее, — продолжает Джексон. — Думаю, всё остальное ты знаешь. — Да, — хмыкаю я, — они убили моих родителей. — Нет, — отрицательно качает головой Джексон, — твоих родителей убил не Второй клан. — А кто же? — удивляюсь я. — Первый. Меня всю трясёт. Руки сжимаются в кулаки, и ногти впиваются в кожу, отчего появляется кровь. Голова начинает кружиться, а перед глазами всё плывёт. Я пытаюсь сосредоточиться на происходящем, но не получается. Всё это время я думала, что моих настоящих родителей убил Второй клан, а оказалось… Кругом предатели. Уже никому нельзя доверять. Я уже запуталась, кто мне друг, а кто — враг. — Андреа, ты в порядке? — доносится до меня голос Джексона. — Почему Первый клан убил моих родителей? — жёстко спрашиваю я. — Я не знаю, — признаётся Джексон, — видимо, были причины. — Какие? — вскрикиваю и ударяю кулаком по столу. Ярость закипает во мне, отчего становится тяжело дышать. — Почему ты не можешь остановить всё это? — спрашиваю я. — Почему? Ты же вожак! — Я не хочу твоей смерти, Андреа, — повторяет Джексон. — Но если я не выполню предназначение, клан сам убьёт тебя, а потом уже и меня. — И что же ты будешь делать? — постепенно успокаиваюсь я. — Мне их удаётся сдерживать, — говорит Джексон. — Но полнолуние уже скоро. Вот тогда ты и будешь в опасности. — И что мне делать дальше? — спрашиваю я. — Мне нужно выйти отсюда. И тут я понимаю, что Кол был прав. Живой я не смогу выбраться. Возможно. — Я скажу оборотням, что ты обдумываешь наше предложение, — говорит Джексон. — Они не тронут тебя, тем более, с тобой первородный. — Да, — соглашаюсь я. — Можно ещё кое-что узнать? — Что? — спрашивает Джексон. — Я знаю, что среди Майклсонов есть предатель, — говорю я. — Кто он? — Я не могу сказать, — качает головой Джексон. — Прости. Я снисходительно киваю. — Будь осторожна, Андреа, — произносит Джексон. — Надеюсь, мы не увидимся в полнолуние. — Я тоже, — отвечаю я и покидаю избу. Я прохожу мимо оборотней. Стоит сказать, что они до сих пор смотрят на меня как на восьмое чудо света. Рядом стоит Кол, и он явно устал находиться в обществе волков. Он подходит ко мне и спрашивает: — Ну что? Тебе удалось что-либо узнать? — Да, — отвечаю я, — удалось. — И что теперь? — спрашивает он. — А теперь идём за Ребеккой, — произношу я.