Удар в сердце током вечности

«Чтобы все встало на свои места, нужно всего-то грохнуться на руки свое Судьбе…» или «Все правила в сторону – работают Ковченко и Кисляк!» Полчаса парни потратили на то, чтобы выйти из раздевалки после тренировки. Я ждала их с нетерпением. Хотелось побыстрее осуществить мой замысел, который я два дня отрабатывала до мелочей, и помириться, наконец, с Кисляком. Я даже рассчитала, что лучше надеть. И вот, стою в коридоре за первым же поворотом – на ногах привычные синие джинсы, сверху новенькая кофточка, а каблуки я послала к… далеко, в общем – да и зачем? В новых кедах будет удобнее догонять любимого упрямца, если он решить ретироваться. Коридор в две секунды заполнился спортсменами, и я отошла от стены к середине коридора. Я выхватила взглядом из толпы Кислого. Он шел в компании веселящихся друзей, и вполне оправдывал свою фамилию – не смеялся только он. Хоккеисты остановились передо мной. Ну не собьют же они меня, в самом деле. Первым меня поприветствовал Мишка: - Привет, Лиля, - перед другими он не стал меня обнимать, даже по-дружески, за что я была ему безгранично благодарна. Он ведь был в курсе нашей ссоры с Кисляком. - Здорово, Лиль! – на пару улыбнулись Егор и Дима Щукины. Оба такие милые, ей Богу! Я же подняла вверх один уголок губ, сама знаю, что получилось лукаво и самоуверенно. Этого я и добивалась: - Привет, ребята, - я оглядела хоккеистов. – Где Иванов? – сходу спросила я. Андрей остро посмотрел на меня, разозленный моей внезапной выходкой. Ответил капитан: - Сейчас выйдет! Он собирает инвентарь, - даже если Щукина и удивил мой неожиданный вопрос, то реагировал он очень спокойно и, главное, моментально. - Ребят, ну, вы его минутку-то подождите… - я сделала губы «уточкой» и умилительно захлопала ресницами. Парни заулыбались и кивнули: - Если надо, подождем… № 24 отвел взгляд в сторону и гневно прищурился, по красивому лицу заходили желваки. «Злись, Андрюша, злись. Я буду злить тебя, пока не поверишь и не простишь…» Через пару мгновений в коридор вывалился Иванов. Я сразу стала мрачнее тучи. Увидев меня, парень резко затормозил, попятился и чуть не свалил с поле зрения быстрой трусцой. Я окликнула его: - Паша, будь добр, подойди к нам… Андрей не был бы собой, если не уловил в моей просьбе нотки нескрываемой угрозы. Он поднял на меня ожидающий взгляд. Мое сердце вдруг бешено заколотилось. Но я глубоко выдохнула, успокаиваясь. Волнение сейчас может разрушить весь мой план. А этого никак нельзя делать. - Паша, приве-ет, - совсем нерадостно пропела я. Другие заинтересованно наблюдали за нами, переглядываясь между собой. - З-здравствуй, Лиля, - едва слышно сказал Иванов. Только сейчас я заметила на его скуле небольшой синяк, который почти прошел. - Красивая отметка, - я демонстративно провела пальцем по своей щеке, где у парня был ушиб. - А-а, это… - Паша ненароком коснулся больной щеки и метнул взгляд в сторону ребят. Те уже заинтригованно смотрели на него. А Андрей, в отличие от всех, вдруг наоборот уставился в окно. Это его и выдало. «Стало быть, это Кисляк поцапался с Ивановым, а остальные наверняка не в курсе», - доехало до моего мозга. Внезапно мой гениальный план по разоблачению Иванова и доказательству моей полной непричастности к его больной фантазии сгорел и рассыпался пеплом. Подставлять Кисляка и тем самым вырывать между нами еще большую яму не хотелось – Андрей итак уже больше недели отсиживается в своих окопах. «Это же парни, сами разберутся!» - вздохнула я. Более того, Пашу стало жаль. И у меня опустились руки. Вспомнилась одна поучительная история: как-то ко Льву пришел Шакал и предложил подраться. Царь зверей отказался, тогда Шакал сказал: «Тогда я всем скажу, что ты испугался меня!» И Лев ответил: «Уж пусть лучше обитатели пустыни будут осуждать меня за трусость, чем другие Львы – за драку с Шакалом». Осознание ужасности моего первоначального плана заставило меня вспыхнуть. «Как говорится, с кем поведешься, от того и…» - Извините, - прошептала я хоккеистам и метеором умчалась. На глаза навернулись слезы, и я больно укусила себя за палец, чтобы не заплакать. Не помогло. Когда я спускалась бегом по ступенькам, кто-то, как гром среди ясного неба, выкрикнул мое имя: - Лиля! От внезапности я поскользнулась на ступенях, замахала руками, пытаясь найти равновесие – и сильные знакомые руки поддержали меня. И этот умоляющий шепот возле моего уха: - Лиля, постой… Я быстро вытерла мокрые щеки и повернулась к парню с улыбкой: - Привет, Андрей… Его потрясающие глаза были настолько близко, что еще секунда, и я бы перестала трезво соображать. Я боялась вдохнуть. - Лиля, ты же не к Палому приходила, верно? – точно ответил он. Я замотала головой: - Нет, я к тебе… - А зачем? - Да чтобы этот дурак Иванов признался перед всеми, что все выдумал! – воскликнула я. – Мы с ним не гуляли, просто я не знала, как его отшить. - А почему ушла? – проницательные глаза ловили каждое изменение на моем лице и, словно зеркало, отражали его. Я выдохнула: - Жаль стало беднягу. Не хотелось опускать его еще ниже. Ну, дурак, ну, лоханулся, что с него взять? - А я ведь тут такое себе навообразил, Лиля, ты не представляешь! – Кисляк покачал головой, посмеиваясь. – Я подумал, что ты меня все это время использовала и рога наставляла, а я, как последний идиот, сходил по тебе с ума, - парень облегченно провел пятерней по своим торчащим во все стороны волосам и очаровательно улыбнулся. Настроение мое подскочило на несколько ступеней вверх: - Кисляк! – заорала я от счастья, хватая парня за руки. – Я же люблю тебя! Как только такое могло тебе в голову прийти?! Андрей мягко поцеловал мои ладони: - И я тебя люблю, вот и пришло… Я сама поцеловала его. Мир с готовностью поплыл перед глазами, и мои уши наполнил веселый перезвон колокольчиков. Сердце билось со скоростью пять ударов в минуту, тяжело, громко, отдаваясь горячей пульсацией в висках. А Андрей прижал меня поближе к себе, в свои родные объятия. Да еще и этот классный запах его одеколона, в который я просто влюбилась: «О-фи-геть…» Мы с улыбками до ушей оторвались друг от друга и прижались лбами. - Ты впредь спрашивай у меня прежде, чем делать выводы, - прошептала я. - Договорились, - парень поцеловал меня в макушку и снова прижался своим лбом к моему: - Кстати, тут недавно ко мне новая медсестричка подкатывала, а вчера вдруг вообще перестала замечать… - он хитрющими глазами наблюдал за моей реакцией. Я не смогла не улыбнуться самодовольно. - Давай, рассказывай, - Кисляк с ухмылкой потребовал подробностей. И я передала ему дословно, что сказала той девушке. - Я была уверена, что ты не виноват, - закончила я. – Что это она бегала за тобой, вот и предложила спросить у тебя… По выражению лица парня, определенно восхищенному, было отлично видно, что он гордится мной. - А она спросила, знаешь, - выдал он, - ну я и послал ее. Знаю, ты скажешь, что это некрасиво, грубо и так далее. Но эффективно! Я обняла парня. Так приятно снова чувствовать его руки на своей талии и вдыхать запах океана, исходящий от его кожи. - Но ты все равно дурак, - я вспомнила, как он чуть не подставил меня перед своим отцом. На мое внезапное заявление Андрей никак не отреагировал. – Даже не спросишь, почему? – изумилась я. Улыбка его стала еще шире: - Какая разница, если любимый?.. «Хитрец», - поразилась я. У кого-то из нас зазвонил телефон. Мы оба полезли искать, и причем оба глупо улыбались. Я вытащила свой мобильник: - Мой! О, незнакомый номер, - на дисплее светился лишь одиннадцатизначный номер без имени. – Кто бы это? – вслух удивилась я и приложила телефон к уху, принимая вызов. Кисляк затих и тоже прислушался. - Да? – ответила я на звонок. Но телефон молчал, в динамике слышалось лишь чье-то негромкое, почти незаметное дыхание. - Да, говорите. Я слушаю… - снова молчат. Я посмотрела на Андрея, потом на свой мобильник, и постучала пальцем по динамику. – Слушай, Андрей, молчат. Может, номером ошиблись? – я включила громкую связь, и звонивший, наконец, соизволил говорить: - Лиля? Мы удивленно переглянулись. Говорил голос мужчины с легкой приятной интонацией и абсолютно, совершенно, начисто незнакомый. Я испугалась. Кисляк вскинул брови, непонимающе глядя на мой мобильник – словно тот знал, кто звонил. - Кто это? – тихо спросил у меня Кисляк. Я сама была без понятия и пожала плечами. - Я откуда знаю? – так же тихо ответила я. Образовавшуюся тишину разрушил все тот же голос: словно осторожно и боясь напугать, он медленно выверил каждый звук и тон, с которым нужно подавать свои слова: - Лиля, это твой папа… Я пораженно начала хватать ртом воздух, потому что вдруг мне стало просто чудовищно его не хватать. Мозг выключился, отказываясь верить в это. «Вдруг это шутка? Я ведь совсем не помню отца!» Кисляк все слышал по громкой связи и, недовольный заявлением незнакомца, забрал из моих рук мобильник: - Здравствуйте, вы вообще кто? Мужчина сам удивился, ведь теперь с ним разговаривал совсем другой человек и в совершенно ином тоне. - А вы сами кто будете? – спросил он. - Я Андрей Кисляк, - невозмутимо ответил хоккеист, словно пригрозил, - парень Лили. А вот кто вы, это большой вопрос. - Кисляк? Андрей, ты не узнал меня? Я Дмитрий Антонович, вспомнил? Тут уже я удивленно заморгала глазами. «Они знакомы?» И тут же получила подтверждение от Андрея: - Хрусталев? – словно на всякий случай переспросил он. - Да, да, - мужчина, видимо, закивал. - Если Лиля сейчас с тобой, передай ей трубку, пожалуйста. Я с опаской взяла телефон, хотя Андрею незачем было отдавать его мне – я слышала все по громкой связи. - Да? – робко прошептала я, не узнавая свой голос – от страха он чуть охрип. - Лиля, я очень хочу с тобой увидеться… - я молчала, и он сам продолжил. – Пожалуйста, не сторонись меня… Что ж, чувствую, я порядком заставил тебя нервничать. Позвони мне, когда захочешь встретиться или просто поговорить… До свидания. - До свидания, - ответил Андрей за нас обоих. Все еще удивленный Андрей скептически взглянул на мой телефон. Я с великим недоверием уставилась на него: - Это бред, Андрей, скажи? - Это Дмитрий Антонович Хрусталев, один из лучших друзей моего отца. Не думаю, что он стал бы шутить подобным образом даже в сильном бреду. - У меня сейчас съедут все остатки крыши, и я в скором времени возглавлю отряд рыцарей в белых простынях ближайшей психбольницы, - не слушая его, выдохнула я. - Ты встретишься с ним? – вместо ответной шутки парень посерьезнел. - Нет! – испуганно прошептала я. – Я не смогу заставить себя! Для меня он совсем чужой человек! - И что? Познакомитесь, пообщаетесь, глядишь – и вы уже подружились. Давай! – воскликнул он. - Я ужасно боюсь, Кисляк, ты не понимаешь? – призналась я. – И это все очень неожиданно. Почему он раньше не появился? - Наверное, потому что твои дядя и тетя просто-напросто скрывали тебя от него. Ты же говорила, что они терпеть не могут твоего отца, - невозмутимость Андрея меня убивала. - Тогда почему он объявился именно сейчас? Откуда у него мой номер? И на этот вопрос у хоккеиста нашлось разумное предположение: - Скорее всего, мой отец дал твоему номер твоего мобильного. У него же есть эта информация. Да на то они и друзья, ведь друзья должны помогать друг другу?.. - Ты меня не убедил, - уперлась я. Андрей аккуратно взял мои ладони в свои и по очереди поцеловал в запястья: - Я буду рядом с тобой и все время буду держать тебя вот за эти теплые ручки, - он смотрел мне в глаза уверенно и убедительно. – Тебе нечего бояться… Я часто-часто закивала, уверовав, что с Кисляком мне ничего не страшно. Я встречусь с этим человеком, который признал меня своей дочерью. Но это будет завтра. Завтра будет новый день, и, кто знает, возможно, моя жизнь снова изменится к лучшему…