***
А Сакура в то утро пошла гулять, зевая в такт поскрипыванию оси коляски. Свежий воздух ничуть не исправил проблемы её слипающихся век, и когда она свернула на боковую тихую прогулочную дорогу в парке, чтобы не проходить мимо той ужасной холодной скамьи на главной аллее, её приговор был подписан. Она остановилась у деревянной скамейки, убедившись, что ребёнок уснул крепко, и присела, чтобы дать отдохнуть гудящим ногам. На секунду её голова соприкоснулась с резиновой рукоятью коляски... Недосып победил. Когда женщина распахнула глаза, густой туман, какого не бывает в Конохе в ясные весенние полудни, заволок тихую дорожку. Фигуры идущих по главной аллее мирных жителей стали размыты и невероятно далеки. Куноичи мгновенно насторожилась и приготовилась по старой привычке разбивать гендзюцу. Она уже сложила рукой знак и сконцентрировала волю, как рядом прозвучал ужасно знакомый для чужого голос. - Отлично выглядишь. Сарказм или честный комплимент - не понять. С первого дня короткого знакомства засранец говорил просто, и в то же время туманно, загадками... Она ослабила знак и отпустила струны своей концентрации. - Это ты... - выдохнула Сакура, поворачивая голову. На другом краю скамьи, слева от неё сидел беглый мечник. Если бы не голос и узнаваемый бледно-голубой цвет глаз, она бы его, может, и не признала. - Я-а-а! - как в натянутым задором, как типичный человек из рекламы, растянулся в улыбке Хагане и показал два оттопыренных больших пальца. - Ну, как, похож на типичного сараримэна? Потерев заспанные глаза, Сакура критически осмотрела его. Милый друг, подстриженный коротко и выбритый начисто, очень старался не выглядеть ниндзя или проходимцем, но... "Что он делает в Конохе?" - Рукав левый и ворот застегни, слишком расхлябанно, - сказала она тоном опытной просиживательницы юбок в кабинетах. - И галстук... давай, я лучше завяжу. Хагане придвинулся к ней через скамью, пружинисто оттолкнувшись ногами от бетонной мусорки, и пока его рука ковыряла пуговицу на рукаве, Сакура увидела всё, что требовалось её беспокойной голове. На сантиметр-два за загорелой кожей прошитых синими жилами и шрамами от молний костей под рубашкой шли сплошные повязки, от запястий до плеч, и, наверняка, под майкой - от подмышек до пояса. Не надо быть семи пядей во лбу и первоклассной куноичи в декретном отпуске, чтобы узнать убийцу с оружием в печатях на деле. В животе у Сакуры похолодело. "Что он делает в Конохе?" - Растёшь... - тихо сказала она, аккуратно завязав синий галстук. И осторожно убрала руки. Мысль билась у неё в разболевшемся внезапно виске, но она не могла решить, стоит ли. - Цена за меня тоже, - обнажил острые зубы мечник. - Тридцать пять уже Никогда, ни один знакомый или друг Сакуры из Конохи не смел шутить настолько злые, дерьмовые шутки. При всей отчаянности и нечеловеческом бесстрашии самоубийцы, Янаги, скорее всего, абсолютно сознательно пришёл. Она даже ожидала, что он сморозит что-нибудь в духе "Эй, ребят, вам деньги не нужны?". "Что он делает в Конохе?" - думала куноичи, и её мысли наворачивали вокруг этого вопроса концентрические круги. - Скажи пожалуйста... - начала осторожно Сакура, поднимая взгляд на лицо наёмника, - что ты делаешь в Деревне Скрытого Листа? Она старалась подобраться издали. - Проездом, а что? - Куда? Голубые глаза непроницаемо смотрели на неё, и Сакура даже подумала, что с тенью чёлки и стёклами снаружи разговаривать было куда легче, чем со стёклами внутри. Она ничего от него не добьётся, - поняла женщина с горечью. Её засыпят ненужными подробностями, юля, пока она не будет задавать точные вопросы и ответы вытрясать. - Скажи... только честно... Ты ведь не имеешь контракт ни на какого чиновника из нашей страны? Вопрос про конференцию не был выдачей информации: событие анонсировали по телевидению Страны Огня и союзников целый месяц, да даже будь так... Сакура никогда не умела просто так списывать людей из своей жизни и боролась до конца, даже если это ломало всякую этику и субординацию лояльного родине шиноби, каким она была - Будешь отговаривать меня? - ответил вопросом на вопрос Хагане, чуть склоняя голову набок. Она, по-хорошему, должна была его вот сейчас треснуть. Нет, задержать. Если бы была уверена, что он находится на таком же расстоянии от неё за пределами гендзюцу. Кто знает, насколько дальше ушёл в своём ремесле вперёд одиночка, пока она продолжала посвящать себя детям и страдала от того, что располнела на целый размер? - А почему ты не выполнил мою просьбу? - спросила раздражённо куноичи, резко меняя тему. Она тоже умела атаковать словами. - Я выполнил, - просто ответил Хагане, без дальнейших выкрутасов. - И, успокою тебя, в Конохагакуре и Стране Огня я и правда проездом. Она не поверила, а мечник быстро изогнулся за скамейку и выудил откуда-то накрытую белой простынёй корзину. Сакура вопросительно изогнула бровь, а милый друг развёл "шторки", открывая миру целый моток из чёрных с белыми лапками и грудками котиков. - Был я в Сора-ку недавно... - Воздушный район? Город-призрак?! - перебила куноичи, удивляясь. - Он не настолько необитаем, как кажется, - усмехнулся Хагане. - Вот, решил вернуть вам потерянных питомцев. Они, правда, давно не чистокровные ниннеко, но... Сакура нахмурилась. Совсем новый город в своё время был разрушен военными действиями, а восстановление прекратилось из-за резни в клане Учиха несколько лет спустя. Последние жители, множество кошек-ниндзя, покинули арсенал с молодой хозяйкой Тамаки, а до преодоления суеверного страха перед несчастливым местом Наруто с его поистине имперскими планами развития так и не добрался из-за прав даймё на все земли за пределами Конохи. Именно на конференцию с владыкой Страны Огня утром выдвинулась команда её мужа, и если... Сакура перехватила запястье мечника и дёрнула рукав рубашки вниз, обнажая повязки. - Думаешь, я закрою глаза на то, что по моей Скрытой деревне разгуливает наёмный убийца в то время, как проходит важное политическое мероприятие? - с угрозой в голосе прошипела женщина, проводя парализующую технику сквозь пальцы. - Отвечай на мои вопросы прямо и чётко! Как ей хотелось стереть эту ухмылку с лица, так же ей захотелось её вернуть, когда лицо мечника стало серьёзным и грустным. Уголки губ ещё подрагивали какое-то время, но слова не выходили. В коляске раздался испуганный плач. Сакура дрогнула. Из-за укрывшего их гендзюцу или спросонья, она совсем забыла, насколько беззащитной стала в последнее время. Она не имела больше возможности бросаться на врага, поставив всё. В её руках как матери был собственный маленький ребёнок, а как куноичи - нуждающийся в попечительстве носитель ценного для Конохагакуре гена. Паника разгоралась в ней с каждой секундой промедления реакции нукенина из Тумана, она боялась смотреть и на его обездвиженную руку, и в неподвижные глаза. А он опять сыграл против её ожиданий. Похожие на лазеры иглы прошили её пальцы. Сакура вскрикнула и отняла обожжённую и частично парализованную кисть от запястья мечника, но когда посмотрела на неё, то не обнаружила ни единого повреждения. В воздухе пахло озоном. Хагане бил током себя, чтобы обезвредить вражескую чакру в своём теле, она уже видела этот трюк и узнавала его. - Очень любезно с твоей стороны, - с холодным сарказмом сказал шиноби, - напомнить, что все Скрытые деревни мне враги, и бывшие приятели в них - тоже. Сакура молчала, приходя в себя после шока. Ребёнок в коляске всё заливался плачем, а она не могла даже подняться успокоить его. Из корзинки по правую руку на неё смотрели внимательно и чуть испуганно жёлтые кошачьи глаза. - Я не забываю добро, Учиха Сакура, - сухо сказал Хагане. Он снова сидел на другом конце скамьи, свободно разминал руки, пока куноичи преодолевала скованность в каждом мускуле. - Как не увожу из семей чужих жён, не похищаю детей и не ставлю людей перед моральными дилеммами. На язык Сакуре просилась ядовитая ремарка, но первым же движением она кинулась к плачущему ребёнку, склоняясь над коляской. Мечник не ждал её лица, внимания и взгляда, чтобы сказать. - Было бы здорово, если бы ты помнила, что не у одной тебя есть принципы, которые ты преступать не готова, и печали, которые непросто отложить. Заливающийся слезами малыш перед глазами Сакуры вдруг помутнел, как будто ей саданули по затылку. В глаза, рот и нос набивался всё тот же жгучий озоновый дух, и он становился как будто гуще по мере того, как поднимались и опускались интонации в голосе нукенина. - За ноги я тебе был бы обязан жизнью, и прости, что не подставился. Малыш лягался и отбивался от непослушных после шока рук, а Сакура так хотела вынуть его из коляски, чтобы иметь возможность говорить в лицо... Тиски гендзюцу давили на неё, туман стал совсем густым и клубистым. - Но как на них ходить... Позволь, решу я сам. - Рассейся! - рыкнула, наконец, Сакура, и мир вокруг неё смазался. Вот младенец как-то незаметно оказался у неё на руках, а туман, обратившись в клочки, растаял. Вот она крутанулась на пятках, чтобы сказать "Хагане, я и не думала диктовать тебе, как жить!", но нашла пустоту. А потом она оторвала голову от резиновой ручки коляски второй раз, чтобы приветствовать прорезанным красноватым штрихом лбом реальный мир. Мир, в котором она помнила, как зовут заливающегося плачем младшего сына, а её голова, даже разболевшаяся от применённой на ней техники, куда легче разделяла свободным разумом чувства от действий. Сакура бросилась, чтобы уже взаправду успокоить малыша, благодаря которому досрочно, видимо, вырвалась. Она качала ещё одну копию Саске - с тёмным пухом волос на макушке и спящими пока шаринганами - и тревожно озиралась по сторонам. Ни следа мечника не осталось, а люди спокойно проходили по дороге мимо неё, косясь. Лишь одна деталь поменялась в реальном мире с момента, как Сакура решила немного на прогулке подремать. Аккуратно повязанная сверху синим галстуком, на скамейке стояла корзина с копощащимися на жмурящейся кошке котятами. Куноичи поставила их на сетку для всякого между осями коляски и заспешила домой.***
Четыре дня до Дня рождения прошли у Сакуры, полные тревог, рассеянности и постоянных бытовых неудач. По правде сказать, всё, что было связано с её последней миссией пару лет назад она очень скоро после возвращения собрала в голове в этакую коробочку "И стыдно, и смешно, и плакать хочется", запаковала как следует, и убрала, надеясь больше не доставать. Только пару раз скромно привела Сараде в качестве обезличенных примеров, что установка сначала искать ошибки в себе, а уже потом скромно (скромно-скромно!) допускать, что все вокруг неисправимые идиоты - гораздо правильнее и конструктивнее. Саске, который тоже пришёл поддержать дочь в день операции на глаза, бросал на неё в течение беседы такие взгляды, что неделю после Сакуре хотелось зарыться, но в итоге всё вышло хорошо, а умница-дочь, ничего не заподозрив, перестала кататься на гормональных бунтарских волнах и называть своих родителей в кругу друзей конченными идиотами. Вообще. Что до самой Сакуры, то она, когда грешки всё-таки вылезли из-под воды брюхом кверху, как дохлая рыба, ничуть не обозлилась на Карин и не выслала ей, как мстительная бабёнка, трясущаяся от ревности, долг в виде нескольких курсов неудобных пилюль и ящика презервативов на будущее. Только посоветовала провериться, на всякий случай. А зачем?! Недоразумение случилось, к худшим последствиям не привело и не повторилось. Все остались при своём... Своих семьях. Та же Карин исправила свою вину, не дав куноичи из Листа умереть или наломать дров в своём истерическом походе за местью. А Сакуре, остывшей по прошествии времени, было даже как-то легче жить, и она постаралась приучить себя не обижаться и впредь, чтобы не усугублять чужие внутренние драмы. Даже кусок камня в форме её мужа, непогрешимый и совершенный во всём, кроме умения договариваться с людьми, что-то перекусил в своём вселенском Я, не раз и не два. А Сакура гордилась им и ценила, невзирая на такой серьёзный недостаток. И когда Саске в ночь явился на порог пыльным, загнанным, но целым, она просто выкинула всё из головы, бросила неловко скользящий в трижды порезанных и залеченных пальцах нож, и бросилась его встречать. - Саске-кун, наконец-то! Что случилось? Голос Сакуры дрожал не потому, что она не знала, что произошло, а потому, что не знала исход. И боялась узнавать. - Влиятельный гость из Аме убит, - скидывая быстро сандалии шиноби, коротко ответил он. - Это говорили в новостях, - нахмурилась Сакура. - Саске, пожалуйста... вы сражались? Муж привалился к стенке и шумно выдохнул. Она сама была не рада его допрашивать, но знать, насколько велика была её оплошность с гендзюцу... Да даже не будь она блестящей куноичи (когда-то), она могла легко спустить себе бездействие, но совесть зудела, а под крыльцом спали чужие коты. - Нет, Сакура. Она резко выдохнула и подалась вперёд, раскрывая руки. - Конференция закончилась, - продолжил Саске, вешая на крюк жилет, - делегации выдвинулись домой, наша миссия кончилась. Я мог бы преследовать его, отправив команду: всего-то мечник-дезертир, но Наруто сразу сказал, что чужие воры в законе этого не стоят, у нас своих хватает. Саске позволил ей себя обнять: холодный, грязный, усталый, целый... Родной. Если бы кровь пролилась, она была бы на его стороне, - решила Сакура, разбираясь в своих ощущениях. Всегда - Знаешь, Сакура? - позвал он её. Так уж повелось, но лучше всего им говорилось после расставаний, и какое счастье, что Саске благодаря хлопотам всех друзей признали достаточно лояльным, чтобы вновь вернуться в ряды элитных шиноби Скрытого Листа. - М-м-мр? - промычала женщина ему в плечо. - Я с добе абсолютно согласен. Сакура вцепилась в него ещё сильнее, улыбаясь в пахнущую потом ткань. Рука под её щекой заходила, вытягивая из кармана коробочку. Саске поднял пальцами её подбородок, сухо поцеловал в лоб - как умел - и сказал: - С Днём рождения. "Читай мужчин в действиях", - советовала Ино ей с незапамятных времён, но мнительная Сакура всё время то не замечала чего-то и понимала не так, как чувства Наруто, то обманывалась ложными надеждами. Но когда муж не стал гоняться за своей воинской славой (и не важно, кто его противник), чтобы вернуться вовремя домой... Кажется, всё было слишком очевидно, ошибиться нельзя. Их дом, их семья, их Коноха... Они стоили того.