[ Marcus Foster – I Was Broken ]
Как ни странно теплым осенним днем Луи пригласил меня составить ему компанию для прогулки по городу. Я стоял на уже примерзшей траве и вдыхал свежий запах природы. За спиной раздался бархатистый мужской голос, и я вздрогнул от испуга. — Чем вы тут занимаетесь, мистер Стайлс? Я отбросил все свои внутренние монологи на второй план, натянул улыбку и повернулся к Томлинсону. Мы стояли так близко, что у меня начала кружиться голова. Моя реакция на этого парня меня всегда будет пугать. Светлые ледяные глаза прожигали во мне дыру. — Посмотри на меня, Гарри, — громко и четко произнес он. Мои густые ресницы распахнулись, и щеки залились румянцем, ведь я понимал, что он выглядел божественно. Меня безумно заводило то, что сегодня он был одет по-простому. Неужели передо мной тот самый Луи, который был раньше? Он был одет в белую немного потертую майку, которая оголяла его разрисованные руки и ключицы, узкие джинсы, немного выше лодыжек и черные vans. Луи поднял мой подбородок, и я заметил, что на его голове была красная теплая шапка, которая скрывала его вечный беспорядок. Таким я его никогда не видел, но это было самым прекрасным, из всего, что мне удосужилось увидеть – это мой Луи. — Ты не передумал составить мне компанию сегодня? — он протянул мне руку. Я очнулся и стал смущаться его больше, что он со мной делает? Мы держались за руки, пока шли к красивой желтой спортивной машине. Томлинсон галантно открыл передо мной дверь, и я сел на пассажирское сиденье. Луи наклонился ко мне и быстро застегнул ремень безопасности, чуть задерживаясь около моего лица. Что с ним сегодня происходит? Вновь чертовы перепады? Машина заревела, и мы сорвались с места, сразу набирая запредельную скорость. Я вжался в сидение и следил за дорогой. Страх и адреналин просто захватили мое сознание. Мы лавировали как маленькая бабочка между машинами. Я лишь успевал следить за сменой маршрутов. — Почему нельзя ехать медленнее? — прошептал я. — Потому что медленная езда быстро надоедает, не так ли? И скажи честно, тебе это нравится больше, чем плестись полдня до границы города. Как он успевает оставаться таким серьезным постоянно? Хотел бы я ответить на его вопрос, но я не знаю, чего хочу. Вроде быстрая езда меня привлекает, тем более в исполнении Луи. А с другой стороны, чем больше мы проводим времени вместе, тем лучше, хоть и таким нелепым способом. — Но можно и не подвергать наши жизни риску — это опасно. Он громко засмеялся, а я надул губы. Почему он не воспринимает меня всерьез? — Твое настроение меняется постоянно, я не могу уследить за ним, — он, смотря на дорогу, открыл бардачок и дал мне в руки iPod. — Как и я не могу уследить за твоим, — ответил я и стал вертеть перед его носом его плеером, — и что прикажешь мне с ним делать? — Вставь его в установку и выбери то, что тебе будет по вкусу. — Что угодно? — спросил я, разбираясь как его включить. — Я доверяю тебе, выбирай. «Доверяю тебе» жаль, что только в выборе музыки. Я стал читать названия композиций, и могу сказать, что Томлинсон был меломаном. Выбор был велик, от классики до современных жанров. На экране стали мелькать имена британских музыкантов: BobbyLong ,MarcusFoster, SamBradley. Такое я мог часто слышать в пабах. Аккорды гитары, тихие ударные и завывающий голос взрослого мужчины, которому есть о чем рассказать. Я закрыл глаза и откинулся на сидение, мысли заполнились музыкой и словами. Я - любитель такого творчества и песни знал почти наизусть, по крайней мере, припевы. Слова вертелись у меня на языке, и я случайно стал напевать себе под нос. — I was broken, for a long time. — ButIt'sovernow, — красиво допел он, и я просто не поверил своим ушам. Его голос был настолько чистым, высоким и красивым одновременно. Возможно, я мог бы слушать его вечно. Если я попрошу его спеть для меня, согласится ли он? Из окна можно было заметить, что мы уже ехали по центру города, и вокруг нас больше не было тишины и безлюдности. Мотор затих, и Луи открыл передо мной дверь. — Добро пожаловать в центр Донкастера, — засмеялся он и подал мне руку. Я с горящими глазами стал оглядываться вокруг. Раньше я тут не бывал, да и смысла сюда идти не было. Что я мог тут делать без денег, без компании и без настроения? Нас окружали высокие постройки, множество дорогих бутиков, салонов, банков и ресторанов. — Куда сначала пойдем? — спросил я и надел темные солнцезащитные очки. — Сначала надо пройтись по магазинам, — сказал он, и мы медленно пошли по тротуару. Остальную дорогу мы шли в полной тишине, слушая гул, состоящий из звука мотора машин и разговоров прохожих. Мы остановились у магазина мужских костюмов, и я в удивлении рассматривал витрину: пиджаки, брюки, все практически одинаковое. К моему сожалению, мы провели там около часа, выбирая нам обоим наряды для будущего бала. Луи подобрал мне черный смокинг и брюки, а сам остановился на темно-синем. Я устал от покупок и дальше мы молча шли по проспекту, потягивая вкусные коктейли. Пока в мою голову не пришла гениальная идея… — Я хочу твою шапку, — на полном серьезе заявил я и шел дальше с ухмылкой на лице. — Зачем тебе она? — он скептически на меня посмотрел. — Потому что я ее хочу, а это значит, что она теперь моя, — я подпрыгнул и стянул головной убор. Волосы упали ему на лицо, и он пытался их как-нибудь убрать назад. Когда ему это удалось, он уставился на меня, мысленно посылая к черту. — Ты всегда получаешь все, что хочешь? Я слышал в этой фразе двойной смысл, но лучше сейчас об этом не думать. — Не всегда, но с тобой я могу попробовать сломать этот стереотип, — смеясь, сказал я, надел шапку и пошел вперед. Луи быстро настиг меня и взял меня за руку, переплетая наши пальцы. — Мне нравится, когда ты одет в мою одежду. — Потому, что тогда ты чувствуешь, что владеешь мной? — Мой Гарри, — прошептал он на ушко и пошел дальше, как ни в чем не бывало. — Мэри сегодня не будет, поэтому нам лучше пообедать в ресторане, а вечером я могу что-нибудь заказать, ты же не против? — Конечно, нет, — вежливо ответил я, и мы вошли в лучший ресторан Донкастера. Видимо Томлинсона здесь знали и уважали, раз, ни сказав ни слова, повели нас в отдельный зал. Не смотря на наш внешний вид. Не смотря на то, что он пришел сюда со мной. Луи стал играть джентльмена, и это позабавило меня на славу. Но разве все это не игра? Он преклонился передо мной и выдвинул стул. — Мы оба выглядим неподобающе, может все-таки уйдем? — Вы из аристократской семьи, мистер Стайлс, вспоминайте правила и наслаждайтесь обстановкой, — смеялся надо мной он. Я склонил голову и прикусил губу от жуткого волнения. Через несколько минут подошла миниатюрная девушка, с большими карими глазами и уставилась на моего Луи. — Что желаете? Томлинсон ощутил угнетенную обстановку и перевел взгляд на меня. — Мне, пожалуйста, как обычно. Что ты хочешь, Гарри? — И вновь я тебе доверяю, выбери сам, — тихо сказал я и смутился от пристального взгляда девушки. — Тогда просто принесите две порции выше заказанного. Когда мы остались наедине, он резко встал с места и запустил руку в волосы, прикусывая при этом нижнюю губу. — Все нормально? Ты выглядишь не очень хорошо. — Да, все хорошо, прости, мне надо отлучиться. Он резко развернулся и пошел в холл, набирая чей-то телефон по пути. К огромному сожалению, я не мог слышать его разговора. Через десять минут нам принесли первые блюда, и он наконец-то вернулся на место. Я отпил глоток белого вина и принялся за еду. — С кем разговаривал? — спросил я, чтобы неловкое молчание не продлилось вечность. — Неважно, — коротко ответил он. — Если перемены в твоем настроении зависят от этого, то важно! Может, ты все-таки расскажешь, или мне дальше продолжать делать вид, что все хорошо? — Я боюсь, что когда расскажу, ты отвернешься от меня. — Если ты будешь так и дальше молчать, я точно уйду. Хватит забивать свою голову ненужными мыслями. Я уверен, что у тебя все не так уж и плохо. Но в ответ я слышал лишь молчание. Я закатил глаза, встал и пошел по направлению к выходу. Как мне все это надоело. — Стой, не надо никуда уходить. Тебе не кажется, что ресторан не лучшее место для таких разговоров? Сегодня дома будем только мы вдвоем, и никто не помешает нам поговорить, хорошо? — Хорошо, ты пообещал мне это. Просто знай, что я преданный человек и не могу просто так пройти мимо того, кому плохо и дико больно, — я стал чувствовать себя более смелым. — Твои слова, они заставили меня поверить тебе. Сегодня, именно сегодня я должен тебе кое-что показать и рассказать. Думаю, ты будешь в восторге, и тебе понравится это место.***
[ Black Tide – Fight Til the Bitter End ]
На обратном пути мы мало разговаривали, возможно, слова были лишними. Я взглянул на Луи из под густых ресниц. Даже за рулем автомобиля он был идеален, серьезен и собран. Что не скажешь обо мне. Томлинсон краем глаза посмотрел на меня, наши взгляды встретились, и земля ушла из-под ног. Я не мог оторваться от чарующих голубых глаз, которые бережно мельком поглядывали на меня. Теперь, мне кажется, я в полной безопасности, он меня защитит, он не бросит меня в беде. Когда мы приехали, он не дал мне даже зайти в особняк, Луи протянул мне руку и повел на задний участок к озеру. — Я покажу тебе одно место, в этом лесу, оно очень много значит для меня, — сказал он и повел меня по тропинке. Слава Богу, сегодня я надел сапоги, поэтому мне было проще переступать сучки и перескакивать ямки. Я отвлекся, рассматривая сегодняшнее чистое, светлое небо и запнулся об камень. Луи испуганно стал трогать мое лицо, просил посмотреть на него и сказать где и что болит. Его волнение заставило меня улыбаться самой искренней и лучезарной улыбкой. Он приподнял меня, и я оказался на его руках. — Ты чего смеешься? Тебе же больно. — Я у тебя на руках, отпусти, — я стал колотить его по груди и больше смеяться. — Мы почти пришли, успокойся, — прошептал он и его глаза загорелись волшебством. Я оглянулся по сторонам и увидел огромную поляну, усыпанную разноцветными прекрасными цветами. Чуть дальше находится беседка из белого старого дерева, столбы украшены глицинией. Луи прошел в центр поляны и положил меня на землю. Я наклонился и вдохнул чудесный аромат. — Здесь я провожу много времени, особенно по вечерам. Никто и никогда сюда не приходил, кроме нас. А как же его бывшая девушка? Разве он не водил ее сюда раньше? — Тут неописуемо красиво, я бы хотел вечно сюда возвращаться. — Вечером тут еще красивее, могу тебя когда-нибудь сводить сюда немного позднее или ночью. Все небо открыто только тебе, все звезды на твоей ладони, — он взял мою руку и крепко сжал, — ты не будешь возражать, если мы поиграем в одну игру? Я хочу узнать о тебе побольше. Я задаю тебе вопрос. Если ты отвечаешь, то ты можешь задавать вопрос мне. Если ты не пожелаешь ответить на строго заданный вопрос, то выполняешь желание, — спросил он и сел напротив меня, повторив мою позу. — Как и я хочу узнать чего-нибудь о тебе, начинай, — я всегда любил азартные игры, а это мне показалось занимательным. — Какой у тебя самый запоминающийся момент из детства? — Смерть родителей, наверное, это я запомнил лучше всего на свете, — прошептал я и закрыл глаза от боли, которая возникала у меня в сердце. Дальше следовала моя очередь задавать вопрос, и я сразу знал, что хотел узнать. — В чем причина быстрой смены твоего настроения? Только давай честно! — У меня в жизни были трагедии, которые всплывают, время от времени у меня в голове. Второй причиной этому всего — маниакально-депрессивное расстройство, — серьезно говорил он, не договаривая ничего до конца, — кем хочешь работать в будущем? Не танцовщиком же в баре, — он засмеялся, а я надул губы, размышляя над трудным для меня вопросом. — Я бы хотел работать в сфере журналистики, меня тянет на что-то творческое, но я не знаю, где могу раскрыться по-настоящему. Может, я вообще буду работать в престижной фирме на богатого начальника или же продолжать работать в баре, т.к. не будет выбора. Ты серьезно болен? Ты говорил о расстройстве. — Мне тяжело об этом говорить, Гарри. Если ты считаешь вечные обмороки, перемену настроения и галлюцинации – нормальным, то добро пожаловать в мой мир. Ты не боишься меня? — Я боюсь потерять тебя. Раз ты решил поиграть в игру, то расскажи мне кто такая Элеонор? Его лицо переменилось, он помрачнел, и в его глазах читалась скорбь. Разве все так плохо? — Гарри, — голос был таким слабым, что я подумал, он не сможет произнести и слова больше, но он смог, — я не думаю, что тебе будет приятно это слышать. Тем более это мое личное, я не могу, понимаешь? От любой мысли об этой девушке, меня просто выворачивает. — Просто скажи мне, ты можешь доверять, выговорись, — я положил руку на его плечо и заставил поверить. — Элеонор — та девушка, которая заставила меня полюбить себя и весь окружающий мир, — он поборол себя и смог сказать мне хоть немного правды. — Ты любил ее? Где она сейчас? — не унимался я. — Любовь это очень сложное чувство, хотя оно так легко и резко пробуждается в твоем теле. Я любил лишь однажды, и это было лучшее время, не смотря на все беды, которые случались вокруг меня. Ее нет в живых, про нее ты больше никогда не спросишь, эта тема закрыта. Навсегда, — добавил он, и огонь в его глазах погас, они стали не то чтобы стеклянными, они стали пустыми. — А ты любил когда-нибудь, Гарри? Этот вопрос и завел меня в огромный тупик, из которого я не мог выпутаться. Что такое любовь и поддавался ли я такому чувству? Я любил только родителей, они меня воспитали и подарили частичку себя, которая хранится у меня в сердце. Когда я мог влюбиться? В жизни я не встречал ни одного подходящего человека, который был бы, достоин меня, а я — его. В основном я испытывал дружеские симпатии, но почему я не могу отпустить Луи и уйти прочь, когда он делает мне больно, когда унижает меня? Но когда он рядом, я нуждаюсь в нем, в его прикосновениях, в его нежном голосе, в его скандалах, в нем самом. Разве это называется дружба? Я не испытывал этого раньше и не знаю как описать то, что пробуждается в моем сердце сейчас. — Возможно, один раз, я не разобрался до конца с этим чувством, — сдался я и закрыл глаза от стыда. Сидит перед ним двадцатилетний парень и толкует, что не знает, какого это — любить. — Это не ответ, Гарри, выполняй желание, — уголки его губ приподнялись на пару миллиметров, он знал что делает, а я нет. — Я правда не знаю, у меня не было никого. Какое еще желание? — Поцелуй меня. Он притянул меня за талию, и я встал на колени, погладив ладонью по его легкой щетине. Он закрыл глаза и отдался мне полностью. Я провел пальцами по его непослушным волосам. Они были такими мягкими на ощупь, я не мог оторваться от него. Я медленно накрыл его губы своими и стал ждать. Томлинсон засмеялся и отстранился, смотря на меня. — Ты серьезно, Стайлс? Я молча кивнул и задал свой главный вопрос. — Ты любишь меня? Мы оба замолчали и посмотрели друг на друга. Луи был растерян и его взгляд метался от волнения. Я уже поник и стал опускать голову, чтобы не смотреть на него. Это самый неловкий момент, который я испытывал в жизни. — Я люблю, — он резко приподнял меня за подбородок и прильнул с поцелуем. Он сжал мою талию и впился в мои губы еще сильнее. Луи провел рукой по моему телу, задержав ладонь на моих бедрах. Он приподнял меня, и через секунду я оказался на его коленях. Его шапка мешала нам, и он с легкостью снял ее с моей головы. Кудри упали мне на лицо, и он сразу же стал перебирать их пальцами. Я почувствовал, как наши языки сплелись воедино и громко простонал ему в рот. Он взял мое лицо в ладони, и поцелуй стал грубее, чем раньше, но я все равно ликовал от восторга. — Ты нужен мне, Луи, — прошептал я, потянул его на себя и мы упали на землю. Он посмотрел прямо мне в глаза и лег рядом. Улыбка все не сходила с его лица. Боже я так рад, что он действительно сейчас счастлив, возможно, благодаря мне.