Когтевранский шарф

- Руки у тебя.. холодные... - Зато сердце горячее, - подмигнул девушке Джордж. Фрея не позволила ему себя проводить, она настояла на том, чтобы из Башни астрономии они сразу разошлись по своим спальням. Постепенно приближался чемпионат Хогвартса по игре в квиддич. Близнецы прогуливали лекции ради тренировок, чтобы лишний раз проработать технику полета и их основные "коронные" маневры. На Кинон, впрочем, факт отсутствия близнецов рядом не отразился, у нее было достаточно дел, чтобы не думать о произошедшем на Башне астрономии. Когда в ту ночь она вернулась в гостиную Когтеврана, то долго не могла заснуть, мысли ее все целиком перепутались огромным и разноцветным клубком в голове. Старосте казалось, что губы ее в ту ночь горели острым перцем; ей казалось, что глядя на нее, люди увидят и поймут, почему она ведет себя так странно: всякий раз опускает глаза, не желая ни с кем встречаться взглядом, и уж тем более, за какой надобностью постоянно пытается прикрыть губы рукой... В конечном счете через два дня состояние нервного напряжения настолько подкосило старосту, что она решила вернуть все назад; девушку откровенно настораживала внезапная перемена в характере одного из близнецов, а стремительность событий наводила на нее ужас. И через пару дней, когда они с Джорджем Уизли случайно (на этот это было правдой) столкнулись в коридоре, между ними произошел следующий разговор: - Со мной что-то не так? - осведомился гриффиндорец. - ... ? - Ты ведь шарахаешься от меня, или думала, что я не замечу? Фрея промолчала. - Я, наверное, поспешил. Еще этот Фред со своим похмельем... в общем, оставим все так, как было до позавчерашнего вечера. А вообще, нам лучше не видеться больше. Тебе ни к чему эти встречи, они только вредят. Он сказал это совсем холодно, безэмоционально, но достаточно тихо, чтобы его не услышал никто, кроме старосты. Создалось ощущение, что речь шла о чашке кофе, а не о спасении от групповой оргиии. Девушка слушала, молча склонив голову. Не увидев никакой реакции на сказанные слова, гриффиндорец покачал головой и ушел в сторону кабинета Трансфигурации. Он надеялся, что она станет возражать. Но Джордж еще не понимал, с кем имеет дело. Фрея не привыкла никого ни о чем просить. Однако было все же обидно сознавать, что все окончилось, даже не успев начаться. Возможно, будь у Кинон достаточно времени чтобы обдумать все происходящее, этого разговора бы не произошло. К тому же она не могла врать себе, Джордж ей действительно нравился. Однако ситуация в коридоре возникла прямо-таки тупиковая. События развивались слишком быстро. С этим нужно было что-то делать. Но вот настал день большой игры. Фрея с грустью посмотрела на содержимое своей тарелки с тыквенной кашей и поморщилась... вокруг сложно и приятно пахло теплыми булочками, жареным беконом и яичницей, всевозможными сладостями и крепким черным кофе, но девушка слишком сильно волновалась, чтобы есть. На поле в составе команды Слизерин в щитках охотника вместо Эдриана Пьюси должен был выйти Дэвид Макалистер. Каким образом была осуществлена замена было неизвестно никому, староста же узнала об этом случайно, пройдя мимо слизеринского стола, где студенты обменивались серебристыми значками с блестящей короной, которую то и дело сменяла надпись "Рональ Уизли - наш король! Рональд Уизли - наш герой! На помойке он родился, Слизерину пригодился!". Кинон только сокрушенно закатила глаза, ибо говорить что-либо слизеринцам о значках было бы бесполезно. Она высматривала за гриффиндорским столом близнецов, чтобы между делом встретиться взглядом с одним из них или хотя бы просто посмотреть на них со стороны, но потом поняла, что ее ожидание тщетно - концентрация Уизли в зале была поразительно невысокой. Девушка долго выбирала между тем, пойти ли ей на матч или остаться в замке и караулить за углом Амбридж или кошку Филча, чтобы поджечь одной из них хвост. В итоге, серьезно подумав, староста решила пойти на стадион. Она накинула на плечи куртку и вышла из Большого зала, не глядя по сторонам. Ее волнение усиливалось, это отнимало много сил. Под ногами Фреи шуршали опавшие сухие листья, покрывавшие мерзлую октябрьскую землю. Она шла к стадиону привычной дорогой, на автомате передвигая свинцовые ноги. В сонной спешке Кинон оставила в замке перчатки и шарф, кончики ее пальцев совсем побелели, руки мириадами маленьких иголочек покалывал легкий морозный утренний ветерок. Она шла вслед за такими же многочисленными зеваками со всех четырех факультетов, жаждущими "хлеба и зрелищ" на арене стадиона. Позади старосту вдруг кто-то окликнул. Она сонно обернулась на звук своего имени и застыла, как вкопанная, увидев, кто ее позвал. - Не знал, что ты любишь спорт, - сказал ей Фред, облаченный в игровую форму темно-багрового цвета, когда подошел к ней ближе. В спортивной форме он казался еще выше, его широкие плечи, скрытые кожаной защитой, были расслаблены, черты его лица по сравнению с Джорджем были сглаженными, линии подбородка и носа выглядели прямее, а во взгляде и во всей его фигуре ощущалась мощная энергия. Студенты, проходящие мимо, восхищенно оборачивались на гриффиндорского загонщика. Фред был один. - Не люблю, - сдавленным голосом ответила девушка, глядя на загонщика снизу вверх. - Но это ведь не помешает мне насладиться честной игрой. - За кого болеть собираешься, если не секрет? За этого смазливого слизняка или за нас? - Сам факт возникновения у тебя в голове этого вопроса уже довел нашу беседу до абсурда. - Не умничай, Кинон. Держи вот, - с этими словами Фред протянул девушке свернутый вчетверо бордовый факультетский шарф крупной вязки с двумя тонкими золотыми полосками по краям. - Ты только не подумай, что он мой. Джордж оставил. Зачем не спрашивай. Счастливо, - сухо бросил он девушке, а затем уверенно и широко зашагал в сторону стадиона. Вслед за ним вприпрыжку поспешила толпа охающих и ахающих через каждый шаг гриффиндорских девчонок, которые преследовали Фреда от самой раздевалки. Как только он покинул старосту, фанатки остановились и разом обернулись в сторону старосты, хмуро зыркнув в ее сторону. Фрея удивленно посмотрела в их сторону и широко развела руки в стороны: - Ну, здорово! Зачем Джордж оставил ей шарф? Ей, старосте Когтеврана, гриффиндорский шарф? Да еще и после того, что сказал ей в коридоре?.. Ее сознание отказывалось адекватно воспринимать информацию, а потому староста просто завернулась в шарф потеплее, ощутив знакомый запах пороха и апельсинов. Фрея мечтательно зажмурилась, почувствовав, как еще десять минут назад этот шарф, принадлежавший Джорджу Уизли, теперь согревал ее раскрасневшиеся от осеннего морозца щеки. Казалось, тепло добралось до самого сердца девушки, оно забилось чаще, сознание Кинон немного прояснилось. Староста заняла место прямо у самого края трибуны, ее руки коснулись шершавого и потрепанного годами грубого полотнища, скрывавшего деревянную конструкцию стадиона. На улице было пасмурно и безветренно, погода была летной, и матч между двумя вечно враждующими командами не мог не состояться. Девушка стала глазами искать близнецов среди игроков в багрово-желтой форме (высыпавших на поле по свистку мадам Трюк), а затем Дэвида, горделиво вышагивающего в числе облаченных в серебристо-зеленые роскошные полетные мантии слизеринцев. По телу Фреи пробежал холодок. Она больше всего не хотела, чтобы Дэвид перенес их скандал на поле боя, что впрочем было так же неизбежно, как ее отработки у Амбридж после квиддича. Через полчаса матч был уже в полном разгаре; Рон пропустил уже три мяча, Гриффиндор сдавал позиции, а Дэвид, гордо восседая на метле, ликовал вместе с Монтегю, кружившим мимо скандирующим грязные стишки серебристо-зеленым слизеринским сектором. Напряжение нарастало, сердца болельщиков Гриффиндора бились, как один налившийся кровью пульсирующий мотор. Дэвид, уворачиваясь от бладжеров Фреда, ловко взмывал то над одним, то над другим близнецом, распаляя каждого из них; его смех звучал так зло и громко, что доходил до профессорских трибун, где как один сплошной комок нервов сидела профессора Макгоннагал, которая натянула зеленый чепец почти на самые глаза и крепко вцепилась в гриффиндорский шарф. Фрея не знала, куда ей деться, она еще никогда так не волновалась из-за игры, еще никогда у нее возникало столь непреодолимого желания вмешаться (помочь готовому вот-вот лопнуть от волнения, позеленевшему Рону, пассивно парящему между кольцами) и угомонить слизеринских загонщиков, то и дело посылавших бладжеры в ловца Поттера. Но вот настал момент, когда стадион замер, напряжение дошло до предела, и в микрофон голос комментатора Ли Джордана прокричал:"ГОЛ! Сорок-десять в пользу Слизерина! Что же будет дальше?!." Волнение постепенно стихало, все тело старосты била мелкая дрожь, сказался внезапно поднявшийся ветер. Взгляды всех болельщиков были прикованы к ловцу команды Гриффиндор, борющегося за маленький золотой мячик с Драко Малфоем. Еще несколько минут прошло, когда стадион вдруг возликовал: Поттер буквально вырвал снитч из-под носа ловца Слизерина, подарив Гриффиндору блистательную победу. Со стороны "львиной" трибуны послышался шум, пенье и крики восторга; доведенные до белого каления игрой вратаря Уизли, гриффиндорцы поздравляли друг друга с победой, крепко пожимая друг другу руки. Староста Когтеврана подпрыгнула от радости, вскинув обе руки вверх с криком:"ЕЕЕС!", но в ту же секунду улыбка исчезла с ее лица, когда девушка краем глаза заметила суету на стадионе. Она сощурилась, стараясь разглядеть, что там происходило. На трибунах воцарилась тишина: каждый старался прислушаться. Мадам Трюк отчитывала слизеринского загонщинка за нечестную атаку Поттера бладжером, сбросившего ловца с метлы; со всех концов стадиона вмиг послышались недовольные крики, улюлюканье и возня, создалось впечатление, что весь Гриффиндор обещал своим скорым появлением игроку Слизерина хорошую трепку. Староста поспешила к месту перепалки поближе, стараясь протиснуться сквозь сгрудившихся на борта когтевранской трибуны студентов. Быстро сбежав вниз по деревянной лестнице, она, не отрывая глаз, следила за происходящим на поле. И когда девушку от облаченных в спортивные мантии гриффиндорских и слизеринцских спортсменов отделял лишь дощатый деревянный тупик, сквозь перекрытия которого можно было пролезть прямо на поле, стадион взревел: на песчанике началась драка: отошедший от падения с шести футов Поттер и один из близнецов Уизли задавали хорошую трепку ловцу Слизерина. Наглец дерзнул опуститься до оскорблений в сторону выигравшей команды, а затем и членов семей некоторых игроков. Поттер и Уизли не могли поступить иначе, кроме как возжелать сделать Малфою как можно больнее. Ненависть и обида овладели их разумом, они оба поддались эмоциям, набросившись на ловца, и пригвоздили его к земле. Рвущегося на подмогу брату и Поттеру близнеца Уизли, с силой удерживали трое гриффиндорских охотниц. - Импедимента! - вскричала Фрея, направив палочку на Поттера, как только подбежала к месту драки. Ловец отлетел в сторону от Малфоя. Дыхание Кинон сбилось, ее грудь яростно вздымалась, девушка посмотрела на едва пришедшего в себя Джорджа, который застыл в стороне от Малфоя, как только Поттера отбросила заклятьем. У него вспухла губа, а лицо сильно раскраснелось, он тяжело дышал, с ненавистью глядя на стонущего от боли ловца противников, скорчившегося на песке. Джордж не сразу понял, что произошло, он взглянул на Фрею, удивленно вытаращившуюся на него, а затем перевел взгляд на сбившийся на бок гриффиндорский шарф, повязанный на шею старосты Когтеврана. Через секунду к ним подбежала Мадам Трюк. - Что вы делаете?! - прокричала она, рискуя сорвать горло. - Никогда в жизни не видела такого поведения! Марш в замок, вы двое (она обратилась к Гарри и Джорджу), и немедленно в кабинет декана. Отправляйтесь! Ну! Ловец и загонщик молча пошли с поля, не глядя ни на кого. - Вы вовремя, староста, - подошла к пребывавшей в полуобморочном состоянии старосте мадам Трюк. - Они бы его до смерти могли... - Не могли, мадам, - возразила Фрея, рассеяно глядя перед собой. - Они не звери. Судья матча лишь возвела руки к небу и удалилась в раздевалку. Осознав, что теперь ждало членов команды Гриффиндор, Кинон поспешила в замок, чтобы как-то смягчить решение декана, но ее остановила крепкая рука, вцепившаяся в ее локоть с такой силой, что девушка едва не упала. Это был Фред. - Никуда ты не пойдешь, - серьезно сказал он. - Пусти! - вырывалась Фрея, стараясь разжать его пальцы. - Не нужно тебе туда идти, ты только все испортишь! - уже кричал Фред, - Что ты изменишь? Девушка сморщилась, гневно взглянув Уизли в глаза, завладев его вниманием. Он слегка ослабил хватку, и староста не могла этим не воспользоваться. Не отрываясь глядя ему в глаза, она с силой наступила ему на ногу, а свободным локтем ткнула в живот. От неожиданности Уизли выпустил локоть когтевранки, согнувшись пополам от удара под дых. Девушка оглянулась в его сторону, и побежала в сторону замка. Она чувствовала только, как ветер свистел у нее в ушах и обжигал щеки. Она влетела в вестибюль, а через Боковую комнату сквозь портрет Мирабеллы Планкет попала на второй этаж. Часто дыша, сдув со лба растрепавшиеся волосы и слегка оправив сбившийся на бок шарф, Фрея посмотрела в сторону кабинета декана Гриффиндора. Она сделала решительный шаг навстречу коридору, когда позади нее раздалось мерзкое "кхе-кхе". Девушка сокрушенно возвела глаза к небу в поисках поддержки, и обернулась, обнаружив позади себя закутанную в зеленую твиддовую мантию Генерального инспектора Хогвартса. - Как хорошо, что я Вас встретила, мисс Кинон. Девушка попыталась изобразить на лице подобие улыбки, по виду больше похожей на челюстно-лицевую судорогу. - Правда, это возмутительно, что произошло на стадионе, Вы не находите? - беседовала Жаба приторно-сладким голоском, с интересом взглянув на гриффиндорский шарф Кинон. - Вы ведь староста Когтеврана, я права? - Да, профессор. - Тогда объясните, - потребовала жаба, снова возмущенно посмотрев на шарф старосты. - Это подарок, профессор. - В таком случае, я попрошу Вас впредь воздержаться от принятия подобных даров. Ничего хорошего от этих гриффиндорцев ждать не следует. Вы ведь сопроводите меня в кабинет декана? Сердце Фреи едва не остановилось, она знала, что если войдет в кабинет Макгоннагал в сопровождении Амбридж, Гарри и Джордж непременно решат, что они с Жабой шли вместе со стадиона... но отказывать Амбридж было бы просто невозможно. И, смиренно склонив голову, староста поплелась вслед за профессором ЗОТИ, быстро перебиравшей кривыми пухлыми ножками в сторону кабинета профессора Макгоннагал. Без стука войдя внутрь, Амбридж снова мерзко кашлянула, чтобы отчитывающая ловца и загонщинка гриффиндорской команды декан обратила на нее внимание. Гарри и Джордж обернулись, узрев в дверях жабу и сопровождавшую ее старосту. Джордж зло сощурился, увидев Кинон в обществе Амбридж. Пока профессоры спорили о мере наказания, Амбридж трясла перед Макгоннагал очередным Декретом об образовании, а профессор Трансфигурации старалась сохранять спокойствие, едва удерживаясь, чтобы не вцепиться в напомаженные волосы Жабы, Фрея поспешила покинуть кабинет. Через пару минут из него вышла и Амбридж с чрезвычайно довольным выражением лица, а следом за ней Гарри и Джордж. - Ты своего добилась? - с горечью бросил Джордж, глядя на свой шарф на шее старосты. - Добилась чего? - растерянно спросила девушка. - Ты привела сюда эту Жабу? Джордж был необычайно зол, его ноздри бешено раздувались, все тело его била дрожь, а в глазах сильно помутнело. - Я бы... не стала.. - попыталась сказать Фрея, но ее голос звучал предательски тихо и неуверенно, чтобы кого-то убедить. - Тебе же все наш квиддич покоя не давал, радуйся теперь - нас исключили из команды. Навсегда! - Джордж, я... - А я ведь... - Уизли посмотрел вниз, на носы своих ботинок, - ...на секунду подумал, что ты не предатель. И прежде, чем девушка успела ему что-то возразить, гриффиндорец прошел мимо нее и решительно зашагал вслед за Поттером, направлявшимся в башню Гриффиндора, не желая больше продолжать разговор. Девушка рассеянно огляделась по сторонам. Она сняла с шеи шарф и нервно вцепилась в него правой рукой. Со стороны лестницы послышались приближающиеся шаги. - Ну что? - осведомился Фред, поравнявшись со страстой, когда его брат и Поттер скрылись за повротом. Девушка, смотрящая перед собой в одну точку, не обратила внимания на Фреда. Гриффиндорский загонщик прислонился к стене, чтобы перевести дух, в руках он сжимал небольшую кожаную флягу. - Это вода? - спросила Кинон, глядя на сосуд в руках Фреда. - Да, - ответил гриффиндорец, бросив короткий взгляд на свою фляжку. Староста забрала сосуд из его рук, открутила колпачок и выплеснула прозрачную воду себе на макушку. Фред изумленно посмотрел на старосту, быстро замотавшую головой из стороны в сторону, чтобы стряхнуть с волос лишние капли. Закончив, она протянула ему флягу. Гриффиндорец молча принял ее из рук старосты, не отрываясь глядя на вымокшие длинные волосы Кинон. Девушка пошла вдоль по коридору, не обратив внимания на вопросительный взгляд Фреда. День не обещал ничего хорошего. Через пару дней положение только ухудшилось. Метлы близнецов и Поттера арестовали и заперли в кабинете Амбридж, а "Львиная" команда по квиддичу осталась без загонщиков и ловца. Капитан гриффиндорцев Анджелина Джонсон рвала на себе волосы от злости, тайно мечтая поджечь кабинет Амбридж с самой Инспекторшей в придачу, близнецы Уизли ходили по замку чернее тучи, а Поттер пребывал в полной растерянности, ломая голову, как же исправить положение. Тем временем, торговля забастовочными завтраками усилилась, добавив Кинон проблем с кровоточащими младшекурсниками, с маниакальным удовольствием поедающими между лекциями ненавистных профессоров Зельеварения и ЗОТИ Лихорадочные леденцы и Кровопролитные конфеты. Когда же в день чемпионата Джордж Уизли наконец остыл, то вспомнил свои последние слова в разговоре с Кинон. Он решил, что староста не могла натравить на них с братом Жабу - Фрея была на это неспособна. Вероятно, ее появлению существовало какое-то невообразимое объяснение, в конце концов она могла внезапно наткнуться на Жабу, а неподобающий шарф спровоцировал Амбридж, внезапно решившую прижучить и Фрею в придачу, в качестве десерта после основного блюда из перьев, кулаков и крови Малфоя. Джордж чувствовал, что погорячился; боль и обида на Амбридж, появление старосты Когтеврана в ее компании, лишение метлы и отработки у Макгоннагал - все это настолько сильно надавило на мозг, что он просто сорвался. Теперь он стал думать, как бы поговорить со старостой. Он стал наблюдать за ней издалека, про себя подмечая, надевала ли она его шарф на уроки Ухода за магическими существами, и всякий раз радовался, видя, как мягкий бордовый аксессуар согревал ее щеки. Что-то происходило внутри него, когда он видел эту девчонку перед собой. Что-то, что заставляло его потом много раз снова и снова возрождать в голове ее образ, помнить все ее слова, сказанные ему когда-то; Джорджа тянуло к ней несмотря на то, что эта связь была далеко не из безопасных для них обоих. На третий день после ссоры Джордж последовал за старостой, возвращавшейся из Подземелий с проверки работ у Снейпа. Уизли шел, петляя из коридора в коридор, чтобы Фрея не заметила за собой "хвост". Она была в форме - в выправленной наружу рубашке, выглядывавшей из-под темной безрукавки, на которой поблескивал темно-синий значок старосты факультета. Ее темные длинные волосы свободно спадали на ее спину и худые плечи. Она расстегнула верхнюю пуговицу на блузке и ослабила галстук, следуя в направлении башни Когтеврана. У нее был усталый вид, ее глаза слипались, все о чем она мечтала было вернуться в спальню и уснуть, но... Кинон вдруг резко обернулась, услышав позади себя шорох. Коридор был пуст и тих, пламя факелов отбрасывало тени на стены и пол. Решив, что ей показалось, староста продолжила шаг, но через минуту вновь остановилась и резко обернулась, обнаружив у себя за спиной бывшего гриффиндорского загонщика. Девушка не ожидала увидеть его теперь, ее дыхание сбилось, а сердце вдруг яростно забилось в груди. Она посмотрела на Джорджа. Каждой клеточкой своего тела она мечтала прикоснуться к нему, но продолжала стоять прямо перед ним, глядя ему в глаза. - Ты хочешь поговорить со мной? - тихо спросил Джордж, сделав акцент на слово "хочешь". - Не знаю. Вдруг ты опять обвинишь меня во всех смертных грехах... - Нет, - прервал ее гриффиндорец. - Пойдем отсюда. И они направились в сторону портрета пузатого Берти Боттса, сквозь который попали в маленькую боковую комнату, ответвляющуюся от главного коридора шестого этажа. Девушка никогда раньше не была в этом месте и с интересом огляделась по сторонам. Внутри небольшого помещения посередине комнаты стоял широкий квадратный стол, заставленный пробирками, перегонными кубами, склянками с разноцветной жидкостью и пожелтевшими обертками с тремя большими буквами W на каждой; по стенам была развешана гриффиндорская символика и "живые" постеры команды "Холихетские гарпии". - Это наша с Фредом "тихая гавань", - объяснил Уизли. - Тут вы творите свои грязные делишки? - ехидно ответила Фрея, приблизившись к полке со всевозможными справочниками по Зельеварению. - Ненавидите Снейпа, а сами его книжками зачитывайтесь, - прокомментировала староста, взяв с полки ветхий томик Бенджамина Блосса. - Снейп и Зельеварение для нас с Фредом никак не соотносятся. Мы их по отдельности воспринимаем. Знаешь, гуляет такой черный бородавочник с крючковатым носом по сырому подземелью, чахнет над своими склянками, а к искусству зелий все равно отношения не имеет. Фрея тихо усмехнулась. - Ты ведь с его отработок возвращалась? - Он ценит меня как ученика. Я проверяла последнюю работу младших курсов. - И что, сплошь жабьи мозги да желудки? - озорно посмотрел на нее Джордж. Девушка рассмеялась, потому что именно так оно и было: зелья третьекурсников Пуффендуя были сварены неумело. Зрелище так себе да и запах не Шанель №5. Джордж приблизился к девушке и взял ее за плечи. - Зачем? - не глядя на него спросила она, как только рука гриффиндорца коснулась ее. - Я не знаю. - А ты спроси себя. Прямо сейчас задай себе вопрос, чего ты хочешь... - Тебя, - прервал старосту Уизли. Девушка быстро посмотрела на Джорджа. Тот только грустно улыбнулся. - Ты... - Я тебя не трону, - снова прервал ее гриффиндорец, отвернувшись от нее к столу. - Если ты сама меня об этом не попросишь. - Я не попрошу, - бросила ему девушка, вспомнив свою обиду. - И гиппогриф - это огромная летающая собака, - съязвил широкоплечий гриффиндорец, посмотрев в сторону старосты с легкой улыбкой. - Ты невозможен, Джордж Уизли! - вскричала староста, приблизившись к самой его спине. - Ты так странно произносишь мое имя, - тихо сказал Джордж, взяв правую руку девушки в свою. - "Джордж Уизли" - повторил он, скопировав ее манеру говорить, но сделал это значительно мягче и тише. - Мне нравится. Девушка покраснела и отвела взгляд от Джорджа, но руки не отняла. - Поцелуй меня, - сказал он. - Что? - вытаращила на него глаза Фрея. Она старалась унять бешеный стук сердца, чтобы он не услышал его. Староста решила не отдавать себе отчет в собственных действиях, она не выдержала мучительной тишины и мягко подалась вперед, накрыв своими губами губы Джорджа. - Ау! - он оторвался от нее и улыбнулся. - Губа, - объяснил он, напомнив о трофейной ссадине, не успевшей зажить после драки с Малфоем. Рана загорелась огнем от прикосновения губ когтевранки. - А я аккуратно, - шепотом произнесла Фрея. Она встала на цыпочки и невесомо коснулась уголка губ Джорджа. Гриффиндорец зажмурился, почувствовав ее прикосновение, его руки легли на талию девушки, он легонько притянул ее к себе, ощутив, как сильно колотилось ее сердце. В его руках она казалась такой беззащитной и маленькой, что у гриффиндорца защемило сердце. Он не хотел больше ссориться с ней. Теперь все должно было измениться...