У магии нет цвета

Гермиона никогда в жизни еще не чувствовала себя так неловко, как сейчас, стоя перед дверью кабинета Защиты от Темных Искусств. На оставшихся уроках она сидела и почти не записывала, а думала о новом преподавателе! Но самым страшным было не это — она согласилась прийти к нему после занятий. Правда, она совсем не представляла, о чем они будут разговаривать, но от мысли, что она окажется с этим профессором Калленом наедине в его первый день в Хогвартсе, Гермиону почему-то бросало в дрожь. Он сумел показать себя рассудительным и внимательным преподавателем, но сложно его было воспринимать исключительно в такой роли. Возможно, это всего лишь гормоны или же разговоры вокруг... Досчитав в уме до десяти, чтобы выровнять дыхание, Гермиона начала стучаться в дверь, которая тут же открылась от одного прикосновения. Она до боли закусила губу и сделала несколько шагов внутрь. Каллен сидел за столом в углу, склонившись над какой-то книгой, был уже без мантии, в белоснежной рубашке и маггловских джинсах. Гермиона выдохнула и, собирая волю в кулак, прокашлялась. — Профессор Каллен? Вы хотели, чтобы я зашла. Он поднял голову — и выглядел таким задумчивым, уставшим, что вместо разговоров хотелось предложить ему горячего чая с ромашкой и посоветовать отоспаться. Гермиона нервно сжала за спиной руки и выдохнула, в который раз. Ведь пришла она, чтобы он ей не занижал оценки из-за некого незнания, по его мнению, жизни. — Да, присаживайтесь, мисс Грейнджер, — Каллен громко захлопнул книгу и встал, чтобы принести стул и поставить рядом. Гермиона присела и сжала ладони так, что ногти впивались в кожу. С ней раньше не случалось таких ситуаций. И дополнительным испытанием для самой себя было стараться не разглядывать его так пристально и открыто, хотя очень хотелось. Дрожь, посетившая ее после урока, вновь дала о себе знать, и Гермиона тратила почти все душевные силы, чтобы выглядеть невозмутимой, однако была уверена, что получалось слабо, тем более что она могла поклясться, что Каллен смотрел на нее... так же заинтересовано. — Вы хотели со мной поспорить. О чем? — а вот у него явно был талант к тому, чтобы демонстрировать полную невозмутимость, и это Гермионе лишь дало еще повод для переживаний. Она и так была в замешательстве от осознания приватной беседы с преподавателем... Который ей очень неожиданно понравился, хотя до этого Гермиона была уверена, что в жизни все должно происходить иначе. И, присев и почувствовав хоть какую-то опору, она даже забыла, о чем хотела с ним поспорить с самого начала. От этого Гермионе стало стыдно за себя — вдруг Каллен что-либо заметил в ее поведении, ее нервозность, ее взгляды?.. Поэтому надо вспомнить, обязательно вспомнить. — С тем, что человек властен над магией, если в нем воспитывают правильное отношение. Мы же учимся полезным заклинаниям, в доброй школе, с хорошими преподавателями, понимающими, что нам нужно, а что нет... — Мисс Грейнджер, — Каллен выпрямил спину и подался вперед, еще ближе, — я надеюсь, вы знаете историю и помните, что в Хогвартсе учился человек, который впоследствии стал тем, при упоминании имени которого все вздрагивают? Даже не имени, прозвища — Тот-чье-имя-нельзя-называть. Он тоже был учеником, как вы, он изучал такую же магию, как вы, но он стал тем, кем стал. Магия — бесцветна, оттого опасна. Магия — инструмент в руках человека, которого одолевают разнообразные мысли. Я буду рад, если помыслы ваши и ваших друзей чисты, но есть те, кто до сих пор примыкают к Темному Лорду и считают его идеалы, его мировоззрение верным. И они используют магию, она — инструмент в их руках, и этот инструмент в большинстве случаев приносит вреда больше, чем просто помыслы или даже физическая сила. — Но есть же целебная магия, защитная магия, бытовая магия, в конце концов! — от попытки мыслить логически Гермиона приободрилась — значит, не все потеряно. Осталось только постараться не начать лезть человеку в душу. Да, профессор Каллен умен, симпатичен и обладает очень интересным взглядом на волшебный мир, но он... в первую очередь преподаватель. — Да, есть. Причем целебная и защитная существуют как противоположность атакующей и травмирующей. А бытовая... бытовая заставляет мага лениться. Ведь намного легче взмахнуть палочкой, чем сделать что-то руками. Конечно, тут вы можете назвать такие плюсы, как экономия времени... Но маг — в первую очередь человек, и он не должен забывать, кто он есть. А создавать что-то без магии, созидать — это дает ощущение жизни. — Что вас сделало таким, сэр? — все-таки не выдержала Гермиона. Его доводы были логичными, она не могла даже поспорить, но этот вопрос сам вырвался наружу. Ей слишком сильно захотелось узнать, откуда у него такое мнение. Каллен вздохнул, потирая виски пальцами, и устало посмотрел на девушку. И слегка улыбнулся, чему Гермиона очень удивилась. — Вы действительно хотите знать? Я посчитал, что вам интересна только учеба. Вы же лучшая ученица, так мне сказала профессор МакГонагалл. — Я не просто лучшая ученица! — запротестовала Гермиона, только потом осознав, насколько нелепо в таком разговоре прозвучала ее фраза. — Я хороший человек, — растерянно произнесла она, опустив глаза, словно пыталась заставить саму себя в это верить. — И потому готовы слушать истории совершенно незнакомого человека? Который, скорей всего, уйдет через год, а то и раньше. Ведь эта должность проклята?.. — Я хочу понять вас, — на выдохе ответила она и посмотрела на преподавателя, тут же отведя взгляд. — Интересно. До этого меня редко кто хотел понять... Но, если это ваше желание, пожалуй, исполню его. Пожалуй, это именно то, что ей хотелось услышать, несмотря на проснувшуюся логику, вопившую в висках «Ну зачем ты это делаешь!». Гермиона едва заметно улыбнулась и смелее посмотрела на Каллена — как на первом занятии. — Понимаете ли, мисс Грейнджер, я из довольно старой магической семьи. Но над моей семьей навис однажды рок — два поколения рождались сквибами, да еще и женились на волшебниках с небольшими способностями... А я был первым ребенком с магическими способностями, и моих родителей и бабушек-дедушек это очень обрадовало. Меня пытались натаскивать в магии раньше положенного срока, а мне это было неинтересно, на удивление. Когда я поступил в Хогвартс, то мои родственники пренебрегали запретом на использование магии во время каникул, объясняя это тем, что никому не скажут, а я полезен. Как думаете, в такой обстановке, когда тебя воспринимают просто как генератор магии для бытовых нужд, какое отношение может появиться?.. У Гермионы даже появился вариант ответа, но она решила промолчать. Вместе с тем, чтобы слушать, как в голосе Каллена появляются различные оттенки, было интересно за ним наблюдать — на лице проявились эмоции, а на лбу проступили морщины не по возрасту. — В Хогвартсе я учился на Гриффиндоре, как и вы, и общался в основном с не зацикленными на магии полукровками. В этом нет ничего интересного... — он выдохнул и взъерошил пятерней волосы, так, что у Гермиону снова пробило на дрожь. Вот недавно, буквально минуту назад она была вся такая из себя логичная, а теперь кусает до боли губы и следит за каждым его движением. Нет, вряд ли это чья-то шутка с Амортенцией, но причины таких реакций организма она может и потом поискать... — Потом я поступил на службу в Аврорат — слышал, и вы туда собираетесь... — пауз в речи Каллена стало больше, словно он собирался с мыслями. Видимо, то, что он собирался рассказать, было очень сокровенным. Гермиона не знала, стоит ли ей отвечать, и потому молчала. Молчала и старалась не смотреть в уставшие серые глаза. — Аврором я пробыл почти десять лет. Ушел оттуда год назад. Попал в засаду Пожирателей Смерти, был подвергнут Круциатусу, видел смерть своих коллег, но сумел выбраться, и... — его голос на последнем слове сбился на хрип. Каллен прокашлялся в кулак и резко поднялся со стула и отошел к своему столу. Гермионе же захотелось встать вслед за ним и обнять — так же обычно делают, когда хотят утешить?.. Но она лишь покачала головой и, выдыхая, спросила: — Но вы же не сдались после этого? Вы теперь в школе. И вероятность, что Пожиратели Смерти... — Гермиона осеклась, встретившись взглядом с Калленом, — ну вот, попыталась поддержать, а вышло как всегда. Она сжала ладони в кулаки с такой силой, что побелели костяшки, но удержалась от дальнейших слов. — Да, я в школе. Но я видел ту сторону магии, понимаете. Меня пытали люди. Которые учились со мной в школе. Мои ровесники. И они пытали моих друзей. И многие этого не выдержали. Понимаете, Гермиона, после такого очень сложно верить в то, что каждый человек будет сопротивляться. — Понимаю, — она кивнула и отвела взгляд — смотреть Каллену в глаза было невозможно, она еще никогда не видела столько боли и столько искренности. И больше ее смутило только то, что он обратился по имени, не по фамилии. — Поэтому я буду иметь в виду... этот ваш опыт. — Спасибо, что выслушали, мисс Грейнджер, — произнес Каллен и улыбнулся — невыраженно, но как-то тепло и благодарно. — Думаю, вам пора в Башню — домашние задания ждут, в том числе и на мой предмет, — поспешно добавил он, подойдя ближе. — Надеюсь, после этого разговора у нас сложится учебное взаимопонимание, — эту фразу Гермиона приняла как приглашение, все-таки, уже оставить преподавателя в покое и, в попытке встать как можно спокойнее, чуть ли не упала — ноги почти не держали. — Да, конечно, профессор Каллен, — выдохнула она и торопливо направилась к выходу. — До свидания. И только Гермиона решила, что все, на сегодня это будет последним, о чем стоит думать, как неожиданно для самой себя решилась еще на один важный вопрос, остановившись у двери: — Профессор Каллен... А можно я буду иногда приходить и беседовать с вами на подобные темы? Наверное, мне надо... узнавать больше о чужом опыте и расширять свои взгляды. — Да, конечно, мисс Грейнджер, — Каллен, уже перебирающий бумаги на столе, отвлекся и широко улыбнулся — и Гермиона не могла не ответить ему такой же улыбкой. — Я буду рад помочь вам расширить кругозор. Выйдя в коридор и закрыв за собой дверь, Гермиона откинулась на стену и прикрыла глаза. Кажется, сегодня она будет не спать, а придумывать вопросы для будущих бесед. А завтра и послезавтра попытаться очень аккуратно напроситься на еще разговор... И как же сложно будет сосредоточиться на учебе, пока этот профессор Каллен в Хогвартсе.