Выжить после смерти

Утро встретило задремавшего на крыше Тетсую нерадостно — крапал мелкий дождик, копия письма с Грунта не добавляла радости. У Кагами и Хоро крупные неприятности. Эта парочка — самые квалифицированные шинигами в мире живых, но они не могут разорваться. Нашествие меносов означало одно — межмировая ткань истончалась, а значит, баланс вновь был нарушен. Оставался еще вариант диверсии. Но пустые-диверсанты? У них не было никакой четкой организации для таких масштабных выступлений. Учитывая происходящее в Сейрейтее, вряд ли Генрюсай отправит в мир людей большое подкрепление, да и не было у шинигами в белом городе большого количества народа. Только если старшекурсников Академии направить. На верную смерть. Сейчас почти весь старший офицерский отряд подозревал, что риока — неведомые и очень хорошо тренированные диверсанты. Осознавать, что кучку детей, которая прямо сейчас пыталась отодрать их главную атакующую силу от татами, принимают за серьезных противников, было по меньшей мере странно. Оставалось только надеяться, что он сумеет спасти этих идиотов и не засветиться. Его подчиненные все еще безуспешно обшаривали Руконгай. Пара осторожных донесений гласила, что проникновение — один большой розыгрыш, чтобы проникнуть в Совет Сорока Шести. Теория была интересной и Куроко велел усилить наблюдение за гнездом старых маразматиков, заодно усиливая патруль у Гнезда Личинок и некоторых лабораторий двенадцатого отряда. А отряд особо законспирированных отправился на исследование кварталов Императора. Группа риока, руководствуясь весьма схематичной картой, нарисованной старостой, неторопливо побрели на границу первого района. Орихиме, беззаботно запрокинув лицо к солнцу, любознательно спросила: — И все же, какой он, Шиба Кукаку? — Судя по имени, — не отвлекаясь от карты, ответил ей важный очкарик-Исида, — Это крупный мужчина, являющийся бесстрашным самураем. Доселе молчавший крупный парень перебил его, негромко произнося: — А я думаю, что это седой старец-волшебник… — А мне кажется, что это породистый персидский кот! — перебила Садо Иноуэ, руками показывая над собственной макушкой уши. Орихиме повернулась к Куросаки, но тот шел вперед, бездумно потирая свежие царапины на лице. Мысленно он остался в доме старейшины, дожидаться придурка-Гандзю. Иноуэ перевела взгляд на важно шагающего кота, но Йоруичи умела хорошо контролировать собственное лицо. А в кошачьем обличье ей, наверняка, было еще проще. — Наверное это убеленный сединами старец-самурай с кошачьими ушами! — пришла к выводу девчонка и Тетсу едва не засмеялся сам. Он знал Шиба Кукаку лично и предполагал, что подобное описание ее позабавит. Группа риока, за которой следовал капитан Отряда Омницукидо, вышла из деревушки и уже некоторое время брела по разбитой колее проселочной дороги. Вокруг гудела мошкара, вставшее солнце ощутимо припекало, а слабый ветерок едва колыхал высокую траву. — Ты уверен, что мы правильно идем? — спросил наконец оторвавшийся от собственных размышлений Ичиго у Урю. Исида раздраженно поправил очки и широким жестом предложил Куросаки карту. Сейчас Куроко смог разглядеть на большом листе необрезанной бумаги громадный круг с несколькими крестиками. «И даже с такой картой они умудряются идти верной дорогой» — поразился Тетсуя, впервые с уважением глядя на очкарика. — Если хочешь, веди нас сам, — припечатал Урю и Ичиго только помотал головой. — Кукаку-сан любит уединение? — предположила Иноуэ, все еще не потерявшая присутствия духа. Казалось, ей даже удушливо-влажный жар не мешает радоваться жизни. — Наверное, он не любит привлекать к себе внимания. Куроко едва не фыркнул, а Йоруичи пробормотала: — Ну не совсем так… Будто в ответ на их вопрос вдалеке, наконец, показалось жилище Шиба Кукаку. Небольшой традиционный японский домик стоял, зажатый между двумя гигантскими каменными руками, в кулаках которых было зажато красное полотно, на котором в стиле грубой кисти значилось: «Шиба Кукаку». За этим полотнищем почти терялась гигантская труба. Толпа риока принялась нерешительно приближаться к дому Шиба. Тетсуя с интересом отметил осторожные острые взгляды Исиды. Мальчишка явно анализировал происходящее. Единственный из всего этого куцего воинства. Короткие переговоры с охраной и вот уже риока под почтительные поклоны заходят в широко распахнутые двери. Тетсу качнул головой и легко скользнул следом, оставаясь никем незамеченным. Пристроившись у плеча здоровяка, Куроко заинтересованно изучал пологие ступени, явно сделанные с помощью кидо, ровные стены, отделанные материалом, будто произведенным в мире живых. Вопросов возникало все больше. Они спускались все глубже вниз, слушая виноватые заискивания охранника. Йоруичи милостиво отмахивалась, а Ичиго что-то недовольно бурчал. Когда лестница, наконец, кончилась, Куроко показалось, что они спустились под землю на полтора десятка метров. Охранник, устроившись на коленях, распахнул седзи и риока, наконец, увидели Кукаку, женщину из клана Шиба. Она сидела, уютно устроившись на подушках в легкой майке, белой юбке, больше напоминающей два куска ткани, едва сшитых между собой, с художественно забинтованной головой и совершенно нехудожественно забинтованным обрубком правой руки, к которому крепился грубый деревянный протез. Из-за плеча выглядывала рукоять меча, а серые глаза блестели живо и любопытно. А еще она явно ощущала слежку. Куроко бесшумно выдохнул и привычно обхватил рукояти занпакто. Разговор, который вела Йоруичи прошел мимо него. Впрочем, Тетсуя примерно представлял, что собиралась устроить его бывший капитан. ++ Йоруичи сидела на траве, обхватив пушистые лапы длинным хвостом. После фееричной драки Ичиго и Гандзю, сломавших трубку Кукаку, которая, взбесившись, почти разнесла дом, находиться внутри жилища Шиба было опасно. Перед ней стоял напряженный Куроко, ожидая, наконец, услышать правду о происходящем вокруг. Женщина в обличье животного с трудом подавила горестных вздох. А ведь когда-то малыш Тетсуя, бледный, будто бы полупрозрачный и незаметный, не умел смотреть так остро и серьезно. Взгляд холодных глаз будто готовился просверлить в пушистом черепе дыру. Мальчишка прилежно учился и старался не привлекать к себе внимания, тем самым будто становясь под прожектор. И Шихоин была рада, что заметила его первой. Куроко становился крепче, сильнее, но, как казалось Йоруичи, оставался слишком инертным. Он безмолвно ходил на задания, в точности исполняя приказы, и это женщину-кошку напрягало. Должность, на которую готовила Тетсую Шихоин, предполагала инициативность и способность идти против приказов. Но серьезное бледное лицо со светлыми голубыми глазами будто не выражало никаких чувств и желаний. Идеальный исполнитель. Идеальная тень. Такие не могут быть руководителями, но Йоруичи была обязана оставить пост главы отряда Омницукидо целиком своему человеку. А Куроко с его кодексом чести и понятиях о преданности подходил просто идеально. Приближался час X и Шихоин пришлось почти сломать Тетсую заданием о зачистке квинси. Первоначальные результаты разочаровали: Куроко выполнил задание в точности, не щадя никого. Но слова Хоро о спасшихся детях вернули веру в Невидимку не только Урахаре. Когда на отряд, расследовавший пропажи душ, напал Айзен, Йоруичи была уверена в своем заместителе, как в себе. Окрепший, но все такой же, будто нераскрашенный Куроко умел язвить, злить и смеяться, деликатно прикрыв приоткрытый рот бледной ладонью. А еще Тетсуя умел придумывать неожиданные ходы и ненавидел быть в центре внимания. Почти никто не знал, кто является главой отряда Омницукидо и мальчишку это, кажется, полностью устраивало. «Предавая» Сообщество Душ на глазах Куроко, Шихоин ничем не рисковала. Тетсуя ни на мгновение не засомневался в своей начальнице. Йоруичи казалось, что она на всю жизнь останется для Невидимки Капитаном с большой буквы. Это в какой-то мере льстило, хотя тот же Киске уже давно изжил в себе эту детскую привязанность. Но Куроко был из другого теста. Он пришел на первый же зов, не извещая никого и не притаскивая за собой группу быстрого реагирования, хотя прошло достаточно времени с их последней встречи. Именно в тот момент, глядя в прежде спокойные голубые глаза, в которых в тот момент метался целый клубок запутанных эмоций, Йоруичи, наконец, осознала, что это самый преданный ее ученик. И самый лучший. Шихоин учила Куроко шунко с полной самоотдачей, не оставляя, впрочем, глупых шуток, каламбуров и излюбленных подколов, на которые Тетсуя реагировал слабой улыбкой. Нынешний глава отряда Омницукидо прогрессировал удивительно быстро, и это являлось еще одним поводом для гордости Йоруичи. Вот теперь, выводя под удар любимого «племянника» Куроко, Шихоин чувствовала, как на душе скребут ее пушистые собратья. Зверек задрал голову, находя спокойные голубые глаза, и принялся излагать: — Все началось, когда Киске изобрел одну вещь, Хоугиоку… ++ Акаши Сейджуро стоял на внеочередном собрании капитанов, изучая собратьев по хаори. Старик Ямамото обвел капитанов тяжелым взглядом, и, разомкнув губы, тяжело произнес: — Капитан Ичимару, по какой причине риока не уничтожены? Лицо Гина, несмотря на сладкую улыбку, выглядело скорее устрашающим: — Я видел там четырех невпечатляющих детей. И потом, нам запрещено покидать пределы Сейрейтея, или я не прав?.. Сой Фонг недовольно переступила с ноги на ногу, ведро на голове Комамуры повернулось в сторону провинившегося капитана, а Кенпачи хмыкнул, звеня бубенцами в волосах. Акаши считал, что имеет место сговор, но пока не мог понять, кто помогает Ичимару. Несмотря на отвратительную репутацию Гина, Сейджуро не считал его отпетым негодяем. Он вообще считал, что Ичимару слишком сроднился с какой-то маской. Сотайчо только хмыкнул, качая головой: — Об этом мы поговорим позже. Казнь Кучики Рукии переносится. Через две недели преступницу казнят на Соукиоку. В комнате немедленно поднялся ропот — раньше на Соукиоку, обладающем силой тысяч занпакто, казнили только капитанов. А тут девчонка, даже не старшего офицерского чина. С проступком, от которого можно было отделаться домашним арестом. Акаши недовольно хмыкнул, понимая, что Укетаке заболел слишком невовремя. Неужели кто-то помог?.. — Главной новостью является нашествие пустых на Грунте. Команда под предводительством лейтенанта Кагами рапортует, что появилось уже больше десятка разрывов, через которые в Мир Живых проникают Меносы Гранде. — даже Кьераку выглядел встревоженным, а Маюри выглядел скорее взбудораженным и заинтригованным. — Низших пустых они уже давно перестали считать. Поэтому нужно выделить по сотне бойцов от каждого отряда. Из четвертого просят умелых медиков. Для изучения феномена также требуется дополнительная группа от двенадцатого. — А кто будет защищать Сейрейтей? — встревоженно вскинулась Сой Фонг. — У нас тут вообще-то вторжение риока! — Пусть они сначала попадут в Белый Город, — добродушно хмыкнул в бороду старик Ямамото. — Бойцы должны в течение двух часов быть возле Сенкаймона. Капитаны свободны. Акаши первым исчез в шунпо, собираясь оторвать от оставшегося в мире духов отряда солидный кусок. Сейджуро мимолетно удивился, что капитан отряда Омницукидо все еще не ответил ему. Но возможно, он лично ищет вторженцев?.. Отбирая бойцов, капитан третьего отряда отстранено размышлял о чреде событий. Происходящее все больше напоминало одну большую западню, целью которой точно был не Акаши. Но Сейджуро однозначно не собирался ждать, когда опасность сфокусируется на его клане. ++ Куроко брел за Кукаку и риока по длинному светлому коридору, чудом сохранившемуся после вспышки ярости хозяйки дома, скрывая свое присутствие чисто механически. Мысленно он все еще переживал разговор с Йоруичи. Открывшаяся правда выглядела неприглядно, но другого выхода явно не было. Тетсуе не впервой следовать безумным планам Урахары, тем более, что чаще всего они заканчивались на редкость благополучно. Ичиго бросал на спокойную Кукаку благоговейные взгляды, изредка понимающе косясь на Гандзю. Когда Исида собрался высказать какую-то, несомненно, умную мысль, Куросаки накрыл ему рот ладонью, горячим шепотом призывая приятеля к молчанию. «Определенно, Шиба Кукаку производит впечатление на всех» — хмыкнул Тетсу. Глава отряда Омницукидо в его голове призывал выйти с женщиной на контакт и заключить договор повыгоднее. Женщина с гордостью широким жестом показала на огромную трубу в гигантском подвале, произнося: — Я, Кукаку Шиба, лучший пиротехник Рукона, отправлю вас в Сейрейтей по воздуху! Исиду и Куросаки перекосило совершенно одинаково. Тетсу едва не прыснул, наконец полностью отвлекаясь от своих мыслей. От резкого окрика главы клана Шиба платформа с пушкой поползла вверх, заставляя потолок разойтись в разные стороны. Куроко восхищенно крутил головой, поражаясь мастерству Кукаку и ее подчиненных. Ребятишкам достался духовный шар, и выяснилось, что Ичиго не умеет управлять реацу. -… Это мое изобретение! Спец-пробивной генератор твердых духовных частиц, — Куроко только восхищенно смотрел на замечательное изобретение, полностью экранирующее реацу объекта внутри. Плюсов к заключению договора с семейством Шиба было все больше. — Вы все вместе силой своей реацу сможете сгенерировать поле такой силы, чтобы, когда я запущу ядром из пушки, пробить защитный барьер над Сейрейтеем. И Кукаку парой простых команд направила вторженцев тренироваться, попутно запугав их возможными последствиями неудачи. Гандзю, служивший живым примером, с трудом поднялся с пола, собирая остатки реацу, не потраченной на создание барьера, подобрал прозрачный стеклянный шар с алой птицей на боку и спросил: — Сестра, ты действительно хочешь помочь им? — серьезность неожиданно придала простоватому лицу лишний десяток лет. Куроко, решивший остаться рядом с членами семейства Шиба, обратился в слух. — Почему ты спрашиваешь? — не оборачиваясь, ответила вопросом на вопрос Кукаку. — Потому что я против! — крикнул Гандзю, разрубая свободной ладонью воздух. — Что мне теперь, по твоему, сказать брату? — Гандзю, я уже все сказала! Больше не заводи со мной разговор на эту тему! — Сестрица… — расстроенно пробормотал Гандзю, отводя взгляд. — Слушай, — продолжила женщина после небольшой паузы. — Не стоит так явно показывать им свою слабость. Гандзю послушно спрыгнул с платформы, теперь возвышающейся над землей и побрел в сторону дома. А Кукаку несколько секунд смотрела куда-то в сторону видневшегося вдалеке леса, а затем повернула голову куда-то в сторону Куроко и спросила: — Ну и что же вы сделаете, господин Невидимка? Тетсуя, которого спокойный голос женщины застал врасплох, схватился за занпакто, исчезая из энергетического восприятия женщины. Уши и щеки алели, демонстрируя пережитый стыд. Как же, капитан отряда Омницукидо, а попался как какой-то новобранец! — Исчез, — хмыкнула Кукаку. — Ну, будем считать, раз большая шишка из второго отряда не спешит начать ликвидацию, значит одобрение Готея у меня есть. Куроко несколько секунд молча открывал и закрывал рот, а потом механически кивнул, мысленно набрасывая текст индульгенции, которую оставит Кукаку. Женщина еще долго сидела на деревянной платформе. Ее подчиненные принесли ей бутылку саке и пару чоко. Разлив алкоголь, она подняла свою чашку и заговорила: — Прости, брат. Я решила помочь шинигами и его компании. Я помню, шинигами тебя убили. — она вглядывалась в ровную гладь алкоголя в своей чашке и шептала: — Но если бы ты был жив, ты бы первый отругал меня за то, что я отказала им в помощи. Ты любил шинигами и умер как шинигами. А Куроко в это время наблюдал за потугами Ичиго, который никак не мог справится со сливанием реацу в шар Кукаку. Два брата-близнеца, подчиненные Шиба, объяснять абсолютно не старались, издавая какие-то маловразумительные звуки. Куросаки старался, это было видно. Неконтролируемая реацу растекалась вокруг, с трудом формируясь в некое подобие пузыря, не полого, а полностью залитого энергией. Мощь временного шинигами поражала. Его друзья уже давно научились призывать защитную сферу и отправились есть, оставляя Гандзю наедине с Ичиго. — Она так дорога тебе, та шинигами? — спросил Шиба, раскручивая на пальце стеклянный шар. — Не особо, — тяжело дыша произнес Куросаки. — Ты поклялся, что спасешь ее и теперь сдерживаешь слово? — продолжал допытываться Гандзю. — Я ничего не обещал, — отрезал Ичиго, забирая шар из руки Шибы. — Тогда дело в деньгах? Она посулила тебе сказочную сумму? — теряя терпение, предположил Гандзю. — Зачем мне ваши паршивые деньги в моем мире? — заводясь, почти крикнул Куросаки. — Тогда в чем причина, зачем ты так стараешься? — проорал ему в лицо Гандзю. — Я перед ней в долгу, — неожиданно спокойно ответил Ичиго, отходя от Шиба. — Она спасла мою жизнь. Я ее должник. Мы только познакомились и она отдала мне свою силу, чтобы защитить меня и мою семью. Из-за этого ее и арестовали, а теперь собираются казнить! Я же не конченная скотина, чтобы позволить девчонке погибнуть из-за себя? Гандзю стоял и смотрел на смертного мальчишку в черных одеждах и чувствовал себя последней свиньей. Он подошел к Ичиго и вырвал у него из рук шар, на ходу произнося: — Не слушай, закрой уши и не подглядывай. Сейчас я буду тренировать прием, который придумал сам. Включи воображение… Шиба подробно, по шагам рассказывал, как именно стоит пользоваться шаром его сестры, а Тетсуя стоял и улыбался. Когда Гандзю вышел, Ичиго решился повторить эти довольно простые шаги и… перестарался. Куроко едва не размазало по стенке от волны духовной энергии. Дом, в подвале которого они находились, затрясся. Прибежавшая на грохот и треск Кукаку рявкнула: — Сожми свои силы, идиот! Давление реацу резко уменьшилось, а Тетсуя, утерев текущую из носа кровь, вдруг понял, почему на Куросаки решил поставить Урахара. ++ Шиба Кукаку смотрела на разрушения, созданные одним действием шинигами-недоучки и впервые задумалась: какие все-таки цели преследует Йоруичи, отправляя его в Сейрейтей сейчас? Пара лет тренировок и мальчишка достигнет капитанского уровня. Ичиго что-то кричал Гандзю, братишка что-то кричал в ответ. «Братья по разуму» — фыркнула женщина, резким окриком останавливая очередную перепалку. — Раз уж ты, наконец, научился пользоваться шаром, — «тугодум» повисло в воздухе, оставшись не произнесенным. Шихоин тихонько фыркнула. — Отправляйся вместе со своей компанией спать. Очкарик сверкнул стеклами, поправляя оправу, и высказался: — Но позвольте! С чего вы взяли… Куросаки небрежно заткнул ему рот, помахал рукой и заторопился за любезно показывающими дорогу близнецами. Кукаку не понимала себя. От семьи остались жалкие крохи, среди действующих шинигами нет союзников, но осколки кланового воспитания и гордости просто не дают поступить иначе. «Кайен бы одобрил» — успокоила себя женщина, — «Обязательно одобрил бы». Замершая в дверях Йоруичи махнула хвостом и заторопилась за своими подопечными. А утром у главы клана Шиба раскалывалась голова. Место соприкосновения деревяшки, заменявшей ей правую руку и культи почти нестерпимо зудело. Женщина небрежно собрала волосы и заторопилась к пушке. Позавтракавшие ребятишки уже толпились рядом, перебрасываясь колкостями. Точнее колкости бросал очкарик. Рыжик отвечал на них весьма однообразно, шкафообразный мулат молчал, а рыжая девчонка бестолково пыталась разнять приятелей. «Рисково посылать с ними Гандзю, но другого выхода нет» — убеждала сама себя Кукаку — «Возможно, он, наконец, повзрослеет». Женщина, полагаясь на свое энергетическое чутье, дождалась возникновения стабильного ядра и сложным кидо привела пушку в действие. Ядро стремительно взлетело, устремляясь ровно в купол над белым городом шинигами. С громким, будто бы даже слышимым Кукаку звуком, купол треснул, впуская риока. Шиба довольно улыбнулась, отрывая, наконец, ладони — живую и деревянную, от сильно потеплевшего металла. На платформе рядом с ней лежала пара свитков. Встревоженно оглядевшись, она раскрыла первый. Она глубоко вздохнула, пристально изучая изысканно выписанные иероглифы. Документ описывал все ее взаимодействия с риока, а под отчетом значилось: «Действовала по приказу главы отряда Омницукидо» и оттиск личной печати, от которой так и шибало реацу. — Интересно, а следил за мной тоже глава отряда Омницукидо? — спросила сама себя женщина, разворачивая второй свиток. В самых изысканных выражениях все тот же персонаж настоятельно рекомендовал ей задуматься о поставке спец-пробивных генераторов твердых духовных частиц в отряд, которым руководил сей достойный шинигами. В письме не было ни угроз, ни какого-то негативного подтекста. Глава отряда Омницукидо просто просил ее, как равную. Для главы почти уничтоженного клана это многое значило. Кукаку хмыкнула, обещая себе обдумать это предложение позже. ++ Тетсу сидел в своем кабинете, изучая кипу отчетов. Сигнал о вторжении уже прозвучал и он стянул большую часть сил отряда обратно, оставляя отдельных агентов следить за кварталом Акаши. Судя по предварительному анализу, в Императорских землях готовились к чему-то масштабному. Куроко понимал, что слежка за кварталами Акаши несвоевременна, но ничего не мог с собой поделать — слишком подозрительно вел себя капитан третьего отряда. Даже сейчас, когда воспоминания обо всех действиях Айзена и осторожных записках от Гина вернулись к Тетсуе, он продолжал настороженно относиться к Сейджуро, чуя какой-то подвох во всех его действиях. Отложив очередной отчет, Куроко залез рукой в стол, нащупывая толстую пачку конвертов. Третий офицер отряда Омницукидо исправно собирал личную корреспонденцию, направленную на имя главы отряда Омницукидо. Тетсуя, наконец, решился прочесть недельные завалы. Ему еще предстояло направиться на аудиенцию к капитану Ямамото, чтобы объяснить все свои действия и не попасть под трибунал, но капитан откладывал свой визит, попутно пытаясь понять, воздействовал ли Айзен и на сотайчо?.. Об Ичиго и его компании Куроко не беспокоился. Во-первых, с ним была Йоруичи. А во-вторых, большая часть бойцов отряда Омницукидо получила простой приказ: следить за риока, фиксируя все их передвижения. В случае опасности для жизни вторженцев, доставить тех в тюрьму при втором отряде. Стопка конвертов уменьшалась: предложения о поставках макивар и боккенов по сходным ценам, заявления о повышении цен на форму Омницукидо, счета за ремонт разрушенных бараков… Тетсуя не понимал, чем руководствовались авторы этих посланий, направляя их сразу капитану. В конце стопки скромно лежал конверт из плотной бумаги кипельно-белого цвета, на котором аккуратно значилось «Капитану отряда Омницукидо от главы клана Акаши, капитана третьего отряда Акаши Сейджуро». Проверив конверт на все возможные кидо, Куроко открыл конверт с помощью специального ножа и, не прикасаясь руками к бумаге, вытянул послание. Акаши Сейджуро в самых изысканных выражениях предлагал сотрудничество за которое он просил, ни много, ни мало: «третьего офицера второго отряда Куроко Тетсую». Глава отряда Омницукидо смотрел на лист предельно серьезно. Если бы капитаном была Сой Фонг… Она бы наверняка согласилась. Куроко бережно вставил лист в тонкую папку с компроматом на Акаши, спрятал ее в столе, запер десятком кидо и направился на территорию первого отряда, отчитываться о своих действиях. Голубые глаза щурились непривычно зло.