Битва за Солнце

      - Мы решили… тут с Джонни… - Кейси откидывает с глаз ярко-зеленую челку. – Только надо списывать аккуратно… - он понижает голос, - чтобы Хейсс не попалила.       - Спасибо, - смотрю на исписанную ровными и четкими строчками – никогда бы не подумала, что у Стужецки такой красивый почерк! – страницу. - Но я все же попробую сама.       - У тебя не получится! – заявляет самодовольно он, чуть хмыкнув.       - Знаешь, что бы ты ни думал, я не настолько тупа, чтобы не справиться с задачей.       - Да блин… Дело не в этом! Тут решать надо по-другому! – восклицает Кейси. - Не так, как нам объясняли! Мы и сами бы не догадались, но нам док подсказал и…       - Мисс Уолтерс, - раздается голос профессора Хейсс, - может быть, вам и есть, что обсудить с мистером Стужецки прямо на зачете, но мне бы хотелось, чтобы вы все же обратили свое внимание на химию. Поэтому будьте добры, пройдите к доске.       - Можно не модельной походкой от бедра, - достаточно громко произносит сидящая за мной Айлин – в аудитории раздаются смешки.       - Конечно, профессор, - сердито глянув на Стужецки, встаю из-за стола. Надеюсь, она у меня не второй вопрос спрашивать будет.       Повезло. Пришлось отвечать на пятый - с заковыристой формулой реакции с выделением одновременно теплоты и осадка. Который я, вроде бы, знала хорошо, но все равно не обошлось без язвительных комментариев профессора Хейсс – она, к сожалению, тоже из того большинства людей, которых очень удивляет наличие ума у блондинок. Поэтому никогда не ставит мне высший балл за домашние задания – она уверена, что мне кто-то помогает их делать.       - Ну что же… - изрядно погоняв меня по теме, говорит она с, как мне кажется, неким разочарованием, - вынуждена признать, что ваши знания вполне достаточные… Можете садиться, мисс Уолтерс. Только я бы попросила вас все же воздержаться от беседы с мистером Стужецки - не отвлекайте его. Да и других студентов тоже.       Снова сдавленные смешки, пока я возвращаюсь на свое место. Стараясь не смотреть на Кейси, открываю тетрадь и тщательно переписываю формулы вслед за пишущей их на доске Хейсс. Слышу шумное сопение и сдавленное чертыхание справа от себя:       - Гребаная ручка!.. Джон! – громким шепотом зовет он. - Джонни!       - Мистер Стужецки, мисс Уолтерс как собеседница вас уже не удовлетворяет? – интересуется профессор, не отрываясь от доски. - Раз вы теперь через весь класс мистера Митта зовете?       - Нет, я просто… у меня… ручка не пишет ни хрена!       - А, ну об этом, конечно, нужно сообщить мистеру Митту прямо сейчас! – язвительно говорит Хейсс – снова слышатся тихие смешки.       Молча двигаю ему свою запасную – ярко-розового цвета, с анимешными зайчиками – купила себе и Сэнди, когда летом была в Японии.       - Ух, какая расписная! – хмыкает Стужецки. - А ею писать можно?       - Вполне, - киваю на свою – точно такую же, но ярко-зеленую.       - Ну тогда спасибо! И, это…       - Мистер Стужецки, вам последнее предупреждение! – громко оповещает профессор Хейсс. - После следующего вы будете сдавать зачет за дверью! Вместе с мисс Уолтерс!       …- Тебе на почту должны были прийти фотографии, посмотри, - говорит мама в трубку телефона, которую я прижимаю к уху. – Мне понравились, но над позой тебе все же следует поработать – на некоторых выглядишь несколько неестественно. И еще Линда сказала, что японцы подтвердили тебя на съемки… И сразу говорю тебе – это будет как раз на рождественских каникулах, так что не начинай про учебу! И на следующей неделе у тебя две съемки!       - Хорошо, - киваю, продвигаясь в очереди в кафетерий.       - Что-то энтузиазма в голосе маловато, - замечает она строго. - Между прочим, Линда сказала, что на одной из них тебя будет снимать сам Тьери! И это…       - ...невероятно круто, - тоскливо вздыхаю при виде витрины с сэндвичами и булочками. - Мам, я рада, на самом деле. Просто мне сейчас… - беру овощной салат с грибами и воду, - немного неудобно говорить.       - Хорошо, тогда до вечера. Кстати, позвони, пожалуйста, своему отцу и напомни про ужин.       - Мам, - решившись, беру еще и банан, - думаю, он помнит.       - Позвони, - с нажимом произносит она. – И посмотри фотографии.       - Хорошо, – расплачиваюсь и, с трудом найдя свободный столик – в это время в кафетерии яблоку негде упасть, сажусь на неудобный пластиковый стул. Достаю из сумки планшет и открываю почтовый ящик – зная маму, она не отстанет, пока я не посмотрю, да и самой интересно, если честно.       - Минутка самолюбования? – севшая рядом Магда заглядывает через мое плечо. – Хммм… - тянет, - а ты ничего, клево получилась. Хоть и намазали тут тебя не хило… Даже не узнать. Слушай, - она усмехается, - надо бы автограф у тебя взять – вдруг ты и вправду супермоделью станешь.       - Сомневаюсь, – качаю головой, пролистывая фотографии. И действительно, словно на другого человека смотрю – не на себя. Потому что я настоящая не ношу шикарные платья в пол и туфли на головокружительных каблуках – у меня ноги сразу начинают рыдать и плакать при виде шпилек - и не укладываю волосы идеальными локонами. И не смотрю на окружающих взглядом, полным превосходства – как королева на своих подданных.       И вот это тоже мне не нравится в работе модели: на съемках ты не ты, а то, что делают из тебя фотограф и стилист. Образ – эфемерный или дерзкий, спортивный или гламурный, который ты воплощаешь более или менее удачно. И люди смотрят на твои фото в журнале и думают, что ты такая – настоящая. Белокурая стерва в кожаной куртке. Ванильная девушка в оборках и рюшках с собачкой в руках. А не просто обычная девушка, мечтающая встретить своего…       - Хэй, детка, - поднимаю глаза и вижу Робби Швиммера – нашу спортивную звезду. – Что смотришь? – он бесцеремонно заглядывает в планшет. - Оу, новые фоточки! А в нижнем белье есть, м?       - Выпиши себе каталог «Victoria's Secret» - там таких фоток полно, - сухо говорю, убирая планшет в сумку.       - Твоих, пупсик? - он окидывает меня липким взглядом. - Пошли в пятницу в клуб? Потанцуем, оторвемся?       - Не могу, - качаю головой, - буду занята.       - Оу, и чем же снова? – насмешливо хмыкает Робби на меня. – Детка, я тебя уже в третий раз зову… учти, такими приглашениями не разбрасываюсь…. Может, ведь, и надоесть, хоть ты и милашка.       - Да скорее бы уже, - тихо бормочу под нос. Потому что Робби – последний человек на земле, с кем я хотела бы встречаться. Даже под страхом смертной казни. Хотя, наверняка, половина девчонок нашего потока моего мнения и не разделяют – он же у нас писаный красавец шести футов роста. Да еще и с папочкой – директором крупного банка. – Извини, но у меня уже есть планы, - отвечаю.       - Их можно и поменять, - самоуверенно говорит он.       - Навряд ли, - качаю головой, – не ради тебя точно. Прости, Робби, но я бы хотела поесть, - придвигаю к себе тарелку с салатом.       - Это ты, типа, меня отшиваешь, что ли? – спрашивает он.       - Какая поразительная проницательность! – язвительно говорит молчащая до этого момента Магда – я не выдерживаю и хихикаю.       - А тебя вообще не спрашивают, морда жидовская! – огрызается Робби.       - Зато не такая тупая, как ты! – парирует она.       - Да ты… - его кулаки сжимаются.       - Ну давай, Швиммер, только тронь меня, - Магда прищуривается.       - Надо больно, - он разворачивается и уходит, бросив мне через плечо:       - Еще увидимся, милашка!       - Извини, - тихо говорю Магде, - тебе из-за меня досталась.       - Пфе! – она усмехается и принимается с аппетитом уплетать свой сэндвич. - Можно подумать, он меня прямо оскорбил тем, что обозначил мою национальность! Тем более, знаешь ли, Швиммер… Тоже интересная фамилия! – она фыркает, подмигнув. - Зато я, похоже, раскрыла ему глаза на то, что он тупой, как пробка!       - Думаю, для него это было откровением, - улыбаюсь.       - Нести свет истины – мое предназначение! – смеется подруга. - Не думаю, правда, - чешет кончик носа, - что это его так уж сильно обрадовало… Но мне на это наплевать!       Пока мы едим, краем глаза я замечаю странную возню в дальнем углу кафетерия. Кейси о чем-то яростно спорит с Миттом, потом срывается с места и уходит, сердито зыркнув в сторону друга. Тот качает головой, встает и плетется вслед за Стужецки.       - Чего это с ними?       Магда прослеживает мой взгляд и пожимает плечами:       - Ничего особенного, а то ты Стужецки с Миттом не знаешь! Не поцапаться пару раз за день – нонсенс просто. Кстати, а чего ты все время на Щелочь пялишься?       - Я? – у меня ползут брови вверх. – Ничего я на него не пялюсь. Просто его трудно не заметить. Точнее, его зеленые волосы.       - А мне вот нравится Кейси, - заявляет Магда, хмыкнув. – Я бы с ним не отказалась замутить.       Я передергиваю плечами и молчу.       - А, слышала новость? – Магда подается ко мне и шепчет:       - Прикинь, а профессор Беллами, оказывается, гей! Тут сейчас все об этом только и треплются.       - Ну и что? – пожимаю плечами. – Это его личное дело.       - Нет, ну это да. Но ведь… Никаких шансов, понимаешь? – она широко улыбается. – Хотя так он стал еще привлекательнее…       - Дура, - отзываюсь со смешком. – Даже если бы он не был геем – у тебя все равно не имелось ни одного шанса – профессор, по-моему, здесь самый порядочный человек.       - Все равно он клевый, - повторяет упрямо Магда. – И вообще… Дай помечтать.       Я качаю головой, доедая свой безвкусный салат. ***       На зачете все опять оборачивается не в мою пользу, да и не в пользу Эм тоже: хотел помочь – вместо этого опять налажал. И чего полез? Похоже, мисс Уолтерс я настолько противен, что она даже помощь от меня не примет. Хотя завистливой сучке Айлин я успел сказать пару ласковых из серии: прежде чем стебаться над Эмили – пусть хотя бы для разнообразия голову помоет.       - И, кстати, тебе бы не помешало поучиться красиво ходить… от бедра, - припечатал ее напоследок, ибо в Айлин женственности – ноль. Сурово, но может, в следующий раз подумает прежде, чем рот открывать.       - Стужецки, не старайся, тебе все равно ничего не светит, - желчно процедила мне в спину Айлин. – Сначала папочкой богатым обзаведись.       - Не лезь, куда не просят, - кинул я через плечо с ехидной улыбочкой. – Купи себе вибратор, что ли… Может, полегчает.       И только очередной суровый взгляд доктора Хейсс удержал Айлин от того, чтобы вцепиться мне в волосы.       После занятий я по привычке хотел было зайти к доку, но его в кабинете не оказалось. Пошел в лабораторию, но так и не рискнул заглянуть к нему, услышав обрывки разговора, доносящиеся из кабинета нового руководителя лаборатории – мерзкого типа.       -…Какие пересуды? – слышу сердитый голос дока. - Какое право вы вообще имеете лезть в мою личную жизнь? Она никого не касалась здесь до вашего появления! – грохот стула и звуки шагов.       - Если бы вы больше общались с преподавательским составом, то знали бы: очень многих не устраивает и ваш запанибратский стиль преподавания, и ваш образ жизни, - противный голос Джонсона.       - Да плевать я хотел на мнение преподавательского состава! – док явно в бешенстве. – Какое отношение их желание посплетничать имеет к очевидным результатам? У меня один из самых высоких процентов успеваемости.       - А вот это еще стоит проверить! – замечает этот урод Джонсон, а меня аж потряхивать начинает от злости. Хочется ворваться к нему в кабинет и зубами вцепиться ему в глотку, ну или хотя бы морду как следует разукрасить. – Все ваши студенты будут протестированы на предмет их реальных знаний, - он делает акцент на последних двух словах.       - То есть… Вы думаете, я намеренно завышаю баллы? – растерянный голос дока.       - Мы все проверим. Но, в любом случае, на ваше место уже найдена замена…       Я не дослушиваю, пулей вылетая из лаборатории. Замена? Док больше не будет преподавать? Да че за х…ня? Они там что? Вообще с ума все посходили?       Присаживаюсь на ближайшую свободную лавку, потирая запястье. Нет, я вообще в курсах, что миста Беллами, скажем так, нетрадиционной ориентации. Но, блин, какого хрена? Он что – в боа и на каблуках ходит в универ? Раз они хотят лишить нас единственного нормального препода?       Да и среди студентов о личной жизни дока вообще никто ничего не знает! Девки, дуры, вон сохнут по нему - на его лекции в пух и прах разряженные приходят и глазки строят. Я и то случайно узнал… Ну, его разговор по телефону услышал - тоже случайно, когда у него в лаборатории зависал. Но и то только потому, что док дверь забыл прикрыть, а не специально! Правда, я ни разу не видел… м-м-м, парня… эээ, мужа дока? Он нигде не держит личных фото или еще что-нибудь в этом роде. Зато, блин, все студенты в курсах, что доктор Хейсс недавно развелась, поэтому такая сука зловредная. Недотрах, видимо. И что у Дэнниса есть любовница. И… Да много чего еще. И, это, значит, нормально!       Блин, у меня прямо подкипать начинает!       Нахожу Митта – надо срочно с ним поделиться. С этим же срочно нужно что-то делать! Но Джонни реагирует иначе, чем я от него ожидал.       - Кей, это не твоего ума дело, - говорит он спокойно. Мы присаживаемся за столик в дальнем углу кафетерия. И, хотя моя голова занята другим, я все равно замечаю, что возле Эм трется дебилоид в кубе Робби Швиммер. У нас с ним ооочень теплые отношения! Со злорадством отмечаю, что Эмили, вроде как, его отшила – судя по его морде. Хотя… конечно, внешне они были бы идеальной парой… А, к черту! Мне-то точно, видимо, ничего не светит с ней. Но только не со Швиммером!       - Как это не моего? Джонни, это же док! – восклицаю, возвращаясь к теме.       - Кей, - Митт смотрит на меня внимательно, – профессор Беллами – взрослый человек, и, думаю, сам разберется со своими проблемами.       - Ты предатель, Митт, ясно? – злюсь. – Он же столько для нас сделал!       - Очень много, не спорю, - произносит Джонни и сжимает стаканчик с кофе, морщась.       - «Очень много, не спорю…» - передразниваю его. – Митт, чурбан ты отмороженный, ты понимаешь, что нас с тобой это напрямую касается? Я, блин, не хочу диплом дописывать под руководством какого-нибудь Фернвика.       - Откуда ты знаешь, что это окончательное решение… - неуверенно произносит Джонни. – Ты всего лишь подслушал разговор, который не должен был, кстати, слышать.       - Да пошел ты! – взрываюсь. – Предатель – он и есть предатель!       Выскакиваю из-за стола, в сердцах пинаю стул и, засунув руки в карманы, иду на выход.       - Кей! – Митт догоняет меня уже на входе и дергает за рукав. – Слушай… - он мнется, и я вдруг замечаю, что, общем, приятель расстроен, похоже, и побольше моего, но привычка держать эмоции при себе в нем берет свое. – Может, для начала поговорим с самим доком, а? Ситуация непростая. Можно и хуже сделать.       - Может быть… - бурчу.       - И, если уж все действительно так, как ты говоришь… лучше не в одиночку действовать – только нарвемся, а толку не будет. Дока ведь все любят. Не ты один, супермен недоделанный… - Митт мягко улыбается. - Сделать что-то типа петиции с обращением-протестом… Студсовет подключить. У нас, в конце концов, тоже есть свои права.       - Ладно, согласен, - киваю.       Джонни обнимает меня за плечи и ведет обратно в корпус.       – Кстати, у тебя появится повод пообщаться с твоей мисс Совершенство. Эмили, как-никак, член студсовета, - хмыкает он.       - Насчет пообщаться у меня все через одно место выходит. Сам с ней поговоришь, - бросаю, вздохнув. Тут реально дело важное – запороть нельзя.       - Ну, как знаешь, - пожимает плечами Митт.       С доком я поговорил пару дней спустя, но, кроме обещания научить меня играть на гитаре, большего не добился. Он очень попросил не вмешиваться и сделал это в своей обычной манере: не свысока - мол, вы еще ничего не понимаете, не лезьте, а по-взрослому. По-доброму, и мне ничего не оставалось, как прикрутить свой фонтан красноречия.       Было больно и обидно, потому что все происходящее – а сплетни уже гуляли по всему университету – выглядело до абсурдности несправедливым и неправильным. Но я понимал, почему мистер Беллами не хотел воевать с этими ублюдками – защищал свою вторую половину. Я бы тоже ради Эм поступился своей гордостью.       Но это не может мне помешать начистить рыло каждой поганой твари, которая полощет имя дока. Нашлись и такие! Конечно же, не с нашего факультета, потому что те, кто учился у мистера Беллами, пребывали в затяжном шоке. И, когда читать его лекции на замену пришел Дэннис… мы всем курсом встали и молча ушли из аудитории. Даже самые пробитые отличники. Всех из универа не выкинут! Но те, кто его не знал, получили шикарный повод позлословить: такая сенсация!       Заводился я с пол-оборота. Пару раз Митт меня тормозил, но когда я услышал, что Робби Швиммер прикалывается над доком, отпуская пошлые шуточки, стоя на заднем дворе универа в компании таких же пафосных придурков-переростков… бля!       - Еще слово – и я так разукрашу твою физиономию, комик недобитый, что ни один пластический хирург не поможет! – бросаю ему, сжимая кулаки.       - Стужецки… снова, что ли, нарываешься? – хмыкает Швиммер. – Ты сначала до личика-то моего дотянись, недомерок уе…щный.       - Дотянусь, - киваю, оскаливаясь. Мне ему не только за дока вкатить хочется, но еще и за Эмили поквитаться. И толпа его дружков меня не испугает. Драться я умею…       - Слышь, а ты, может, того… из этих же, а? – гогочет Робби.       - Неважно, из каких я, - фыркаю. – А вот ты - точно пид…с. Ты знаешь, что все гомофобы – латентные гомосексуалисты? Наукой доказано, - бью нашего красавчика-мачо по больному.       - Все, тебе конец, недомерок, - Швиммер внезапно покрывается красными пятнами и закатывает рукава.       - Ну, давай, давай, - становлюсь в боевую стойку. – Только уж один на один. Или за дружков своих спрячешься?       - Урою… - цедит Робби, надвигаясь на меня.       Швиммер – боксер, и мне, конечно, его не победить, но именно потому, что он боксер и привык драться в спортзале по правилам, законы отсутствия законов уличной драки ему не знакомы. И, мне хоть и прилетело порядком, но и от меня он получил… Я же мелкий и вертлявый – попробуй, попади!       Не знаю, чем бы все закончилось - наверное, пришлось бы мне в недельку дома отлежаться, но внезапно над нами раздался истерический вопль… Эмили. ***       - Слышала? – говорит возмущенно Магда. - Беллами от преподавания отстранили!       - Серьезно? – поднимаю глаза от конспекта по физиологии.       - Ага, - она кивает. - Все из-за того, что он гей! Нет, ты представь, а? А я ведь у него курсач писать собиралась! А Щелочи еще хуже – они с Миттом к нему на диплом шли!       - Не повезло им. – Сама я с профессором Беллами сталкивалась только в прошлом семестре – когда он вел у нашего курса введение в аналитическую химию, но, по отзывам разных студентов знаю, что он очень хороший преподаватель. И действительно порядочный человек.       - И мне тоже, между прочим, - говорит Магда. – Теперь, видимо, придется к зануде Фернвику идти…       - Можешь поговорить с профессором Уоллес, у которой я стажируюсь, - предлагаю. - Правда, тему придется менять…       - Вот именно, - пригорюнивается она, - эх, что ж за запары-то в этом семестре такие… И еще и с личной жизнью полная задница…       - Не только у тебя, - хмыкаю.       - Ну, - Магда фыркает, - у тебя же всегда есть красавчик Робби, - она закатывает глаза.       - Спасибо, вот такое счастье я легко готова уступить тебе, - смеюсь.       - Ой, ну ты что, я же бедная евгейская девушка, - Магда говорит со смешным акцентом, - и моя бедная мама умгет от горя, если я буду втгечаться с гоем! Мы так всех не-евреев называем, - поясняет она уже нормальным голосом. – И, знаешь, я лучше, как Мэг Пермейн, в лесбиянки подамся, чем с ним… даже несмотря на его крутую тачку! Кстати, - она хмыкает, - что там дедушка Фрейд про компенсацию размера члена говорил?       - Думаешь? – кошусь на так вовремя появившегося в аудитории Швиммера.       - Ну как бы… - хихикает Магда, - посмотри внимательнее на его джинсики спереди…       - Фу, - смеясь, качаю головой, - ну тебя, не хватало мне еще у Робби туда посмотреть!       - А кому бы посмотрела, м??? – играет бровями она. - Ну давай уже, Синди Кроуфорд, - подначивает меня, - колись – это какой-нибудь модный фотограф? Или тот смазливый паренек, с которым ты снималась? Или ты все же снизошла до простых смертных из нашего универа?       - Я… - замечаю ввалившегося в аудиторию Стужецки, - нет, мне никто не нравится. Совершенно.       - Так уж прямо и никто? – Магда недоверчиво смотрит на меня.       - Представь себе, - снова начинаю внимательно читать конспект.       …- Я считаю, что ты должна согласиться, - говорит мама. – Такими предложениями не разбрасываются!       - Мам, - поудобнее перехватываю телефон ладонью, - я же уже сказала – я не буду сниматься голой!       - В белье, Эмили, в дорогом красивом белье! – она раздраженно вздыхает. – Сколько раз тебе повторять – это просто работа. Тело и лицо – твои инструменты…       - Я все же предпочитаю их не обнажать… - говорю ей. – Мама, я не хочу, чтобы на меня все пялились и…       - Господи, Эмили, да ты просто не… - возмущается она, но я ее не дослушиваю, пробормотав: «Я потом тебе позвоню», выключаю телефон и убираю его в сумку. И пристально смотрю на группу парней, окруживших… дерущихся Швиммера и Стужецки. Который рядом с Робби смотрится…. Как наручные часы рядом с Биг Беном!       Вот же ж идиот ненормальный! Куда он полез? Швиммер же боксом занимается… да и дружки его помогут… Господи, что же делать? Давай, Эмили, соображай своей белокурой головой…       - Ну-ка, прекратите! – истерично кричу в их сторону. - Швиммер, Стужецки, какого черта вы... – подхожу к ним. - Что тут происходит?       - Уолтерс, мы просто разговариваем, - бросает Кейси, вытирая кровь с разбитой губы.       - Я вижу, как вы разговариваете, - смотрю на стоящих неподалеку приятелей Робби. – Все, разговор закончен. Можете расходиться.       - Детка, ты бы не лезла, - цедит Швиммер, - мы еще с этим недомерком не договорили…       - Робби, - копирую его тон, - ты бы не выпендривался. Если не хочешь, чтобы я в студсовете рассказала про эти твои… разговоры. Стужецки, - смотрю на Кейси, - а ты пойдешь со мной.       - Чегой-то вдруг? - он смотрит на меня исподлобья.       Швиммер и его дружки ржут, толкают друг друга и до меня доносится тихое: «Попал, недомерок!». Он косится на них, потом снова переводит взгляд на меня и бормочет:       - Ну понятно. Таких, как они, не наказывают, ага. Ладно, пошли...       Я разворачиваюсь и быстрым шагом иду в сторону корпуса. Кейси плетется рядом, недовольно сопя и продолжая бормотать под нос, что вечно вот так и что если бы кое-кто не влез, он бы этому Робби…       - Щелочь, - не выдерживаю, - ты идиот или самоубийца? Да его дружки бы места мокрого от тебя не оставили!       - Да плевать! - дергает он подбородком и засовывает руки в карманы. - Я, кстати, если что - бегать быстро умею... когда надо. И придурков этих не боюсь. Они только языком чесать горазды.       - Я и смотрю, - киваю на его разбитую губу. - Зачем надо было вообще лезть в драку?       - Затем! - Кейси хмурится, трет запястье и выпаливает:       - Я никому не позволю плохо говорить о доке!       - Можно подумать, что профессору Беллами легче станет от того, что тебя изобьют Швиммер или ему подобные… - вздыхаю, сворачивая на аллею.       - Может, и не станет. Зато я не буду себя чувствовать дерьмом собачьим... - бурчит Кейси.       Я только головой качаю.       Мы молча доходим до стоящей на парковке машины. Я достаю ключи из сумки.       - Садись, - киваю Стужецки.       Он резко останавливается, недоуменно смотрит на машину и спрашивает:       - А мы разве... не...       - Делать мне больше нечего, как студсовет вашими разборками озадачивать, - устраиваюсь за рулем и заделываю волосы резинкой. – Ты едешь или нет?       - Куда? - хлопает глазами Стужецки и сдувает челку со лба.       - Эммм… - растерянно смотрю на него, понимая, что ситуация получается… немного странной. Особенно, наверное, в его глазах. – Тебе же… - говорю, чуть запинаясь, - надо обработать синяки. У тебя дома есть, чем?       - Синяки... мне... - Кейси снова дует на челку и внезапно краснеет. - У меня нет дома... То есть, дом есть, но он далеко. В Стокпорте. А тут... я... У Митта... Не помню... - он странно всхлипывает и замолкает, чем и меня окончательно вводит в ступор.       - У меня сестра в школе… играет в сквош. Не всегда удачно, поэтому мазь от синяков всегда есть… Или хочешь – до аптеки довезу?       - Не хочу в аптеку! - резко вскрикивает Стужецки и в следующее мгновение уже пристегивает себя ремнем на переднем сиденье, затем опять откидывает со лба, но рукой, непослушную челку и застывает с каменным лицом.       - Ну хорошо, - чуть удивленно смотрю на него – как это понимать? Выруливаю со стоянки в сторону Хайбери. – Не против, если я музыку включу?       - Н-нет. Я люблю музыку. Такую... музыкальную. И еще «The Clash», ага. А Митт слушает даб-степ. Прикинь? А его Джонни... этих девочек... А Леди Гагу не любит. Я тоже не люблю. А ты что слушаешь? - на одном дыхании выпаливает Кейси. Может, он еще и головой приложился сильно, пока со Швиммером дрался? Раз вдруг его на поговорить со мной пробило?       - Я… разную слушаю. Под настроение. Классику, джаз…и даже, - усмехаюсь, нажимая на кнопку магнитолы, - K-pop…       - Или рок? – хмыкает Стужецки. – Это же… вроде «AC/DC», да?       - Они самые, - киваю, - у меня папа их фанат.       - А ты… типа с ним за компанию?       - Можно и так сказать.       - Понятно, - он ерзает на сиденье, - у тебя тут, - тычет пальцем вниз, - туфли лежат.       - Я в курсе. Это, - морщусь, - для кастингов. Туда нужны черные туфли на каблуке.       - А без них, что ли, не пускают? – спрашивает Стужецки, приподняв удивленно брови.       - Точно, - останавливаюсь у нашего крыльца. - Выходи, приехали.       - Это… - он вылезает из машины и оторопело смотрит на дом, - ты что… здесь живешь?       - Ну, до сегодняшнего момента - вроде бы да, - поднимаюсь по ступеням и открываю дверь. - Проходи, - скидываю куртку, ботинки и поднимаюсь наверх – забрать из нашей с Сэнди ванной мазь от синяков. И еще, наверное, перекись не помешает… и ватные диски… и клей для царапин… - Ты что застыл? – спустившись назад, спрашиваю у все еще стоящего в холле Кейси.       - Эта, - он шмыгает носом и кивает в сторону, - я тут смотрю… фотки. Прямо стена славы. Это… твоя мама?       - Да, - киваю, отслеживая его взгляд, - она тоже моделью была… пока за папу замуж не вышла.       - А, понятно… Типа, у вас такой семейный бизнес?       - Типа, да, - отвечаю сухо. – Иди, наверное, в гостиную… к окну. Там… видно лучше будет. Стужецки послушно топает за мной и молча садится в стоящее у окна кресло. Я включаю стоящий рядом торшер и, забрав волосы потуже в хвост, изучаю его лицо.       - У тебя… кажется, еще и синяк будет. На скуле, - сообщаю ему.       - Плевать, заживет до свадьбы, - хмыкает он. – Ай, щиплет!       - Это перекись, - поясняю я, промокая глубокую царапину на его скуле. - Надо продезинфицировать. Ты что, потерпеть не можешь?       - Могу, - Кейси со вздохом закрывает глаза. – Но все равно щиплет!       - Скажите, пожалуйста, какие мы нежные, - ворчу. - Не надо было в драку лезть…       - Я ж уже говорил!.. – он дергается. - Фу, теперь еще и воняет!..       - Ну да, не духи от «Диор»…. Зато очень хорошо от синяков помогает. Я тебе дам ее с собой… Надо еще пару дней примерно мазать, чтобы совсем зажило. Сейчас еще пощиплет – и надо царапину заклеить…       - Хорошо, - Стужецки садится ровнее, а я откладываю мазь и беру в руки тюбик с клеем. Наклоняюсь над Кейси, выдавливаю немного на царапину и размазываю кончиком пальца. Он морщится, но молчит. Улыбаюсь: кто бы мог подумать, прямо как ребенок маленький. Сэнди и то так не ойкает, как он. И…       Тут до меня доходит…       …что я уже просто тупо пялюсь на него, пользуясь тем, что он закрыл глаза. Оказывается, у него и на носу веснушки – не такие заметные, как около глаз, но они есть. И кожа… гладкая и чистая. И пахнет от него… очень приятно. И еще он храбрый до безрассудности… И…       Поспешно отдергиваю палец от его лица.       - Ну вот. Вроде все, - говорю как можно безразличнее. – Еще где-нибудь болит?       - Нет, - он открывает глаза и качает головой, - только рука немного.       Смотрю на сбитые костяшки.       - Сейчас обработаю, - беру его за руку, и тут…       - Привет! – раздается из холла. - Хрюшка, мы с Лайлой уже вернулись! – Сэнди влетает в гостиную. - Оу, - замирает, глядя на меня и на Кейси, - а что вы тут делаете?       - Я… - Стужецки вырывает свою руку и резко вскакивает с кресла. – Мне... типа пора… спасибо и… ну, увидимся, ага, – и он чуть ли не бегом вылетает из гостиной. Я слышу, как хлопает входная дверь.       - Какой-то твой ухажер пугливый, - фыркает Сэнди, - я ж вроде не страшная.       - Это не ухажер, - качаю головой. – Он вообще терпеть меня не может.       - Да ты что? - мелкая удивленно поднимает брови и плюхается на диван. - Знаешь, - морщится, - не расстраивайся по этому поводу – он все равно страшный… И вообще – вылитый лягушонок!       - Я и не расстраиваюсь, - собираю все тюбики. – Как у тебя дела в школе?       - Как обычно, - Сэнди пожимает плечами, - мальчишки - дураки, девчонки – чуть умнее…       - И только Александра Уолтерс лучше всех, - усмехаюсь.       - Совершенно верно, - Сэнди широко улыбается.       - Пончик мой любимый, - сажусь рядом с ней и обнимаю.       - Хрюшка дорогая, - она кладет голову мне на плечо.       - Сегодня у нас мир и дружба? – смеюсь.       - Наверное, - Сэнди тоже смеется, - посмотрим вечером про Кота в сапогах?       - Если к тому времени не разругаемся – непременно. ***       Стою за поворотом у дома Эм и пытаюсь отдышаться… В себя прийти! Потому что буквально сейчас пережил нереальный стресс!       Шмыгаю носом и подтягиваю ставшие в одном интересном месте совсем тесными узкачи. Чуть не попалился… Ну а как еще, когда девушка твоей мечты своими тонкими пальчиками… трогает… Я же нормальный парень, все рабочее. Ох, чувствую, не засну сегодня.       Господибоже, она ведь и правда ко мне прикасалась! И мы разговаривали. Почти нормально. То есть, я, конечно, как всегда был на высоте: музыкальная музыка – это да, гений просто. Но она ведь не посмеялась надо мной, и еще братьев Янгов слушает. Идеальная!       Вздыхаю. Дотрагиваюсь до скулы и чуть морщусь. Стоило и в пять драк влезть с Робби Швиммером, лишь бы потом за мной так ухаживали. А если бы я в больницу попал – она бы пришла меня навестить?       Стоп!       Меня вдруг озаряет: а какого… она нас разнимать полезла? Нет, если бы потом потащила в студсовет – все понятно, типа, порядок превыше всего и прочее. Но, похоже, Эм даже близко не собиралась этого делать. Она… она что? Меня спасала?       Сажусь прямо на кромку тротуара и подвисаю в сладких грезах. Прикрываю глаза, снова чувствуя ее пальцы на своем лице. Как они скользят… и я бы мог их поймать и по одному расцеловать. Потом притянуть ее к себе… дотронуться до губ. А потом…       Чертовы джинсы! И еще эта малявка влезла! Не могла попозже прийти?       Ладно, кого я обманываю. Эм просто очень добрая. Но мечтать же мне никто не запрещает?       Встаю, отряхиваю джинсы и бреду в сторону автобусной остановки.       Прекрасная принцесса и лягушонок – почти как в сказке. Еще б кто меня в принца расколдовал…