Суккуб

      - Как следует запомни это место, малыш, - произнесла Нинель, чуть брезгливо глядя на павшего на колени и пытающегося унять головокружение спутника. - Ты первый смертный, который побывал здесь.       Антон поднял голову и огляделся. Просторная комната странным образом сочетала в себе аскетизм и варварскую роскошь: пол из шлифованной, но не лакированной доски был небрежно застелен шикарной шкурой белого медведя, на каменной стене висел роскошный ковер с восточным узором; посреди комнаты стояла широкая кровать с балдахином из плотной белой ткани, а у стены расположилось трюмо с большим зеркалом, уставленное разнообразными склянками, причудливо играющими цветными бликами; вся мебель была выполнена из темного дерева и украшена резьбой. Четыре небольших шара, подвешенных к потолку в углах комнаты, наполняли ее мягким приглушенным светом.       - Красиво, - Антон кое-как поднялся на ноги, чувствуя, как подрагивают от напряжения ноги. Тем не менее, все его тело переполняла энергия; чуть-чуть покалывало кончики пальцев и затылок. - Что это за место?       - Мой будуар, - Нинель резким движением сорвала с кровати лимонно-багровое покрывало, обнажая белоснежные простыни. - Святая святых. Никто не имеет права входить сюда. Кроме Высших, разумеется, но они чтут правила хорошего тона и не войдут без приглашения или веской причины.       - Я понимаю, что мне оказана великая честь?       Нинель скривилась.       - Не пойми меня неправильно, малыш... Ты хороший парень, и все такое... Но если бы не особый случай, ноги бы твоей здесь не было. К сожалению, традиция гласит, что вторую стадию ритуала обращения суккуб проводит в своей спальне.       - Мне нравится антураж, - ухмыльнулся Антон, оглядываясь вновь. - Что мне надо делать?       Нинель помолчала несколько секунд, пристально глядя ему в глаза, а затем отвела взгляд.       - Ты должен меня удовлетворить, - ровным тоном произнесла она. - Но с одним условием — ты не должен кончать. По крайней мере, пока я тебе не разрешу.       - Это жестоко, - приуныл Антон.       - Это необходимо. Ты должен сохранять в себе энергию трансформации, пока не закончится превращение. Не переживай, если у тебя получится — и секса, и оргазмов будет более, чем достаточно.       - А что будет, если я не сдержусь?       - Умрешь. Телу не хватит энергии, чтобы завершить метаморфозу, начнутся нарушения на клеточном уровне, мозг перестанет обрабатывать сигналы, ну и так далее. Не бойся, это не больно       Антон поежился.       - Как то, это... не возбуждает... такая перспектива.       Нинель рассмеялась и в два танцующих незримых шага оказалась рядом с ним.       - А если вот так?       В следующий миг Антон почувствовал, как его члена касаются мягкие губы. Нинель не стала брать его в рот слишком глубоко, просто облизнула и пощекотала кончиком языка уздечку, однако даже этого хватило перевозбужденному за сутки непрерывной стимуляции парню.       - Нет-нет-нет, еще рано, - хихикнула демоница, молниеносно отстраняясь. Антон разочарованно-облегченно вздохнул: приторная сладость застыла в основании члена нестерпимо приятным комком концентрированного удовольствия.       - Нинель, я не уверен, что смогу сдержаться... - выдохнул он, разрываясь между желанием помассировать ноющий член и страхом кончить от малейшего прикосновения.       - Жить захочешь — сможешь, - жестко ответила девушка, поднимаясь на ноги. - В любом случае, у тебя нет выбора: не пройдешь трансформацию — умрешь. Только в этом случае смерть будет очень болезненной.       Нинель села на кровать и бесстыдно раскинула ноги, являя взору Антона две аккуратные дырочки и словно приглашая к действию. Антон не заставил себя долго ждать; не в силах бороться с древним, как природа, зовом, он бросился на нее, повалив на кровать и неловко навалившись сверху. Нинель, хихикнув, оплела его руками и ногами и как-то так хитро вильнула бедрами, что член Антона мгновенно нашел верный путь, очутившись в теплом, скользком и бесконечно приятном плену ее плоти.       Антона тут же скрутила судорога оргазма, и он, заранее распрощавшись с жизнью и решив сделать последние ее мгновения незабываемыми, принялся размашисто двигать бедрами, раз за разом вгоняя член в довольно вздыхающую в его объятиях девушку. Однако, спустя бесконечное количество желтых вспышек в зажмуренных от натуги глазах, Антон осознал, что эякуляции так и не было, а испытанное им наслаждение постепенно уходит, волной морозного покалывания поднимаясь по позвоночнику и растворяясь в мышцах.       - Я слегка помогла тебе, малыш, - раздался над ухом знакомый голос. - Пережала телекинезом семявыводящий канал.       Горячий и скользкий язык коснулся уха и принялся неистово его вылизывать, обводя кончиком каждый завиток. Антон издал сдавленный стон; толпа мурашек от уха и затылка побежала вниз по спине, сталкиваясь с поднимающимся от паха потоком. Парень выругался и вновь задергался в конвульсиях бесплодного оргазма.       - Какие мы нежные, - насмешливо произнесла Нинель. - Подумаешь, в ухо лизнула.       Антон зарычал и впился ей в губы, заглушая слова яростным поцелуем, больше похожим на укус. Однако, Нинель и здесь быстро перехватила инициативу; ее язык с силой раздвинул губы Антона и проник парню в рот, без труда сломив сопротивление его языка. Антон попытался было прервать поцелуй, но демоница железной хваткой сжала его затылок, в то время, как ее язык вольготно орудовал в мужском рту. Антону невольно вспомнились тентакли Партриарха; ощущения были похожи — Нинель буквально трахала его рот своим языком, не прекращая, разумеется, подмахивать бедрами ритмичным движениям его члена.       Наконец, Нинель милостиво разрешила Антону отдышаться и прервала поцелуй. Несмотря на то, что бурный секс длился уже довольно долгое время, он не чувствовал усталости; чувствительность тоже снизилась, и хотя фрикции по-прежнему приносили удовольствие, Антону не казалось при каждом движении, что он вот-вот кончит. Он даже позволил себе опустить руки вниз и крепко сжать ягодицы Нинель в ладонях.       - Непло... ах!.. хо идешь, ма...ах!.. лыш, - ободряюще простонала Нинель между вздохами. Она явно получала удовольствие от происходящего.       Антон не ответил, только ускорил темп до максимума, и вскоре демоница, раскинув руки и смяв пальцами простыни, с громким стоном изогнулась в остром приступе наслаждения. При этом она так сильно сжала его член внутренними мышцами, что буквально выдавила его из себя.       - Долго эта стадия будет продолжаться? - спросил Антон, когда Нинель немного отдышалась.       - Меньше, чем первая, - отозвалась она. - Ты молодец. Но нельзя останавливаться. Продолжаем.       Нинель неожиданно резво вскочила на ноги и, встав на четвереньки, соблазнительно изогнулась, демонстрируя Антону аккуратную круглую дырочку между ягодиц и поблескивающую влагой щель. Недолго думая, Антон взял ее за бедра и продолжил сладостный процесс уже в новой позе; на секунду мелькнуло желание вставить член Нинель в зад — это было бы прекрасной и справедливой местью — но Антон разумно поостерегся (да и, прямо скажем, постеснялся) претворять свои желания в действительность.       Нинель, выгнув спину, словно потягивающаяся кошка, помогала Антону умелыми движениями бедер, а тот гладил ее ягодицы, наслаждаясь нетлеющей шелковистостью демонической кожи. Удовольствие в его паху куда-то ушло, растворилось, член словно онемел, но от копчика до шеи по позвоночнику поднимались острые колющие мурашки, мятным холодком разбегаясь по телу.       Антону даже стало немного скучно; чтобы отвлечься, он принялся считать фрикции. Счет приближался к пятиста, когда Нинель, изогнувшись, бросила его на кровать и мигом залезла сверху.       - Отдохни пока, секс-машина, - ухмыльнулась она и облизнула губы, показав раздвоенный, как у змеи, язык. Антон не обратил на него особого внимания; в конце концов, Нинель могла становиться гораздо более экзотичной. Сейчас его больше беспокоило нарастающее головокружение и покалывание в кончиках пальцев.       - У меня голова кружится, это нормально? - спросил он.       Нинель не ответила. Полузакрыв глаза и запрокинув голову, она выверенными и резкими движениями бедер насаживалась на член. Ее пальцы вцепились Антону в плечи; он чувствовал, что когти демона впиваются в его кожу, но боли не было. Почти все тело уже онемело, а голова кружилась все сильнее и сильнее, на грани обморока; зато член вдруг вернул чувствительность. Антон чувствовал каждое движение Нинель, осязал влажную шелковистость ее плоти, наслаждался нарастающим удовольствием, и в то же время, боялся, что не сможет сдержаться. Стремясь отвлечься и сбросить возбуждение, он с силой сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладонь, закрыл глаза и попытался решить в уме какое-то уравнение.       Ничего не помогло — ощущения, превышающие все, что парень имел возможность попробовать в своей жизни, отвлекали внимание на себя, а боли Антон просто не чувствовал. Когда Антон уже готов был плюнуть на все, расслабиться и получать удовольствие, пусть и ценой собственной жизни, Нинель вдруг остановилась. Антон перевел дух, а она, привстав, чтобы освободить член, и помогая себе руками, вновь опустилась.       На этот раз давление оказалось намного сильнее и слаще, и Антон почувствовал, что не в состоянии сопротивляться нарастающему наслаждению. Нинель приподнялась, хитро улыбнулась, и парень почувствовал настойчивое прикосновение к анусу.       - Что это? - вздрогнул он, рефлекторно сжимаясь.       - Хвост, - мурлыкнула Нинель, без усилий преодолевая его сопротивление. - Не могу же я позволить тебе просто так безнаказанно заняться со мной анальным сексом? Мне, конечно, не больно, но это дело принципа.       Антон не слушал ее. Уверенные, даже жесткие, движения хвоста в его теле, складываясь с удовольствием в плотно сжатом члене, заставили его выгнуться и зажмуриться, сцепив зубы, изо всех сил судорожно сжать мышцы таза, чтобы сдержать рвущуюся наружу энергию. Нинель, смеясь, скакала на нем, усложняя задачу.       - Запомни, малыш, - произнесла она, чуть замедляясь и наклоняясь вперед. - В сексе с суккубом сдержать себя невозможно.       Она вильнула бедрами, и Антон почувствовал, что не может больше терпеть. Вцепившись пальцами в простыни, раскрыв рот в крике, он выплеснул семя, извиваясь всем телом, прямо в горячее нутро сидящей на нем девушки. Он не думал в тот момент ни о последствиях, ни о своей прошлой жизни; весь мир вокруг словно исчез на несколько мгновений, даже время, казалось, споткнулось и задержалось на бесконечную долю секунды. Антон не мог сдержать крика, но сам не слышал его, как и не видел ничего, кроме золотых брызг в глазах. Это длилось вечность, а потом он потерял сознание.       * * *       Сознание возвращалось тяжело, продираясь сквозь какие-то мутные, иррациональные образы, то скатываясь обратно в беспамятство, то уплывая в яркие цветные сны. Настоящие сигналы от органов чувств смешивались с фантомными, переплетались с ними, запутывая дорогу наружу. Антон упорно стремился «вверх» - условное направление, в котором, как он надеялся, сознание вернется к нему. А потом вдруг резко проснулся.       Не открывая глаз, он понял, что лежит на боку на какой-то жесткой поверхности, воздух в помещении сухой и прохладный и неподвижный, а вокруг царит тишина. Осознав и осмыслив все эти данные, Антон решился открыть глаза.       Действительно, он обнаружил, что лежит на грубо сколоченной деревянной кровати в пустой комнате с каменными стенами, освещенной единственным тусклым шариком, похожим на те, что висели в комнате у Нинель. Прямо перед его глазами была массивная дверь из потемневшего от времени дерева. Антон сел, борясь с нахлынувшим головокружением и обнаружил, что по прежнему обнажен. Осмотрев, насколько это было возможно, тело, он не обнаружил каких-либо существенных изменений; разве что старый шрам на колене исчез без следа.       - Это Промежуток? - спросил Антон сам себя. - Я умер?       Словно в ответ на его слова дверь распахнулась, и в комнату вошла Нинель. Она была в демоническом облике, но в одежде: обтягивающее и очень короткое кожаное платье в сочетании с высокими сапогами с металлическими вставками выгодно демонстрировали все достоинства ее фигуры и придавали Нинель облик истинной госпожи.       - Очнулся? - холодно поинтересовалась она. - Как ощущения?       - Ну... - Антон прислушался к своему телу. - Вроде ничего особенного.       Нинель усмехнулась.       - Что ж, тем хуже для тебя. Прежде, чем мы отправимся на аудиенцию к Ее Темности герцогине Лилит, где ты принесешь присягу, я должна огласить тебе основные правила твоей новой жизни.       - Так у нас получилось? Я теперь демон? - Антон вновь оглядел свое тело, и вновь не заметил никаких изменений.       - Заткнись и слушай. Правило первое: я как твой покровитель имею власть над твоим телом и имуществом. Ты - мой раб; все, что у тебя есть, кроме души, принадлежит мне. Я имею право распоряжаться твоим здоровьем, жизнью и свободой так, как мне заблагорассудится.       - Эй, мы так не договаривались!.. - взроптал было Антон, но был прерван увесистой затрещиной.       - Не перебивай меня! - прошипела Нинель, поставив ногу ему на спину и придавив к полу. - Правило второе — ты как демон подчиняешься вышестоящим демонам согласно Кодексу об Иерархии. У тебя будет время ознакомиться с этим шедевром бюрократического законотворчества; его объем составляет четыреста восемьдесят пять страниц, и ты должен будешь выучить его наизусть. С комментариями. Но пока тебе достаточно знать одну вещь: ты подчиняешься мне.       Антон промолчал. Лежать на холодном полу, придавленным к нему ногой, было не очень удобно, но во всей ситуации был какой-то трудноописуемый шарм. Антон никогда не увлекался альтернативными сексуальными практиками (а до встречи с Нинель — и стандартные оставались для него теорией), но сейчас он начал понимать любителей БДСМ.       - Теперь я отвечу на твой вопрос, - продолжала тем временем Нинель. - Да, ты теперь демон. Инкуб. Тебе нужно будет пройти обучение, как сексуальным навыкам, так и магическим. Азам научу тебя я, а потом твоим обучением займутся демоны-инструкторы. А теперь поднимай задницу и пошли приносить присягу.       Они отправились прямо в таком виде: Нинель в кожаном наряде доминатрикс, а Антон — голый и на поводке. Нинель, хихикая, не больно, но ощутимо, подстегивала его кончиком поводка; Антон краснел, злился и дергался, но молчал. Нинель телепортировала их обоих в большой круглый зал с множеством фонтанов из цветного стекла, подсвеченных изнутри скрытыми лампами; Антон засмотрелся на них, но Нинель бесцеремонно дернула поводок, привлекая его внимание и потащила в один их боковых проходов. Несколько находившихся в зале существ не обратили на них никакого внимания.       Вход в покои Лилит охраняли два боевых голема — человекоподобные механические фигуры, покрытые пластинами брони и вооруженные алебардами, лезвия которых тускло светились голубым светом. Они даже не шелохнулись, пропуская Нинель и Антона внутрь, лишь проводили посетителей мертвыми взглядом круглых стеклянных объективов.       Высший демон похоти, Сумеречный Ангел, герцогиня из Шестого Круга Ада, Ее Темность Лилит принимала посетителей в непринужденной обстановке. Обнаженная, она возлежала на обитой бархатом кушетке, смакуя неведомый Антону напиток небесно-голубого цвета из стеклянного кубка, украшенного драгоценными камнями. Ее облик соответствовал общепризнанному представлению о суккубах: порочно красивая, изящная, с аккуратными позолоченными рожками и короткими заостренными коготками. Кожа Лилит словно светилась изнутри теплым персиковым светом, а в черных, как ночь, волосах сияла небольшая золотая тиара.       - Ваша темность, - склонилась в поклоне Нинель, словно ненароком сбивая Антона на пол ловкой подсечкой. - Новый адепт жаждет принести присягу Великой Тьме.       Лилит повернула голову и окинула их взглядом. Алые губы растянулись в надменной улыбке, обнажая белоснежные зубы с выделяющимися острыми клыками.       - Я удивлена, дорогая, что ты выбрала подобного недотепу на роль своего протеже, - голос Лилит был глубоким и низким, с заметными вибрирующими интонациями. - Впрочем, почему нет? Последнее время не так много смертных изъявляет желание присоединиться к нам.       - Да, Ваша Темность.       - Что ж, возможно, из этого юноши выйдет толк... лет через двести. Обучай его усердно, Нинель.       - Слушаюсь, Ваша Темность.       - Хорошо, - Лилит отбросила испарившийся в полете кубок в сторону и изящным движением села на кушетке, повернувшись лицом к посетителям и бесстыдно раскинув ноги. - Иди сюда, неофит.       Антон попытался было встать на ноги, но на затылок легла стальная рука Нинель, и путь до кушетки ему пришлось проделать на четвереньках. Нинель практически ткнула его лицом в промежность Лилит, и над головой раздался мурлыкающий голос герцогини:       - Право на присягу еще нужно заслужить. Давай, покажи мне, что ты умеешь, юный инкуб.       - Он еще не проходил обучение, Ваша Темность, - немного неуверенно произнесла Нинель. - Он очень неопытен.       - Тем лучше. Люблю неопытных мальчиков. Давай же!       Антон не стал испытывать терпение герцогини далее и, наклонившись, провел языком по гладкой розовой щели...