***
Натерев до блеска все, что можно, я облегченно выдохнул, смахнув рукой со лба выступившую легкую испарину. Теперь дело за малым: приготовить завтрак и перемыть всю посуду. Надеюсь, Фантомхайв понимает, что тарелки я тоже, по его необдуманному приказу, буду мыть щеткой?! Я еще злораднее хозяина улыбнулся. Надо будет сказать ему об этом после трапезы, когда он наберет в рот чай! Довольный своей идеей и происхождением, я зашел на кухню, которую из окна залил солнечный свет холодного светила. Я зажмурился, потому что лучи, отразившиеся от кафельного черного пола, слепили глаза входящего. Отойдя в сторону, я посмотрел на стену. Навесные часы показывали половина десятого. А время-то как быстро летит! Я даже слегка присвистнул. Скоро и Господин проснется! Нужно поскорее заняться завтраком.***
Пока я сидел за столом и проверял всю документацию фабрики, заполняя поля финансов и заказов, в духовке подходил малиновый румяный пирог, на плите варилась овсянка, а тосты уже были выложены на тарелку и политы клубничным джемом. Много ошибок было допущено в документах, которые пришли нам с фабрики, да и подведение финансов привело к потере нескольких десятков тысяч. Я пытался разобраться, вспоминая наименования и количество сотрудников, снова пересчитывал и опять находил недочеты. Давненько я этим не занимался. Надоедливый громкий писк вывел меня из этого бумажного хаоса, и я поспешил достать пирог из духовки. Вкусный запах свежей выпечки тут же разнесся по квартире, и через несколько минут я услышал в коридоре движуху. А вот и Господин встал на аромат! Что сказать, а нюх у Цепного пса действительно чуткий, и всегда меня поражает. Я поставил чайник и выключил кашу. Со стола сразу же были убраны все документы, а их место заняли тарелки с кашей и тостами, а на большом блюде, посередине стола, прекрасно устроился горячий пирог. Осталось подать только чай. Пока кипятилась вода, я решил подойти к окну и посмотреть на сколько бывает оживленным утро воскресения, и был приятно удивлен знакомым пальто и золотыми волосами, небрежно торчащими из-за шапки и падающими на спину. На занесенной недавно снова выпавшим снегом детской площадке, бегая друг за другом, резвились маленькими детьми Аделина и Антон. Лина, поправляя все время спадающую на глаза шапку, уворачивалась от летящего в нее снежного снаряда, а брат, постоянно наклоняясь и лепя новые снежки, пытался закидать ее снегом. Вязанный теплый шарф воздушным змеем резвился от порывов ветра и от бега. Сияющая улыбка и веселые глаза украшали Мирентьеву сейчас куда лучше всего на свете. Я не мог слышать через толстое стекло и огромное расстояние ее смех, но прекрасно знал, что был он прекрасным и заливистым. Я невольно засмотрелся на нее, облокотившись локтями о белоснежный мраморный подоконник. Детское и наивное поведение Лины вводило меня иногда в ступор, но вспоминая, кем является ее мама, я сразу же успокаивался и начинал тихо смеяться, но всегда получал грозный взгляд и сердитое лицо. Вот и сейчас я не мог сдержать улыбку и легкий смех, когда Аделина метко попала в лицо своего брата, победоносно прыгая на месте и что-то выкрикивая. Снежок белым фейерверком разлетелся в стороны, и лишь немного снега осталось на гладковыбритом лице Князя. Я заметил с каким убийственным взглядом Антон стал надвигаться на Мирентьеву, которая, смекнув, что к чему, и за свои проделки и меткость сейчас схлопочет, быстро побежала в противоположную от брата сторону, который погнался вслед за ней. - Что интересного за окном? – услышал я совсем близко заинтересованный голос Сиэля, самолично одетого уже при параде, подошедшего к окну и тоже взглянувшего в него. Я заметил, как взгляд с неба опустился на площадку, и тень улыбки промелькнула на мгновение на его хмуром лице. – Вот оно, что. - Господин, сегодня на завтрак… - Мы сейчас едем на фабрику, - и хозяин прошел мимо опешившего меня, покидая кухню. - А пирог? – шокировано спросил я, не веря своим глазам. Сладкоежка Фантомхайв отказался от свежей выпечки…и ЧАЯ?! Где бы записать?! - Во-первых, у нас нет времени и куча проблем, половину которых, я надеюсь, ты успел решить до моего пробуждения?! – поинтересовался он, разворачиваясь в коридоре ко мне лицом. Я заметил, как губы исказились в хитрую улыбку. – А, во-вторых, я помню свой приказ и ошибку, когда его отдавал. Думаю, как истинный дворецкий, подчиняющийся полностью моим приказам, ты не мог его ослушаться. Поэтому, пока ты не перемоешь заново всю посуду и не продезинфицируешь ее, я ничего есть не буду. И прищурив глаза, зная, что догадался о моих замыслах, Граф развернулся и с приказом «За мной!», скрылся в коридоре. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, прихватив папку с документами и сняв фартук. С сегодняшнего дня начинается самая нудная из моей работы дворецкого: проверка бумаг и всех работников. <c> <b> Конец POV Себастьяна <b/> <c/> <c> <b> POV Аделины<b/> <c/> В итоге, с большим трудом, я уговорила Антона погулять возле дома и поиграть в снежки, как в старые добрые времена. Он отнекивался долго, пока мы не оказались на улице и ему тут же на голову не свалился с козырька крыльца снег, который скинула сидящая ворона. Улетая, она начала каркать, как будто, как мне показалось, смеялась над моим «самым везучим в мире» братом. Я тоже не сдержалась и прыснула от смеха. Смеялась я громко и долго, особенно, когда он пытался достать из-за шиворота холодный и мерзкий, по его мнению, снег. - Ну держись, Аделина, - именно с этих слов началась наша двухчасовая снежная борьба. После долгой беготни по снегу, выпавшему еще больше за ночь, криков и смеха, мы решили отдышаться и закончить бой перемирием. На площадке, да и на всем дворе, несмотря на половину одиннадцатого, не было не души, поэтому мы хорошо накричались и повеселились! Вот, у нас люди, какие засони! Я тут же подбежала к качелям и, положив на их деревянную и покрывшеюся инеем сидушку шарф, с облегченным выдохом села. Ноги устали и гудели, а дыхание было неровным. Антон последовал за мной и моему примеру, тоже сел на вторые качели рядом, подложив свой шарф. Я оттолкнулась носком сапога и стала медленно качаться из стороны в сторону. - Хорошо повеселились! – улыбнулся Антон, начиная и сам раскачиваться. - Да-а-а, - удовлетворенно протянула я, жмурясь от поблескивающего снега, на который падали лучи, рассеиваясь радугой. - Аделина, через неделю я снова уеду, - уж слишком трагично произнес брат. - Но ты же приедешь на Новый год, на зимних каникулах? – решила уточнить я, думая, что он вдруг захочет отмечать праздник со своими друзьями в общежитии. - Посмотрим, как я сдам сессию. - Ты уж постарайся, лентяй! – упрекнула я последним словом, выделив его тоном. - Ну, чего ты начинаешь. Учусь я, учусь! Не всегда, но часто! - Вот это меня и не устраивает, хирург недоделанный! Тебе же еще людей лечить и операции проводить! А ты, двоечник! – и я пригрозила ему кулаком. – Попробуй не сдай! - Если не сдам, то точно не приеду. Жить охота! – и он засмеялся, зачерпывая носком зимних ботинок кучку снега и подбрасывая в воздух. При Солнце снежинки заискрились. Прекрасное зрелище! - Я точно не хочу попасть на операционный стол к такому хирургу! - Типун тебе на язык! – и он демонстративно поплевал через левое плечо и стал глазами искать дерево, но вокруг только железо. А до ближайшего деревца нужно дойти, но ему, как и мне, было достаточно лень и мы слишком устали. Я показала на свою голову. Он сначала непонимающе на меня взглянул, а потом до него дошло, а брови нахмурились. - У меня еще есть мозги! - Пхахаха, - и я снова не удержалась, засмеявшись. Держась за ручки качелей, мои мокрые варежки с руками прилили к железу. Но я мало обращала на это внимание. - Кстати, сеструнь, по кому все-таки у тебя душа страдает и сердце разрывается? – неожиданно прозвучал вопрос Антона, и я перевела на него удивленный взгляд. Но он смотрел перед собой, на дверь нашего подъезда. Я тут же проследила за его взглядом, заметив, как запищала противно дверь и из теплого подъезда вышли Дмитрий Андреевич и Себастьян. Не задерживаясь и не оборачиваясь по сторонам, они подошли к дорогой черной иномарке, припаркованной рядом с домом, и сели в нее. Стоило им закрыть дверь, как тихо заработал мотор и автомобиль сдвинулся с места, набирая скорость и уезжая со двора, прячась за поворотом, оставляя на свежем снегу следы от шин. - К чему такой вопрос? – начиная догадываться, о чем пойдет дальше речь, я решила сделать вид, что ничего не понимаю. - Не прикидывайся дурочкой, Аделина, ты прекрасно знаешь, о чем я! – всегда, когда он обращался ко мне полным именем, происходил серьезный разговор. - Да не люблю я никого, - отмахнулась я, и снова раскачивалась, заметив, что уже долгое время стою на месте. - А как же Браун?! – ехидно заметил Князь, опять зачерпывая снег. - Он друг! – возразила я уже слишком резко. - С друзьями, так не целуются и не краснеют при упоминании имени! – да он издевается! - Я не краснею! – понимаю, что сейчас сморозила чушь, ведь уже ощущаю жар в щеках при упоминании о вчерашнем прощальном поцелуе. – Это из-за мороза! - Но сейчас они горят намного ярче, чем до этого! – снова поддел меня брат. - Не правда! И поцеловал меня он, а не я! – защищая свое честное имя, воскликнула я. - Линочка, - и передо мной присел Антон, беря меня за покрасневшие ледяные руки, лежащие на коленях. Варежки я все-таки смогла оторвать, и спрятала в карманы. Они мокрые и не греют вовсе, – если он действительно тебе нравиться, и намерения у него на тебя самые серьезные, я не против вашего союза. Можете начинать спокойно встречаться, я только за, если ты будешь от этого еще счастливее. Но, если он тебя посмеет обидеть, то я сразу же достану с полки запылившиеся боксерские перчатки и отработаю пару ударов на его смазливом лице. И Антон стал демонстрировать, какие именно удары ожидают «моего» парня, если я заплачу и об том узнает Князев. Я представила ринг и их драку. Зрелище ужасающее, честно скажу!Я воочию видела, когда была на соревнованиях брата. Я помотала головой, отгоняя непрошенные мысли. - И ничего оно не смазливое! – пассивно и тихо возразила я, начиная греть скрещенные в замок руки своим теплым дыханием. - Пусть для тебя и нет! – оставаясь на своем, Антон заметил мои движения. Его руки, освободившиеся от кожаных перчаток, обвили мой замок, отдавая все свое тепло. – Линок, да ты ужасно замерзла! Меня же мама убьет, если ты заболеешь. А ну, быстро домой греться! С порога сразу в теплую ванную и горячий чай с медом! – как доктор, прописывающий лекарства больному, провозгласил он, увлекая меня за собой в сторону подъезда. - А я с малиновым варением хочу! – закапризничала я, точный маленький ребенок. - Хорошо, будет тебе варение! – и мы, под писк домофона, скрылись в теплом и светлом подъезде. <c> <b> Конец POV Аделины <b/> <c/>