Сила ненависти и её последствия

      Самая распространённая ошибка человека - это вера, что у него ещё много времени. Оно неумолимо движется вперед, невзирая на чьи либо протесты. Время не станет ждать и не сбавит темп своего движения. Как бы ты не старался, его всегда мало.       Сегодня в воздухе особенное напряжение. Миллер медленно тарабанил пальцами по столу, в очередной раз всерьёз задумавшись. Ян глубоко выдохнул и откинулся на кресле, складывая свои руки в замок. В его зелёных глазах отчетливо читалось томление, давно поселившееся внутри. Миллер поправил конверт, что лежал на его столе, принесенный час назад его секретаршей. Лишь слегка притронулся кончиками пальцев и застыл в дальнейшем движении, не решаясь взять бумагу в руки. Нет, он не боялся содержания этого конверта, он боялся того, что почувствует, изучив его. Больше всего Миллеру сейчас хотелось пригубить чего-то крепкого и забыть о бумаге на столе. - Мистер Миллер, пришел Джон Стрикфолд, – осторожно постучав, в кабинет вошла девушка в строгом офисном костюме. – Я могу его пригласить?       Миллер небрежно смахнул конверт в верхний ящик своего стола и только потом обратил свой взгляд на секретаршу. - Мистер Миллер? – снова обратилась она. - Пускай войдет, – поднимаясь из-за стола, все же ответил Ян, направляясь к столику, где его манил полупустой графин с бренди. - И снова здравствуй, – Миллер обернулся на голос своего дяди и удивился, что тот без своего сопровождения. - И тебе привет, дядя. Надеюсь, на этот раз ты скажешь мне что-то новое, - Ян вернулся к своему столу и присел в кресло, приглашая последовать своему примеру Джона. - Спасибо, но я постою, - притворно вежливо отозвался Джон, меряя шагами кабинет. На этот раз Миллер слегка напрягся от неожиданного визита дяди. Буквально позавчера он считал, что они всё решили и больше нечего обсуждать, но это появление говорило об обратном. - Тогда выкладывай, зачем пришел, у меня мало времени, - зеленые глаза пристально следили за Джоном, стараясь предугадать его ответ, но старик лишь улыбнулся. - Как всегда груб и прямолинеен. Это плохое воспитание, знаешь ли, - Джон вернулся в центр кабинета, прекратив его изучение. – Но да, ты прав, я пришел к тебе не обмениваться вежливостью. - Так что же? – Миллеру надоело играть в угадайку, и терпение его уже подходило к концу. Джон, все так же улыбаясь, приземлился напротив Яна, сравняв тем самым неравную высоту. - Отдай мне бизнес, Ян. – Миллер еле сдержался от дикого хохота. – Отдай компанию, и я отстану от тебя раз и навсегда. – Невозмутимость Джона в его просьбе ещё больше распыляла Миллера. «Когда этот старик угомонится?» - внимательно вглядываясь в голубые глаза дяди, Ян заерзал на стуле, придумывая, что же такого ответить на этот раз. - Почему мой ответ должен измениться от многочисленных прошлых? - Вопрос скорее был задан в пустоту, поскольку Миллер встал и снова направился к столику с бренди. - Знаешь, меня это уже начинает забавлять и даже восхищать. Твоё упрямство - это следствие старости или врожденное качество? - Не спеши ерничать. Мне кажется, я неправильно начал разговор. А ведь хотел сначала спросить тебя, как твои дела? Кстати, где ты прячешь свою девушку? – Моментальный укол страха пришелся где-то в области груди Яна. Миллер не спешил поворачиваться к нему лицом, нарочно растягивая процесс заполнения стакана. – Помню, как-то я познакомился с ней у тебя дома. Необычная особа. Я даже удивился, семья Валентайн никогда не давала тебе покоя. А сколько же шума было... И куда же пропала Дия Валентайн? Одна невеста в гробу, другая без вести пропавшая, - Джон знал, куда целился. Теперь его интересовала реакция Миллера, но тот, как назло, стоял спиной. - Прошло два года, и ты только сейчас этим заинтересовался? – цепляя улыбку на своё лицо, наконец, обернулся Миллер. – Я не знаю, где Дия Валентайн. И если ты все-таки интересовался, то должен знать, что моя помолвка была спектаклем. – Ян старался, чтобы лицо не выдало его страха. А Джон, как гиена, прищурил взгляд, шире заулыбался. - Что ж, - вставая с кресла, старик отряхнул свой дорогой костюм, поджав губы в лживом разочаровании. – Способность так врать перешла к тебе от Джонса. Но мы все помним его судьбу, мой мальчик. Не стоит идти по стопам отца. – Миллер молча наблюдал, как дядя потянулся к внутреннему карману пиджака и достал пару снимков, которые полетели на стол. Ян проследил за полетом фотобумаги, но что-то разглядеть так и не успел. Джон кивком пригласил парня подойти к столу и изучить фотографии, а сам двинулся к двери. Миллер не смело сделал пару шагов к своему столу, но, не доходя, уже успел словить взгляд серых глаз на бумаге. В горле моментально все пересохло, и страх вырвался наружу, проявляясь дрожью в руках. – Отдай мне компанию, Ян, - услышал он со спины последние слова дяди, перед тем, как тот вышел из кабинета, оставляя парня со своими мыслями.       Миллер рухнул на свое кресло и, наконец, взял в руки снимки. Большим пальцем руки он провел по изображению девушки, которая перебегала дорогу улицы Сан Франциско. Ничего не подозревающая, она где-то там, под атакой какого-то фотографа. Внутри Яна что-то защемило, злость вперемешку со страхом забились частым пульсом на висках. Не отрывая взгляда от фотографии, Миллер открыл верхний ящик и достал конверт. Теперь он пугал его ещё больше. Если пятнадцать минут назад он был уверен в его содержании, то теперь терялся в страшных догадках. Быстро разорвав конверт, он раскрыл письмо, написанное знакомым ему подчерком. Сделав глубокий вдох, Миллер унял дрожь своего тела. Дорогой, Ян. Прости, что не сдержала слова. Но я не могла не написать. Знаю, тебе будет сложно это читать, но ты должен знать. Я больше не могу врать Руби. Доктор Раинсон тоже обессилен. Мы оба обеспокоены. Не знаю, сколько это может ещё продолжаться, но, кажется, она догадывается. Мы сделали ошибку, Ян. Чудовищную ошибку.

Мередит.

      Миллер несколько раз пробежался по письму, будто старался запомнить каждое слово. Паника мешала ему сосредоточиться, точно так же, как и чувства. Он вновь вернулся к снимку. «Когда все закончится, я снова приду к тебе...» - его монолог прошлого всплыл в памяти, как своеобразное решение проблемы. «Я клялся себе не поступать так с тобой, но, кажется, мне придется выполнить обещание...» - бережно откладывая фотографию в сторону, Миллер потянулся к телефону. Он набрал номер, что два года вертелся в его голове. Стук сердца синхронно билось с гудками на проводе. - Алло? - тихо и с какой-то хрипотой отозвались в трубке. - Как дела, Мередит? – Сглотнув, Миллер ждал, когда тетя ответит ему. - Ян? Ян, это ты? О Господи... - Парень улыбнулся сам себе, пытаясь представить голубые глаза Мередит. - Я очень скучал, – честно и с болью в голосе прохрипел Миллер. - Мальчик мой, родной... Я... Я... - Мама, кто звонит? – У Яна потемнело в глазах и перехватило дыхание от услышанного голоса на том конце провода. Он пересилил желание бросить трубку и лишь крепче сжал ее в своих ладонях. - Это.. Это... - Мередит запиналась, и парень почувствовал ее панику, передающеюся и ему. - Твой племянник, - поспешил Ян на помощь в поисках подходящих слов. – И скоро он приедет в гости.