Сила ненависти и её последствия

      На следующий день я мерила комнату шагами, лихорадочно соображая, что же мне делать дальше. Не описать словами, как я не хотела поддаваться Миллеру. Я ревела всю ночь, осознавая всю ничтожность своего положения. Неужели мне придется вновь пропускать через себя все эти унижения? Я нахожусь в этом доме, как в крепости, из которой нет выхода. За окном, куда не посмотри — везде охрана. Кто такой этот Ян Миллер? Кажется, пора бы узнать настоящее лицо своего врага.       Я тихо вышла из комнаты и, как мышка, сливаясь с тенями, медленно приближалась к кабинету Яна. Зная наверняка, что сейчас его в доме нет, я спокойно открыла дверь тем самым ключом, которым вчера в меня швырнули.        Картины прошлого вечера начали маячить перед глазами, но я смогла смести их в кучу и забыть на время. «Что же ты прячешь? Настало время снять маски, Ян Миллер», — зло проговорила я. Как воришка, я переворачивала бумаги на его столе, мало что понимая в них. Устав стоять, я присела на удобный кожаный стул и незамедлительно продолжила.       В первом ящике, под кучей папок, я нашла пистолет. Небольшой, но очень тяжёлый. Я покрутила его в руках, мысленно представляя, как нажимаю на курок. Сначала подумала забрать его себе и использовать в подходящий момент, но отчего-то остановилась, почувствовав от этих мыслей ещё большую тяжесть. Убив Миллера, я ничего не добьюсь. Меня просто запрут в тюрьме, а там я уж точно сгнию…       — Где же ты прячешь этот контракт, ублюдок?! — злилась я, перелистывая почти каждую бумажку. В последнем ящике я обнаружила почти то, что на мгновение вывело меня из испепеляющей меня злости. Это была рамка с фотографией, на ней был… Ян?! Я ни разу не видела его таким, эта улыбка, такая открытая, такая счастливая, а глаза, кажется, они буквально искрятся… Но, конечно же, я не стала долго удивляться, помня, какой он на самом деле. А вот особа, что висела на его руках, меня шокировала… Своей похожестью на меня. Поразительное сходство нельзя было не заметить. Светлые волосы, прямой, чуть вздернутый нос, черты лица буквально копировали мои. Я настолько была поражена, что выронила рамку на стол, и та раскололась, разделяя влюбленных. Такое чувство, что это я, но в прошлой жизни. Однако буквально вцепившись взглядом в фото, я всё-таки успокоила своё сердце, убедившись, что этой девушкой я не могу быть. Призрачное сходство развееться, если присмотреться по внимательней… Её глаза были более узкими, а улыбка шире. Возможно, даже цвет глаз темнее… Внутри забились так знакомые мне иглы страха.       — Что ты тут делаешь? — этот голос прибавил ужаса в данную ситуацию своим холодом.       — Я… я… — отпрянув от стола, я почти умерла, увидев Миллера в дверях.       — Последний раз спрашиваю, что ты здесь делаешь? — Ян был спокоен, но я чувствовала его гнев каждой клеточкой своего тела.       — Ничего… — выпалила я и сделала попытку покинуть столь ненавистное место.       Но едва я поравнялась с Яном, как он сильно оттолкнул меня в сторону. Не удержавшись на слабых ногах, я рухнула на небольшой стеклянный стол, который тут же разбился подо мной. Я даже не сразу поняла, что серьезно поранила ногу. Лишь почувствовав, как стремительно намокают мои джинсы, заметила рваную рану на бедре. Дрожащими руками я попыталась остановить кровь, которая начала растекаться кровавым пятном на паркете.       — Итак, начнём с начала. Что ты забыла в моем кабинете? — присев на корточки, спросил Ян, мимолетно оценив моё ранение.       — Я хотела узнать, кто ты, — тихо хлюпая, не решаясь поднять глаза, сказала я.       — И что, узнала?       Я отрицательно мотнула головой. Ян встал и направился к своему столу. Я не рискнула пробовать очередную попытку исчезнуть из комнаты. Даже если бы и рискнула, вставала бы минут пять.       — Но всё же ты кое-что узнала. Про то, кто я, могла бы просто спросить. Но за это безобразие, — Миллер подкинул рамку и только потом продолжил, — придется наказать.       — Не надо. Я совершила ошибку, извини, — навылет произнесла я, наблюдая, как он надвигается на меня отвесной скалой.       — Я — граф. Граф Ян Миллер. Сын графа Джонса Миллера, — он снова присел рядом и, когда я решилась посмотреть в его глаза, то обнаружила в них отражение ада. — Помимо звания графа и всех его привилегий я являюсь президентом компании «Норд Ходж», а она известна всему миру. И, если бы ты не жила такой жизнью, наверняка видела и слышала бы обо мне, и не один раз. Хороший у тебя любовник, да? — закончив, он улыбнулся мне, отчего стало ещё страшнее.       — Не трогай меня, пожалуйста, — дрожащим голосом просила я.       — Руби, мне нравится, когда ты просишь меня, — Ян не стал прислушиваться ко мне и подался вперёд.       Я рефлекторно, чтобы защититься, кинулась на него с кулаками и, воспользовавшись его замешательством, ринулась к двери. Но Миллер оказался намного сильнее и практически в ту же секунду одёрнул меня обратно, зацепившись за щиколотку.       — Пусти меня! — кричала я, когда поняла, что тот час пробил.       Ян опрокинул меня на стол, так, что моё лицо оказалось прижато к его поверхности. Я боролась, как могла, если не больше. Я вспомнила о пистолете и отчаянно пыталась дотянуться до первого ящика, наплевав на то, что будет со мной после совершенного выстрела. Но он предугадал и это. Поспешно Миллер связал мои руки своим галстуком, отчего было больно пошевелиться.       — Признаться, я представлял наш с тобой первый раз по-другому. Но ты умудрилась все испортить, — горячее дыхание моего насильника обжигало кожу.       Я рыдала и продолжала биться. Я что-то говорила ему, просила не делать этого, но, видимо, именно мои просьбы и мольба заводили его сильнее. Руки Яна сильно сжимали мою кожу, он не оставлял и сантиметра нетронутого тела. Когда мои крики и вопли надоели ему, он взял ножницы со стола и разрезал мою майку, и ей же прикрыл рот.       Ян не стал расстёгивать лифчика, а просто вытащил из чашечек мою грудь, которая тут же подверглась его пыткам. Не знаю, что было страшнее, чувствовать боль физическую или переживать заново весь ужас моральной боли. Хотя, по-моему, оба чувства не сравнимы. Ян не стеснялся покусывать мои плечи и спину, было ощущение, что он оставляет за собой кровавые раны, как своеобразные метки. Он расправился с моими джинсами и спустил их до щиколоток, а после и вовсе избавился от них. Когда он прильнул к моему оголённому телу, меня забило в конвульсиях отвращения. Слёзы непрекращаемым потоком обжигали мои щёки. Звук расстёгивающейся молнии его брюк убил остаток моей надежды.       — Тебе бы лучше расслабиться. Может, и удовольствие получишь.       Я последний раз дёрнулась в лапах Яна, но только поцарапала свою щеку о стекло от рамки. Это меня немного отвлекло от происходящего за спиной, однако холодные пальцы между ног вновь вернули меня к прежним чувствам. Один мокрый палец проник в меня с лёгкостью, так же, как и второй, и снова я чувствовала в себе чужое. От моих всхлипов Ян зверел, и не прошло и минуты, как он приставил к моему влагалищу свой горячий член.       — Ты готова? — прошипел он мне на ухо, а я смогла лишь отозваться сдавленным криком. — Думаю, тебе будет невероятно больно, но ты же любишь боль, — с этими словами он стал проникать в меня.       Мои глаза чуть не выпали. Я не видела того монстра, что пытается в меня войти, но понимала, что моё влагалище никогда ещё таких размеров не принимало. Я рычала и пыталась даже расслабиться, чтобы боль утихла, но всё тщетно. Можно ли его благодарить за это, но Миллер вводил медленно, растягивая удовольствие, однако тем самым причиняя меньше боли. Ян замер и позволил мне отдышаться, я чувствовала его ухмылку затылком.       — А я ведь ещё не вошёл…       Без предупреждения, одним рывком он ворвался в меня, и пределы моего горя и страдания разбились в пух и прах. Я билась телом о стол под его рваные толчки, в глазах потемнело, зарябило. Я боялась, что это никогда не закончится. Этого не передать, не описать простыми словами, нельзя увидеть и почувствовать в полной мере. Это истинный ужас, настоящее испытание. Бляшка от ремня Миллера царапала мою ягодицу и противно позвенькивала в такт движения его бёдер. Моё горло хрипело, было больно издавать даже писк. Моя разорванная майка сильно впивалась в мой рот, из-за чего было невозможно выплюнуть ткань. Воздуха не хватало, стала болеть голова. Перед глазами всё плыло, и я надеялась, что потеряю сознание и переживу этот кошмар в бессознательном состоянии.       Миллер вышел из меня, и я почувствовала облегчение, но эта секундная свобода была лишь для смены позы. Ян перевернул меня и опрокинул на стол, резко разведя мои ноги в стороны. Рукой он держал меня за горло, отчего стало ещё тяжелее вдыхать воздух. Скорее всего, я даже посинела от нехватки кислорода, и Ян почти сорвал с меня остатки моей майки. Он покрывал моё тело поцелуями и долго издевался над сосками, то покручивая их, то покусывая. Я отвернула голову в сторону, чтобы не видеть этот ужас. Однако через несколько секунд получила звонкую пощёчину. Миллер впился в меня своими губами, неумолимо терзая их. И тогда я прикусила его нижнюю губу до крови. Я ожидала, что он озвереет и снова ударит, но Ян лишь проделал со мной то же самое. И теперь поцелуи были кровавыми.       Его член снова нашёл моё влагалище и устремился вглубь. Ян хотел, чтобы я смотрела в его безумные, полные ненормальной страсти глаза.       — Черт, как же ты прекрасна. И как же я ненавижу тебя за это! — с улыбкой сказал он и вновь впился в меня губами.       Его язык врывался в мой рот по-хозяйски, исследуя его. Меня окатил приступ тошноты. Миллер делал последние толчки в моём теле и не спешил вынимать свой отросток. И когда я почувствовала семя внутри, я взвыла от отчаяния.       Ян рухнул на меня, глубоко дыша. Я же лежала мёртвым грузом, чувствуя, как сперма вытекает из моего влагалища.       Спустя минуту он поднялся. Как ни в чём не бывало застегнул свои брюки и закурил сигарету. Одной рукой он развязал мои руки. И я не сразу, но принялась их растирать, чтобы вернуть в рабочее состояние. Я не могла говорить, думать, я лишь тихо натягивала на себя джинсы. Было больно сводить ноги. Было больно внизу живота. Было больно и мерзко внутри. Я поправила свой лифчик и прикрылась руками. Тогда Миллер швырнул в меня свою рубашку.       — Прикройся, — тихо произнёс он.       Превозмогая отвращение от его вещи, я натянула на себя рубашку. Меня трясло, как ещё никогда в жизни. Со мной многое происходило, но такое — впервые. Меня только что раздавили, как таракашку, нисколько не жалея об этом. Я, с трудом перебирая ноги, направилась к двери, желая раствориться за её пределами. Однако меня снова остановил его голос:       — Стой.       Я послушно замерла на месте, не желая оборачиваться. Однако Миллер сам подошёл ко мне и вручил таблетку и бутылку воды.       — Хоть ты и бесплодна, я всё же не хочу сюрпризов. — Я молча проглотила горькую таблетку и запила предложенной водой.        После открыла дверь и ушла, так ничего и не сказав. Не могла, не хотела… Не сейчас.