Дорогой перемен

Альбус Дамблдор в удивлении покачал головой. Определённо, старик недооценил мальчишку. Кто мог предсказать, что у айренского выродка хватит смелости выступить против самого президента Международной Конфедерации Колдунов? Усталое, испещренное глубокими морщинами лицо Альбуса приняло выражение глубокой задумчивости. Мальчишка вёл себя странно, очень странно. Его слова и поступки походили на провокацию. А провоцировать такого человека, как Дамблдор – занятие смертельно опасное. Чтобы читатель мог в полной мере понять, насколько рискованными были предпринимаемые Карлайлом действия, оставим старика размышлять о своей неудаче и углубимся в историю и политику. Некогда, столетия назад, всё магическое сообщество, все страны земного шара, где проживали волшебники, были объединены в союз и образовывали единое государство – Мидориа. Государством управлял однопалатный парламент - Высший Совет, в который входили представители от каждой расы, во главе с сильнейшим из айренов. Большинство чиновников также принадлежали к айренскому народу – таким образом, эта раса фактически контролировала всю власть в Мидориа. Однако граждане не выказывали недовольства подобным раскладом, ибо мидорианская держава была мощным развивающимся государством с высоким уровнем жизни. На всех территориях страны царило спокойствие. Возводились новые города, строились образовательные и медицинские учреждения, развивалась наука и магия. Казалось, ничто не способно нарушить гармонию этого мира, мира, в котором всё стояло на своих местах. Отнюдь. В сердцах многих людей зарождались ростки недовольства существующей политической системой. В их умах крепла уверенность в том, что человеческая раса способна управлять Мидориа не хуже, а то и куда лучше, чем это делают айрены. Со временем в каждом действии властей несогласные стали усматривать ущемление своих прав и свобод. Протекторат айренов, под которым волшебники безбедно жили с незапамятных времён, начал казаться им чуть ли не угнетением. Разумеется, такие перемены в настроении значительной части принадлежащего к человеческой расе населения Мидориа не могли пройти без последствий. В пятнадцатом веке в европейской части Мидориа вспыхнул мятеж. Правительство не придало ему особого значения, бросив пару резервных отрядов на его подавление, однако к восстанию примыкало всё больше и больше граждан. Кто-то грезил о власти, кого-то манили романтические мечты о неведомо каких «переменах», некоторые хотели разбогатеть, особо не напрягаясь, иных и вовсе привлекала возможность безнаказанно убивать и мародерствовать, прикрываясь образом доблестного повстанца. Лидеры мятежников, на ходу придумывая веские причины для свержения законной власти, устремили силы на столицу, Аделанор. Внезапность нападения и неподготовленность противника позволили мятежникам овладеть городом. Аделанор был в буквальном смысле превращён в руины. Тогдашний правитель и большая часть руководства убиты. Пришедшие к власти люди вознамерились сделать всё возможное, чтобы вырвать с корнем позорную, как они считали, страницу истории под названием Мидориа. Надеясь на то, что максимум через несколько веков о нелюдях не останется даже воспоминаний, победители переписали историю так, как считали нужным. Мидорианский язык, считавшийся некогда государственным, был запрещён к использованию, а потом и вовсе забыт. Правительство не только не боролась, но одобряло политику апартеида и геноцида по отношению к нечеловеческим расам. Благодаря действием властей популяция айренов, оборотней, вампиров и прочих существ в разы сократилась, а магический мир из благоустроенной процветающей державы превратился в слабое разваливающееся государство с невразумительной внешней и внутренней политикой. В бывшем Мидориа царили разруха и смута. Многие территории вышли из союза; их правители делали всё, что им заблагорассудится. Шло время. Один видный политический деятель – его имя не имеет большого значения для нашей повести - решил возродить союз магических стран. Государство получило звучное название Международная Конфедерация Колдунов. В его состав постепенно вернулись все потерянные за прошедшее с момента развала Мидориа территории. Ситуация относительно стабилизировалась. Относительно – ибо, несмотря на то, что правительство провело множество реформ, улучшивших жизнь волшебников, оно продолжало уничтожение неугодных ему народов. Поначалу нелюди довольно долгое время пытались противостоять человечеству, однако силы были неравны. Регулярно проводимые этнические чистки, информация о которых, разумеется, не разглашалась широкой общественности, и поощряемые шовинистически настроенными властями убийства по расовому признаку отбили у магических народов желание сопротивляться. У айренов, вампиров, оборотней и других ненавистных режиму рас не оставалось другого выхода, как скрываться в труднодоступных регионах, стараясь лишний раз не пересекаться с людьми. Вернёмся к описанию Конфедерации времён правления Альбуса Дамблдора. В те годы МКК представляла собой занимающее практически всю планету авторитарное государство. Альбус, несмотря на имидж чудаковатого, но сильного светлого мага, на деле обладал огромнейшим влиянием и практически неограниченной властью. Он был категоричным и решительным политиком, твёрдым в своих стремлениях и жёстким по отношению к своим оппонентам. Дамблдор крайне негативно относился к магическим расам, видя в них прямую угрозу развитию человечества, и, следуя примеру своих предшественников, осуществлял массовые репрессии в адрес так называемой «нечисти». Их жертвами стали тысячи нелюдей, включая женщин и детей. Альбус всерьёз намеревался завершить дело предыдущих правителей человеческой расы и раз и навсегда покончить с неугодными народами. Между тем у Конфедерации периода диктатуры Дамблдора было немало проблем, и с каждым годом их количество лишь росло. Социальное неравенство, высокий уровень преступности, проблемы с образованием, рост безработицы и многое другое не могли не волновать граждан магического союза. В обществе… Впрочем, на этом моменте нам стоило бы прервать рассказ о системе мира и воротиться к углубившемуся в думы Альбусу. Старик, проанализировав поведение Карлайла и сделав для себя энные выводы, сосредоточился на рассмотрении ситуации в среде магических рас. На данный момент между народами не было единства, что не могло не удовлетворять Дамблдора. Пока нечисть разрозненна и руководствуется принципом «каждый за себя», опасность государству невелика. Однако угроза восстания нелюдей, способного вылиться в затяжную гражданскую войну, всё ещё существует. Положить конец противостоянию людей и нечисти способно лишь тотальное уничтожение последних. Надо бы отчитать министров африканских и американских стран за чрезмерную лояльность к магическим существам, - между делом напомнил себе Дамблдор. - А мальчишка… Ладно, мальчишка подождёт. Спешка лишь усугубит ситуацию. Стоит лучше узнать этого Карлайла, его взгляды на жизнь, сильные и слабые стороны, круг тех, с кем он поддерживает общение. Контроль над каждым действием мальчишки поможет избежать проблем. Всё утро в Ора Ильдари шёл снег, первый за эту осень. Он тонким белоснежным ковром укрыл землю, спрятав под собой пожухлую траву и листья. В белоснежной дымке корчились голые деревья. Их угольно-чёрные стволы и ветви издали бросались в глаза. Тёмные стены зданий также привлекали взгляд. Над небрежно припорошённым снежной крошкой городом, в одночасье ставшим чёрно-белым, стояло высоким куполом ослепительно-светлое небо. Гарольд торопливо шёл по главной ильдарийской улице, одновременно отмахиваясь от летящих в лицо снежинок и здороваясь со знакомыми, также спешащими по своим делам. А так как мальчик знал в лицо практически всех горожан, произносить слова приветствия приходилось практически каждые полминуты. Натянув сильнее капюшон плаща, Гарри повернул за угол, миновал великолепный особняк рода Риал, прошёл прямо до перекрёстка, свернул налево и остановился у ничем не примечательного двухэтажного строения. Мальчик поднялся на крыльцо, чуть не задев головой массивный кованый светильник, свисающий с потолка на металлической цепи. Хозяева дома ещё не выходили на улицу, поэтому светильник не был потушен – внутри него тускло, чуть подрагивая, горел сияющий сгусток. Постучав сапогами о край ступени для того, чтобы стряхнуть с обуви прилипшую к ней снежную массу, Гарри приблизился к двери. Дверь эта была железной, посередине её пересекала вертикальная полоса дюйма в четыре шириной. По ней вился красивый орнамент, состоящий из линий и лёгких завитков, образующих изящный причудливый узор. Гарольд вынул правую руку из кармана плаща и очертил пальцами элементы орнамента. Спустя некоторое время за дверью послышался шум. - Кто это? – спросил глухой и безэмоциональный женский голос. Он не выражал никаких чувств и напоминал официальный тон диктора на радио или телевидении. - Астер, извини за беспокойство… - начал мальчик, но женщина, которую назвали Астер, перебила его. - А, это ты, Гарри! Заходи, - произнесла она более мягким голосом, отпирая дверь. Внутреннее убранство дома было не менее аккуратным, чем его внешний вид. Здесь отсутствовали дорогая эксклюзивная мебель, шикарные, выполненные на заказ украшения интерьера, хрустальные вазы и помпезные сверкающие люстры в стиле барокко, какие можно было наблюдать в поместьях Риалов и Малфоев. Царящие в комнатах уют и порядок выгодно говорили о хозяевах дома. Так как Астер, преподающая Гарольду Историю, порой не имела возможности проводить уроки в замке, мальчик нередко занимался у неё дома, проводя в гостях по несколько часов. Однако сейчас Гарри заглянул ненадолго. Он не преминул сообщить об этом хозяйке; она кивнула и вышла за порог. На Астер была надета флисовая накидка, напоминающая халат и туфли, однако, казалось, женщина совершенно не чувствовала ноябрьского мороза. Черты её лица выражали странную, болезненную обеспокоенность, граничащую с раздражённостью. В бесцветных глазах Астер плескалась исступленная гордость, гордость обречённого. - Как Арив? – осведомился Гарольд, ощущая неловкость оттого, что видит слабой эту твёрдую решительную женщину, что видит то, что не предназначается для чужих глаз – её чувства. - Лучше, - негромко и как-то потерянно сказала женщина. – Куда лучше. Арив - муж Астер, слишком высокомерный и самоуверенный, чтобы подчиняться установленному людьми мировому порядку. На днях он оказался втянут в заварушку между айренскими активистами и представителями правоохранительных органов, был тяжело ранен и несколько дней не приходил в себя. - О чём говорили на конференции? – голос женщины неожиданно принял будничный окрас. Она с внезапно проснувшимся любопытством устремила на собеседника свои большие бледные глаза. - Обсуждали латиноамериканскую проблему, - ответил Гарри. - А что там? – в смятении переспросила Астер. - Ты же знаешь, в последнее время я перестала следить за новостями. - Если вкратце, то тамошние министры магии изменили своё отношение к нам с нейтрального на откровенно враждебное. Особенно остро новая позиция министерств скажется на Бразилии и Перу, где айренская диаспора довольно многочисленна. Что, в совокупности с разгорающимся европейским конфликтом, не может не напрягать. Хотя мы ещё надеемся урегулировать ситуацию посредством дипломатии. Отправим наблюдателей и, несмотря на то, что, конечно, хочется верить, что на этот раз обойдётся без применения оружия, увеличим защиту наших поселений. - Думаешь, они могут напасть? – с сомнением промолвила женщина. - Могут, - твёрдо произнёс Гарольд. - Правительство Конфедерации уже не раз демонстрировало решительность стереть с лица Земли наш народ. - Но одно дело исподтишка… - внезапно припомнив, что мальчик так и не сказал ей цель своего визита, Астер прервала рассуждения и поинтересовалась: - Кстати, ты ведь что-то хотел? - Да, хотел, - согласился Гарри. - Рукопись Слизерина у тебя? - Которая? Та, что посвящена истории Союзного государства? Разумеется. Великолепная работа, жаль, только в единственном экземпляре. - Это точно. Я не раз старался скопировать содержание, но у меня так ничего и не вышло. Всё же Салазар Слизерин был одним из сильнейших Повелителей в истории. Будь добра, одолжи рукопись на несколько дней. - Ладно, но зачем? Ты ведь практически наизусть её знаешь, - с удивлением сказала женщина. - А я не себе – Сириусу дам прочитать. Ему будет полезно узнать об истоках вражды между нашими расами. По лицу Астер пробежала тень. Очевидно, женщина боялась за сохранность драгоценного произведения. Однако, выдержав паузу, она произнесла: - Сейчас принесу, - и скрылась в доме. Но не прошло и минуты, как за дверью послышались шаги, и на крыльцо выбежал десятилетний сын Астер и Арива. Ясу, мальчик с кудрявыми волосами и выражающим любознательность взглядом, производил впечатление живого и непоседливого ребёнка. Он был худ и нескладен. Его одежда состояла из тонкой кофты без рукавов, обтягивающих тёмных штанишек до колен и кожаных сандалий. Поёжившись от холода, Ясу пробормотал: - Привет, - и несмело улыбнулся. - Привет, - тотчас ответил ему Гарри. – Шёл бы ты в дом, а то замёрзнешь. - Не, не замёрзну, - мальчик беспокойно переминался с ноги на ногу. - Как ты? Как Турнир Трёх Волшебников? - Позавчера состоялся первый тур. От участников требовалось обмануть разъярённую дракониху и выкрасть из её кладки предварительно подложенное туда золотое яйцо, - и Гарри вкратце рассказал Ясу об испытании, не преминув отметить низкий уровень подготовки чемпионов. Выиграл Седрик Диггори, на втором месте Крам, Делакур последняя, - сообщил результаты Гарольд. - Здорово! – как и все мальчишки, Ясу мечтал о приключениях и подвигах, а потому мысли о соревновании волшебников заставляли его сердце сжиматься в сладостном восхищении. - Не жалеешь, что отказался от чемпионства? - Ни капли. У меня и без Турнира дел выше крыши, - произнёс Гарри. После небольшой паузы он заметил: - А всё-таки, приятель, иди домой. У тебя губы синие. Конечно, насчёт губ Карлайл пошутил. Впрочем, простой Ясу на морозе ещё несколько минут, слова Гарольда стали бы сущей правдой. - Что, действительно синие? – широко распахнул глаза доверчивый ребёнок. - Синие-пресиние, - отчеканила Астер. Женщина стояла в дверном проёме, сжимая в правой руке пожелтевший и потрескавшийся от времени свиток. Ясу ойкнул и моментально шмыгнул в дом. - Возьми, - Астер протянула Гарри рукопись. - А, да… - Карлайл вынул руки из карманов мантии, чтобы принять от женщины произведение Салазара Слизерина. – Спасибо. - Пожалуйста, - заметив, что Гарольд собирается уходить, Астер поспешно добавила: - До свидания. Попрощавшись, мальчик сошёл с крыльца и одиноко побрёл по заснеженной улице. В последнее время количество визитов Гарольда в Ора Ильдари заметно увеличилось. Раньше он заглядывал в город исключительно по рабочим делам – узнать свежие новости, выступить на конференции, подписать какой-либо законопроект. Сейчас же мальчик посещал Ильдари всякий раз, как хотел побыть наедине с собой или наоборот - пообщаться с друзьями и наставниками. Айренский город был тем чудесным местом, где настроение Гарри резко улучшалось. Возможно, дело заключалось в энергетике толстых крепостных стен, узких улочек и лёгких изгибов крыш, хранящих в себе память о величии и мощи огромного государства, во времена расцвета которого был возведён Ильдари. Возможно, в чём-то другом. Но, так или иначе, время, проводимое мальчиком в городе, с каждым месяцем только росло. К концу декабря у Гарри вошло в привычку сбегать туда из Хогвартса как минимум два раза в неделю. А тем временем до Святочного бала, традиционной части Турнира Трёх Волшебников оставалось всё меньше и меньше времени. На бал полагалось идти с партнёром, поэтому большинство учеников школы были озабочены поисками оного. И если Драко имел довольно мрачную репутацию, то к Гарольду то и дело подбегали девчушки и, смущённо хлопая ресницами, предлагали себя в качестве спутницы на торжественном вечере. Более того, однажды утром при выходе из Большого Зала его остановила Флёр Делакур. Обворожительно улыбнувшись, она довольно громко обратилась к Гарри: - Мило`гд, позвольте вас п`гигласить… - Нет, – решительно прервал её Гарри, чем вызвал вздохи удивления у всех невольных свидетелей этого разговора. - Простите, мисс Делакур, но я не смогу составить вам компанию на балу. - Оттого, что мой на`год п`гедал вас? Но от меня ничего не зависеть, не я п`гинять… - попыталась оправдаться Флёр. В голосе чемпионки явственно звучала обида. - Ну что вы, это вовсе не причём, - мягко ответил Гарольд, в душе проклиная болтливую девчонку. – Просто я иду с другой. Ещё раз прошу прощения. Уверен, вы найдёте достойного партнёра. Завершив свою речь, Карлайл поспешил ретироваться. Но, не успел мальчик завернуть за угол, как его схватил за руку Малфой. - Что это ещё за новости? Ты же говорил, что ещё никого не приглашал! – возмущённо зашептал тот. Гарри закатил глаза. - Ну мне же нужно было как-то отвязаться от вейлы… - фыркнул Карлайл. – Хотя… Завидев впереди Гермиону Грэйнджер, торопящуюся на урок, айрен крикнул ей: - Эй, Гермиона! - Что? – остановившись, деловито осведомилась она. - Ты пойдёшь со мной на бал? - Что-о? – гриффиндорка аж остолбенела от неожиданности. - Пойдёшь со мной на бал? – немедля повторил Гарри. Гермиона слабо усмехнулась, кивнула, и, прокричав что-то о том, что спешит, тотчас скрылась в толпе. - Вот, теперь у меня и вправду есть пара, - обратился Карлайл к Малфою. Рональд Уизли заскрипел зубами от зависти и злости. Почему, почему жизнь так несправедлива? Этому Карлайлу, будь он проклят, всё, а ему, Рону… Вон даже Флёр Делакур, самая прекрасная девушка на планете, сама пригласила когтевранца на бал. Сама! А тот, кретин эдакий, ещё отказал ей! Был бы Рон на месте Карлайла… Уизли представил себя в шикарной мантии, приобнимающего за талию золотоволосую красавицу-француженку, и расстроенно шмыгнул носом. - Замечательно! Ты прекрасна, Гермиона! Прекрасна! Настоящая принцесса… - Полумна суетилась вокруг подруги, поправляя на ней платье. Алая ткань идеально смотрелась с бледной кожей и каштановыми кудрями Гермионы. Волосы девочки были собраны в изящный пучок на затылке, однако одна из прядей, выбившись из причёски, тонкой тёмной волной падала на её высокий лоб. Грэйнджер, двигаясь осторожно и плавно, словно боясь, что в следующий мир прекрасный наряд исчезнет и она, как Золушка, останется в рваном тряпье, подошла к зеркалу. Пристально вперив взгляд в своё отражение, девочка чуть улыбнулась. - Неужели это я? Глазам своим не верю! – едва шевеля губами, прошептала Гермиона. Гриффиндорка не ждала ответа, более того, она надеялась, что айрен не слышала её, однако, Полумна весело произнесла: - Ты, конечно ты! Я всегда говорила, что ты красавица! Гермиона посмотрела в светлые глаза подруги. Полумна была искренна. Она всегда была искренна. - Лу, а ты, случаем, не альбинос? – ляпнула Грэйнджер первое, что пришло ей в голову. - Альбинос? Что это значит? – растерянно переспросила девочка. - Это генетическое отклонение. Врожденное отсутствие пигмента в коже, волосах и радужке глаз. У людей встречается крайне редко, как у вас – не знаю… - Гермиона, сконфузившись, отвела взгляд. Однако айрен лишь улыбнулась да неопределённо пожала плечами. Она подбежала к Гермионе, приподняв полы своего платья, и протянула ей крошечный флакончик из сиреневого стекла, наполовину наполненный жидкостью. – Так, давай собираться побыстрее! Мне кажется, тебе подойдут эти духи. Всё? Да, поставь на тумбочку. Серьги одела? Туфли? Хорошо. Ты иди, я тебя догоню. Спину прямо, подбородок вверх! - Лу, я хотела спросить… – замерев на пороге, Гермиона задумчиво наморщила лоб. - Иди быстрей. Потом поговорим, – Полумна стояла у зеркала, заплетая волосы. Гриффиндорка не видела выражения лица айрена, но, судя её по голосу, оно было нервно-обеспокоенным. - Хорошо-хорошо, - кивнула Гермиона, покидая Выручай-Комнату.