Пиротехническое путешествие

Буркхардт приходил в себя медленно. Первое, что он почувствовал, была боль. Больно было даже дышать. Что-то ритмично пищало и так мерзко, как бывает только в больнице. Дерьмо. Скрип. Кажется, дверь. Тут же вспомнилась Адалинда в палате тёти Мари. Буркхардт дёрнулся, открыл глаза и тут же зажмурился — свет резанул по глазам. — Спокойно, Ник, это я. Рад, что ты очнулся. Буркхардт закусил губу и попытался устроиться на боку — задница и спина болели так, словно с них содрали кожу. — Капитан, — выдавил из себя он. — Ну, память тебе не отшибло. Уже хорошо. Ренард пододвинул стул к кровати и сел. В его взгляде читалось столько беспокойства, что Буркхардт напрягся. — Что говорят… — он передохнул и закончил: — врачи? — Жить будешь, — заверил его Ренард. — Помнишь, что произошло? Буркхардт закрыл глаза. Помнил. Но явно не всё. И как убедительно соврать капитану, пока не знал. Потому уклонился, не покривив душой: — Хреново. Ренард покосился на его запястье. Стоило большого труда уговорить врача оставить этот «антисанитарный» браслет. Ладно хоть мальчишке, Биллу, хватило ума намотать жилы от куклы на запястье Гримма. Сплести из жил наузы может не каждый, но Ренард нашёл такого. Повезло. В коридоре сидели древогрызы, потрошитель с рыжехвостом, в палате — хексенбист… Ренард ухмыльнулся. Надо признать, этот Гримм — особенный. Его Гримм — особенный. Хоть и безмозглый. Узнав от древогрызов про их спелеологическую вылазку, Ренард заподозрил неладное, но когда выяснил, что они сунулись к Хэммерляйну на его же территорию… — Отдыхай. И выбери себе хобби поспокойнее, Ник. Пещеры непредсказуемы. Хватит с тебя одного обвала. — Больше ни ногой! — с чувством пообещал Буркхардт. — Никогда. — Вот и славно. Сообщить Джульетт? — Не надо. — Ладно. Выздоравливай. Ренард поднялся. У двери замешкался. А сунулся бы он, Ренард, к Хэммерляйну, выручая Гримма?.. — Ник, я могу что-то для тебя сделать? Буркхардт задумался. Аукцион невиданной щедрости с капитаном случался редко. — Отдохнуть бы. Недельку-другую. — Договорились, — кивнул Ренард и вышел. — Очнулся? — подскочил к нему Бад. — Да, но он слаб. Дайте ему отдохнуть. Я сообщу врачу. — Да, сэр, конечно. Бэн, Бетти! Монро, Розали! — Бад махнул им рукой. Они пытались вытащить из кофе-автомата застрявшую монету. Тихо открыв дверь, Бад зашёл в палату, и сердце снова сжалось: вид у Ника был ещё хуже, чем у Билла, который лежал через палату. — Привет, Ник! — Все живы? Бад кивнул. Буркхардт улыбнулся. Вот в такие моменты твёрдо знаешь, что живёшь не зря.