Скажи мне, что ты меня...

Ремус еще раз перечитал письма от Джеймса и Сириуса. Такие разные… Джеймс взахлеб рассказывал, как ездил две недели назад с родителями на финал Чемпионата мира по квиддичу, который проходил в Париже. В финале играли команды Франции и Германии. Джим болел за французов и практически в подробностях рассказал всю игру. По-видимому, это было главное событие для него этим летом. Сириус, в свою очередь, сдержанно писал о том, что они на месяц ездили в Испанию всей семьей, много в письме было воспоминаний о прошедшем учебном годе и явная тоска по школе. Письмо Сириуса огорчило мальчика. Он чувствовал, что другу приходится несладко в своей семье, по крайней мере, о его родителях он уже был наслышан от самого Сириуса. Лето Ремуса проходило, наверное, более скучно, чем у его друзей. Отец постоянно пропадал в магических заповедниках, просто исчезая в работе, Рем целыми днями сидел в библиотеке (будто ему за год не надоело это дело!) и читал все подряд – от романов до научных трактатов. Иногда он выходил побродить в саду. Сад разбила еще его мама, здесь росло множество сортов роз – миссис Люпин обожала их все. Скучал ли он? Безмерно. Рем был бы не прочь прогуляться с отцом, когда-то в детстве он любил с ним бродить по заповедникам, выискивая редкие магические растения. Маркус всегда интересно рассказывал о них, приводя наглядные примеры, факты и легенды, заставляя мальчика все больше влюбляться в природу. Но отец уже давно не брал его с собой. С того самого дня... Сейчас Маркус появлялся через камин только по вечерам, мало общался с сыном за ужином и уходил спать, но мальчику иногда казалось, что у них вполне неплохая жизнь – тихая, но домашняя. Он иногда вспоминал, как они жили втроем с мамой. То время вспоминалось плохо, но как нечто светлое и теплое, отчего в душе словно кто-то включал солнце, согревая… Отец тогда был другим, он сам был другим, потому что была жива мама. С такими мыслями сегодняшняя жизнь порою казалась только пародией на настоящую, но Рем старался долго не пребывать в таких депрессивных думах. И он был все-таки чертовски рад, когда лето подошло к концу, и пришла пора возвращаться в школу. * - …Рем! Джим! – Сириус бежал к ним через толпу, распихивая людей на платформе 9 и ¾, двое мальчиков обернулись к нему. Поезд должен был отходить с минуты на минуту. - Сири! Быстрее! – Джим запихал Рема в поезд, который уже отходил, запрыгнул на ступеньки и протянул руку подбежавшему другу, помогая забраться. - Я думал, опоздаю, - пробормотал Сириус, пытаясь отдышаться. А потом порывисто обнял сразу обоих друзей. Те недоуменно переглянулись. - Все хорошо? - Отлично! – ухмыльнулся мальчик. – Пойдемте искать места. В этот раз им повезло больше, свободное купе нашлось быстро и всю дорогу они болтали, рассказывая о том, как провели лето. В частности, все внимание занимал Джим, который еще раз в мельчайших подробностях расписал финал Чемпионата мира по квиддичу, хотя отписался тогда обоим друзьям. Сириус смеялся, кидал в него конфетами и поддразнивал. Он выглядел абсолютно счастливым. В Большом зале они сели за свои привычные места, весело здороваясь со всеми своими знакомыми. МакГонагалл вынесла Шляпу, и та спела очередную песню дурным голосом. Джим морщился. Началось распределение. - Блэк, Регулус. Рем повернулся к Сириусу, который заметно напрягся. - Это твой брат? – шепотом вопросил Ремус, наблюдая за отчаяньем в синих глазах. Мальчик кивнул, не отрывая взгляда от ребенка на стуле. - Слизерин! – выкрикнула Шляпа. МакГонагалл сняла ее, и черноволосый мальчик радостно вскочил со стула. Он заспешил к аплодирующим слизеринцам, бросив победоносный взгляд на застывшего брата и уже больше не смотрел на него в течении всего вечера. Зато на Сириуса смотрели многие слизеринцы – кто с любопытством, кто с презрением, кто со злорадством. - Мама будет счастлива, - процедил старший Блэк, отворачиваясь к своей пока пустой тарелке. Джеймс молча потрепал его рукой по плечу. После ужина они лениво побрели в свою гостиную, вяло выслушали наставления старост и заспешили в свою спальню. - Как прошло лето? – улыбнулся им Фрэнк Лонгботтом. Они кратко отозвались, но как только Джим начал было старую песню о квиддиче, Сириус недвусмысленно погрозил ему кулаком. Поттер хмыкнул и, пообещав потом рассказать, скрылся в ванной комнате. Питер радостно помахал им со своей кровати… Учебная неделя пронеслась незаметно, не считая инцидента со склеенными ботинками Филча. Как-то утром завхоз встал, обулся, сделал два шага и пристыл к полу. Сначала возмущенно вопил, ко второму часу додумался снять ботинки и поспешить босиком за помощью. Виновных, конечно, не нашли, но Сириус с Джеймсом искрились, как начищенные котлы, и мало кто усомнился в их вине, но доказательств не было. В конце сентября капитан команды Гриффиндора по квиддичу, Хью Боунс, объявил о наборе в команду – в прошлом году выпустились ловец и вратарь. Узнав об этом, Джеймс с Сириусом почти сошли с ума - оба жаждали пройти отбор. Рем их не отговаривал, ибо знал, что это бесполезно. Он пришел понаблюдать за отбором, сев на трибуне. Почти все мальчишки с Гриффиндора были тут, кто целясь на одно место, кто на второе. Вначале Боунс отбирал ловца. Джеймс, который хотел быть именно ловцом, вскочил на метлу четвертым по счету. Хью выпустил снитч и Джим взмыл в небо. Прошло буквально несколько секунд и он, сияя, ловко приземлился рядом с капитаном, сжимая в руке трепыхающийся мячик. - Неплохо, Поттер, - хмыкнул тот. – Еще раз! Джим поймал снитч трижды, в рекордное время. Глаза капитана горели восхищением, когда Поттер в очередной раз спрыгнул с метлы и протянул ему золотой шарик. - Поттер, ты в команде! – громко объявил он. Послышался разочарованный гул, его перекрыл радостный вопль Джеймса, который яростно подпрыгивал, размахивая метлой. Сириус показал ему большой палец в знак одобрения, Рем с улыбкой помахал. Крайне счастливый мальчик плюхнулся на скамейку с самодовольным видом. Хью принялся выбирать загонщика, выпустив еще двоих из команды для тренировки. Боунс, после ухода вратаря, сам решил его заменить. Поэтому место одного из загонщиков оказалось вакантным. Сириус изнывал, дожидаясь своей очереди. Джим тихо переговаривался с Ремусом, сидящим чуть выше. Наконец подошла очередь Блэка. Мальчик взмыл в воздух, поотбивал мячи, но Хью, очевидно, это не впечатлило, ибо он бесстрастно бросил: - Следующий! Разочарованный и обиженный Сириус присоединился к друзьям, которые попытались его утешить, но вышло не очень. Все оставшееся время отбора он мрачно комментировал остальных желающих и был искренне возмущен, когда Боунс выбрал в загонщики парня с третьего курса. Но, тем не менее, они не преминули отметить втроем выбор ловца команды, достав у одного парня с Хаффлпаффа сливочное пиво. * Как-то троица сидела во дворе Хогвартса, у старого дуба, когда к ним подлетел бледный, трясущийся Питер Петтигрю, в перекошенной мантии и с ужасом на лице. - Пожалуйста!.. Пожалуйста… - Пит, что случилось? – Сириус вскочил первым, бросаясь к пухлому мальчику. - Там… слизеринцы… - Что они сделали? – испугался Ремус, тоже поднимаясь, но его перебил мрачный голос Поттера: - Показывай их! Они последовали за сомневающимся Петтигрю в замок, на ходу доставая палочки. - …Отобрали сумку… а там палочка… там все!.. – плакал Питер. - Мы все вернем. Они вышли на второй этаж. Двое третьекурсников, хихикая, рылись в отобранной сумке Питера. Карие глаза Джеймса блеснули в предвкушении. - Expelliarmus! – выкрикнул он, кидаясь к ним. Сумка Петтигрю ринулась из их рук в руки Поттера, который быстро кинул ее застывшему от восторга Питу. - Horn Tongue! – взвизгнул один из них, целясь в Блэка, который был ближе, но Сириус успел отпрыгнуть в сторону. - Не думаю, - хищно ухмыльнулся он. – Furunculus! Лицо юноши мгновенно покрылось волдырями. Второй попытался направить палочку на Сириуса, но Рем вовремя крикнул: - Incarcerous! Двое слизеринцев тут же оказались связанными. - Не хорошо обижать меньших, - нравоучительно заметил Джеймс, поигрывая палочкой. - Я скажу больше, еще раз увижу вас около него, - Сириус указал рукой на довольного Петтигрю, - так просто не отделаетесь! Посмеиваясь, они направились обратно на улицу – день был солнечный, несмотря на выпавший первый снег. - Не думаю, что они еще посмеют тебя обидеть! – самодовольно заметил Джим, похлопав Питера по плечу. - А если… посмеют? – робко отозвался он, смотря на троих друзей огромными серыми глазами. - Друзья мои, - Сириус прищурился, разглядывая пухлого мальчика, неровно шедшего рядом. – Есть предложение. Почему бы нам не принять Пита в свой узкий дружеский круг? - Я не против, - улыбнулся Ремус, Питер всегда вызывал в нем чувство жалости, его хотелось опекать. - И я, - хмыкнул Поттер. Сириус сделал приглашающий жест рукой. - Правда? – прошептал Петтигрю, дрожа от волнения. – Я… правда? - Питти, ты же слышал, - засмеялся Джеймс, обнимая его за плечи. – Обидят тебя – обидят и нас, ничего не бойся, дружище! - Джеймс… - пискнул Пит. - Э-э-э… я надеюсь, ты не собираешься плакать? – смутился Джим, неловко взъерошив свои лохматые волосы. - Нет! – радостно вскричал Питер, его глаза сияли. – Спасибо! Они засмеялись и направились к тому же дубу, у которого сидели. Стоит ли говорить, что как только тех двоих расколдовали и развязали, они поспешили сообщить, кто это сделал. МакГонагалл наказала на всю неделю всех четверых. В этот раз они помогали Филчу отмывать туалеты от взорванных там вонючих бомб… В следующие выходные состоялся матч по квиддичу, Гриффиндор играл со Слизерином, это был второй матч в этом учебном году, первый был в октябре, тогда Джеймс поймал снитч на 7 минуте матча, толком не дав никому поиграть и сам не успев насладиться игрой в полной мере. Команда поддразнивала его на мини-пире в гостиной, но, тем не менее, все были довольны, ведь Гриффиндор победил. Команды взмыли в воздух, Сириус с Питером радостно махали флажками, выкрикивая имя Поттера, Ремус снова пытался проникнуться игрой, но в который раз у него не выходило, хотя на поле был его друг. - …Орхидея Гринграсс перехватывает квофл у Эмиля Химана, Боунс защищает ворота… Рем лениво следил глазами за перемещением Джеймса по полю, тот внимательно выискивал снитч. Сириус громко кричал рядом подбадривающие комментарии, хотя Поттер его вряд ли слышал. Наблюдая за Сириусом, Рем упустил из вида Джима и очнулся только под радостный голос Фрэнка: - …обратите внимание на ловцов! Поттер и Розье увидели снитч! Трибуны почти затихли, смотря на стремительно гнавшихся друг за другом ловцов двух факультетов. Джим вырвался вперед, буквально слившись с метлой. Протянув руку, он через мгновение схватил юркий золотой шарик и тут же победоносно вздернул руку с ним вверх. - Джеймс Поттер поймал снитч! Гриффиндор побеждает со счетом 320:90! Трибуна Гриффиндора взорвалась оглушительными, ликующими криками. Сириус от счастья обнял поочередно всех вокруг, Питер почти плакал от переполнявших его чувств, Ремус смеялся над ошеломленно-радостным выражением лица Джеймса, который приземлялся на траву. Они спустились с трибуны вместе с радостно гудящей толпой в золотисто-красных цветах. - Я побежал в гостиную, хочу успеть нарисовать плакат Джиму! – жизнерадостно сообщил Питер и, махнув рукой, поспешил к замку. - Вот его первый и самый преданный фанат! – захохотал Сириус. - Перестань, - хмыкнул Ремус, пихая его в бок. Блэк любил поддразнивать Питера. - Слушай, а у меня идея! Пошли в раздевалку, встретим Джима, вместе вернемся. Рем пожал плечами, и они устремились обратно к полю. Когда они добрались до места, народа почти уже не было. Они шагнули в коридор, соединяющий выход на поле и раздевалки команд, но не успели и пары метров пройти, как вдруг увидели у дверей Слизерина двух людей. Ремус застыл в немом шоке. Сириус, очевидно, сохранил способность здраво мыслить, ибо быстро прижал друга к стене и сам приник к оной, стараясь, чтобы их не заметили. У раздевалки были Люциус Малфой, семикурсник со Слизерина, и Эван Розье, с шестого курса… В принципе, в самом их нахождении в этом месте не было ничего странного, ибо оба играли в одной команде, были на одном факультете. Но в данный момент парни страстно целовались у темной стены, едва слышно постанывая. Люциус толкнул Розье к стене, припечатывая его своим телом. Его губы скользнули по его шее, Эван откинул голову, позволяя Малфою спуститься ниже. Изящные руки блондина пробрались под спортивную форму парня, заставив его хрипло хохотнуть. - Люц… Малфой рванул рубашку Розье на себя, послышался стук пуговиц об пол. Люциус примкнул губами к его белевшему в полумраке телу… Рем хотел зажмуриться, но не смог. Во всей этой сцене было столько порочного и безумно красивого одновременно, что он не мог отвести глаз. Платиновые длинные волосы Малфоя почти скрыли его лицо, но ничто не могло заглушить стонов и всхлипываний Эвана, который, томно прикрыв глаза, млел у стены. - Люц, не здесь… - прошептал он, очевидно, собрав все свои силы. – Нас увидят… - Где? - В Выручай-комнате, через два часа… - выдохнул Розье, прежде чем блондин грубо впился в его губы, скользнув рукой по его брюкам. - Люц… ну все… Малфой тихо рассмеялся и скрылся в раздевалке. Розье, глубоко вздохнув, быстро привел одежду в порядок и поспешил следом. Сириус тут же отпрянул от стены, хмыкнув. Ремус перевел на него обалдевшие глаза. - Ремми? – неуверенно позвал его друг. - Я… что… что, только я шокирован… этим? – с трудом выдавил он. Сириус ухмыльнулся. - О, Ремми, ты ни разу не был на рождественских каникулах в доме, полном Блэков. Там и не только такое творится… Идем? Рем слабо кивнул, Сириус на всякий случай взял его за руку и втянул в раздевалку Гриффиндора. Позднее, постоянно возвращаясь мыслями к подсмотренной сцене, Рем пытался понять, почему его это так поразило. Увиденное не вызывало в нем отвращения или непонимания – там была страсть в чистом виде, но мальчик тогда себе слабо представлял отношения между мужчиной и женщиной, а уж между двумя мужчинами… Однако он не мог не признать, что это было чертовски красиво и притягательно! Ведь он не мог отвести глаз. * Рождество пролетело незаметно, Рем продолжал врать друзьям, но на этот раз сочинял, что мать больна. У него просто уже не находилось другого повода, а мама бы его простила, он знал. Сириус почти перестал читать приходящие письма от родителей. Мать не уставала ставить брата в пример, а это как никогда раздражало мальчика. Регулус его просто игнорировал. Даже когда у них случались очередные стычки со Снейпом, которые продолжались до сих пор, и Регулус был поблизости, он вел себя как абсолютно чужой человек, игнорируя брата, иногда не брезгуя презрительными взглядами. Попытки поговорить с ним не увенчались успехом. Матушка же в каждом письме хвалила младшего сына и придиралась к любой мелочи в отношении старшего. Например, она ругала Сириуса даже за то, что тот не попал в команду по квиддичу. Джим вынашивал план как следует проучить Северуса. Слизеринец был точно красная тряпка для него, раздражая уже просто своим существованием. Сириус предлагал разные варианты, но Джим их отвергал, надеясь придумать что-нибудь грандиозное. Питер радостно поддерживал этих драчунов, один Рем устало уговаривал их оставить уже Снейпа в покое. Справедливости ради надо сказать, что сам Северус не упускал шанса насолить гриффиндорцам. Он то заколдовывал котлы всех четверых на Зельях, так, что они делали водой любое сваренное зелье, то наколдовывал им заклинания щекотки, когда они шли по коридору, так, что мальчишки, взвизгивая от смеха, носились по этажам, пытаясь добраться до кого-нибудь, кто мог бы снять заклинания. В итоге все кончилось тем, что они столкнулись у класса Зельеварения, устроив настоящую битву, применив в основном режущие заклинания. В конце оной и Северус, и четверо гриффиндорцев загремели в Больничное крыло. - Что за глупые молодые люди! – ворчала мадам Помфри, худощавая женщина средних лет, бегая от одной кровати к другой, пытаясь влить в подростков заживляющее зелье. - Ты придурок, Поттер! - с ненавистью шипел Снейп, который пострадал больше всех, и теперь терпел, пока мадам Помфри наносила мазь. - Заткнись или я тебе сожгу остатки твоей мантии, Сопливус, - простонал Сириус, до койки которого помощь еще не дошла. - Как же, верная подружка Поттера, - процедил Снейп. – Не могла не броситься на помощь… - Я до тебя доберусь, грязноволосый… - сдавленно пообещал Джим, которого как раз врачевала колдомедик. - А ну прекратите! Вам по сколько лет? – рявкнула та. – Еще одно слово и пойдете лечиться сами! Все смолкли, но возмущенное сопение наполнило комнату. Наказание в этот раз длилось две недели. * Это случилось за день до последнего экзамена. Рем просидел в библиотеке целый день, выискивая все новые и новые ингредиенты уже знакомых зелий, опасаясь хитрых вопросов профессора Слагхорна на экзамене, которыми он славился. Мальчик закрутился, экзамены шли один за другим, он только и успевал, что бегать в библиотеку, порой забывая про ужин, обед или даже завтрак. Вот и сейчас он очнулся, только когда Сириус опустил теплую ладонь на его плечо. Он подскочил от неожиданности, уставясь на него, фокусируя зрение. - Ремми, ты тут не умер еще? – хмыкнул синеглазый мальчик, разглядывая раскрытую страницу в «Практикуме по Зельеварению», лежащую поверх стопки книг, заваливающих стол Люпина. - Который час? – хрипло вопросил Рем, пытаясь не жмуриться – голову точно сдавило тяжелыми обручами. - Сейчас почти десять, мадам Пинс давно бы выгнала тебя, не засни она за своим столом, - хмыкнул Сириус. – Готов поклясться, я чуял запах алкоголя, проходя мимо нее! - Десять? Вечера? - Ну не утра точно! Ремми, тебе бы отдохнуть, – Сириус скользнул рукой по его лбу, его глаза расширились. – Да у тебя жар! Рем медленно поднимался со стула. Этого не может быть! Никогда такого еще не было! Он НЕ МОГ об этом забыть!.. Но виски сдавливало нещадно, поднималась температура… Что же делать? «Бежать…» - шепнул внутренний голос, в котором слышались панические нотки. Дрожащими руками он стал собирать вещи со стола, Сириус внимательно следил за его судорожными движениями, и никак не мог сообразить, что не так. А не так явно что-то было, он удивлялся нетипичному поведению друга, тот весь дрожал, как в ознобе, был бледен, несмотря на явный жар, от которого на его лбу даже выступила испарина. - Рем, тебе стоит прилечь! Мальчик не отозвался. Вцепившись в сумку одной рукой, даже не набросив ее на плечо, он кинулся к дверям, отпихнув друга. Сириус все же бросился за ним. - Рем, подожди! Они бежали по коридорам, вернее – один догонял другого. Вдруг Рем остановился, припав к стене. Его рука судорожно вцепилась в ворот рубашки, видневшейся сквозь распахнутую мантию. Дыхание перехватило… - Ремми! – с мольбой крикнул Сириус, хватая его за плечи. – Что с тобой? Что-то болит? Тебе плохо? Рем резко повернул к нему голову, и мальчик отшатнулся: глаза друга сияли опасным, желтовато-янтарным светом, на бледном лице они составляли пугающий контраст, но его следующие слова повергли его друга в больший шок: - Убери от меня свои руки! – рявкнул Рем, гневно отпихивая того в сторону. - Ремми… - Я сказал, убирайся вон! – зарычал Ремус, его лицо исказила ярость, и Сириус впервые испугался своего милого, тихого друга, который всегда был для него олицетворением всего самого хорошего и человечного. – Немедленно! Сириус потерял дар речи. Рем отстранился от стены, сумка выпала из его рук, он обхватил голову руками, пошатываясь. Блэк, точно очнувшись, медленно приблизился к нему, неуверенно оглядывая его с ног до головы. - Рем… - Мне нужно… к Дамблдору… - сдавленно прошептал тот, скрыв лицо руками. - Его нет в школе. На ужине сказали, что он отбыл в Министерство… - Сириус разрывался на части, он безумно хотел как-то поддержать друга, и в то же время порывался бежать за подмогой. – Ремми, чем я могу помочь? - Ничем… Я просил тебя уйти! - прохрипел тот, бросаясь к лестнице. Сириус последовал за ним снова, но Рем остановился и обернулся к нему. В лице мальчика появилось что-то звериное, а может быть, так падали тени от факелов на стене… - Сириус, не ходи за мной! – простонал он. – Я заклинаю тебя всем… всем!.. не ходи!.. И он кинулся вниз по лестнице, к выходу из замка. Чудом на своем пути он не наткнулся на Филча или кого-нибудь еще. Вылетев во двор, он побежал к Дракучей Иве. Приступ уже начался, все закончится в полнолуние, которое было не за горами... Дерево его встретило весьма недружелюбно. Мальчика сотрясала мелкая дрожь, он никак не мог дотянуться до выступа, ветви так и норовили его припечатать, а одна даже поцарапала лицо. Но он упорно тянулся сломанной веткой, зная, что случится ужасное, превратись он в оборотня прямо тут, рядом с замком… Мысль о возможных жертвах придала ему сил, и он попал в отверстие, правда, получив серьезный удар по спине. Скатившись в проход, он позволил себе чуть расслабиться и задышал свободнее, хотя кровь бурлила в ушах, не давая забыть о том, какой момент близился. Он почти прополз по коридору к Хижине. Оказавшись в комнате, он рухнул на старую кровать, закрыв глаза. «Великий Мерлин, я наорал на Сириуса… я наверняка испугал его… - Ремус зажмурился, как от боли, перекатившись на бок. – Подумать страшно, что было бы, не приди он за мной… КАК Я МОГ ЗАБЫТЬ?!» Он не знал, сколько провалялся так, очнулся только от острой боли в позвоночнике. Взвыв, он скатился с кровати на пол, уткнувшись горячим лицом в руки, пальцы которых кололо от пульсирующей крови. И тут он услышал его… Скрип досок на первом этаже. Кто-то был в доме! От ужаса Рем почти почувствовал, как его сердце остановилось. Трансформация уже начиналась! Он собрал всю силу воли, чтобы подняться на ноги и ринуться к двери. Его шатало, как пьяного, в глазах было мутно, в ушах шумел поток бурной кровавой реки. Он уцепился за косяк, боясь упасть и уже не очнуться сегодня. Один шаг… Он рухнул грудью на перила, свесившись вниз. У лестницы стоял бледный Сириус. Огромное облегчение появилось на его лице, едва он увидел друга. - Рем! Я позвал Джеймса! Мы поможем тебе добраться до больничного крыла. Он ждет там. Я… - Ты сошел с ума! – это все, на что его хватило, Ремус упал на колени, часто задышав. Сознание ускользало, как бы он судорожно за него не цеплялся. Ему послышались шаги? Он еще здесь… он не ушел, безумец!.. Сириус почти взбежал наверх, как замер, увидев… Тело его друга изогнулось, он встал на четвереньки, судорожно, быстро дышал, тонкие руки огрубели на глазах, ногти удлинились, став больше походить на когтистые лапы, покрываясь длинными черными волосами. Позвоночник четко обозначился сквозь рубашку, которая натянулась до предела, угрожая вот-вот порваться… плечи расширились, живот впал, зато грудина точно разрослась. И все, абсолютно все тело покрывалось шерстью. Рубашка треснула, клочки свисали с лап, глаза расширились, блестя янтарным цветом… - Беги! – из последних сил взвыл Рем, содрогаясь в конвульсиях. Это было последнее, что он помнил. Его лицо на глазах становилось мордой зверя. И Сириус побежал. Он пронесся в коридор, едва не упав, споткнувшись. Позади раздался протяжный, волчий вой. Мальчик, обезумев от страха, ускорил бег, насколько это было возможно, но он слышал приближающийся шорох когтей о каменистый пол подземного прохода. Одним прыжком он кинулся к выходу, вылезая из-под дерева. Блэк едва успел увернуться от тяжелой ветки, отбегая, и увидел когтистую лапу, царапающую землю. Следующая ветвь ударила прямо по ней, раздался вой, лапа исчезла, проход закрылся. Сириус рухнул в траву, переводя дыхание и пытаясь унять сердцебиение. - ЧТО ЭТО БЫЛО?! – в ужасе произнес Джеймс, опускаясь рядом с ним. Он был бледен и чуть дрожал от страха. Сириус представлял, как выглядит он сам, но на рассказ просто не было сил, поэтому он едва слышно прошептал: - Это был Рем…