Искуситель внутри

Если бы у Себастьяна спросили, какие у него ассоциации со словом "команда", то он сначала бы сказал, что это он, Джозеф и Кидман, а потом - черлидершы в коротких юбочках. Вторая ассоциация вызывает у него усмешку. Да... Ради этих милых девчонок он позволял себе просидеть с бывшим начальником на футбольном матче несколько часов. Рувик никак не подходил ни в одну ассоциацию, но слова психопата кажутся настолько обоснованными, когда тот объясняет всю ситуацию, что невольно начинаешь задумываться, а не здоров ли наш психопат? Некогда создатель целой Вселенной и заложник чужой, он напомнил Кастелланосу маленького динозаврика из мультфильма, которых хочет разломать яичную скорлупу, но не может. И скорлупа говорит ему, что еще рано и скорлупа должна его защищать. А время идет, идет и идет... - И при чем здесь я? - голос у Себастьяна хрипит, он ничего, совсем ничего не понимает, хотя мужчина внимательно слушал и запомнил весь разговор. Раз Рувик смог "сотворить" эту комнату, то почему не создаст очередной мир? С чего он решил, что этот мир - не реальность? Чего он вообще добивается, и причем здесь он? Сам же Рубен лишь сидел на диване и смотрел на бывшего детектива с присущим ему высокомерием. Его идеально прямая спина заставляла задумываться, что аристократ проглотил указку. И казалось, что он дышит ровно по счету. Раз-два. Вдох. Три-четыре. Выдох. Рувику нужно объяснять все сначала. - Если бы он был реальным, я не мог бы на него влиять - Викториано говорит недовольно, словно все это слишком очевидные вещи - Я бы мог создать что-то более внушительное, но Лесли не нравится. Он не дает мне работать в полную силу. - Лесли жив?! - эта новость обрадовала и удивила одновременно. в голове болезненно всплыли воспоминания из прошедших ужасов в психиатрической лечебнице "Маяк" болезненно впиваясь в черепную коробку и царапая мозг. - Он... существует - осторожно поправил альбинос. - Причем здесь я? - Себастьян резко поднялся со стула и начал расхаживать по комнате. Раздражение накапливалось грозясь вот-вот накрыть бывшего детектива волной неконтролируемого гнева. - Зачем тебе знать? Просто выполни то, на что годишься. В голосе Рувика только пренебрежение и яд. Удивительно, как этот парень при всем своем положении все еще держит голову прямо и еще говорит с непомерной гордыней, от чего задумываешься : а есть ли это самое положение на самом деле? Когда Себастьян был маленький, мать часто говорила, что люди "благородного происхождения" - крысы, что лишают обычных людей еды и крова. Она, в прочем, как и отец были итальянскими коммунистами, поэтому когда какая-то семья выкупила место их работы, они приняли эту новость в штыки. Эти слова - единственное воспоминание Кастелланоса о жизни в деревне близ Кримсон-сити. Наверное, с тех слов матери у него и возникла острая неприязнь к богатеям, а особенно - аристократам. Когда появлялось дело, где замешан представитель "голубой крови" он проверял их намного лучше, копаясь там, где не стоило, заставляя удостоверится миллион раз. Как наказала давно усопшая мать. Рувик водил по месту удара тоненьким платком со льдом, чтобы не возник синяк. - Давно ли ты видел своих товарищей? - спокойным спрашивает Рубен, опять не удостаивая бывшего детектива даже взглядом. - Джозеф - умер, а Кидман пропала без вести - от этих слов Себастьян сжимает руки в кулаки. Слишком болезненно. - Ах, бедный Себ - приторно сладко говорит Рувик, наконец посмотрев на собеседника - Его товарищи бросили его. Оставили одного на съедение злому дяденьке - Кастелланос видит, как Викториано облизывается, пробует на вкус собственные слова - Но хочешь ты того или нет, но нам надо стать... командой - последнее слово Рубен выплюнул словно оскорбление - Я одиночка, но мне нужен тот, кого я знаю. Кто имеет достаточную физическую подготовку. Ну а мозги должен иметь как приятный бонус. Голова раскалывалась и Кастелланос закрывает глаза приглаживая волосы руками. - Зачем тебе все это? Ты все говоришь и говоришь, но я не понимаю. - Я говорю все очевидное, но ты не хочешь понимать. Твой подверженный вспышкам агрессии и апатии мозг все еще может анализировать полученную ситуацию. Думай, Себ. Себастьян считает до десяти. Для профилактики. И прислушивается к, казалось, идеальной тишине лишь иногда нарушаемой перелистыванием страниц. - Кого я должен найти? Рувик опять смотрит на бывшего детектива, но на сей раз как на послушного питомца, выполнившего команду принести тапочки уже в который раз - с удовлетворением, но при этом как на должное. - Кидман. Она порой приходит сюда. Попускать слюни на одного человека. "Возлюбленный?" - неосознанно подумал Кастелланос и в его голове появилась Кидман, по лицу которой ни разу не было ни одной эмоции кроме как пофигизма ко всему окружающему её миру. Её не любили в полицейском участке и часто травили выдуманные шуточки с её участием. Иногда пошлые, а иногда нет. Ода всегда её защищал. Рубен же тихо смеялся. Что-то показалось ему забавным в том, что он только что сказал. Себастьян догадывался, что психопат знал намного больше и так же знал, что в этих "попускать слюни" все его знания о том, где и как искать эту рыбину и заключены. Кстати, динозаврик в том мультике умер. У Рувика холодные руки. Он не видит, кто владелец этих конечностей, но у Себастьяна не было сомнений - они принадлежат сумасшедшему ученому. Руки гладят лицо, обжигая и оставляя шрамы на лице. Рувик тянет Кастелланоса к себе. Сам же бывший детектив из всех сил отодвигается от рук, старается избегать контакта с бледной и обожженной кожей аристократа. И сил все меньше, меньше и меньше. Викториано касается головы бывшего детектива и тот кричит от сильной боли в голове. Очередной осколок больной фантазии аристократа впился в мозг Себастьяна. Слишком реальная головная боль заставляет мужчину проснуться и обнаружить себя под кроватью, вжимающимся в стену, словно ища в ней спасение. Бывший детектив вылезает оттуда и не знает, радоваться ли ему тому, что на сей раз во сне не было уродов созданных разумом психопата. Как помнит Себастьян, Кидман никогда не ходила на субботние посиделки в бары вместе с ним, Джозефом и остальными работниками полиции. Та вообще не посещала никаких мест с кем-то. И где жила Джули он тоже не знал. Он знал одно - девица была рыбиной, на которую запал Ода. Сначала это даже казалось милым. Он видел в своих помощниках себя и Миру. Даже пытался быть свахой, но у него не особо получилось - Кидман оказалась холоднее Арктики (а ведь даже в Арктике льды тают!), за что и получила холодное "рыбина" от теперь уже бывшего детектива. Чем Джозеф так её не устраивал?! Славный парень! Одно было ясно - он ничего не знал о своем младшем помощнике. И что за намек Рувика "она приходит попускать на кого-то слюни"?! Зацепок не было вовсе. В голове вспомнилась еще маленькая дочь (два-три года), которая в прямом смысле слова пускала пузыри из слюней, чтобы вызвать родительское умиление. После разговоров с Рувиком, этот мир, его родной Кримсон-сити, теперь не казался настоящим. Кукольные домики, посреди искусственного света. Бумажные человечки ходят туда-сюда, изображая живых. Бумажные собаки гоняют бумажных котов... Впервые Себастьян Кастелланос чувствовал себя таким растерянным. Его прямая работа, поиск людей и раскрытие преступлений. Он чувствовал себя так же, когда, наткнувшись на след Миры, обнаружил тупик. Исчезновение жены и периодическое появление Кидман по тяжести выполнения задачи было одинаковым. Кастелланос решил пойти в полицейский участок, в котором он работал, в надежде, что ему, как бывшему работнику и кто был товарищем Кидман скажут хоть что-то о том деле. Не вовремя он вспомнил, что перед уходом Себастьяна на пенсию, о пропаже Кидман уже было открыто дело. Успешно или нет, Себастьян не знал, но надеялся, что хоть какие-то зацепки он приобретет.