Детка

Некогда обычный и ничем не примечательный дворик возле входа школы превратился в место встреч звезд, не хватало только красной дорожки, хотя другого хватало с головой. Толпа нарядных девушек, напыщенные парни с выглаженными рубашками и повсюду вспышки фотоаппаратов. Счастливые родители, переполненные гордостью за своих чад, кружили над ними, не упуская возможности запечатлеть такой радостный момент. Эшли со Стеллой пришлось приложить немало усилий, чтобы отговорить Генри от затеи тоже сопровождать дочерей, вместо этого они благополучно отправили его вместе с Тессой на какой-то спектакль. Это была отличная идея. Он не болтался под ногами и не давал совершенно нелепых советов. Вечер и без того выдался слишком сложным. Луи не выказывал совсем никакого интереса к происходящему, после того как они вышли из дома, он не проронил ни одного слова. В голове таилась только одна мысль: как бы досадить Маккензи, который, кстати, фотографировался с самодовольной Меган. Томлинсон усмехнулся: платье канареечно-желтого цвета и крупные локоны делали ее похожей на утку с париком. Красные губы просто «идеально» дополнили ее образ. Маккензи в белоснежном костюме до жути напоминал снежного человека. Едва подавив улыбку, Томлинсон заранее знал, что в этой битве он победил: на нем был приличный черный костюм, и сопровождала его довольно хорошенькая девушка. В это время Эшли взглядом искала свою сестру, которая вероятней всего прижималась к Зейну. Эта картина привлекла за собой серую тучу, что тянулась за девушкой уже не первый год. Она уже и забыла, что стоит рядом с Луи Томлинсоном, самым желанным парнем средней школы (уступая первое место Зейну). Душой Эшли находилась с группкой одиноких девушек: они тоскливо бросали взгляды на парочек, в глубине души мечтая провести этот вечер с красивым парнем. Но это желание вмиг пропало, вместе с мистером Бруксом, который затерялся среди возбужденных учеников, предвкушающих провести отличный вечер. — Надеюсь, все помнят, с чего начнется наше мероприятие? — взволновано обратился к учащимся мистер Брукс, вытирая платком морщинистый лоб. Только сейчас до всех дошло, что вечно суетливому Освальду Бруксу уже давно перевалило за шестьдесят. Редкие и седые волосы ободком тянулись от одного уха к другому, добрые глаза терялись за линзами квадратных очков. Он будто привидение — не одно поколение хорошо знало его, и создавалось такое чувство, что он всю жизнь работал в этой школе. И опуская все шутки, связанные с ним, абсолютно все ученики искренне любили добродушного старину Брукса. — Вальс, — послышался из толпы чей-то вялый голос, и тут же все недовольно загудели. Эшли хорошо помнила, как три выпускных класса вдруг взбунтовались за две недели до бала и выдвинули свои требования изменить традиционную часть, а то и вовсе ее убрать. Мистер Говард был непоколебим. Он, как и остальные учителя, ценили торжественный этап, который вихрём закрутил время, бережно перенеся его на два столетия назад. Потому игнорируя негодование со стороны выпускников, директор твердо стоял на своем, и срочным образом был организован обязательный урок вальса. К стыду взрослых, их дети совершенно не умели танцевать вальс. Жалкие попытки серьезно пошатнули резкое решение директора, но вскоре, пусть и с трудом, ученики показали хорошие результаты. Во главе с мистером Бруксом ученики цепочкой следовали к спортивному залу. Только переступив порог зала, все затаили дыхание, глаза разбегались по красиво украшенному помещению, просто не верилось, что старенький спортзал мог за короткое время так преобразиться. На стенах, как и положено, висели шарики, но не это бросалось в глаза. Стены чудесным образом превратились в ночное небо, усыпанное множеством звезд. Приятный приглушенный свет медленно погрузил зал в свою волшебную атмосферу. Мистер Говард подвинул к себе микрофон и ослепительно улыбнулся. — Дорогие выпускники! Добро пожаловать на ежегодный бал школы Чен-Хеленса! — лучшей чертой директора было немногословие. Он словно ребенок похлопал в ладоши и снова приблизился к микрофону. — И по традиции каждый бал мы начинаем с вальса! Прозвучали первые мелодии вальса, и только тогда Эшли поняла, что хорошее и плохое — стороны одной медали. Запутавшись в подоле своего платья, она упала в раскрытые объятия Луи, который очень ловко поставил ее на ноги и начал вести танец. Им долго не удавалось найти золотой середины, и со стороны казалось, что они двигались как пара неуклюжих пингвинов (а между прочим, Луи отлично танцевал вальс!). Эшли сгорала со стыда, когда наткнулась взглядом на Стеллу и Зейна, которые плавно скользили по кругу. — Ты мне наступила на ногу, — зашипел сердитый Луи. — Два раза, Коллинс. Как тебе только удалось не сломать мне ногу? Его язвительный тон окончательно испортил девушке настроение. Они заняли свободный столик, наблюдая, как громкая и современная музыка разогнала прежнюю атмосферу бала. Народ столпился в центре зала и постепенно рассеивался по всему периметру, что даже яблоку негде было упасть. Стелла явно находилась в центре зала, словно ее затягивало в круговорот событий. Эшли сильнее нахмурилась и принялась пальцами стучать по поверхности стола в такт музыки, наряду с этим, Луи пил какой-то коктейль, недовольно поморщившись. — Гадость, он без алкоголя, — он отложил стакан в сторону. — Мы же не в каком-то клубе, — пробормотала Коллинс, будто объясняя очевидные вещи маленькому ребенку. Этим ребенком, к несчастью, оказался Томлинсон. Пока все отрывались, он угрюмо сверлил взглядом танцующих Стеллу и Зейна, при этом полностью игнорируя Эшли, словно на ее месте было пусто. Пару раз к ним подходил веселый директор, призывая их танцевать. — Мистер Томлинсон, немедленно идите танцевать. Тем более, вы находитесь в компании такой очаровательной девушки, — похлопал мистер Говард по плечу парня, напоследок подмигнув Эшли, заставляя ее зардеться от смущения. Она уже было открыла рот, чтобы объявить Луи, что не собирается просидеть такой замечательный вечер, как он заговорил. — Ты тоже учуяла этот запах? — подозрительно сузил он глаза. Эшли непонимающе уставилась на него. — Да от директора за километр разит алкоголем! И когда это они успели набраться? — Луи был очень доволен собой. Расслабив галстук так, что тот начал болтаться на груди, парень решительно встал с места. — Идем, Коллинс, найдем в чертовой школе выпивку.